Пока ждёт автомобиль

                                          Вадим Байбурин.

     Рассказ с таким названием уже существует. Он принадлежит великому писателю не нашей современности. Что делать…, название очень хорошее, и как нельзя лучше, подходит ко всему этому. Итак…

                               ПОКА ЖДЁТ АВТОМОБИЛЬ.

    Марина осторожно отодвинула занавеску и выглянула в окно. Автомобиль всё ещё стоял на другой стороне улицы. Большой чёрный. И он её пугал. Чем именно, она не понимала, но было в нём что-то нехорошее. Марину смущали две вещи – автомобиль стоял там с вечера, часов с восьми и никуда не уезжал. А всё дело в том, что с той стороны улицы абсолютно ничего не было, то есть было, но автомобилю стоять там было просто ни к чему, с той стороны улицы был пустырь.

      Эта улица была своеобразной. У неё существовала только одна сторона, чётная. И, если бы кто-то в этом автомобиле к кому-то приехал, то автомобиль стоял бы не с той стороны, а с этой.

     И вторая вещь – у автомобиля работал двигатель. Из выхлопной трубы вырывался еле заметный дымок. Ладно ещё, если бы была зима, и водителю, который ждёт кого-то (или чего-то), нужна была печка. Но уже давно была не зима, и в печке необходимости не было.

     Это, конечно, всё странно, - подумала Марина, но это всего лишь автомобиль, самый обыкновенный автомобиль. Было уже начало восьмого, ей нужно на работу, но она боялась выходить. Боялась автомобиля.

     Прекрати, - говорила она сама себе, - прекрати заниматься глупостями. Что ты скажешь, когда опоздаешь? Что ты испугалась машину? Бред! Самый настоящий бред. В лучшем случае над тобой просто посмеются. А в худшем? А в худшем пора в дурдом.

     Тут раздался какой-то странный хлопок, как будто кто-то в подъезде взорвал петарду. Опять пацаны балуются, - подумала Марина.

      Автомобиль постоял ещё пару минут и медленно тронулся с места.

     Ну, наконец-то, Марина вздохнула с облегчением и вышла из дома.

     Она работала продавцом в книжном магазине. Магазин был недалеко от дома, и на работу Марина ходила пешком . Утром в магазин, вечером из магазина. Работа её устраивала. В магазине было тихо, спокойно. Книжные магазины уже давно слетели с верхушек хит-парадов. Марина получала оклад, а не процент от продажи, и количество проданных книг на её зарплату не влияло.

      Девушкой она была замкнутой и общалась, разве что с двумя-тремя подругами. У неё даже не было парня, несмотря на то, что внешность у неё была очень даже ничего.

     Так она и жила. Квартира ей досталась от бабушки. Раньше они жили вдвоём. Потом бабушка умерла, и Марина осталась одна. Родители погибли давно, ещё, когда она училась в пятом классе.

     Целый день у неё из головы не выходил этот автомобиль. Марина знала, что если тебя что-то беспокоит, нужно подумать, и найти причину своего беспокойства. Так бывает, когда увидишь мельком лицо, а потом не можешь вспомнить, где ты видел этого человека, или на кого он похож. А как только вспомнишь…, так и с автомобилем… Марина не могла понять, что же её в нём напугало. Думала, думала, но так и не поняла.

     Возвращаясь с работы, она увидела, что возле подъезда стоит скорая помощь, полицейская машина и толпа соседей. Женщины перешёптывались и охали: «Какой ужас». Марина подошла и спросила тётю Дусю:

     - А что случилось?

     Тётя Дуся стояла, прикрыв рукой открытый рот, словно пыталась подавить зевок.

     - А, это ты, Мариночка, ты представляешь, Вовик застрелился, ужас-то какой.

     - Как Вовик? Застрелился?

     Вовик жил в Маринином подъезде. Он был старше её лет на пять. Они ещё учились в одной школе. Вовик был тихим безобидным, и Марина даже не предполагала, что у него может быть оружие. И с чего это вдруг? Марина ничего не понимала.

     Тут из подъезда начали выносить носилки, на которых лежало тело, упакованное в чёрный пластиковый мешок. Толпа дружно отпрянула назад. Его погрузили в скорую, и скорая уехала. К людям начали подходить полицейские и задавать вопросы, может, кто чего видел или слышал. Толпа тут же начала рассасываться. К Марине тоже подошёл молодой человек, не в форме, и, представившись оперуполномоченным, спросил:

     - А вы, девушка, здесь живёте?

     - Да, в этом подъезде, - ответила Марина.

     - Скажите, вы хорошо знали уби…, покойного?

     - Да, с самого детства.

     - Можете что-нибудь сказать по этому поводу?

     - Я даже не знаю, что вам сказать. Понимаете, это…, это просто уму непостижимо, чтобы Вовик, и вдруг…, тем более застрелился.

     - То есть, каких либо причин вы назвать не можете.

     - Нет. Я с ним не была настолько в близких отношениях, чтобы знать какие-нибудь подробности, а так, он был…, нормальный, ну, в общем, ничего такого…

     - Понятно. А почему вы сказали «тем более застрелился»?

     - Ну, просто, если б, там повесился или вены перерезал…, а застрелиться…, это же нужно иметь пистолет. А пистолет у Вовика? – Марина пожала плечами,- ума не приложу, где он мог его взять.

     - Револьвер…

     - Что?

     - Револьвер, у него был револьвер, «Наган», слышали про такой?

     - Конечно, слышала. А какая разница?

     - Да, в принципе, никакой. Вопрос в том, где он мог его взять. А скажите, вы подозрительного ничего не видели?

     - Подозрительного?

     Марина хотела промолчать, чтобы не выглядеть дурочкой, но потом всё-таки решила сказать.

      - Вы знаете, всю ночь через дорогу от дома стоял странный автомобиль.

     (она так и сказала, не странная машина, а именно автомобиль)

     - И что же в нём странного? – спросил опер.

     - Ну, я же говорю, он стоял там, через дорогу, возле пустыря. И ещё, он не глушил мотор.

     - Как, вообще? Вы что же за ним всю ночь наблюдали?

     - Ну, не всю, конечно, но мне так показалось.

     - Номер, марку запомнили?

     И тут Марина сообразила, что у автомобиля не было номера. Он стоял наискосок, передом к пустырю, задом к дому. Поэтому и было видно выхлопную трубу, а вот номера она не видела. Она так и сказала:

     - У него не было номера. А марка…, он был большой, ну как джип, внедорожник, только…

     - То есть, как не было номера? Вообще не было, или вы не видели?

     - Вообще не было. И я же говорю, он был большой, очень большой, как джип только больше.

     - Как это? Может «Хаммер»?

     - Ну не знаю, если хотите, я могу его нарисовать.

     Марина рисовала неплохо.

     - Спасибо, не надо. Вот, возьмите мой телефон, - он вырвал листок из блокнота и записал номер. – Меня зовут Володя. Если что вспомните, позвоните.

     Ещё один Вовик, - подумала Марина, а вслух сказала, - очень приятно, Марина.

     - И мне приятно, - сказал Володя, и развернулся уходить.

     Но тут Марина вспомнила, - подождите…, подождите, утром я слышала хлопок, как будто взорвалась петарда, и сразу после этого автомобиль уехал. Володя резко повернулся.

     - Так, стоп, а ну-ка поподробнее, что за хлопок, где он был, возле машины?

     - Нет, он был в подъезде, по крайней мере я так услышала.

     - Хорошо, а из подъезда кто-нибудь выходил? В машину садился?

     - Нет, никто не выходил, и в автомобиль никто не садился. Он просто взял и поехал. Медленно.

      Действительно странно, - подумал Володя, - ну, хлопок, это понятно, возможно выстрел, а машина…, машина просто отъехала. Просто совпадение? Хотя с другой стороны, девчонка говорит, что из неё никто не выходил, и никто в неё не садился. Простояла всю ночь, а потом уехала. Действительно, как-то странно.

     - Ну, ладно, - Володя замялся. Ему, конечно, хотелось бы продолжить разговор, и вовсе не о самоубийстве и не автомобиле, но повод для знакомства был не совсем…, подходящий, и он просто сказал, – если что звоните.

     - Непременно,- ответила Марина, - до свидания.

     - До свидания, - сказал Володя, и пошёл к своим.

     Зайдя в квартиру, Марина переоделась в домашний халат, перекусила, а потом залезла в интернет. Она набрала в поисковике «внедорожники» и начала просматривать фотографии. Машин там было море, но все они были ей знакомы, многие из них она видела на улицах. Она просмотрела фотографии «Хаммеров», они, конечно были здоровенные, но всё равно не такие.

     Тот автомобиль был ещё длиннее и шире, и форма кузова у него была немного не такая, какая-то «специальная». Может именно форма её и пугала? Может быть, может быть.

     Марина взяла лист ватмана и начала рисовать. Она решила сделать рисунок карандашом, никаких красок. Марина нарисовала дорогу, за дорогой оставила пустоту, и автомобиль, стоящий наискосок, передом в пустоту. У неё была хорошая зрительная память, и она постаралась изобразить автомобиль во всех деталях. Закончив, она отошла и посмотрела на то, что получилось. Похоже, очень похоже, решила она. Затем, немного подумав, Марина начала рисовать дом на заднем плане. В действительности дома никакого не было, но она же, в конце концов, не фотографию делает. Марина с детства отличалась  большой фантазией, и дорисовать дом для неё большого труда не составило. Дом она тоже нарисовала во всех деталях, не просто смутный силуэт, а обычный пятиэтажный дом.

     Сначала она хотела нарисовать свой, трёхэтажный, пятидесятых годов постройки, но тогда получалось бы, что автомобиль стоит передом к нему, и ей стало как-то не по себе. Тогда она дом просто придумала.

     Потом она снова отошла и посмотрела на общую картину. Автомобиль стоял с краю дороги на фоне какого-то дома, из выхлопной трубы вился дымок. Марина постояла, подумала, и немного подправила рисунок. Она сделала так, что одно окно в доме светилось, все остальные были тёмными.

     В общем, картина получилась мрачной. В принципе, так оно на самом деле и было, но автомобиль…, ей не удалось передать тот страх, который он вызывал  у неё. Автомобиль был странным, необычным, но… не страшным.

     Наверно, это всё равно, что смотреть на фотографию тигра в полный рост, - подумала Марина. Вот он стоит перед тобой, оскаленная пасть, мощные лапы, готовый к прыжку, но тебе не страшно, а случись вот так вот столкнуться реально…

     Марина посмотрела на часы – было уже далеко за полночь. Ничего себе, я увлеклась, - подумала она и пошла спать. Завтра как-никак на работу. Картина осталась лежать на столе.

     Утром Марина ещё раз внимательно посмотрела на неё. Картина ей нравилась, определённо нравилась. Получилось очень хорошо, тем более, что в последнее время Марина редко рисовала. Она забросила свой этюдник на антресоль – не было настроения. А тут…, просто супер. Сам себя не похвалишь, никто тебя не похвалит. Нарисовано было хорошо, правда содержание…, и Марина убрала картину в шкаф. Почему-то она опасалась держать её на виду.

     Прошло недели две. И все события того дня в памяти у Марины начали как-то тускнеть…, кроме автомобиля. Теперь, когда ей на улице попадался большой чёрный внедорожник, она тут же вспоминала тот автомобиль. Ей никак не удавалось выбросить его из головы. Он как будто преследовал её. Один раз он ей даже приснился.

     Ей снилось, что она стоит перед пешеходным переходом и ждёт, когда загорится зелёный свет. И в этот момент мимо неё проехал он. Он ничего ей не сделал, даже не остановился, просто проехал. Но она проснулась в таком ужасе, что больше ложиться уже не стала, боясь, что у сна может быть вторая серия.

     А как-то вечером ей вдруг позвонил Володя.

     - Здравствуйте, - сказал он, - это Володя, ну, из милиции, вы меня помните?

     Конечно, Марина его помнила. Не каждый же день ей приходится давать показания.

     - Здравствуйте, - ответила она, да, я вас помню. А как вы…, ах, ну, да…

     - Вы хотели спросить, как я узнал ваш номер? Это же очень просто, в наше время это может сделать любой школьник. Я чего, собственно звоню, Марина, мне нужно с вами встретиться. Сегодня или завтра, хотя, знаете, давайте лучше сегодня, если вам удобно.

     - Вам нужно взять с меня какие-то показания? – спросила Марина.

     - Нет, нет, вы меня не так поняли, просто встретиться, поговорить. Это не официально. Так как насчёт сегодня?

     Скажите пожалуйста, неофициально, это что, он таким способом приглашает меня на свидание? Или у него действительно ко мне какое-то дело? Хотя, если подумать, какое у него может быть ко мне дело? Но и насчёт свидания, ты подруга тоже не очень-то разгоняйся.

      Но ей стало любопытно, она ж теперь просто не заснёт, пока не узнает, что же там такое, и она ответила

     - Вы знаете, сейчас уже немного поздновато, -  хотя на часах было только начало девятого, но если вам очень надо…, только я не люблю вечером ходить одна, вечером я обычно сижу дома, и поэтому, если вы так хотите…

     - Хорошо, хорошо, я всё понял, давайте я через пол часа буду ждать вас возле вашего подъезда. Устраивает?

     - Устраивает, - ответила Марина и пошла собираться.

     Её, естественно, доставала такая вот монотонность жизни. Дом – работа, работа – дом. Как любому нормальному человеку, ей хотелось разнообразия. Конечно, не о таком разнообразии она мечтала, но всё-таки…

     Володя пригласил её в кафе. Она согласилась. Он предложил, и она взяла его под руку. И ничего в этом такого нет, - подумала Марина. Мы просто идём в кафе, просто поговорить. Не разговаривать же нам возле подъезда. Во-первых, это не вежливо, а во- вторых неудобно.

     В кафе Володя предложил Марине заказать вина, и она…, неожиданно согласилась.

     - А чего просто так сидеть, - сказал он, давайте посидим, как люди.

     - Давайте, - ответила Марина.

     Себе он заказал водки.

     Ну, конечно, он же опер, - подумала Марина. Она видела в кино, что бухают они, дай Боже. Они выпили за то, чтобы перейти на «ты». - Так легче разговаривать, - сказал Володя и перешёл к разговору.

     - Марина, - начал он, - я вообще-то хотел поговорить о вашем, то есть твоём соседе, ну, этом…, который…

     - Вовике?

     - Да, Вовике. Так вот, три дня назад взяли банду. Три человека. Они примерно месяц тому назад ограбили сберкассу. К делу они подошли, конечно, грамотно, перед налётом они обесточили здание, но не учли, что у видеокамер есть автономные источники питания. Во время ограбления были убиты кассирша и охранник.

     - Как убиты? – Марина в ужасе посмотрела на него. – А при чём тут Вовик?

     - А при том, что кассирша и охранник были убиты, застрелены из того же самого «Нагана», из которого потом застрелился твой сосед.

     Марина ушам своим не верила,- постой, но это же было раньше, это же ещё ничего…

     - Не доказывает? Возможно, но на записи с видеокамер тоже он, четвёртый.

     У Марины не укладывалось в голове. Как это? Вовик…, сберкасса…, нет, не может этого быть! Она же… знает…, знала его…, и он никогда…, и вдруг бандит, убийца. Хотя…, хотя, может быть, это стрелял не он?

     - Он, Марина, он, на записях всё видно. Они понадеялись, что видеокамеры не работают, даже маски не стали надевать, так что всё очень даже хорошо видно. Теперь хоть немного понятно, почему он застрелился. Может совесть замучила, может ещё что…

     Разговор дальше не клеился. Марина переваривала только что услышанное и пыталась выстроить в голове цепь событий: Вовик – сберкасса – убийство – самоубийство.

     - Володя, а тот хлопок, который я слышала, это был выстрел? Ну, когда он…

     - Да, время смерти примерно семь – восемь часов утра.

     (и сразу же уехал автомобиль)

     Но какая между этим может быть связь?

      Допустим, если это были его напарники, или как их там, подельники, то они вполне могли разъезжать на джипе. Но, зачем торчать под домом всю ночь с работающим двигателем? Она в ту ночь почти не спала, из-за автомобиля, и когда бы она не выглянула в окно, дымок из трубы шёл всё время. Это раз.

     Из автомобиля никто не выходил, и в него никто не садился. Это два.

     И это был совсем никакой не джип! Это три.

     Ничего не получается.

     - Марина, - Володя оторвал её от грустных размышлений, - ты так сильно переживаешь из-за всего этого?

     - Если честно, то да.

     - Я наверное зря тебе всё это рассказал, просто я думал, что если я расскажу тебе это, то может быть, ты вспомнишь что-нибудь необычное, странное о своём соседе. Но судя по твоей реакции, ты вообще никогда ничего такого не замечала.

     - А зачем это тебе? Троих вы взяли, четвёртый застрелился, что ещё?

     - Это не для дела. Это я так, для себя. Понимаешь, я не пойму, почему он застрелился. То, что типа, совесть замучила, это да, возможно, но…, но он так хладнокровно стрелял…, и в женщину тоже. Она ведь им ничем…, ну, ничем не угрожала. Она складывала деньги в сумку, а он…, там на стене пятно такое…

    -  Володя, проводи меня пожалуйста домой. Ты извини, я…, мне просто хочется домой. И ты не думай, ты не виноват, это я такая впечатлительная.

     - Я не думаю, мне действительно жаль, что испортил тебе настроение, к тому же, я тебя сюда не только за этим позвал, я просто хотел тебя ещё раз увидеть, а оно, видишь, как получилось.

     Увидеть! Он хотел меня увидеть. Так  разве с этого нужно начинать, когда девушку хотят ещё раз увидеть. А с другой стороны, мы же не на танцах познакомились.

     Они распрощались у её подъезда. Целоваться не стали. Просто договорились звонить друг другу, и не только «если что», а и просто так. И Марина пошла домой.

     Дома Она открыла шкаф и достала картину. Марина хотела рассказать Володе, что она нарисовала тот автомобиль, но тогда его бы пришлось приглашать домой, а он мог понять это… не совсем правильно. Она положила её на столе и сфотографировала на мобильный телефон. Пусть будет, на всякий случай. На какой такой всякий случай, она не знала. Да и носить всё время с собой изображение этого странного автомобиля…

     И с чего ты решила, что между этим вообще может быть какая-то связь? При чём тут одно к другому? Ну, хорошо, автомобиль… странный, страшный, он тебя напугал, потому что он не просто стоял…, он не глушил мотор, он… ждал. А чего можно ждать, стоя возле пустыря напротив дома, в котором нет ничего особенного? Кроме…

     Марина хотела тут же удалить фотографию, уже занесла дрожащий палец над кнопкой, и… остановилась. Здравый смысл приказывал перестать бояться картину и фотографию, и Марина слушалась. Но другая её половинка прекрасно понимала, что она столкнулась…, нет ни с чем она, ещё пока не столкнулась, но, возможно стала свидетелем чего-то, что пришло из той области, где здравый смысл не имеет никакого значения.

      Как бы там ни было, она связывала автомобиль с самоубийством Вовика. Особенно, после того, как сегодня узнала, что он уехал сразу же после выстрела, которым Вовик разнёс себе голову.

     Как же ей хотелось! Как же ей хотелось, чтобы всё это было плодом её не в меру бурной фантазии.

     Марина почувствовала, как ей вдруг стало неуютно и одиноко в квартире. У неё возникло желание броситься к телефону и позвонить Володе. Позвонить и попросить, чтобы он приехал, как можно скорее, приехал и защитил её от… автомобиля.

     Она тут же отогнала эту бредовую идею.

     Марина уже лежала в постели, пытаясь заснуть (или спрятаться под одеялом), как ей пришла другая, не менее бредовая идея, - а вдруг это всё спецслужбы? Она много читала, в том числе и про спецслужбы. А вдруг они уже полностью освоили и поставили на вооружение какое-то устройство, которое при помощи электромагнитных импульсов или другой, чёрти-какой ерунды воздействует на мозг определённого человека и заставляет его совершить самоубийство?

     Кстати, версия имела право на жизнь. Сперва. А потом, она, как быстро пришла, так же быстро и развалилась.

     Во-первых, кто такой Вовик? Не та он персона, чтобы использовать для его устранения такой изощрённый метод. И насколько Марина знала из прессы, спецслужбы такой ерундой, как ограбление сберкассы, вообще не занимаются.

     Во-вторых, зачем спецслужбам использовать для этих целей такой необычный, бросающийся в глаза транспорт? Они запросто могли бы приспособить под это дело, скажем, хлебную машину, или мебельный фургон. Так что…

      Ни более-менее правдоподобных версий, ни каких либо предположений у неё не было.

     В эту ночь ей удалось уснуть только под утро, и она проспала на работу. Но там всё обошлось. Наташа, напарница, сама открыла магазин, а директриса всегда приходила позже.

     Некоторое время всё шло своим чередом, как обычно, пока в один прекрасный день не случилась ещё одна неприятность.

      Они втроём, Марина, Наташа и директриса, Лидия Петровна пили чай в подсобке в обеденный перерыв. Как вдруг Лидия Петровна неожиданно сделала круглые глаза и произнесла:

     - Ой, девочки, совсем забыла вам рассказать…, представляете, у нас в доме повесилась одна женщина, молодая, чуть старше вас. Это просто какой-то кошмар.

     - Как повесилась? Ничего себе, - сказала Наташа, - а из-за чего?

     - Да кто ж его знает, - ответила директриса, - вроде нормальная семья, не алкоголики, не дебоширы, жили, жили себе и вдруг на тебе…, бедные родители. Кстати, Мариночка, у тебя в доме ведь тоже недавно кто-то…

     - В моём подъезде, мужчина…, только он застрелился…, -сказала Марина и поднялась, - извините, мне нужно на воздух.

     - Вот видишь, - сказала Лидия Петровна Наташе, - какая она впечатлительная. Что творится…, что творится…

     Марине нужно было позвонить. Володе. Он с того раза не звонил, и Марина это расценивала, как то, что он больше не хочет поддерживать отношения. Она сомневалась, звонить, не звонить. Но ей сейчас нужна была помощь. Очень нужна, и она решилась.

     Он взял трубку после пятого гудка.

     - Да?

     - Володя привет, это Марина.

     - О, Марина, привет, что-то случилось?

    (Что-то случилось, значит, если я звоню, это что-то случилось. Понятно.)

     - Нет, ничего…, вернее, да, случилось. В общем, мне нужна твоя помощь.

     Раз такое дело, Марина решила быть краткой. Да-да, нет-нет.

     - А в чём дело?

     - Дело? – Марина не знала с чего начать. Она подумала, и… - помнишь, ты говорил, что не можешь понять, почему мой сосед застрелился?

     - Ну, да, конечно помню.

     - И ты говорил, что тебе это нужно не для дела. Так?

     - Ну, да.

     - Неофициально?

     - Да.

     - Ладно, ты только сейчас ни о чём не спрашивай. Хорошо? Ты не мог бы со мной кое-куда съездить, прямо сейчас? Это…, это…, ну в общем, касается того дела.

     - Марина, ты меня, конечно, извини, но я сейчас не могу. А что всё-таки случилось?

     - Ну, я же говорю, не спрашивай, я не могу об этом по телефону.

     - Это очень важно?

     - Как мне кажется, да. – Марина понимала, что всё строит на своих догадках (фантазиях?), и не была до конца уверена…

     - Слушай, а отложить никак нельзя? А то я сейчас…, я тоже не могу по телефону…, ну, не могу я сейчас, честно.

     - Володя, а ты сейчас где?

     - Здесь, у себя в отделе.

     (Так это же близко!)

     - Володя, давай встретимся, прямо сейчас, на пять минут, я тут рядом работаю, в книжном. Давай на перекрёстке, чтоб и тебе ближе, и мне.

     - Хорошо, давай, сейчас буду.

     Они встретились, и отошли под дерево, чтобы не стоять посреди тротуара.

     - Мариночка, давай, только побыстрей, а то мы сейчас (Володя посмотрел на часы) выезжаем, у нас труп…

     - Труп?

     - Да, самоубийство вроде…

     - Что-о? Опять? Да сколько ж их! – Марина машинально посмотрела на дорогу, не проезжает ли…

     - В смысле? – Не понял Володя, - что ты имеешь в виду.

     - Понимаешь, - начала Марина, стараясь говорить коротко и ясно. – Я тебе позвонила тоже по поводу самоубийства. У меня есть подозрение, что в них участвует тот странный автомобиль, помнишь, я тебе говорила? У нашей директрисы в доме тоже самоубийство, девушка повесилась, так вот, я хотела, чтобы ты съездил со мной туда, и мы бы поспрашивали…

     - Не видел ли кто-нибудь такого автомобиля.

     - Да! Только, Володя, я тебя прошу, не думай, что я какая-нибудь дурочка или сумасшедшая. Я…, я нарисовала тогда его, у меня дома есть картина, если хочешь, я тебе её покажу…, хотя, подожди, вот она…

     И Марина достала мобильный телефон.

     …правда, на телефоне плохо видно…

     - Да, - Володя покачал головой, - действительно, какой-то странный, и на переделанный не похож. Ты хочешь сказать, что действительно видела именно его?

     - Ну, конечно.

     - А почему ты сразу не сфотографировала его?

     - Ну…, ну, во-первых была ночь, и он бы не получился (кому ты врёшь, не получился), и потом (Марина решила пойти ва-банк) я…, я просто испугалась. Ты даже не представляешь, какой он страшный, когда живьём.

     Тут ей в голову пришла мысль.

     - Володя, у нас в магазине есть принтер. Давай пойдём, распечатаем эту фотку, и ты, когда будешь опрашивать…, ну, там, на месте преступления…

     - Происшествия, - поправил её Володя.

     - Ну, да, происшествия, то поспрашиваешь заодно, может, кто видел, случайно, ну, так, на всякий случай.

     А потом добавила, - мне показалось, тогда, в кафе, что ты не равнодушный, раз тебе не всё равно, почему он застрелился.

     И Володя согласился. Действительно, чем чёрт не шутит. Может, появился какой-то свихнувшийся тип, который приобрёл необычный автомобиль и ездит, убивает людей, имитируя самоубийства. Хотя, в глубине души знал, что это не так. В деле с Марининым соседом всё было чисто. Угол выстрела, отпечатки, следы пороховых газов, ожог, ну, всё. Тем более, кажется, Марина говорила, что вообще никого не видела.

     - А ты что будешь делать? – спросил Володя по дороге.

     - А я сейчас отпрошусь, придумаю чего-нибудь, и поеду туда, к дому директрисы. Представлюсь вашим сотрудником и тоже поспрашиваю.

     - Только представляйся внештатным сотрудником, - Володя улыбнулся, а на счёт отпроситься, зачем, я сейчас скажу твоей директрисе, что забираю тебя в участок…, ну, скажем для дачи показаний, и всё.

     - Будешь использовать служебное положение в личных целях?

     - А как же, - ответил Володя, и они вошли в магазин.

     Марина знала, где живёт Лидия Петровна. Она вошла во двор и осмотрелась. Двор был тихим и зелёным. Марина сама выросла в таком дворе, и поэтому не любила девятиэтажные микрорайоны, и хорошо, что это была не девятиэтажка. В таких дворах все друг друга знают, и возможно…

     Марина знала, что лучше обращаться к пожилым людям. Они легче идут на контакт (так говорил Володя) и, ещё они более наблюдательны. Да что далеко ходить, в её доме тоже было полно пенсионеров, те всегда про всё знали.

     Марина подошла к бабулькам, сидевшим на скамейке, никем представляться не стала, а просто спросила, не видели ли они в последнее время у себя во дворе, или где-то рядом такой вот автомобиль. И достала листок с распечатанной фотографией. Она знала, что бабульки, сидящие на скамейках в таких дворах, всегда очень подозрительны, особенно, когда появляется кто-нибудь чужой, и начинает выспрашивать. Но это, если выспрашивают про кого-то, а вот, если про что-то…, особенно про автомобили…, автомобили бабушки не любят, они их просто ненавидят, потому что те ездят, ездят, и мешают им жить.

 Листок пошёл по рукам, но никто, никогда «такое чудовище» не видел. Марина пожала плечами и уже собралась уходить. Может оно и к лучшему – подумала она. Как вдруг к ней подошла девочка лет шести. Марина видела их, её и её бабушку, они гуляли возле качелей. Девочка спросила:

     - Тётенька, ты тётенька-милиционер?

     - Ну, вообще-то да, - ответила Марина, -  внештатный сотрудник, -  пояснила она бабушке, -  посылают заниматься разной ерундой, типа вот этой. И она протянула ей листок. Бабушка только махнула рукой.

     - Тётенька, а я видела здесь неправильную машину, - сказала девочка.

     - Где ты её видела, малышка? - Марина присела перед ней на корточки.

     - Вон там, - и малышка показала пальчиком в сторону площадки, где стояли несколько машин, видимо, принадлежащих жильцам этого дома.

     - И как же ты её отличила от остальных? Там же есть и другие машины?

     - Потому что она была страшная.

     -И когда же ты её видела?

     - Ночью. Бабушка и дедушка не разрешали мне смотреть телевизор и заставляли спать. А я спать не хотела. Встала и смотрела в окно, а там стояла эта машина.

     - А, если машина была страшная, зачем же ты на неё смотрела?

     - А мне было интересно, зачем она приехала…

     (О, Боже! Зачем она приехала)

     …а потом пришла бабушка, наругала меня и заставила спать.

     - А вы тоже видели её? - Марина посмотрела на бабушку.

     -Я не знаю, я не присматривалась, и ещё я была без очков, так что…, а что это за машина такая? Тут, у нас на днях девушка повесилась, так ваших, из милиции, то есть, полно было, но никто ни о какой машине не спрашивал.

     - Машина – это по другому делу, просто ищем…, Марина снова повернулась к девочке, - а ты не видела каких-нибудь дядь или тёть, которые приехали на этой машине, или уехали?

     Марина и так уже догадывалась, кто «уехал» на этой машине.

     - Нет. Она просто стояла, и ещё из неё шёл дым.

     У Марины внутри всё похолодело. Точь в точь, один к одному.

     Напоследок она дала девочке листок с фотографией, - это она? – Спросила Марина упавшим голосом.

     - Да, - ответила девочка.

     - Можно и мне посмотреть, - сказала бабушка и взяла листок у внучки.

     Марина развернулась и, не попрощавшись, на ватных ногах пошла со двора.

     - Девушка, а фотографию, - крикнула ей бабушка вслед.

     - А, оставьте себе…, или выбросьте, - сказала Марина, - у меня есть ещё.

     Потом Марина позвонила Володе, и они встретились возле её дома. Встретились и пошли к ней. Дома Марина заварила чай, поставила на стол вазочку с печеньем и конфетами, и рассказала Володе о результатах поездки к дому Лидии Петровны.

     - Он там был, понимаешь, Он Там БЫЛ! – Сказала Марина и бессильно опустилась на стул.

     Володя тоже ей рассказал, что в том доме, где…, ну, куда они ездили, он повстречал одну бабулю… «Она древняя, как я не знаю что, ей, наверно лет сто», и когда он показал ей фотографию…, бабуля заплакала, а потом сказала:

     - Сынок, я когда его ночью увидела, так испугалась…, такие вот автомобили ездят по ночам и забирают, как тогда в сороковом…, меня тоже забрали и дали потом двенадцать лет…, только тогда они были не такие, автомобили эти…, попроще они были…, а этот…, он тоже забирает…, только вот не знаю, куда…, куда может такой отвезти…, и заплакала снова, приговаривая при этом…, не дай Бог…, не дай Бог…

     - Пойдём, - сказала Марина, и повела Володю в комнату.

     В комнате она открыла шкаф и достала картину.

     - Ничего себе! – Восхитился Володя, - это ты нарисовала?

     - Я, - ответила Марина.

     Они отошли немного назад и смотрели на картину.

    -  Получается что, - сказал Володя, - этот автомобиль куда-то приезжает, и потом там происходит самоубийство.

     - Или наоборот, - ответила Марина, - он приезжает туда, где должно произойти самоубийство. Он приезжает…, и ждёт. А, потом, когда всё уже кончено, он забирает душу и везёт её куда следует.

     Марина взяла карандаш и ластик, подошла к картине и погасила единственное светящееся окно в доме.

     Страшный чёрный автомобиль не отсюда, может быть из будущего, может, вообще, из другого измерения стоял с работающим двигателем. И двигатель, вместе с бензином, или соляркой, или вообще чёрт знает чем, на чём он там работает, сжигал чью-то жизнь. Сжигал и выплёвывал в выхлопную трубу.

     Они посмотрели друг на друга.

     А может этот автомобиль и сейчас стоит в каком-нибудь дворе, возле какого-то дома.

     Стоит и ждёт.