Мои мысли

–– Надо обязательно соблазнить Наташку Селезневу! –– пробурчал рыжий.

–– На кой она сдалась? Нет, Кузьмич не одобрит! –– черный почесал за ухом и выдал: –– Перво-наперво денег нужно заработать. А будут барыши, придут и барышни! На любой вкус и цвет. Хошь –– блондиночки, хошь –– брюнеточки, рыжие-бесстыжие. Всякого фасона, размера и характера. А там и жениться можно.

–– За длинной деньгой погонишься –– юбку короткую упустишь! –– изрек рыжий и пошевелил усами. –– Кузьмич не захочет день-деньской ради рубля горбатиться. Не такой он человек, чтобы раньше времени семьей обзаводиться, кандалы золотые на руки надевать! Погулять еще надобно!

В этот момент к их столику подошел молодец и подал два бокала с голубоватой жидкостью.

–– О, кислородный коктейль! Отлично, отлично! Неужели Кузьмич на природу собрался? –– спросил прусак и вульгарно забулькал трубочкой.

–– А ты не радуйся. Много гулять –– денег не видать!

–– А мало гулять –– девок не валять!

–– Остряк! –– возмутился чернявый. –– И как еще тебя держат? Давно бы выперли!

–– Да я еще тебя переживу! Что ж ты все про деньги, да про работу. Скучный ты! Хм, слышишь? Вроде Кузьмич не один на свежем воздухе, а с Наташкой. Ой, заведет красаву черноокую в мураву высокую!

–– Ну, это мы еще поглядим…

–– А, действительно, пойдем-посмотрим.

Они встали из-за стола, и приблизились к большим овальным окнам, сужающимся по краям.

–– Да, на родной природе расположился Кузьмич. С веселой хмельной компанией! Петька Запорожный… Марина Собакина… Наташка тоже нарисовалась! Вся при параде. Бигуди накрутила, губки накрасила, фифочка! Эй, Кузьмич, не робей, действуй!

–– Типун тебе на язык, рыжая бестия! Таку девку в шелка оденешь –– сам без портков останешься! Разорит Натаха бедолагу, как пить дать, по миру пустит!

–– Не боись, чернявый, все будет, как надобно. Мягко постелем, славно возляжем…

–– Замолчи, ухарь!

–– Уважаемые, вам нолито! –– раздался сзади голос официанта.

И, правда, на мраморном столе уже стояли две маленькие хрустальные рюмочки.

–– Водочка! –– хряпнул прусак.

–– Она, родимая! –– крякнул черный.

–– Хорошо пошла!

–– Не увлекаемся, не увлекаемся. Завтра –– работа.

–– Сегодня –– не "завтра". Живи сегодня, ведь "завтра" может и не наступить. Видишь тело –– берись за дело умело!

–– Черт рыжий! Ты опять за свое?

–– А что, алкоголь расслабляет слабую женскую организму, и становится дамочка податлива, на все согласная! –– начал философствовать рыжий.

–– Ах, бесстыдник! Тогда, вот что! На таку знатную бабочку финансы нужны, понял? Даст раз-два-ст, а потом от ворот –– поворот, убирайся, обормот! Не хочет Кузьмич работать, пущай банк грабанет!

–– Что? Да ты ваще охренел! Я из-за твоих шуток баланду хлебать не желаю! А, не дай бог, непоправимое случится. Сгинет Кузьмич в этих банках забугорных, как есть пропадет!

–– Вам нолито!

Они чинно выпили по второй, а потом все помещение заполнилось сизым неприятным дымом.

–– Табачок-с! –– закряхтел рыжий и начал тереть глаза.

–– Ой, щас так и будет. Рюмка, сигарета. Рюмка, сигарета. Одна за одной, втора за второй, а утром башка с дырой, да карман пустой! Затравит нас совсем Кузьмич!

–– Да, все нормально. Я подготовился… –– прусак достал откуда-то старенький противогаз и деловито нахлобучил себе на голову.

 А черныш затравленно выпучил глаза, зажал рот, беспомощно махая лапками. И совсем бы загнулся, да тут услужливый официант опять поднес пару кислородных коктейлей.

–– Фу, пронесло! Эй, приятель! –– черный постучал рыжего по окулярам и требовательно дернул за гофрированный хобот. –– Открой личико! Газовая атака завершена.

–– А, чего… Главное, чтоб и у Кузьмича резиночка была, где надобно! –– прусак быстро снял маску и стал жадно пить голубую жидкость.

–– Уймись уже, рыжий! Значит, сейчас будем думать, как грабить банк! –– подытожил сосед, прищурившись. –– Вы какие купюры предпочитаете, красные-русские али зеленые-забугорные?

Прусак аж поперхнулся от подобных феерических фантазий.

–– Нет! Снизу зелено, сверху красно, но чужое брать опасно!

–– Ладно, рыжий ус, начнем с малого. Вон, Петька, баклан, отвернулся! Смотри, не зевай! Из кармана бумажник торчит, да так соблазнительно! Толстый какой кошель! Ать-хвать!

–– Нет!

Оба друга опять прильнули к овальным окнам, и увидели, как дрожащая рука Кузьмича вытаскивает у Петьки Запорожного увесистый бумажник.

–– Черт!

–– Заметил Петька! Не успели, опоздали, нас поймали!

И тут прямо в левое окно прилетело что-то большое и тяжелое! Так грохнуло, что шторка моментально закрылась, свет померк, а собеседники с ног наземь попадали.

–– Штормит, брат!

–– Укачивает!

–– Вам нолито!

Они с трудом поднялись за стол, и выпили еще по одной. Усы рыжего уже совсем повисли, смешно подрагивая. Но он все-таки сделал последнюю попытку. Жалобно так завыл, заголосил:

–– Кузьмич… ик… поцелуй Наташеньку! Наташенька, пожалей пострадавшего! Побили ироды Кузьмича! Ни за что, ни про что человека изуродовали!

Все помещение вдруг сузилось, скукожилось, потемнело интимно, но потом с правой стороны раздался хлесткий плотный удар. Словно плеть добрая вжарила! И стало совсем темно, предательски холодно.

–– Прусак, ты жив! Айда шататься!

–– Пойдем… Ик… Вон за ту извилину-загогулину!

–– Запевай! Ааа… Мои мысли –– мои скакуны!

–– Славно… ик… икры зажжут эту ночь!

И они потащились, хмельные, падая и спотыкаясь. Матерились, горланили песни невпопад. Друзья уже позабыли, о чем они разговаривали, ибо стало вокруг совсем хорошо да благостно, и наплевать на все стало, даже на дорогого любимого Кузьмича.

Сами того не заметили, как отовсюду, из каждой крохотной щелочки да дырочки, вода хлынула, и провалились собутыльники в ямы узкие, но глубокие, наполненные тягучей и склизкой массой.

–– Вам нолито! –– послышалось где-то далеко наверху. Только это оказалось абсолютно лишним. Раздался шум сильного ветра, засвистело, завьюжило, закуролесило; и вылетели друзья-тараканы на траву зеленую, жалкие и беспомощные.

А Кузьмич еще раз жадно высморкался, растерся полотенцем после купания, потрогал подбитый глаз, горящую от оплеухи щеку, и налил себе рюмочку.

25.06.2016 г.