Не все Кроту масленица

Далеко, недалеко ли

Не в лесу, не в чистом поле

Женщина жила одна.

Каждый вечер у окна

Сидя, бедная вздыхала:

Жить одной она устала.

На висках уж седина,

А она одна. Одна!

Нет ни дочери, ни сына.

И решила: медицина

Ей поможет мамой стать.

Через год она уж – мать.

Не надышится над дочкой.

Рядом с ней и днем и ночкой.

Та ж красавицей растет.

Восемнадцатый уж год.

Кстати, звали дочку Катей.

Как-то раз один приятель

Катю в гости пригласил.

Водкой с пивом напоил,

Может даже с клофелином.

Но очнулась Катя в пыльном

Темном, тесном рундуке.

Плыл корабль по реке.

Путь лежал в чужие страны.

Там в заморских ресторанах

Юных дев не для бесед

Подавали на десерт.

В грязной комнате к кровати

Привязали нашу Катю.

Стали думать и гадать,

Как им девственность продать

Подороже. Видно сразу:

Белокожа, синеглаза,

Не толста и не худа…

Да, товарец хоть куда.

И владелица притона,  

Вспомнив про наркобарона,

Быстро номер набрала:

«Тут такие вот дела…»

«Девочка?! Беру, не глядя»

Сед и слеп был этот дядя.

Но зато и день, и ночь

Был до девочек охоч.

Катерину развязали.

И в персидском одеяле

Тут же отнесли в хамам.

Там как раз был день для дам.

Грели мраморное ложе,

Массажировали кожу,

Прикасаясь к ней чуть-чуть,

Натирали маслом грудь,

В пяточки бальзам втирали,

Жемчуг в волосы вплетали.

Завернули ей бока

В натуральные шелка.

Цепь повесили на шею

И, прикрыв лицо, к злодею

Принесли на одр утех.

Их хозяин выгнал всех,

К деве юной прикоснулся,

И… увы, не увернулся.

Был сражен он наповал.

То есть, охнул и… упал.

Катя толстяка связала

И, не выходя из зала,

Вышла быстренько в Ютуб.

Микрофон был спрятан в зуб:

– Ласточка, готовь поляну.

Я – Дюймовочка, по плану

У меня пока идет:

Взят с поличным Васька Крот.

Путь отслежен переправы.

Ласточка, мы были правы:

Мышь и капитан – родня…

Возвращаюсь, жди меня!