Здравствуй, мама!

С годами, став взрослей и в чувствах строже.

Вдруг сердцем начинаешь понимать.

Нет человека ближе и дороже.

Чем женщина, которой имя – Мать.

 – Здравствуй, сынок!

Вот и всё! Позади двадцать лет, проведённых в аду московского метрополитена. Прихожая чужой квартиры, куда никогда не вернутся её хозяева, толстый слой мусора и пыли на полу, дорожка крови от двери, моей крови. Значит, вот так подкрадывается костлявая: слабость, сонливость, повышенная температура и голос матери, ушедшей из этого мира пять лет назад.

Давай все закончим! Я просто открою глаза и взгляну тебе в лицо, а тело перестанет чувствовать боль. Ты думаешь мне страшно? Стоишь передо мной в черном одеянии с косой и радуешься новой жертве. Да, мне страшно! Давай всё закончим?! Я резко открываю глаза.

– Здравствуй, сынок!

Ты в том же серо-голубом платье, что так нравилось нам с отцом. Прости, что вот так встретились и я в таком ужасном виде. Моя одежда похожа на порванный ветром парус. Кровавая пена подсыхает вокруг рта и темными пятнами выделяются глаза на лице. Одно пулевое ранение в ногу, другое в спину. Прости, что сразу не узнал тебя. Вот и всё! Я умер! Меня встречает мама...

Сознание медленно возвращается и сразу появляются вопросы. Почему я не чувствую боль? Почему вокруг ничего не изменилось? Где белые и пушистые облака? Где ангелы? За муки, за все страдания, что ты перенесла в аду под землёй. Они должны носить тебя на руках. Увы, это не рай, а всё та же пыльная комната. Кровь из ран стекает густыми каплями на пол, образовав уже целую лужу. В какой-то миг сознание проясняется. Все просто: ранения, потеря крови и как следствие бред и галлюцинации.

Мама! Я думал, что вижу тебя. Но, так не бывает. Ты умерла, отец сам похоронил тебя. Смерть играет с моим сознанием. Послать бы её куда подальше. Представив себе такую картину, я развеселился. Смеюсь наперекор боли, смеюсь в лицо смерти. Я разгадал твой план. Я… Смех прерывается изнуряющим кровавым кашлем, что говорит о внутреннем кровотечении. Сил не осталось. Вот и всё! Я умираю, просто умираю…

– Тебе больно, сынок?

В детстве, когда бежишь и падаешь, разбивая коленку, все без исключения мамы всегда спрашивали именно это. Значит, передо мной моя мама. Так не бывает! Тем не менее она смотрит мне прямо в глаза. И, хотя, я точно знаю, что её тело находится в могиле, я хочу верить и верю. Мне так легче.

И снова отступает боль. Мне легче мама, правда, легче. Ты учила быть сильным и не показывать чужим свою боль. Мы вместе занимались спортом. Ты научила кататься на коньках, хотя, я так и не понял, зачем бегать по льду, обгоняя друг друга. Помнишь, в десять лет я работал вместе со взрослыми и тебе было приятно слышать, как они говорили: «Какой он у тебя сильный»? А дома ты объясняла, что сила мужчины не в бицепсах. Что сильный – это тот, кто может самостоятельно принять решение, сделать выбор и не боится отвечать за свои поступки. Можешь гордиться мной! Я вырос и стал таким, каким ты хотела меня видеть.

Интересно сколько времени человек может терпеть боль? Прости, мне больно и слезы сами льются из глаз.

– Не плачь, Сашенька! Всё будет хорошо!

Мне двадцать, но рядом с тобой я снова чувствую себя ребёнком, которому нужно, чтобы мама поцеловала, пожалела и успокоила. Твой нежный, убаюкивающий голос ласкает слух. Мне хорошо, но я должен быть честен с тобой: «Мама, я умираю!».

Пять лет назад мы поссорились с тобой. Я бросил родную станцию и ушёл в Полис к отцу. В этот же год тебя не стало. Прости, что меня не было рядом. У каждого времени свои герои. Героями моей юности стали сталкеры, а я, как все пацаны метро, мечтал попасть в Полис и совершить свой подвиг.

Холодные пустые туннели манили меня шёпотом сквозняков. Мне хотелось увидеть город, о котором ты много и с любовью рассказывала. Найти магазин, где продают платья и принести тебе самое красивое. И, знаешь, я нашёл его и принёс. Правда, ты меня не дождалась. Я положил его на твою могилу. Скажи, ты его видела? Скажи!

– Милый мой, хороший! Успокойся, дыши спокойно… – тихим и уверенным голосом сказала мама.

Мама-мамочка! Родная, любимая. Я помню всё, что ты мне рассказывала и чему учила. Благодаря тебе, даже под землёй, у меня было детство. Ты учила меня любить себя, близких и вообще людей. Говорила, что нас осталось очень мало.

Помнишь, как научила меня играть в города, а я все время забывал их названия? Мне было проще запомнить названия станций метро, но я старался. Париж – столица Франции, Лондон – столица Великобритании. Я и сам думал, что забуду, но, как видишь, не забывается. А помнишь, ты читала мне стихи о снеге?

«Снег кружится,

Снег ложится –

Снег! Снег! Снег!

Рады снегу зверь и птица

И, конечно, человек!»

Ты смеёшься! Я так давно не видел тебя. Время притупляет чувства. Уже стал забывать, как ты смеёшься. Когда ты рядом, я становлюсь сильнее, как в детстве. Вот и сейчас пробую встать, но падаю в твои объятья...

– Здравствуй, мама! – кричу я из последних сил и теряю сознание.

***

 – Здравия желаю товарищ генерал! – прокричал часовой, принимая строевую стойку.

– Вольно! – негромко ответил генерал и спросил, – где задержанные?

– В медсанчасть определили товарищ генерал.

Медсанчасть состояла из двух комнат. Одна была операционной, вторая – палатой для стационарных больных. Мужчина - врач, стоящий к генералу спиной, обернулся.

– Как он, доктор? – спросил вошедший.

– Я сделал всё, что смог. Странно, что он вообще жив.

– С ним кто-то был? – вновь задал вопрос генерал.

– Женщина, Она в операционной, кажется.

Семидесятилетний старик, сорвавшись с места, кинулся в соседнюю комнату. Операционная была пуста, но там ещё чувствовался лёгкий аромат женских духов. На окровавленном операционном столе лежал рюкзак сына. Генерал трясущимися руками открыл его и осмотрел содержимое. Лекарство! Он все-таки принёс его. Теперь можно спасти сотни жизней. «Чёрная смерть» – микроб, которым люди заражаются через укусы инфицированных блох, живущих на крысах. Он, наконец, будет побеждён.

Прошло несколько дней, прежде чем Александр пришёл в себя. Мало-помалу он стал ощущать свои руки и ноги, хотя и не мог встать. К нему приходили разные люди, жали руку, говорили благодарственные слова, просили рассказать, как он смог вернуться с другого конца Москвы. Вечером зашёл осунувшийся и уставший отец. Они, молча,смотрели друг на друга, и каждый думал о самой прекрасной женщине их жизни: сын думал о маме, отец – о супруге.

P.S.         Мама никогда не умирает,

Просто рядом быть перестаёт…

Иногда пытаюсь я представить

Будто просто далеко живёт…

Будто можно написать ей письма,

Рассказать, как я люблю рассвет…

Только ждать ответ – увы, бессмысленно…

Там где мама - писем больше нет…

Мама никогда не умирает,

Просто рядом быть перестаёт…

Ангелом меня сопровождает,

И любовь её всегда живёт…

Просто мама там, где неизвестность...

Просто мама знает всё про вечность

И как может нас, детей, хранит и бережёт.