Эпилог

Мэри повела «Сессну» на посадку. Я сжался в правом кресле, с трудом сдерживая желание перехватить штурвал. Самолет проплыл над торцом укрытой снегом полосы, выровнялся и помчался в метре над асфальтом. Скорость упала. Взвыл сигнал сваливания, и земля ощутимо пнула меня пониже спины.

- Высоко выравниваешь! – раздраженно крикнул я. – Уставилась в одну точку! Надо скользить взглядом по полосе! Смотри и учись!

Я объявил конвейер – взлет с хода, без остановки, но диспетчер приказал заруливать на стоянку. Странно, до рейса из Филадельфии еще час. Что-то пошло не так?

Все оказалось куда серьезнее, чем я мог вообразить: тесть, в который раз, затеял какую-то авантюру. Бело-синий «Старфайтер»  - номер сто два, стоял, что называется, «под парами». Аэродромный источник питания надрывался, буквально вдыхая в машину жизнь, накачивая пневмосистему сжатым воздухом. Седой техник дежурил у шлангов и кабелей с видом механика топ команды «Формулы-1», от которого зависит судьба гонок. Сам полковник нетерпеливо измерял шагами рулежную дорожку.

Едва замерли лопасти винта, тесть чуть не выдернул меня из кабины:

- Переодевайся и марш на взлет! Немедленно! Свою колымагу оставь здесь!

Я пришел в себя, только когда рулил на полосу. Может, я зря переживаю? На «сто втором» нет оружейных подвесок, только пушка. Ее заряжают всегда. Семьсот двадцать пять снарядов, упакованные в барабане, терпеливо ждут своего часа.

Полный форсаж – «Старфайтер» оторвался от полосы и свечой рванулся в безоблачное небо. Я убрал шасси и закрылки.

- Сто второй! – голос полковника в наушниках звучал так, будто он сидел в кабине рядом со мной. – Набирайте двадцать тысяч футов и разворачивайтесь в сторону Себейго.

Через минуту самолет мчался над темными, еще не скованными льдом, водами озера. Тонкая линия на экране вычерчивала очертания берега. Но я ошибся: мне надо было включить радар в режим «воздух-воздух».

На левом траверзе появилась темная точка. Я подумал, что на плексигласе налипла грязь, и поднял руку протереть его, но сообразил, что это – неизвестный самолет.

- Сто второй! – приказал полковник. – Воздушная цель на девять часов! Уничтожить!

Я рванул ручку управления на себя. Самолет взмыл на тридцать тысяч футов, под самую кисею перистых облаков. Я перевернул машину на спину и камнем рухнул на противника. Наконец-то я разглядел его силуэт – старый «Тайгер», такой же, как когда-то в Ливии, заметался в прицеле, пытаясь уйти от меня.

Но ему просто некуда было деться: он не мог ни прижаться к земле, ни взмыть вверх – на вертикали со «Старфайтером» трудно тягаться даже современным истребителям. Его единственный двигатель вдвое мощнее обеих турбин «Тайгера».

Противник лег в крутой вираж, я атаковал его почти в лоб. Пушка молчала – отказ! Но

приказ есть приказ, и выполнить его надо любой ценой. Буду таранить. Я направил самолет на врага. Прощай, Мэри…

- Отбой, отворачивай! Отбоооой! – мне показалось, будто от крика полковника у меня лопнут барабанные перепонки.

Я успел двинуть ручку на сантиметр. Ослепительная молния – отблеск солнца на фонаре кабины, промчалась мимо. «Старфайтер» ощутимо встряхнуло, но и только – мы разошлись быстрее, чем проносится у виска винтовочная пуля. Если бы мы столкнулись на такой скорости, от меня не осталось бы даже кровавых брызг.

«Тайгер» ушел на север. Я не стал его преследовать. Бросил машину к земле и помчался над голыми кронами деревьев. Все слилось в беспорядочное мелькание темных и светлых пятен.

Диспетчер дал схему захода на посадку. Я увел машину в небо, развернулся и выпустил закрылки и шасси. На приборной панели вспыхнули зеленые лампы. Промелькнул торец и через секунду самолет, чуть подрагивая, катился по полосе.

Тесть ждал меня на стоянке, держа дочь за руку. Мэри смотрела на меня так, как будто я только что вернулся с того света. Похоже, они не в восторге от моих действий. Мне показалось, что даже маленькая «Сессна» у ангара укоризненно поблескивает посадочной фарой. А еще говорят, будто самолет – это всего лишь машина…

- Джек! Мы, конечно, привыкли ко всему, но никак не ожидали, что ты пойдешь на таран! В лобовой атаке!- сказал полковник, как только я спустился по стремянке и спрыгнул на бетон.

- Ты не представляешь, что мы пережили в эти секунды. Пока тебя не было видно! – Мэри едва не сорвалась на крик.

- Не понимаю, - сказал я. – Ты о чем?

Вместо нее ответил полковник:

- Картинка на экране обзорного радиолокатора меняется раз в пять секунд. Теперь ясно?

- Вроде как.

- Тебе не страшно? – Мэри вцепилась мне в руку. – Ты такой спокойный! Как будто ничего не случилось!

- Это не со мной, - я с трудом разжал ее пальцы. – Там, в небе, нет времени на страх. Нужно действовать, и быстро. Мгновенно. Но в чем смысл этого боя в стиле Второй мировой войны?

Тесть усмехнулся:

- Проверка. Во-первых, тебя ударили по голове…

- Нет, - перебил я. – Меня пырнули ножом в руку. Она зажила. Не догадались глянуть в отчет медкомиссии?

- Во-вторых, нам нужно знать, как ты ведешь себя в нестандартной обстановке, - продолжил тесть, не обратив на меня внимания. - Думаю, понятно, что пушку мы попросту отключили?

Аэродромный тягач увез «Старфайтер» в ангар. Мы прошли в раздевалку. Я, наконец-то, скинул противоперегрузочный костюм.

- Надеюсь, я вас не разочаровал, - съязвил я.

Полковник покачал головой:

- Нет. Ты вел себя, как настоящий военный. Выполнял приказ ценой собственной жизни. Тем больше причин отправить тебя в школу полевых агентов ЦРУ. Там тебе вправят мозги. Разумеется, никто не станет отбирать у тебя специализацию летчика.

Мэри высвободила руку и сверкнула глазами:

- Это что еще за новости? Меня, как обычно, никто не спросил?

- Дорогая моя дочь, если ты не хочешь потерять Джека, пусть лучше станет настоящим агентом. Иначе он наделает глупостей… как едва не наделал их сегодня.

Мэри подняла руки, признавая свое поражение. И ведь полковник прав! Тысячу раз прав! Но все же я попробовал сопротивляться:

- Я не хочу работать на разведку…

- Ты и не будешь, - оборвал меня тесть. – Твоя работа - антитеррор. И, конечно, ты останешься пилотом-инструктором гражданского воздушного патруля. Лучшего прикрытия нельзя и желать.

- Когда ехать? – спросил я.

Тесть рассмеялся:

- Еще вчера! Джек, пока можешь не дергаться. Бумажная волокита займет несколько дней. А потом – восемнадцать недель учебы. Мэри будет к тебе приезжать. На этом все.

Я вскочил:

- Можно задать один вопрос?

- Слушаю.

- Почему мой противник не отвернул? Кто летчик?

Полковник нахмурился:

- Это целых два вопроса. Если тебе и твоему «врагу» доведется работать вместе - узнаешь. С ним, конечно, будет отдельный разговор. Нашла коса на камень. Вы вцепились друг в друга, как бультерьеры, и давай драть до смерти. Чуть все озеро рваным дюралем не забросали. Больше вопросов нет?

Мэри отвезла меня домой. На следующей неделе я выехал в Лэнгли, в штаб-квартиру ЦРУ. Начиналась новая жизнь.