Перед входом в подъезд я остановился. Вместо дверей зиял пролом. Вижу длинный проход, в конце вырисовываются три ступеньки вверх. Вхожу. Становится жутко. Вспомнились слова сослуживца Васика, брошенные мне вслед:
— Зайдёшь в подъезд, не пугайся. Увидишь ступеньки, ступай смело. Справа дверь. В ней ключ. Открывай и входи.
Сделал, как он говорил. Открываю. Передо мной – полуразрушенная квартира. Захожу на кухню. Вижу мужика в трусах – сидит, ест селёдку.
Спрашиваю:
— Где Ира?
— В туалете ищет ключ.
— Васик просил передать ей вот это, – протягиваю на ладони ключ.- Он ему больше не нужен. Вчера Васика женили. Теперь у него связка ключей.
— Господа, я уже третью неделю вынашиваю искромётную мысль, хочу поделиться.
Все шесть человек, охрипшие от диспута о причинах банкротства ПАО «Трёхлитбанка», угрюмо уставились на члена Совета директоров Сухомлинского.
Пригладив на лысине волосинки, тот начал:
— Господа, почему бы нам воспользоваться советом пылотёрши, бабушки Маши?
— Мы тут о серьёзном, а ты, Сухомлинский, опять дурачишься?
— Неее… и я о серьёзном. Она предлагает в банках квасить капусту.
— Стоп! – Воскликнул Председатель. – Идея! Сухомлинский!
— Ну, я…
— Будешь срезать бонусы и оффшорнить зелень в Тинькофф-банке.
— Остальные – в Сбербанке, Газпромбанке… И где раньше была твоя бабушка Маша ?!
— Зайдёшь в подъезд, не пугайся. Увидишь ступеньки, ступай смело. Справа дверь. В ней ключ. Открывай и входи.
Сделал, как он говорил. Открываю. Передо мной – полуразрушенная квартира. Захожу на кухню. Вижу мужика в трусах – сидит, ест селёдку.
Спрашиваю:
— Где Ира?
— В туалете ищет ключ.
— Васик просил передать ей вот это, – протягиваю на ладони ключ.- Он ему больше не нужен. Вчера Васика женили. Теперь у него связка ключей.