НеДругу
Порой в тебя, как в зазеркалье,
Смотрю, и взор твой светел тем,
Иным, немеркнущим сияньем,
И мудрость в нем кремлевских стен.
В нем выше святости и чище
Небесных вестников тоска,
Вдруг глянешь ты не свысока,
А как глядится в души нищий,
Духовно-жаждущий куска.
В тот миг с тобой мы словно братья,
В нас параллельность дум и чувств,
И я как - будто не боюсь
Нелепой близости объятья,
Как вдруг избавленный проклятья,
Лишь улыбаюсь и смеюсь.
И столько дивной простоты
В таком родстве и откровеньи,
Что забываю на мгновенье,
Что я - не я, и ты - не ты,
Что не друзья, а лишь кресты,
И в том забвеньи упоенье.
Ты мог бы стать моим началом
И продолжением моим.
Тоскою темною томим,
К недосягаемым причалам
Душой и совестью гоним,
Вразрез натуре, что кричала,
Презрев обилие кровей,
Орлиной гордостью рейхстага:
"Сопливость чувств вберет бумага,
Быть непреклонным - здоровей!".
И снова холод глаз бездонных,
Надменно-плавен каждый жест...
Колонность мраморных божеств
В осанке линий уязвленных.
"Смотри в меня, как в гладь колодца.
Вбирай мой образ всем нутром,
Так, что б когда-нибудь потом,
Коль случай редкий подвернется
Актера встретить без кулис,
Принять безгримие за маску.
Открытость чувства - за игру.
И пусть тогда, под крики "Бис!"
Я буду залом вогнан в краску,
Но все ж неузнанным умру!".
Так ты живешь, в себя играя,
И в сем безумии ролей,
Я что привычней выбираю,
И что заведомо больней..
А коли мы с тобой похожи,
Как два серебряных в горсти,
О том не ведаю, прости.
Любить тебя - куда дороже,
Чем одиночество снести.
Любить тебя – в том крест и паперть,
Смиренье Иовле в гною.
О, не престало королю
Стелить одну и ту же скатерть
Второй и третий раз подряд!
И пусть, он голый, говорят,
Не оберешься криков все же...
Любить тебя - себе дороже
И прогадаешь в том навряд.
Смотрю, и взор твой светел тем,
Иным, немеркнущим сияньем,
И мудрость в нем кремлевских стен.
В нем выше святости и чище
Небесных вестников тоска,
Вдруг глянешь ты не свысока,
А как глядится в души нищий,
Духовно-жаждущий куска.
В тот миг с тобой мы словно братья,
В нас параллельность дум и чувств,
И я как - будто не боюсь
Нелепой близости объятья,
Как вдруг избавленный проклятья,
Лишь улыбаюсь и смеюсь.
И столько дивной простоты
В таком родстве и откровеньи,
Что забываю на мгновенье,
Что я - не я, и ты - не ты,
Что не друзья, а лишь кресты,
И в том забвеньи упоенье.
Ты мог бы стать моим началом
И продолжением моим.
Тоскою темною томим,
К недосягаемым причалам
Душой и совестью гоним,
Вразрез натуре, что кричала,
Презрев обилие кровей,
Орлиной гордостью рейхстага:
"Сопливость чувств вберет бумага,
Быть непреклонным - здоровей!".
И снова холод глаз бездонных,
Надменно-плавен каждый жест...
Колонность мраморных божеств
В осанке линий уязвленных.
"Смотри в меня, как в гладь колодца.
Вбирай мой образ всем нутром,
Так, что б когда-нибудь потом,
Коль случай редкий подвернется
Актера встретить без кулис,
Принять безгримие за маску.
Открытость чувства - за игру.
И пусть тогда, под крики "Бис!"
Я буду залом вогнан в краску,
Но все ж неузнанным умру!".
Так ты живешь, в себя играя,
И в сем безумии ролей,
Я что привычней выбираю,
И что заведомо больней..
А коли мы с тобой похожи,
Как два серебряных в горсти,
О том не ведаю, прости.
Любить тебя - куда дороже,
Чем одиночество снести.
Любить тебя – в том крест и паперть,
Смиренье Иовле в гною.
О, не престало королю
Стелить одну и ту же скатерть
Второй и третий раз подряд!
И пусть, он голый, говорят,
Не оберешься криков все же...
Любить тебя - себе дороже
И прогадаешь в том навряд.