Кони с яблоками

С новым годом! С новым счастьем! А счастья старшему лейтенанту Коляде, Сергею Геннадьевичу, после новогоднего залета НЛО подвалило знатно!

Ну кто ж мог знать, что мужик, которого старлей столь смачно обматерил в первые минуты наступившего года, вовсе даже и не издевался над внутренними органами, а доложил по форме со всей своей гражданской ответственностью. О чем, собственно, тот гражданин как-то умудрился незамедлительно настучать главному Колядену начальству, которое и от прошлого раза ещё не вполне отошло. И даже ворох высокохудожественно настриженных снежинок не помог...

И не то что бы Барин (се речь полковник Баринов) сильно серчал. Нет! Он просто в трехдневный срок сослал столь систематически косячевшего холопа подальше от людей и поближе к природе − в эскадрон конной полиции − на конюшню, в общем!

В ознаменовании чего, в канун самого нашенского из всех праздников − Старого нового года − Коляда со своим закадычным корешем Толяном, пили не чокаясь.

Намахнувши по четвертому кругу, Толик привычно приложился носом к кругляку сырокопченой колбасы, а рассмотрев его со всех сторон неожиданно спросил собутыльника, старательно отводя глаза.

− Серега, купи у меня лошадь.

− Толян, ты обалдел что ли? Какую лошадь? − Коляда чуть огурцом не подавился.

− Маленькую...

* * *

Достался Толькиной жене, значится, от бабки с дедом дом в древне... со всеми полагающими неудобствами − отопление печное, вода в колодце, туалет на улице. Но главный неудобством был сосед Василий. Цыган.

Впрочем, плюсы у этой собственно всё же были − не то бы Толик её давным-давно продал. Во-первых туда можно было вывезти на всё лето родителей. Но главное к дому прилагалась отличная баня. В общем предложение встречать Новый год подальше от городской суеты единогласно прошло на ура! Лишь Серега воздержался ... по независящим от него причинам.

Гуляли хорошо! Весело! Долго!!! Кому-то пришла гениальная идея намалевать углем на столешнице видавшего виды круглого стола северный полюс и встречать Новый год со всеми далее следующими часовыми поясами. Добрались, кажется, только до Праги...

Но Прага это мечта, а необходимость топить с утра печку то ж суровые реалии российской глубинки! Освежившись снегом из ближайшего сугроба, хозяин поплелся к поленнице, возле которой невесть откуда нарисовался Василий. Толик со товарищи и сам накануне заправились на славу, но ромал с похмура был просто-таки фундаментального. Походу квасил уже неделю, не меньше!

− Сосед, купи лошадь, а? − выдал тот вместо "здасьте".

− Вась, ну на кой мне лошадь? Я в городе живу, − отмахнулся Толик, нагружая поверх охапки очередное полено, но страждущий не унимался и настойчиво тянул того на улицу.

Вышли. Там стояло и грызло куст мамкиной форзиции костлявое чудовище черной масти, с несуразными ушами и огромной, как у собаки, пастью − безумный микс коня апокалипсиса с коньком-горбунком. Толян чуть дрова не выронил, так перекрестится захотелось.

− Опохмелится дам. Пожрать тоже. Коня покупать не буду! − высказал Толик встречное предложение, категорически не желая иметь дело с этим генно-модифицированным организмом.

Но Василию надо было лошадь именно продать, так что предлагал он ну очень настойчиво. Когда Толян отказал окончательно, щелкнул пальцами, сказал что-то по-цыганский и ушел. А лошадь − за ним. Без всякой узды. Шла, как приклеенная, лишь время от времени оглядываясь на несостоявшегося хозяина.

К вечеру, пропарившись и проветрившись окончательно, Толик с друзьями вернулись в город. Он и думать забыл о том, что чуть было не стал коневладельцем. Но ночью ему приснился тот адский конь. Он ржал, пускал слезу и слюни, но главное просил умоляющим голосом Василия:

− Купи лошадь, а?

Так продолжалось четыре ночи подряд. Лишь стоило только смежить глаза являлся этот ужас − просил и плакал, плакал и просил. И даже убойные дозы спиртного не помогали! Под винными парами коняжка являлась в компании мелких зеленых чертей, которые дружно скандировали: "Купи лошадь!" и противно хихикали, свешиваясь гроздьями её гривы.

Толян не выдержал. Вернулся в деревню и купил-таки у Васьки эту тварь за символический штукарь. Цыган был совершенно счастлив, и даже порывался расцеловать покупателя на прощание.

Толик тоже вздохнул с облегчением − сны прекратились! На неделю...

А потом конь вернулся снова. На это раз милая зверушка ультимативно заявила:

− Продай меня!

А потом опять. И опять. Вот уже третью ночь к ряду!

* * *

− Ну че тебе стоит Серега? Ты сейчас при конюшне. Купи лошадь! За штукарь, а?

− У-у-у-у, Сатурну больше не наливать! Или наливать двойными дозами? − парировал Коляда, понимая что над ним сейчас жестко стебутся. − Толян, уймись! Какая лошадь?!

Вот так под шутки прибаутки друзья, для ясности, и замяли лошадиную тему, а ночью старлею приснился адский конь и голосом кореша принялся жалобно простить:

− Купи лошадь, а?

То же повторилось на вторую ночь. И на третью...

Стоило закрыть глаза, как сон наполнялся лошадиным ржанием и неизменными просьбами купить лошадь. От бессонницы в голове полнейшая каша, а под ложечкой нет-нет, да посасывал совершенно иррациональный страх − что откуда-то из угла вдруг высунется эта мерзопакостная лошадиная голова, да и проржёт на всю ивановскую: "Купи!"

Назюкав Толькин номер, Коляда, вначале вспомнив друга по матери, всё же согласился купить у того проклятую скотину. Продавец был рад безмерно − разве что слюни от лобызания из телефона не капали!

* * *

Когда Серега открыл коневозку и выпустил на свет божий свое приобретение, старший конюх Михалыч лишь непроизвольно выдохнул:

− Фубля!

− Нет, её зовут Ночка, − укоризненно поправил Коляда подчиненного, в очередной раз подивившись насколько точно соответствует внешность этой монстрятины его снам.

− Может лучше её кинологам пристроим? Пасть то вон, совсем собачья. На задержание брать будут. Или в качестве психологического оружия... − конюший, явно не желающий принимать на свое попечение это чудо природы, выдавал "конструктивные" предложения одно за другим. − Ну чисто ж собака Баскервилей! Я им даже фосфору в комплект достану!

− Она копытная! Кинологи даже с ящиком коньяка, боюсь, не возьмут... − пресёк на корню бесплотные мечтания старлей-реалист, попутно прикидывая что ж с ним сделает Барин, когда узнает какую пародию на лошадь он приобрел для конного патруля.

− А два ящика? − не унимался Михалыч.

− Если у тебя есть два ящика коньяку, то предложи их лучше местной шпане, что б они увели её куда подальше, − резонно высказался знаток уголовного кодекса, однако, поспешил прибавить поймав на себе укоризненный лошадиный взгляд. − Но только это всё без меня!

* * *

Однако, боялся Коляда всё-таки зря. И хэппиэнды всё же случаются. А даже самые распоследние чудовища находят своих красавиц.

"Красавицей" оказалась внучка полковника Баринова. Девочка очень любила животных и дедушка, объезжая с проверками подчинённые подразделения, время от времени привозил "свет очей своих" то к собачкам, то к лошадкам...

Сжимая маленькую руку в своей лапище дедушка вел внучку вдоль стоил с намерением показать обещанного жеребенка. Но тут взгляд Барина упал на откровенное нечто. Желая развеять оптический обман зрения, большой начальник приблизился и, передернув плечами, непроизвольно выдохнул:

− Вобля!

Зато малышка прямо-таки просияла и с готовностью протянула адской коняге надкушенное в нескольких местах яблоко. Зверюга осторожно слизнула плод с ладошки, проворно его схрумала, и протянув свою морду к детскому личику нежно коснулась губами белобрысой головки. Девочка тут-же крепко обхватив лошадиную шею и счастливо прощебетала:

− Дедушка, гляди какая хорошая лошадка. Можно она моей будет? Можно?! Можно?..

− Можно, − выдавил из себя полковник, по-фюнесовски прикрыв глаза ладонью. Ведь дедушка он был безотказный.

И вот же в чем штука... после этого случая старлею снова приснилась жуткая коняга. Она улыбнулась во всю пасть и голосом полковниковой внучки сказала: "Спасибо!"...  И у Коляды служба пошла в гору.

А у господ полицейских появилась примета − хочешь чтоб с начальством всё было тип-топ − накорми Ночку яблоками!