Барабулька
В напольных кадках олеандры расцвели -
И на веранде сразу стало тесно,
Как будто бухту наводнили корабли,
Все
с парусами алыми,
как в сказке
или в песне.
В тот миг мне чудился далёких волн прибой.
Развесив уши-окна в мезонине,
Скрипел дубовой лестницею дом,
Как старый бриг.
Оживший на картине.
И лёгким бризом наполнялись паруса
Оконных штор,
Пылающих цветами.
И в белой дымке,
Что висела над садами,
Я слышал чаек крик, корсаров голоса.
Далёких стран мне грезились равнины,
Морей рассветная до горизонта синь
Любил я женщин,
Столь похожих на богинь,
Что им служили
и драконы,
и дельфины.
Из той поры
Осталась трубка у меня,
Потёртая, изогнутая люлька,
Давно забывшая табак
и жар огня
И прозванная дедом
«Барабулька».
И на веранде сразу стало тесно,
Как будто бухту наводнили корабли,
Все
с парусами алыми,
как в сказке
или в песне.
В тот миг мне чудился далёких волн прибой.
Развесив уши-окна в мезонине,
Скрипел дубовой лестницею дом,
Как старый бриг.
Оживший на картине.
И лёгким бризом наполнялись паруса
Оконных штор,
Пылающих цветами.
И в белой дымке,
Что висела над садами,
Я слышал чаек крик, корсаров голоса.
Далёких стран мне грезились равнины,
Морей рассветная до горизонта синь
Любил я женщин,
Столь похожих на богинь,
Что им служили
и драконы,
и дельфины.
Из той поры
Осталась трубка у меня,
Потёртая, изогнутая люлька,
Давно забывшая табак
и жар огня
И прозванная дедом
«Барабулька».