Ежедневная рутина

Еще один бестолковый день. Еще один ничем не выделяющийся, ничем не примечательный день. Как и предыдущие. Как и последующие.

Как же погано ощущать всю однообразность своего существования, но не иметь возможности его изменить. Хотя нет. Возможности есть.

Желания нет.

Итак. На экране ПДА – 6 утра.

Народная сталкерская пословица: встал пораньше – умер попозже.

С трудом преодолев навязчивое желание остаться в койке и пролежать так всю жизнь, я приступил к утренним процедурам. А именно – к зашнуровке берц и проверке имущества – ничего за ночь бандюки не умыкнули? Хоть я и спал с автоматом в обнимку, да еще и в пол глаза, но карманники бывшими не бывают. Могли и украсть чего, профессионалы хреновы.

И что их только в Зону потащило?

А меня?

Закончив с обувкой, я быстро осмотрел старый, латанный-перелатанный комбинезон «Заря» на целостность, и остался доволен. Костюм был цел, и чинить заново его не пришлось. Собрав свои скудные пожитки, я спустился в общий зал. Сейчас на Скадовске народу было полно, но большинство еще спали. Кивнув паре знакомых бродяг, которые тоже, видимо, собрались в рейд спозаранку, я подошел к Бороде. Пожрать бы не помешало, да и о работе какой-то он вчера пытался рассказать.  

Эх, а меня, как и большинство бродяг, в Зону погнала нужда. Я встал перед выбором: медленно, практически в одиночестве, в течении нескольких лет умирать от неизлечимой на большой земле болезни, либо попытать счастья в мире опасных мутантов и смертельных аномалий. Я много раз слышал истории о том, как отчаявшиеся люди возвращались из-за Периметра абсолютно здоровыми, да и к тому же – богатыми. О том, какие чудеса вытворяла с людьми аномальная местность.

Это потом я узнал, какие там на самом деле чудеса. Проверил, так сказать, на собственной шкуре. А тогда Зона была для меня единственным шансом на жизнь.

На самом деле была и еще одна причина, по которой я обменял свою жизнь на гражданке на жизнь за Периметром.

Моя жизнь была скучной и бесцветной еще задолго до того, как я узнал о болезни. В школе я был простым, как пять копеек, овощем, ничего не умеющим, ничего не знающим. Когда поступил в университет – мало что изменилось. Я жил одним днем, залипал в компьютерные игрушки, работал на скучной подработке. Денег хватало аккурат на съемное жилье, да на минимум еды. Я успокаивал себя тем, что, мол, все у меня есть: квартира, учеба, комп, работа. Большего мне не надо. На самом деле мне не к чему было стремиться. Некому было меня заставить поднять свою задницу, и пойти начать заниматься спортом. Найти девушку. Жить полной жизнью, в конце концов. У меня не было друзей, способных сотворить сие чудо. Так, пара знакомых, таких же зацикленных в себе как и я, общение с которыми чаще всего сводилось к перепискам в сети, да редким встречам за бутылочкой темного.

А потом меня скрутило прямо на лекции. Да так, что медики, прибывшие на вызов, едва меня откачали.

Разные доктора давали разные оценки степени тяжести поражения организма. Выходило от четырех до шести лет. Веселая перспектива, не правда ли?

Затем были различные разбирательства. Закрыли контору, в которой я подрабатывал. Мне сказали, будто компания работала с очень токсичными веществами, вследствие чего я и заработал неведомую науке дрянь в организме. В суде мне удалось отсудить неплохую компенсацию, но хватило бы ее лишь на три-четыре месяца моего жалкого существования.

- Ну, здорово. Как ночь?

- Как-как… ничего не украли – и ладно. Есть чего перекусить из горячего? А то от твоих консервов уже мутить потихоньку начинает.

- Но-но, ты полегче, приятель. Продукт у меня качественный, - Борода отошел от стойки и что-то крикнул в смежную каюту, превращенную в импровизированную кухню. – Консервы нормальные, просто ты их ешь пачками, от этого и мутит. Сейчас Митяй тебе картошки жареной сварганит. Другого пока что нет. Могу предложить вчерашний маринованный глаз плоти, но…

- Нет, спасибо. Местную живность я ем только в случае крайней нужды, а сейчас явно не тот момент.

- На «нет» и суда нет. Тогда жди.

- Мне вот интересно, - хоть и большинство мест в этом, так сказать, баре были стоячими, все же несколько стульев в помещении были. Взяв один из них, я сел возле стойки и стал наблюдать за работой торгаша. – почему именно Митяй? У всех клички, заменившие имена, а он – Митяй. Как так случилось?

- Ты что же, думаешь это его имя? Нет, по паспорту он, кажется Виктор. Это его Гонта так окрестил. Раньше же Митя тоже сталкерством промышлял…

- О, кажется намечается байка вне очереди… - протянул я, отчаянно пытаясь скрыть зевок.

- Не перебивай, парень. Так вот. Как-то раз взял Гонта с собой в ходку Витьку и Пирата. Задача у них была – зачистить логово слепцов, что поселились неподалеку от Шевченко. Ну, значит, выдвинулись они в путь. До места рукой подать, но последний Выброс аномалии раскидал так, что пришлось дать порядочного крюка, мимо портовых кранов и самого, собственно, Шевченко. Так по дороге им категорически не везло. То пара кабанов выскочат из кустов, то плоти по тем же кустам шхерятся, пытаются в тыл зайти. Даже в зомби пострелять пришлось. И все это время наш Виктор показывал себя исключительно с положительной стороны: первым замечал противника, бил прицельно, и вообще был молодцом.

Вот дошли они до места. Ну, знаешь где на холме земля просела? Там и было мутантово логово. Гонта ребят остановил, и говорит: «Парни, не расслабляемся. Псы не такие уж страшные противники, если не подпускать их близко. Так что держимся вместе, спины не подставляем!». С таким напутствием и пошли. А место то было завалено упавшими деревьями, и кустов там раньше полно было, не то что сейчас. Заходят они, значит, в эти самые кусты на полусогнутых, и по команде Гонты резко выходят с другой стороны, держа на мушке всех и вся. И что ты думаешь?

- Думаю, что история затянулась.

- Ты слушай дальше. На поляне за кустами оказался лишь один пес. И рванулся он прямо на Витю, который, понятное дело, немного нервничая только-только вышагнул из кустов. Ну он и сдал нехило. Заорал благим матом, и начал палить по чем зря. Стрелял пока патроны не кончились, да и после стоял и беспомощно жал на спуск. Гонта и Пират осмотрели поляну, и отобрали оружие у Витьки, чтобы не перестрелял и их. А то мало ли. А когда Гонта пса проверил, то оказалось, что единственная рана у того – точно посередине лба. От этого он и издох. А охотник только и сказал: «Ну ты и, блин… Митяй». С тех пор закрепилась за ним эта кличка. И в рейды он более не ходит. Напугал его, значит, чертов пес. Так напугал, что оружие ему и сейчас мало доверяют.

С кухоньки тем временем долетел неразборчивый крик, и Борода отправился выяснять что там произошло.

А ведь я рванул сюда почти что сразу после выплаты полагающихся мне денег. Насмотревшись в зомбоящике, и наслушавшись в городских барах о местной жизни, я решил что это идеальный вариант. Собрал свои манатки, какие были, и отправился сюда. Родители, кстати, до сих пор не знают где я. Они посчитали, что я решил сменить обстановку, начать новую жизнь. Даже о моей болезни они не знали.

Да, я действительно решил радикально сменить обстановку. Да только Зона – не начало новой жизни. Это, скорее, ускоренное приближение к смерти. Она выбила из меня всю романтику тяжелыми берцами кордонных бандитов, к которым я имел неосторожность сунуться по неопытности. Она забрала мои надежды на скорые золотые горы руками тех же бандюков, обобрав меня до нитки. Зона растерзала надежды на справедливость зубами одинокого слепого пса, что едва не загрыз меня, безоружного, разбитого, уже у самой деревни новичков. Меня спасло чудо. Чудо по имени Славяна. Девушка-сталкер, одна из немногих женщин что были в Зоне. Она пристрелила чертового пса и дотащила меня до лагеря.

Никогда не понимал таких. И фигурой не обижена, и личиком очень даже мила. Ей бы на большой земле моделью работать, а вот поди ж ты – сталкер.  Две недели она и другие бродяги меня выхаживали. Не за даром, конечно. Из-за этого я влез в долги, отдавать которые пришлось полтора месяца.

Но на то она и Зона – безжалостная опухоль на теле планеты, в которой нет места слабым.

Славя погибла через два месяца после моего выздоровления. Ее задрали Припять-кабаны на Свалке, когда она уже возвращалась с рейда. Говорят, что ей просто не повезло – мутанты загнали девушку в проход между мусорными кучами, а деваться оттуда было особо некуда. А я так и не смог расплатиться с ней за свое спасение. Долг Жизни так и остался висеть на мне навсегда.

- Эй, бродяга! Ты тут носом клевать вздумал?

- Отстань, Борода. Я же не виноват, что Митяй так долго с едой возится, – я выпрямился на стуле и обнаружил, что за своими размышлениями действительно едва не уснул прямо на стойке.

- Готова картошка твоя, - бармен поставил передо мной пластиковую тарелку с грубо нарезанными ломтиками дымящейся обжаренной картошки, политой… Срань кровососья, это что, кетчуп?

О чем и поспешил спросить бамнена.

- А ты думал? Застоявшаяся кабанья кровь? Нет, я своих клиентов травить не намерен. Для бизнеса, понимаешь ли, вредно. Это вон Сыч может тебе гранату продать, которая в руке разорвется, как только чеку вытянешь. Иди потом и доказывай, что это не ты рукожоп.

Быстро прикончив завтрак и запив все это дело банкой энергетика, я расплатился с Бородой и поспешил покинуть судно. Что-то я дольше обычного засиделся сегодня, как бы до меня другие жаворонки все не собрали.

Сегодня я решил изменить своему обычному маршруту, который, казалось, выучили уже абсолютно все обитатели Скадовска. Обычно утреннюю ходку я начинал с проверки зданий Лесничества. Где-то четыре Выброса назад там по всей территории стали образовываться электры, со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде артефактов и неприятностей. Причем вторых было не в пример больше, но не суть. После Лесничества я обычно шел к аномалии Рубец, затем к скоплению аномалий «Цирк», а далее до старой подстанции, именуемой так же «Железный лес» и интересного переплетения аномальных деревьев. Оттуда я уже направлялся обратно на Скадовск, чтобы выпить на деньги, вырученные с найденных артефактов, либо чтобы пропить последние деньги, если с артефактами будет туго. Вообще весь маршрут занимает примерно сутки, если идти по прямой от места к месту. Но мы же в Зоне. Здесь по прямой ходят только на спор, и ходят недалеко. Пусть Затон и считается местом относительно свободным от аномалий, однако они здесь есть, и в количестве достаточном, чтобы заставить изрядно попетлять по локации. Да и мутантов никто не отменял. Так что в итоге ходка затягивается на пару суток, а иногда и дольше.

А сегодня у меня запланирован поход по другим местам.

Оставляя позади старую баржу, служившую единственным более-менее безопасным местом в округе, я направился к земснаряду. Идти было не далеко, я надеялся покрыть все расстояние за полчаса. Но, человек предполагает, а Зона – располагает.

Черт. Я же совсем забыл спросить Бороду про работу, что он предлагал! А возвращаться смысла нет – заказ, поди, уже уплыл…

- Вот дерьмо.

И вот так всегда. Вследствие своей забывчивости постоянно все самое интересное проплывает мимо меня.

Кажется, еще один бестолковый день. Ладно, пора продолжать путь.

По сути Затон – одно большое русло реки Припять. После инцидента 2006 года и первого, самого мощного Выброса, река изменила свое русло. Как так? Никто не знает. Даже научники с Янтаря до сих пор озадачены таким поворотом событий. Главное то, что значительная часть русла осталась совершенно без воды. Сталкеры долгое время обходили эти места стороной, но потом пара предприимчивых бродяг организовали в старом ржавом судне некоторое подобие бара. Постепенно там и народ появился.

Между деревьями, рядом с которыми мне предстояло пройти, как-то подозрительно шевелился воздух, будто марево над раскаленной землей в жаркий день. Что это? А хрен его знает, что это. А все неизвестное в Зоне становится известным только когда от этого подохнет пара-другая неосторожных людишек.

Не в этот раз.

Обогнув по широкой дуге подозрительное место, я остановился в нерешительности. Передо мной раскинулась поляна необычной, ярко-салатовой травы. Ну то есть за Периметром это ее обычный цвет. Но только не в Зоне.

Жуть жуткая пробрала меня при виде этой травы. Почему?

Потому что Зона!

Решив не рисковать почем зря, это место тоже пришлось обходить. Шаг за шагом я продвигался по краю поляны, постепенно все больше забирая на близлежащий холм, излюбленное место для сталкерских стоянок. И все бы хорошо, да только прямо на склоне раскинулась здоровенная «электра». Ну все. Приехали.

Русло реки стало буквально магнитом для аномалий. Больше всего здесь было газировок, но иногда и жарки попадались. Что интересно – артефактов в них не рождалось. Никогда. Все артефакты обычно приходилось искать в скоплениях аномалий, раскиданных по всей локации, и к одному из них я сейчас как раз направлялся.

 После последнего Выброса аномалии почти не поменяли своего расположения, однако я все равно продвигался медленно. Сверяясь с детектором аномалий, я шел к намеченной цели. «Электра» подпортила мои планы, ибо из-за нее снова пришлось дать кругаля, но все же я вышел обратно на намеченную траекторию движения. Местность была мне знакома, хотя бывал я здесь не часто. Вот уже показались ржавые борта старого судна, стоящего в большой луже, которую сталкеры именуют озерцом, хотя размерами и глубиной оно даже на звание бассейна претендовать не может.

Не дойдя до края воды тридцати метров, мне пришлось сделать незапланированную остановку. Внимательно осмотрев пространство перед собой, я остановился и достал пару болтов из кармана разгрузки.

- Вот дерьмо.

Ситуация, однако.

Озерцо располагалось аккурат под довольно крутым склоном холма, формировавшего когда-то то самое русло Припяти. Взбираться на него – чистой воды самоубийство. С холма к судну подход один – несколько железных труб, прыгая по которым, теоретически, можно было попасть на корабль. Теоретически – потому что здоровенные «плеши» на этих трубах добросят до палубы разве что руку или, скажем, ногу незадачливого бродяги.

Это если повезет.

Этим путем никто не пользуется, и я не хочу традицию рушить.

По воде попасть на кораблик тоже малореально – водичка-то радиоактивная. Ну, то есть до судна добраться удастся без проблем, проблемы начнутся уже на борту. И с корабля уже можно будет никуда не торопиться. Был неудачливым сталкером – стал отличным матросом в мертвой команде мертвого корабля.

Оставался один путь – шаткий настил, в сотне метров к северу, ведущий к самому земснаряду.

И вот на этом настиле как раз и разлеглась огромная «птичья карусель». Паршиво, что тут еще скажешь?

Поигрывая болтами в руке, и не забывая при этом следить за местностью, я вплотную подошел к переправе на суденышко. Перспективы были так себе – аномалия почти полностью перекрывала мне доступ к кораблю, оставив открытой лишь небольшую полосу переправы. Попробовать перейти можно, но риск, кажется, слишком велик…

Так, стоп. Кто не рискует – тот не пьет. В нашем случае – не возвращается с хабаром. Забыл? Не такой уж и узкий здесь проход, бочком, думаю, протиснуться можно.

А с другой стороны… Ну его, этот земснаряд, гробиться еще из-за него. Арты там рождаются не часто, так что не стоит он усилий. Лучше пойду-ка я к следующему пункта сегодняшнего маршрута.

Изначально я планировал после земснаряда двигать на северо-восток, к здоровенной аномалии «Котел». Точнее к месту предельной концентрации аномалий «гейзер», которые и образовывали одну большую архианомалию. Там, в царстве адски горячего пара и кипящей воды, не редко появлялись стоящие артефакты.

Но нет. Туда я тоже не пойду. Кажется, кто-то из бродяг на Скадовске тоже туда сбирался, а воевать за хабар мне сейчас не с руки – последние ходки были неудачны на артефакты, но уж больно урожайны на разного рода нечисть. Патронов ушло немеряно, а купить новые не на что. Того, что у меня осталось, с трудом хватит чтобы отстреляться от стаи слепых псов, не более.

Печально все это.

Да и потом через подлесок брести к следующей точке маршрута… Долго и неприятно, опять же, кто его знает, какая тварь в лесу сидит? Лучше пойду-ка я сразу к следущей аномалии…

Все это я еще обдумывал, а ноги уже перебирали в сторону Сгоревшего Хутора. Чертовщина какая-то!

Около того хутора я был вчера. В саму аномалию заходить не стал, но издали понаблюдал. Что-то притягивало мой взор к этому скопищу «жарок», но причину я так и не смог разглядеть, в связи с чем продолжил путь к старому сухогрузу.

Черт, как же голова болит! Видать, Борода вчера подсунул все же паленку, а я недосмотрел… Но, как бы там ни было, не припоминаю, чтобы я вчера, при прокладке маршрута, планировал заход на хутор…

Эй, отставить ерундой страдать! Думал или нет, а куда еще идти? Где еще наваритья можно в округе? Сам же решил бросить старый маршрут и проложить новый!

Но… Я же совершенно точно помню. После «Котла», через подлесок и далее по дну старого русла я хотел… Хотел… Да что такое? Куда же я хотел?

К лесопилке! Точно!

И в Сгоревший хутор я соваться однозначно не думал! Не понравилось вчера мне это место, подвох какой-то там чувствовался. Так какого ж сейчас творится?!

Внезапно я понял, что практически ничего не вижу. Осознание сего факта пришло вместе с мыслями о лесопилке. Глаза тут же дико начало жечь, и я, сделав колоссальное усилие, сжал наконец одеревеневшие веки.

Глаза закрылись, потекли редкие слезы.

Но ноги продолжили идти.

Дерьмово? Дерьмово.

Глаза стали болеть ощутимо меньше, и я поспешил их открыть.

Вашу машу…

Я медленно заходил в темный зев пещеры. Где-то наверху смутно – пелена еще частично застилала глаза – наблюдались обуглившиеся столбики сгоревших хат небольшого хуторка. В следующее мгновение обзор перекрыл потолок пещеры. Черт, нет!

Я напряг все мышцы ног, лишь бы затормозить хотя бы на немного. Ну, то есть, мне показалось что я их напряг. На деле же – как шагал, так и продолжил шагать в неизвестность. Тогда я попробовал крутануть корпусом чтобы упасть, помахать руками, повертеть головой, да сделать хоть что-нибудь – и все без толку. Все что я мог – беспомощно хлопать глазами.

Все вдруг встало на свои места: «карусель» на переправе к земснаряду, которая, на самом деле, не так уж сильно и закрывала проход; странное нежелание идти к «Котлу»; необычный, незапланированный маршрут через Сгоревший хутор; головные боли, странные, чужие – теперь-то я это понял – мысли в моей голове, что отчаянно гнали меня сюда.

А ведь если подумать – свой обычный обход аномалий я решил сменить именно вчера вечером, как с ходки вернулся…

Сразу после неприятного ощущения у гребаного хутора!

Вот так, значит? Так все закончится?

Тоннель, по которому меня вели мои ноги, закончился. Я оказался в небольшой пещере. В темноте мало что можно было разглядеть, но костерок на полу давал немного света, и попробовал осмотреться. Слева у стены стояла старая, ржавая кровать армейского образца. Какая-то, неизвестно как здесь оказавшаяся, тумба. Какие-то приборы. Радио, или что-то в этом роде. У дальней стены – то ли матрасы, то ли кучи тряпья.

А прямо рядом с костерком стоял он.

Контролер.

Ком встал у меня в горле. Страх буквально парализовал мое тело, хотя давления на свой разум я уже не ощущал. Нужно было бежать, стрелять, кричать, делать хоть что-то! Но я не мог. Страх сковал меня похлеще ментальных уз мутанта-псионика, горло пересохло, я не мог издать ни единого звука.

«И не надо. Молчи, человек. Не люблю когда мясо разговорчивое.»

Контролер приблизился ко мне и жадно обнюхал.

Вот так, значит? Так все закончится?

«Да. Я поймал тебя, когда ты проходил недалеко отсюда, человек. Обычно я вас не трогаю, но сейчас я голоден. Вчера не дотянулся. Не смог. Но вмешался. Сегодня ты мой»

Так значит, да? Просто голоден?

Я пришел сюда чтобы излечиться. Зона была моим единственным шансом.  Я спасался от ежедневной рутины за Периметром, но так и не сознал одного: эта самая рутина сидит во мне. А от себя не убежать. Я потерял смысл существования, и даже призрачный шанс, предложенный Зоной, был ничем. Я не загадывал дальше момента излечения. Я и есть та рутина, серость и однообразность, от которой пытался сбежать. И осознание этого пришло лишь сейчас. Какая жалость.

Мой рот открылся в жалкой попытке закричать. Закричать от бессилия. От беспомощности. Я понял! Я понял чего хочу! Я хотел кричать от осознания, что я хочу жить!

Я хочу жить!

Но все, что мне удалось – издать лишь жалкий стон. Жалкий, как и все мое существование.

«Тихо, человек. Мясо не должно говорить.»

Гнилые зубы контролера раз за разом вонзались в мою плоть, вырывая целые куски мяса. Я чувствовал все.

Еще один бестолковый день. Еще один ничем не выделяющийся, ничем не примечательный день. Как и предыдущие.

Рутина.