Моё сердце Харуки Нагисари

ПОВЕСТЬ-ЭЛЕГИЯ «Моё Сердце Харуки Нагисари»

1

«Когда осветит Луна города,

когда ветра заиграют травой,

я буду радостно встречать у моста

над рекой!

Ты будешь ярче звёзд этих сиять,

Услышишь: «Вновь я с тобой!»

Ты станешь петь и танцевать...» - из «Эгору-но Ута».

- И что? Ты скучаешь?

Она была шатенка. Ничто не могло заменить её тёмно-русые волосы, которые можно было бы романтично сравнить с океаном, но было бы странно ограничить их красоту каким-то океаном. Эти волосы столь хороши, что любой комплимент в их сторону обернётся насмешкой. Сначала они были длинные, но затем стали короткими. И даже так из них можно было сделать «шишечку» или чего ещё интересненького.

Она была шатенка, и, как бы странно это не звучало, голос её подходил ей, как нельзя кстати. Возможно, дело в том, что цвет её волос успокаивал меня, моё сердце. И покуда этот цвет даровал покой сердцу, голос её ещё больше баюкал, ибо он гармонично сочетался с её волосами и милым лицом с чуть-чуть пухлыми щёчками. Да не обидится она на меня за то, что я назвал щёчки её пухлыми, но моё красноречие начинает уже изживать само себя, и слов для описания её лица я не нахожу. Ну, вот просто не нахожу.

И вы тоже, в свою очередь, не подумайте, что она была полной. Она была вполне стройной, но не сильно стройной, однако на вид сильной, гордой, независимой и (не знаю, прав ли я буду, оценивая только по внешности) независимой. Но больше всего запомнились мне её пухлые щёчки. И снова (позволю себе повториться), вам не стоит рассматривать мой эпитет чересчур точно, ибо он совсем уж не точный. Вообще, она вся была похожа на дождь, ливень. Когда она шла, то напоминала мне капающий дождь. Вновь и вновь, я не могу дать вам точное её описание, но всё же надеюсь на понимание, и не скрою, что многие абстрактности её красоты предпочёл скрыть по справедливости.

Так вот, ммм, её вопрос о том, скучаю ли я... Разумеется, я не посмел ответить как-то иначе. На самом деле, скучал, но одновременно и нет, не скучал. Я не знал, почему именно скучал, а почему – нет. Но ответ показался мне однозначным – скучал.

- Да, - ответил я, конечно же, чуть отвернувши взгляд. Сев на скамейку в заброшенном парке, она положила ногу на ногу и издала звук, похожий на «хи». Почему она так усмехнулась? – Звёзды на небе сокрыты.

«Что верно, то верно, Егор...» - подумал я сам про себя, смотря на пасмурное ночное небо. Пока что ещё не стало сыро, но погодка была не сильно отрадная. Мрачная погодка. Мрачная, как моё утомлённое мыслями сердце. Моя шатенка снова издала похожий на усмешку звук и несерьёзным, однако взрослым тоном дала свой ответ на моё замечание:

- Но они есть, - я незамедлительно кивнул, полностью соглашаясь. А чего мне было не соглашаться-то?

«Она, кажется, точно права...» - подумал я, а она смотрела на тучное небо так, будто не только знала о звёздах, но и видела их уже в тот момент. Видимо, их не видел только я во всём парке, при аллее из статуй и фонарей.

- Значит, скучал? – уточнила она во второй раз и последний. Я не ответил, но кивнул. Ей моего кивка было больше, чем достаточно. – Но что же ты думаешь обо мне теперь?

- Я думаю, ты ложь, - сказал я смело и ухмыльнулся. Мой ответ был ещё издёвкой, которую она приняла и даже прельстила себе.

- Уверенно, - подметила она с ухмылкой не хуже моей. – Но обманчиво. Не смотря на то, что ты принял, наконец, мою иллюзорность, ты всё ещё существуешь в рамках, устроенных мною. Ты живёшь моим фантомным телом, а сердце моё – это и твоё сердце.

- Но ты всё равно ложь, - я с трудом смог повернуться к ней и осмотреть вновь её прекрасное тело, на котором отлично смотрелась военная форма вице-адмирала Сил Самообороны Японии с блестящими погонами, как с побрякушками. Каждая пуговица на парадном мундире была сделана из серебра, и на каждой ребрилось изображение хризантемы – герба императорского рода Японии.

- Это так, - кивнула она, сделав пальцы замочком, - и одновременно не так.

- Я...

- Понимаю. Ты ведь и сам забылся. Твои фантазии обо мне перемешались в коктейле из горьких слёз и мечтательной радости с реальными воспоминаниями твоей ещё не раскрывшийся жизни.

- Меня сильно волнуют мысли о том, кто же ты для меня.

Я часто, очень часто задаю себе вопрос: «Кто же она такая... эта Харука Нагисари?»

Из-за туч чуть выглянул месяц. Я был близорук, и не видел полных черт этого месяца, но в расплывчатых его лучах я завидел то, что показалось мне улыбкой. Заметив столь глупую шутку, я тут же сказал о ней моей шатенке:

- Блин, я настолько посадил зрение, что даже месяц уже начал видеться мне живым. Глянь, он улыбается мне, кажется.

- А ведь так оно и есть, - она опрокинула голову назад и заставила исчезнуть «рожки» из косичек на своей голове. Её русые волосы ниспали к шее и за пределы скамейки. Мне достаточно было увидеть их, чтобы представить, как они светятся в лучах месяца. Но тучи считали иначе, и в тот же момент спрятали улыбающийся нам месяц. Но свет от фонарей будто из эпохи возрождения всё равно опутал своими хищными лучами её тело. Я положил руку её на коленку, а затем, приближаясь щекой к её щеке, повёл медленно руку к бедру. Она покраснела, и я другой рукой обнял её плечо и сильно.

- Как ни старался, не смог найти ту, которую полюбил бы, - сказал я искренне жалобно, с досадой, и в тоне моём слышались нотки зависти к тем, кто нашёл. Но моя шатенка прикоснулась к моим волосам с темени и произнесла всё также спокойно, всё также понимающе и всё также смотря в далёкую мглу, покрывающую деревья:

- Иногда мне бывает жалко за тебя. Ведь иллюзорная я не способна дать тебе свои тело и душу. Я – лишь плод твоих фантазий. Прекрасное, идеальное и абсолютное творение, но твоя фантазия не всемогуща. Она не дала мне телесность и тягу к физическому существованию. Именно об этом я жалею больше всего на свете.

- Я, наверное, тоже? – я «отлепился» от неё и посмотрел в огненные глаза, по-японски (или же, больше, по-китайски) узкие, ничем не подчёркнутые, и, тем не менее, необыкновенно пламенные. Она пожала плечами и поднялась, оттряхивая юбку.

- Пыльная скамейка, да и место заброшенное. Давно ты здесь не бывал?

- С тех пор, как перестал воспевать её в своих стихах.

- Её?

- Я думал, что люблю её. Но, так и не начав, я закончил. И лишь стихи, посвящённые ей, оставил я в этом месте. Уверен, я посвятил их той, которая ещё грядёт в далёком будущем.

- Ты отдал мне свою жизнь, - она обернулась ко мне и ещё больше обожгла взглядом. Она кинулась ко мне и спрятала мою шею в своих локтях. – Я же не дала тебе ничего, кроме страданий.

- Если ты считаешь, что виновата в том, что я порезался об осколки твоего лика, то сильно ошибаешься, я сжал в ладонях свои колени и смиренно дал ей обнимать меня и дальше. – Это я разбил твой лик, пытаясь развеять иллюзию. И я развеял её. Но от тебя в моей груди осталась неглубокая дыра, из которой так и норовит осыпаться пух.

- Так пусть же он сыпет дальше. Пусть сыпет до твоего полного опустошения. Быть может, тогда ты, наконец, обретёшь свободу через блаженную смерть.

- Ты так и не назвала меня по имени. Ты тоже не знаешь, кто я для тебя?

- Ты сотворил меня в сгустке крови из порезанной вены. Ты дал мне форму через желания и душу через мечты. Ты мечтал о земле обетованной где-то на Востоке. Но я горю любовью к тебе, мой создатель. И я горячо люблю тебя в ответ на твою любовь. Думая обо мне, ты горишь и рвёшь волосы, плача о том, что я – всего лишь иллюзия. И в то же время я, думая о тебе, вся пламенею и сетую на то, что являюсь лишь частью твоего сознания.

- Так кто же мы друг другу?

- Тебе я, надеюсь, Харукой являюсь. Харукой Нагисари.

- А я тебе, надеюсь, являюсь тенью любви твоею.

- Изволю надеяться и на то, что ты – не суждённая мне любовь – не разрушишь из-за меня своё тело окончательно.

- Харука Нагисари, - поднялся я и посмотрел на неё снизу вверх, ибо я был на волос ниже её, - давай вместе разберёмся о том, кто ты мне.

- Давай попытаемся окончательно снять путы иллюзии, поведав историю о моём сердце всем тем, кто тоже попал под созданную тобой иллюзию.

- Да будут они благосклонны к моей правде.

- Да. Пусть не будешь ты осуждён за свои волшебные деяния, коими ты затуманил разум людям.

Она взяла меня за руку и повела в мглистую рощу, что была слева от тёмной аллеи.

«Как-то раз однажды на лавочке сидел,

Никого не трогал я, голубей кормил.

Но ко мне по счастью вдруг ангелок подсел.

Два билета на концерт он мне подарил!

Ангелок прекрасный, добрее в мире нет.

Вежливый, мой яркий свет, был тот ангелок...» - из «HARUKA Reference!!».

2

«Ты знаешь, что я

всего лишь дитя.

Дитя твоих снов,

кошмар из шкафов...» - из «Psychosis».

Ещё каких-то 4 года назад (что не так много, наверное, но я даже не знаю, насколько именно это много или мало) я не знал, чем хочу заниматься, кем хочу стать и зачем мне вообще жить. Однако в какой-то момент ознакомился с японской анимацией, полюбил японский язык, а после и всю японскую культуру в целом. Не стану рассказывать о своей жизни, ведь тебе не хочется знать мою истинную жизнь, а не ту, в которой жила ты. Я должен вспомнить мгновения своей жизни, связанные с тобой. И хоть объективно своё детство счастливым я не считаю, начну с того момента, как мечтал поехать в Японию.

В реальной жизни я никогда там не был, но в жизни, где была ты, я съездил туда аж целых три дня. Сначала я придумал легенду, где якобы знакомлюсь с девушкой по имени Юка Юри, и «хвастаюсь» перед всеми не только ею, но и своими несуществующими японскими друзьями.

Я был знаком с этой миловидной девушкой два года, и как-то раз на 22 декабря 2016 (когда в школе была дискотека), она позвонила мне, чтобы сказать свои последние слова. Слова о том, что она больше не существует для меня, ибо она должна умереть через несколько часов после звонка. Звонок тот не мог длиться вечно и продлился всего лишь 2 минуты, и каждую минуту я помню, будто это было всё на самом деле. В своём безумном воображении я был свободен от выдуманной мною Юки Юри, но сердце моё так привыкло к мифам о ней, что я оплакивал её две или три недели. Друзья спрашивали меня: «Что случилось? Ты чего такой грустный?», и я всем в ответ рассказывал легенду о её смерти, построенную на аварии со школьным автобусом. Выдумал я легенду о том, что был у Юки Юри и «друг», имя которому... Иэясу (надеюсь, не Токугава!). А я типа постоянно ревновал Юку, не желая даже думать о том, что этот наглец делает, пока я здесь, в России, а они там, на обетованной мне когда-то земле, название которой Япония.

Позабыв о горечи утраты Юки, я, тем не менее, не удалил её из этой мифической жизни, лишь начав её с новой главы. Осенние каникулы 2017 года я посвятил (не ясно только, на какие деньги) поездке в Японию якобы для поддержания семьи Юки. Ах, Харука, если бы это только ограничилось моим внутренним мечтательным миром. Иллюзия продолжала расширяться, и уже не только Евгений с Владимиром знали о Юке. Эта недельная поездка в Японию началась встречей с тобой. И она была невероятно интересной.

Япония - прекрасная и удивительная страна, полная своего особенного восточного очарования, которое чётко ощущается любым европейцем, когда-либо посещавшим эти гостеприимные острова. Долгие периоды изоляции Страны Восходящего Солнца от остального мира привили японскому народу удивительную самобытность, неповторимое чувство прекрасного и огромное уважение к собственной истории. Главной отличительной чертой Японии является её идеология, в основе которой лежит национальная религия - синтоизм или «путь богов». Согласно синтоизму мир, окружающий человека, наполнен богами, живущими везде: в цветке и в дереве, в камне, в водопаде и даже в колодцах. Любовь к ритуалам и культ созерцания, присущие синтоизму, породили массу красивейших японских обычаев и традиций: чайная церемония, создание парков камней и символических ландшафтов, любование природой и составление икебаны.

Япония – обетованная некими силами земля. Земля, на которой где-то в своих мечтах, я встретился с тобой. В декабре на этой земле наступает настоящая зима, когда на самом северном острове Хоккайдо выпадает снег, а в Токио столбик термометра стремится к нулю, хоть и не «переступает» его. Бесснежный город Токио не увидел лучей солнца в тот заветный день. Была пасмурная погода. И хоть пасмурная, но не холодная. При выходе из самолёта в Нарите можно было даже не думать о том, чтобы надеть ветровку, ибо было тепло, и ветер тоже был тёплый.

На рассвете ты пробудилась раньше остальных. Ты долго ждала именно этого дня, и, наконец-то, дождалась его. Ничто не могло испортить твоего неискушённого настроения. Даже в это пасмурное утро ты всё равно решила для себя: «Одену то, что планировала!». И вот, сидя возле зеркала, перед платяным шкафом, ты ищешь плечики с тем самым «запланированным». Ты находишь бардовое бельё в стиле изящной и невинной куколки, сексуальное белье бэби-долл, напоминающее собой ультракороткое платьице или сорочку – и всё из шифона. «Одеяние мечты» имеет лиф и свободно спускающийся подол, доходящий до середины бёдер.

Но ты не обижайся, конечно же, однако твои бёдра не могли быть подчёркнуты этим бельём. Ты подумала в тот миг о том же самом, и решила пересмотреть взгляд. «Что же подойдёт?» - думала ты, продолжая рыться в шкафу. И ты находишь то, о чём сразу же сказала вслух:

- Лёгкий и сексуальный халатик надевают поверх любого нижнего белья. Он должен нести в себе загадку и соблазнять прикрытостью моих форм.

Однако у тебя был лишь один пеньюар, и тот без подходящего оттенка, сделанный из атласа. Да, раньше ты много раздумывала над атласом, шёлком и бархатом, отдавая предпочтение приятных тактильных ощущений одним, презирая колкость другого. В полном отчаянии ты уже решила, что не стоит выбирать между различными видами нижнего белья, наклонив чашу весов в сторону чего-то обыденного. Тебе нравились бюстгальтеры, которые подчеркнули бы твою среднего размера грудь. И ты обожала выбирать между ними, анализируя, иногда очень забывчиво, отрешённо или слишком напряжённо. И в то утро тебе пришлось выбирать между несколькими видами бюстгальтеров бардового цвета. Ты разрывалась между бюстгальтерами бандо, пуш-ап, балконетом и бюстгальтером без косточек. И ты была очень строга к каждому из них. Тебе не нравились трикотажные вещи, но ты зачастую страстно любила кружевные. И твой трикотажный бандо - полоска ткани без бретелей – не подходил под твой утончённый вкус. Модель пуш-ап имеет поролоновые вставки на чашках. Чашка имеет полностью поролоновую основу, и бюстгальтер существенно увеличивает размер твоей груди, ведь для поднятия и поддержки используются вставки по нижнему краю чашки. О да, пуш-ап как нельзя кстати подходит, ведь бюстгальтер-балконет ты никогда не привечала, хотя он максимально открывает зону декольте и оказывает поддержку благодаря бретелям, расположенным широко друг от друга. Чашечки модели прикрывают грудь лишь наполовину, тем самым эффективно приподнимая её. Что же до бюстгальтеров без косточек, то не смотря на все удобства при их ношении, ты считала их самыми неподходящими для свидания.

Свидания? Точно, свидание! Именно его ты так долго ждала. Поэтому, уже не теряя ни секунды, ты выбрала бардовый пуш-ап с кружевами и совершенно обыкновенные брифы, чётко указывающие на зоны боковых частей. Разумеется, и брифы не обошлись без красивого цветочного орнамента в центральной части. Видимо, ты запланировала всё намного-много дальше, чем я думал. Но я не мог тебя осудить, ведь ты имела полное возрастное право сделать нечто подобное со своим юношей. Тебе на тот момент было уже 22 с половиной года. Почему бы и не позволить себе романтическую ночь при луне. В своём календаре (на мобильном телефоне) ты даже назвала эту дату стихами Мидзухары Сюоси:

«Полумраком окутан,

чай цветёт на отрогах гор —

наступает лунная ночь…»

Многовековые духовные традиции научили японцев искренне верить, что природа подобна некоему храму, а пребывание в этом храме требует особой концентрации ума и чистоты духа. Вот и для тебя тихий вечер должен был стать храмом любви, где от тебя бы потребовалась максимальная концентрация на объекте привязанности. Как его звали? Тоса? Хоса? Маса? Уже и не помню, ведь я услышал его имя из твоих уст лишь раз, и больше мы с тобой не вспоминали его. Однако даже когда ты назвала его имя с прибавкой «болван», что соответствовало твоей цундере-натуре, это звучало приятно и мягко.

А что же, собственно, произошло в день моего второго прибытия? Я не знаю. Ты мне не говорила. Я был полон скорби, и одиноко гулял по всем городским паркам и скверам, где была тень. Позабавил меня Парк Уэно – самый популярный парк в городе: широкие пешеходные дорожки, лодочные прогулки по озеру, зоопарк и музеи. В зоопарк - денег не было, но в музей я сходил с удовольствием. А после я пошёл дальше, заблудившись. Но я не отчаивался, а продолжал спокойно гулять. Время шло за полдник, а я, уставший от долгой ходьбы, нашёл местечко с восемью лавками без спинок, и сел на одну. Нет, даже не сел, а, наверное, свалился, ибо сил не осталось. О чём я думал? О реальности происходящего. О Юке-чан. Но, как оказалось, я любил её не так горячо. Поняв, что иллюзорная любовь никчёмна, я хотел и вовсе от любви отказаться, и я отказался. Даже рядом с тобой я считал нас только друзьями, потому ты и была для меня Харукой-«сан». Разница в возрасте чувствовалась: мне 16, тебе 22. Я – ботан, ты – служилый человек.

Я сидел на лавочке, и ничто не предвещало беды, однако к ней подошла ты, и в тот момент я в первые увидел тебя: манящий взгляд, тонкие губы, стройные ноги, бардовое (как же ты любила этот цвет!) пальто, шляпка с утепляющим элементом под «крышечкой», длинные каштановые волосы, по-милому пухлые щёчки. Ты предстала передо мной как красивая, живая, ухоженная, имеющая недовольный вид женщина. И да, я взаправду дал тебе больше двадцати двух. Что поделаешь: ты была в тот момент очень серьёзной?

Я сначала не обратил на тебя сильного внимания. Пододвинулся, подумав, что тебе было нужно сесть. И ты села. Однако не ты была печально прекрасна, и я не мог не засмотреться. А затем не смог удержаться, чтобы не спросить: «Что-то случилось?». Ты прислушалась, где-то в своих мыслях похвалила мой японский говор и кивнула. Помнится, мне подумалось, что ты не хочешь, чтобы я вмешивался не в своё дело. Однако я, чтобы не спалиться, перешёл от рассматривания твоего милого личика на рассматривание твоих рук. В ладони сжимала ты два бирюзовых билета, и мой глаз переместился на здание, стоявшее прямо перед нами. «Концерт Хацунэ Мику, значит?» - разгадал я столь простую загадку, но не смог разгадать тайну твоих слёз и досады. Я не знал, какие это были слёзы: фальшивые или искренне печальные. Но мне стало тебя жаль. Я продолжил интересоваться: «Что-то серьёзное случилось?». И ты объяснила мне, что долгожданное свидание провалилось. Я не помню, по чьей вине. В воспоминаниях мелькают туманные отрывки, и, в общем-то, ты винила в своём рассказе и себя, и его.

Твоя приятная речь с ироничным использованием кансайской лексики меня впечатлила тут же. Я не понимал ещё тогда Кансайского диалекта, но прекрасно понял твоё предложение сходить вместе на концерт, ведь «билеты жалко». Трёхчасовой концерт я провёл не без жалоб на больной зад и заложенные уши, но в общих чертах я старался поддакивать твоей радости, чтобы каким-либо образом не обидеть. Да, жалоб было много, но я очень рад... очень рад, что ты дала мне шанс хотя бы раз побывать на живом концерте вокалоидов. Это всё равно было очень круто.

Продолжая считать, что я тебе, собственно-то, и не интересен, я, было, поторопился на автобус, потому что капал дождик и похолодало. Однако ты, не спрашивая моего разрешения, потащила меня в свою машину («Божечки, - думал я, - у неё и машина имеется!»), что, впрочем, ещё не стало накалом страстей. Ты привезла меня в «Tapas Molecular Bar» - один из самых дорогих ресторанов Токио. И это лучший кулинарный опыт, который у меня был до сих пор в иллюзорном мире. Шеф-повар отправил нас в кругосветное путешествие - мы смогли попробовать невероятные блюда, вдохновлённые типичными вкусами из разных уголков мира. Сама обстановка была идеальна - мы сидели в группе из 8 человек перед шеф-поваром, пока он готовил тарелки и всё объяснял. Я был поражён, а ты была искренне рада за меня. Тебя саму не удивили даже высокие цены, но, смотря на моё ошарашенное лицо, ты широко улыбалась и раскрепощалась до неузнаваемости. Я очень сильно полюбил это твоё выражение лица. Лучшее, что было в этом ресторане – это писсуары, они были идеально чистыми. А многие креативные блюда подавались с расцветом. Атмосфера была спокойной и дружелюбной благодаря старанием персонала и самого шеф-повара, с которым ты оказалась знакома ещё с детства.

Скидок, правда, он делать не стал для тебя, но тебе скидки нужны не были. Красуясь золотистой картой, перебирая её в пальцах, ты уверенно смотрела в лицо шеф-повару, потому он знал: «Она заплатит любую цену за любое количество заказанных блюд».

Ещё с древних времён все красивое, что окружало японца, становилось предметом любования — зимняя слива, аллеи розовой сакуры весною, шёлковые ирисы и нежные лотосы в прозрачных водоёмах летом, молодые листочки и разнообразные душистые травы, облака цветущей глицинии и загадочная луна, хризантемы, сверкающий снег, алые листья клёна. Так вот, в тот момент я любовался дорогим рестораном, и безгранично благодарен тебе за тот обеденный опыт.

Это был и мой первый алкогольный опыт. Не смотря на то, что в реальной жизни я с омерзением отношусь к алкогольным напиткам (они попросту невкусные), в тот момент я помню, как хорошо «нажрался» и... забыл о своих пьяных приключениях. Конечно же, я их потом додумал и с долей юмора преподносил друзьям, выбор которых был в том, чтобы либо верить мне, либо не верить.

Затем, не зная, куда меня деть, сама уже подвыпившая, ты набрала номер знакомого человечка и просто стала ждать чёрного джипа, который и отвёз нас к тебе на квартиру. У тебя мы ещё долго говорили, общаясь на самые разные темы. Ты даже не постеснялась пожаловаться мне на своего «суженого», называя его ряженным. А под конец ты громко заплакала, сильно досадуя о насущной проблеме любви и одиночества. Я тут же встал из-за стола и, шатаясь, подошёл к тебе, приподняв и прижав к себе. И только тогда я понял, что столкнулся с девушкой-гением, которую никто-никогда не понимал. И я... тоже заплакал, наверное. Ты была трезвее меня, но от горя не помнила ничего после того, как я обнял тебя.

Да, мы уснули вдвоём, однако ты бы никогда не позволила незнакомому юноше трогать тебя. Да и я был подуставшим. Мне было не до плотских утех. Прибавим к этому мою неопределённость, ибо я в тот же день отказался от любви. Пробудившись с тобой на одном ложе, я сильно испугался, и не мог отойти два дня. Однако все эти два дня я провёл с тобой, позабыв о могиле предков Юки-чан, погибшей в аварии. Она была с Иэясу в мире мертвецов, а я-то живой и здоровый, и ты - тоже живая и здоровая – проводишь со мной времечко. В первый же день ты катала меня по всей префектуре, показывая самые доступные места, уча меня запоминать к ним дорогу. В тот же день мы сходили в зоопарк в парке Уэно. Он был похож на песчаную гряду. Там были более 400 видов животных, в том числе панды, а также контактная зона и пятиэтажная пагода. Он настолько огромный, что мы пробыли там весь день с самого утра и до закрытия, и то не успели посмотреть одну третью зоопарка. Безумно красивое место, ухоженные животные, везде чисто, играет ненавязчивая приятная музыка, все предельно вежливы.

Ты сводила меня везде, продолжая радостно встречать моё удивление той красоте, которую, наверное, даже высшие сущности не обетовали мне в Японии. Я верил: ты выше всех высших сущностей, мудрее и человечнее. Те мрачные декабрьские дни были скрашены тобой. В особенности, скрасила их поездка в твоё любимое додзё, где ты показала мне (и на мне!) все самые лучшие приёмы каратэ, а ещё в тот же день в том же додзё мы помахались на синаях в кэндо. Больше всего запомнилась, наверное, ещё драка с твоим «суженым». Это был довольно странный момент.

Но настало время прощаться, и на прощание ты взяла с меня слово вернуться, исполнить мечту.

Эту поездку – с её пьяными приключениями, пошлыми моментами и оставившей след в моей жизни встречей с тобой – я никогда не забуду. Однако цветы и этих воспоминаний осыпались белым тленом, оставив в моём сердце лишь останки костра, пепельную пыль из миллион моментов.

«Я зайчик очень непростой. Я буду только лишь с тобой...» - помнишь песенку? Я привёл её сюда, чтобы дать тебе понять о моих чувствах. Прощаясь с тобой под зов декабрьских листьев, махая рукой на трапе, я улыбался с мыслями о скором возвращении к тебе, в твои объятия. Но, в конце концов, я осознал, что не испытывал к тебе ровным счётом ничего из того, о чём думал в момент первого прощания. Об этом я поведал в посвящённой твоей смерти песне «Эгору-но Ута»:

«И я о тебе никогда не мечтал,

ни разу обнять не захотел,

но ты была рядом, всё это зная...»

Ах, как много говорят о моих чувствах эти строки. Я сделал так, чтобы во мне пробудились эти чувства лишь после твоей кончины. Что имеем – не храним, потерявши – плачем. Да, именно так.

И уж поверь мне, Харука, я искренне считал тебя живой, существующей. Мечтания обратились к полуночи ложными воспоминаниями, и я уже ни о чём не жалел. Не жалел даже о том, что тебя не существовало... Я верил, что ты реальна. Я знал, что ты есть.

«Свет свечей погаснет в этот час.

Я ведь помню. Тебя помню.

Солнца луч разделит снова нас,

буду помнить, буду помнить...» - из «Я помню».

3

«Хотел вдруг рассказать я,

как ты прекрасна...

Хотел нить развязать я,

но опасно.

Скажу тебе,

смотря в очи твои:

своей судьбе

не подчинюсь…» - из «Сплю я или мёртв я?».

Тот я, что был закрытым, и тот я, которого новый я не любит и ненавидит и хочет забыть, умер, оставив лишь пятно дёгтя в моей памяти. С тех пор, как я начал просто смотреть аниме, я стал более открытым, весёлым, общительным, уверенным. Я видел с экрана энергичных и смелых персонажей, и я брал с них пример (ну, перенося в реальную жизнь, конечно же!). Постепенно за 8 класс у меня полностью сформировалась цель в жизни, и к моменту окончания 9 класса я усовершенствовал её.

А девятый класс (в отличие от восьмого) я не смог посвятить тебе. Ты была занята. Ты была слишком занята, и уделяла мне мало времени. Но временами я думал о тебе, рассказывал о тебе, но мои друзья всё ещё не верили в твоё существование. Твой смысл как источника моего уважения был лишённым. И от бахвальства я решил перейти к... жалости. Именно поэтому ты и умерла, Харука. Именно поэтому ты и лишилась девственности, чести, надежды, силы и всего в этом духе. Именно поэтому от отчаяния перед изнасилованием ты сбросилась на скалы, разбиваясь в дребезги, забирая с собой и моё хвастовство. Иллюзия частью своей начала развеиваться, но у меня таки не вышло заставить людей проявить ко мне жалость. Люди остались прежними, и им невдомёк были мои страдания, ибо я реально считал тебя мёртвой. Я начал... ценить тебя, любить тебя, чаще вспоминать тебя даже в те моменты, когда я оставался полностью один. Харука, ты стала ко мне ближе, чем когда-либо. Думая о твоём свободном духе, путешествующем где-то в Землях Будды Амитабхи, я славил Амиду и мечтательно засматривался на небо, веря: «Она умерла телом, но душой стала лишь сильнее...». Я даже посвятил песню твоей душе, которая в моём представлении сталась божественной:

«Там, где Солнце - хочу я быть там с Тобой!

Голос рвётся – так хочет быть там с Тобой!

Сердце бьётся - желает биться с Тобой!

Бог смеётся – смеяться хочет с Тобой!

***

Там, где Звёзды - хочу я быть там с Тобой!

Там, где Розы – желаю быть там с Тобой!

Чисты Слёзы - хотят ведь быть там с Тобой!

Мои Грёзы - все жаждут быть там с Тобой!»

«Сукхавачи»

Я перестал считать смерть чем-то загадочно страшным только благодаря тебе. Кто-то может подумать на суицидальные наклонности, но я даже мечтал о том, как мы вместе будем пребывать на Небесах: в стране, где нет боли или сомнений, где души свободны, где всё красиво и уютно, вечно. И в этой стране я бы, мечтающий о своей единственной любви, был бы всегда рядом с тобой. Это был бы мой любовный подвиг, подвиг во имя любви к иллюзорной тебе. Ты права: я создал тебя в сгустке своей крови из резанной вены, и я не смею сожалеть о том, что занимался подобной ерундой. Может, садомазохизм моего тела – это и есть та самая ерунда. Но ты... Харука, тебя я за ерунду не считаю. Без тебя, созданной мною, мне было так одиноко, будто все покинули меня. И даже рядом с друзьями я считал себя покинутым. А ведь без тебя я начал мириться с реальностью жизни, начал любить прожитые в реальной жизни мгновения, начал ценить людей, ибо ты преподала мне жестокий урок: «цени, пока живо; умрёт – будет поздно». И я ценю, ценю до сих пор. Я следую твоему уроку, изредка мечтая отойти к тебе, в иной мир. Ты внушила мне надежду на то, что за смертью нет никакой пустоты. Зная о том, что ты существуешь даже после смерти тела, я надеялся на счастье в мире за гранью физической жизни. И я даже был счастлив, зная: в том мире счастлива ты.

По правде говоря, никаких мыслей о суициде у меня не было. Просто иногда в полном одиночестве я всем сердцем ждал своего часа, чтобы встретиться с тобой. И мои чувства к тебе, как к выдуманной подруге, были самыми искренними. Ни перед кем я так искренен не был, а перед выдуманной тобой был. Потому что ты была моим идеалом, потому что я не мог найти другой. Я надеялся на любовь мёртвой иллюзии больше, чем на любовь живой девушки. Столь велик был комплекс неполноценности, столь верен я был своему внутреннему миру, который я посмел расширить до мира внешнего и сугубо реального.

Я подозревал себя в маниакальности, лгал себе и другим. Я так соскучился, что мои чувства к тебе стали лишь сильнее выраженными. Даже мой друг, Данила, поверил в них. И я лгал... больше... много... Лгал Даниле, а сам верил в собственную ложь, заменяя воспоминания болезненного детства воспоминаниями о тебе.

Японский писатель Рюносукэ Акутагава писал так:

«Осенний денёк.

Макушки больших кипарисов

склонились набок…».

В последующем ты ещё не раз будешь цитировать мне эти строки для того, чтобы успокоить моё болезненно страдающее сердечко.

С тех пор, как ты взяла с меня слово вернуться в обетованный рай, в Японии мы с тобой больше не встречались. Мы встретились вживую ещё в Москве, но об этом мы повспоминаем позже, а пока... позволь мне дать волю размышлениям о том, где была грань между реальностью и порождённой мною иллюзией.

Если так подумать, воображаемые друзья у взрослых не такая большая редкость как можно было бы подумать. Нет определённого возраста после которого наличие воображаемого друга официально становится проблемой. Воображаемые друзья редко бывают индикатором психической болезни в любом возрасте. Я бы обеспокоился только, если человек станет утверждать, что его воображаемый друг не воображаемый. Такие утверждения свидетельствовали бы о том, что человек не разделяет реальность и фантазии, а это уже симптомы серьёзной болезни. И это именно мой случай. Я знал, что ты не существуешь в одной реальности, но существуешь в другой, Харука-сан. Потому я утверждал, что ты существуешь так, будто существуешь в обеих реальностях. И зачастую я сомневался: люблю ли я или не люблю. Я не мечтал о будущей жизни с тобой, ты просто была выдумана мной, и я прекрасно понимал: ты – моё творение, живущее в созданной мною реальности. Ах, если б только это была идеальная реальность без бед и горечи, никто бы в ней не умирал.

В воображаемом друге ведь нету ничего плохого. Более того, многие дети и взрослые мне говорят, что воображаемый друг – отличная поддержка. Он даст совет в трудную минуту, может выступить моральным ориентиром, с ним можно поссориться, если есть настроение для конфликта. С помощью воображаемого друга можно регулировать целый спектр эмоций, решать массу проблем. Однако ты не была для меня воображаемой, Харука-сан. Я чувствовал твоё восприятие так, будто ты существовала в реальности. Я не мог так просто поссориться с тобой или попросить поддержки. Я жил в двух реальностях, на разных слоях бытия.

Некоторые друзья, которым я сказал правду, назвали меня шизонутым. Действительно правда, что больные шизофренией могут видеть и говорить с людьми, которых никто кроме них не видит. Но в их случае разговор с воображаемым другом сопровождается большим количеством других симптомов психической болезни. Один лишь разговор с воображаемым другом ничего не значит. Однако ж, я где-то вычитал следующее: «Если ваш ВД появился ещё в раннем детстве, то беспокоиться особо не о чем. Если же ВД появился именно в поздний подростковый период – возможно, стоит все-таки обратиться к врачу...». И, конечно же, я не осмелился обратиться к врачу. Я и так был полон противоречий, чужое волнение было излишним. «А если ещё и в психиатрическую больницу положат?» - думал я и пытался утешить себя тем, что ты больше, чем просто ВООБРАЖАЕМАЯ ПОДРУГА.

И всё же я думаю так: если я говорю с воображаемым другом, то это нормально, если воображаемый друг говорит со мной, то это явное психическое отклонение. И дело тут даже не возрасте. Однако здесь тоже есть проблема. Ты говорила со мной только в моих ложных воспоминаниях. Напрямую с тобой я общался только в двух редких снах. В остальном же я помню наши «разговоры» только как ложные воспоминания, иногда совсем путаясь между истинностью и ложностью прошлого опыта.

Я спрашивал у тебя совета временами. И временами ты отвечала. И давала прекрасные советы, благодаря которым я поднимался с колен. Я знаю твой голос, помню ощущения твоих волос и кожи. Я до сих пор не разгадал тебя, Харука-сан! Разве ж можно тебя назвать простой воображаемой подругой? Нет никакой грани. Ты ощущалась мною как реальная, а я, быть может, ощущался тобой как ложный и иллюзорный творец с седьмого неба.

4

«Прочла ты страницы

души утомлённой моей.

Лисицей

была,

я ведь об этом и не знал,

оттого не сказал...» - из «Эгору-но Ута».

В девушках привлекает больше всего наличие обаяния, харизмы, особого взгляда, при виде которого сразу понимаешь, что за ним что-то есть. Скромность может наскучить, достоинство - никогда. Восхищает, когда девушка с нежностью относится к миру и знает себе цену, несёт себя в этот мир с Достоинством, истинным пониманием красоты вообще и красоты своей собственной. Восхищает, когда девушка может поддержать интересную беседу, но ещё более восхитительно, когда она умеет слушать. Конечно, искорка во взгляде, отношение ко всему с лёгкой долей иронии, чувство юмора и умение восхищаться, без зависти, а потому что просто в кайф. И неважно, будь это натура страстная, эдакая пацанка, или же милашка - каждое проявление характера заслуживает восхищения, девушки разные и по-разному прекрасны, главное, чтобы в характере присутствовали перечисленные выше качества.

И, конечно же, в тебе были многие из этих черт. Я был знаком с тобой три года, даже после твоей скоропостижной кончины. И я всё не мог разобраться, какая ты в богатстве своего характера. С самого начала я думал: «Очаровывая и соблазняя, она не остаётся незаметной. При этом скандалы и брань – не её способ привлечения внимания. При ней не хочется выражаться матом. Она очень умна и ищет к каждому свой подход, лаконично и с мелодией!»

Затем я узнал о тебе немножко больше, начав думать чуть иначе: «Она настолько хорошо воспитана, что всегда приветлива и улыбчива. Именно поэтому ей все рады. Она всегда готова выслушать чужое мнение, уважая его, даже если оно не совпадает с её убеждениями!»

Шли месяцы нашего общения в скайп, и я узнал о тебе ещё больше, чем раньше. И мои предположения о твоём внутреннем мире резко и красочно менялись: «Основное внимание уделяет саморазвитию, общению с друзьями и путешествиям. Она не ставит во главу угла свои проблемы, загружая ими окружающих и впадая в истерику...»

Тебя - как бы сказать? – иллюстрировала целеустремлённость, как самая яркая твоя черта характера. Ты уверенна и решительна в своих принципах, мечтах, целях, чувствах. Я спрашиваю тебя: «Почему ты такая?», и ты отвечаешь простыми словами: «Потому что могу быть такой...». Такие слова, точно, никого не вдохновляют (ведь они не смогли вдохновить даже меня!), но они всё равно кажутся мне прекрасным афоризмом.

Вообще, ты являешься самым сложным и непонятным среди всех созданных мною персон. Ты настолько сильно эксцентрична, что на фоне остальных моих «японских друзей» жива даже после своей смерти в иллюзорном мире, жива в моей душе как на отдельном плане бытия.

Каким же человеком я тебя представляю? Какой ты человек в моих глазах? Дружелюбная и общительная, но иногда слишком сжата и застенчива, что зачастую делает тебя из военного человека милую куколку. Не обижайся, это лишь моя заметка. Харука-сан... Она бесхитростная и скромная, привыкла жить в своём придуманном красочном мире, но присущая ей двойственность очень мешает в жизни и приносит муки от постоянных противоречий.

Твой психологический портрет отражает очень ранимого и восприимчивого человека, которого легко обидеть, правда он не злопамятен, поэтому очень быстро отходит и забывает об этом. У него большое количество друзей и приятелей, потому что он всегда внимателен к их проблемам и неудачам, всегда поддержит и поможет советом в трудную минуту. Единственный минус такого поведения, что в окружении представителя этого знака слишком много людей, которые пользуются его добрым сердцем. Одним из таких людей был я.

Ты, в принципе, нежна и чувствительна, однако носишь маску из мажорного высокомерия, воинской гордости и чести, серьёзности и молчания. Но эта маска не мешает тебе заводить новые знакомства и быстро открывать для окружающих часть своей души. Ты боишься предательства, поэтому очень избирательна в подробностях о своей личной жизни. Как ты сказала, ты не готова довериться даже товарищу. Ты говорила, как тяжело женщине на флоте. Боясь потерять собственное женское достоинство ты отказывалась от женственности в принципе.

Не смотря на хорошее чувство юмора и пост-иронии, ты редко отвечала на шутки взаимностью, потому что, видимо, очень ценишь премудрую серьёзность. Временами ты столь холодна и жестока, что я подозревал у тебя какое-нибудь психическое расстройство. Но, в отличие от меня, ты психически здоровый человек и всегда знаешь, чего тебе хочется.

Ты что-то говорила о фригидности, намекая на то, что в будущем ожидаешь развития наших отношений, но я не столь амбициозен и редко проявляю инициативу в эмоциональных связях с людьми. Для меня ты была другом, и мне было приятно общаться с тобой, но ни одного твоего намёка на взаимную любовь я так и не заметил, после чего не редко корил себя за невнимательность и безответность. Казалось бы, фригидность досталась тебе от матери, и твой отец частенько замечал это в разговорах со мной (видимо, он тоже ожидал сватовства), говоря, что твоя фригидность проявляется во всех вещах жизни, и даже в самых мелочных.

Холодный расчёт твой называл он «болезнью из-за большого мозга», что можно было понять как «горе от ума». Не везде ты искала выгоду, но выгода находила тебя постоянно, и ты просто не могла пройти мимо неё. Видимо, это некоторая предрасположенность к бизнесу, сформировавшаяся из-за отца. Хочу заметить прямо в этом месте: отец твой был прирождённым бизнесменом и махинатором, приятным торговцем и тем ещё жадиной. Но что до тебя: ты взяла от своего отца только самые положительные качества, кроме... этого наивного честолюбия. С корнем «чест» связана ещё одна твоя не самая приятная черта: излишняя любовь к чести. Тебя воспитали по самурайским идеалам, и ты хранила эти устаревшие идеалы, изо всех сил цепляясь за свою хвалёную честь.

Именно патологическая любовь к чести привела к возникновению у тебя фобии стать изнасилованной. Ах, точно! Эта фобия... Я хотел поговорить с тобой о неё столь много раз, но так и не удалось. Ты умерла именно в ситуации, случая которого ты старалась избегать всю жизнь. И эта фобия... Н-да... После твоей смерти я часто вспоминал Гоголя... Николая Васильевича... Да, у вас у обоих похожий случай. Ох, и не пойми неправильно. Гоголь всю жизнь боялся быть похороненным заживо, и его, вроде как, похоронили заживо. У тебя нечто похожее...

Так вот... эм... ммм...

«Людям свойственно испытывать страх. Человека могут пугать змеи, пауки, собаки и все подобные вещи. Материальные боязни легче контролировать, достаточно избегать контактов с их объектами. У молодых девушек часто возникает страх изнасилования. Бояться насильственных действий сексуального характера — это нормально, но иногда страх перерастает в паническую фобию. Виргинитифобия — сильная боязнь быть изнасилованной. Больные фобией опасаются любых сексуальных контактов...» - ты сказала это, имея ввиду всю себя, когда я даже не подозревал о твоих страхах. Просто играли в музыкальную игру по сети, и ты начала мне рассказывать об этой... виргинитифобии. Я уверен, что данный страх связан с твоей жаждой сохранить «самурайскую» честь. И виноваты в твоём страхе родители. Родители, проявляющие излишнюю заботу о сексуальном воспитании дочери, могут неосознанно нанести ей психологическую травму. С детства взрослые могут говорить ребёнку о том, что сексом заниматься опасно, подтверждая это насильственными сценами из фильмов. После наглядного примера маленькие девочки тяжело отходят. В этом случае возникает страх не самого насилия, а последствий после него.

Что-то ещё? Может быть, ты уже сталкивалась с подобным в прошлом? Во время процесса ты испытала боль, а партнёр не прислушался к твоему телу, и стало причиной страха. Возможно, я переборщил с данной теорией.

Случаи изнасилования не являются редкостью. Жертвы замыкаются в себе и боятся рассказать о проблеме специалистам. После изнасилования возникает боязнь секса. У замужних женщин страх может привести к распаду семьи. Ты ведь это мне сама сказала в тот раз. И хоть я проиграл тебе в игре, я получил даже больше, чем мог. Твоя единственная болезненная фобия – это боязнь изнасилования. И хоть сначала это звучит очень глупо (будто это только навязчивые мысли какой-нибудь трусишки), позже данная информация становится источником моей бессонницы. Я знал, как ты цепляешься за свою честь и девственность. Знал, и боялся за эти две вещи вместе с тобой. Я был солидарен с тобой. Но солидарность не спасла...

Но, несмотря на слабости, представляешься ты мне сильной девушкой, у которой могла сложиться тяжёлая, но великая судьба. Стремясь к власти и завоеваниям во имя возрождения Великой Японской Империи, ты желала стать женщиной-адмиралом, как Дама Эльвира Сибиль Мэри Мэттьюс, урождённая Лафтон. Ты старалась, и я чувствовал, как ты старалась. Мне нравились в тебе эти амбиции и устремлённость в будущее. Ты была похожа мечтательностью на меня, однако твои намерения возродить Империю были отнюдь не ветреными мечтами в голове. Ты была крайне серьёзна и долгое время побуждала меня проявить лояльность к милитаристской политики былой Японии. Ты много поведала мне о своём дедушке, о великих днях, когда Япония могла гордиться своим флотом и армией. Ты искренне ненавидела Силы Самообороны Японии за их наигранную «силу». И тебе не нравилось, как мы, русские, относимся к парадам Сил Самообороны. В комментариях под видео про один из таких парадов (27 октября 2013 года) было написано следующее:

• «остатки квантунской армии)»
• «полный гутай!!! XDDDD»
• «Слизали с наших парадов!!))»
• «Мдаа.... США окончательно задавили японцев...»
• «парад какой-то не по военному настроении, не передаёт ничего особенного»
• «У нас в школе смотр песни и строя и то лучше был в 80-е)))»
• «Это чё за хрень, они прикалываются? Как на 1-ое Мая.»
• «сразу видно ,даже по шагу, японы воевать не собираются ))»
• «М-м-м да-а-а...Музыка убогая, как в цирке! Техника мчится куда то, будто император поссать захотел, а нужно дождаться окончания парада - вот и ускорились ))) Цирк, да и только :)»
• «япония как и германия проиграла в 2 й мировой позорно капитулировала так что этот просто для внутреннего потребления... скорее развлекуха театральная...»
• «под такие марши уснуть можно»
• «тоскливое зрелище»
• «С былой мощью японии в годы второй мировой войны, нынешнюю армию сравнивать нельзя...»
• «армия у них без-полезное их не кто не боится ,они не опасны для нас и вообщем .пускай дальше покемонят.»
• «Американо Английский прогулочный шаг уебный!»
• «че за хождение»
• «совсем плохой»
• «мда, армия выглядит... эмм...дохленькой»
• «Фуууууууу, где роботы пилотируемые няшными девочками?????????»

И ты не отрицала. Ты соглашалась с болью на душе: нужно начинать заново, нужно возродить былое могущество. Комментарии со стороны наших людей ещё больше смотивировали тебя. Ты хотела заставить этих комментаторов узреть Японию твоего будущего, содрогнуться перед её мощью, начать вновь бояться Страны Восходящего Солнца. И во мне эти цели вызывали дикий трепет. Я тоже хотел увидеть лица тех, кто насмехается над японской военной мощью, и оправдывал (исходя из твоих идей) любое военное преступление Японской Империи. Ты считала их героями: тех, кто убивал беззащитных, тех, кто ставил над людьми опыты, тех, кто так спокойно и жестоко истреблял китайцев, тайцев, вьетнамцев и остальных. Ты оправдывала их в моих глазах. Ты была предана идеям предков, желая исправить их ошибки и не наступать на одни и те же грабли. Алое солнце на сером фоне – вот всё, что ты хотела видеть на карте мира, и твоим желаниям я хотел потакать так, как мог. Однако мир, который хотела сделать Японской Империей, был лишь моей иллюзией, и теперь мы оба это понимаем. Никакой новой Японской Империи в реальности не будет, и все продолжат называть японцев извращенцами и анимешниками. Я думаю, с этим нам надо смириться. Твоим мечтам стать адмиралом флота, затем министром обороны, а затем и премьер-министром от ультраправых национал-социалистов не суждено было сбыться. Японии нужно искать другой путь к возвышению.

Что я могу сказать? Твой характер идеален, Харука-сан. О большем я уже просто не могу мечтать. Как можно быть идеальнее, я ума не приложу. В моих глаза ты – золото и кровь. Золото – твоё идеальное дело. Кровь – твоя идеальная душа. И хоть я, разочаровывая тебя, сказал о невозможности исполнения твоих мечт, я хорошо знаю тебя, и знаю, что ни о чём ты так сильно не мечтала, как обо мне.

«Неподвижно висит

Тёмная туча в полнеба...

Видно, молнию ждёт...»

Мацуо Басё

Говоря обо мне, ты никогда не сравнивала. Ты говорила: «Не важно, сколько тебе лет, ты всегда молод душой и бодр. Ты смеёшься в лицо неприятностям, и они отступают. Все, кто тебя окружают, заражаются твоим позитивом. Именно поэтому у тебя много друзей и к тебе тянутся люди. С таким настроем ты многого добьёшься в жизни. Окружают, заражаются твоим позитивом. Именно поэтому у тебя много друзей и к тебе тянутся люди. С таким настроем ты многого добьёшься в жизни...». Я думаю, ты ошибалась, но проверить это можно будет только в будущем. Время покажет, насколько ты была объективна в оценке моих качеств.

«Вот твоё лицо, да, умытое в слезах.

Вот твоя улыбка, друг, и огонь в глазах.

Вот твои надежды, наказы и мечты.

Всё, что не сбылось бы сразу - всё хотела ты» - из «HARUKA Reference!!».

5

«Всего бояться так устал!

Когда-то я верил, что ты

спасёшь всех от Зла.

Когда ты имя вспомнишь вдруг,

тени толпы остановятся,

встанут все в круг...» - из «Help!!».

Давай поговорим о других образах, в которых я вдохнул жизнь. К примеру, о Соре Мотидзуки-сан и Ичиро-куне.

Что ты помнишь о Соре-сан? Ну, кроме того, что она писала мне:

«Меня зовут Сора Мотидзуки. Можешь даже не проверять: в сети меня нет, и никогда под этим именем не будет, дружок. Я – японка. Ты, наверное, и так должен был понять. Я – простое смертное (невинное) создание. Однако… . Я живу в Осаке, как и Харука Нагисари. Также, как и её, отец отправил меня в академию-интернат для одарённых детей в 10 лет. В 14 лет мать забрала меня оттуда, хотя мне оставалось всего один год для го окончания. Эта толстозадая дурочка (которую я, несомненно, очень люблю) увезла меня-маленькую в Индию, где я была увлеклась религией, буддизмом и индуизмом. Я очень увлекающаяся девушка, поэтому сразу же заказала себе гуру (духовного учителя). Если быть честным, то денег было столько у моей матери, что она заказала мне сразу трёх: какого-то отшельника (настоящего), одного буддиста и одного индуиста. До 17 лет я увлекалась религией и пыталась достичь просветления. В моей голове было понамешано куча религиозных составляющих (боги, Дэвалака, Нарака, переселение душ, музыка Джастина Бибера). По достижении 18 лет я отказалась от духовной культуры, выбирая то, чего хочу. Я подумывала вновь вернуться к просветлению, чтобы обнести счастье в богах. Но затем я снова увидела свою подругу, Харуку (её ты точно знаешь). Я была и без того бездушна и холодна, а тут я встретила свою подружку с парнем. Я лицемерно поздравила её с билетами на концерт Хацунэ Мику. Но я заплатила её парню, чтобы он бросил её. Я хотела заставить её рыдать. И мне это удалось. Я на мгновение почувствовала удовлетворение от её страданий!»

В том же диалоге она рассказала мне что-то об обманчивости левого полушария мозга и что-то о своих расследованиях. Истории её были очень занимательны, хоть и нереалестичны в полной мере.

«Что ж, хотелось бы мне вспомнить былое… Это не личное. Информацией, которую я тебе дам, ты воспользоваться во зло не сможешь. Разве что узнаешь что-нибудь банальное.

Чем я живу? Я живу наукой. Только наукой. Наука – это я сама, поэтому я ещё живу и самой собой.

Какая у меня машина? Красный среднеразмерный кроссовер «Nissan X-Trail» (на североамериканском рынке он продаётся под именем «Rogue») – это, несомненно, одна из наиболее важных моделей для компании «Nissan Motor Company Ltd», которая может и «не хватает звёзд с небес», но стабильно находит немало покупателей по всему миру за счёт того, что внешне всегда следует тенденциям автомобильной моды, а внутри не отстаёт от современных технологий… Я кину фотку...»

А перед тем, как мы попрощались, я попросил её рассказать какую-нибудь историю из её практики. Она тут же выдумала «Историю о добром волшебники», ни слову из которой я поверить не осмелился.

«Наше декабрьское дело было очень необычным. Был канун рождества, а в Японии этот праздник просто считается клёвым и модным, поэтому магазины в Осаке готовились очень тщательно. А многие граждане даже обращались за кредитами в Кансайский банк. И этот-то банк сыграл свою роль в нашем предвыходным делом. Субботу я ждала в тот момент очень сильно, достаточно сильно, чтобы стать ленивой. А тут к нам обращается полицейское управление с протоколом на финансовую махинацию в Кансайском банке на сумму более 600 000 000 иен. 600 миллионов – это не малая доля для столь огромного банка, и даже так надо было разобраться. Полиция обратилась в разведывательное управление, так как риск вмешаться в дела Министерства экономики, торговли и промышленности Японии. Непосредственно от самого министра, Хиросигэ Сэко, поступила просьба к полиции взыскать все украденные средства. Директор Центрального Банка, Харухико Курода, также пошёл на крайние меры, чтобы снизить и без того высокую инфляцию.

Бедный Такада! Как трудно ему пришлось. И мне тоже, ведь я в декабре только и поступила на работу в разведывательное управление.

По статусу Банк Японии является не административным органом, а акционерной компанией: 55 % его капитала принадлежит правительству, 45 % — частным и институциональным акционерам. Акционерам гарантированы дивиденды в размере 4 %, в случае получения банком высокой прибыли они могут быть увеличены до 5 %. Основная прибыль взимается в государственный бюджет. И как раз-таки 600 млн. иен должны были идти в администрацию префектуры Осака.

Гирлянды на улицах уже ярко горели, а людей с кучами покупок было и не счесть. Вместо должного отдыха на следующий выходной Такада отправил меня съездить в «Мизхо Банк», в Умэда Филиал, который находился в самом центре Осаки. Мне нужно было спросить с этих ребят журнал из отдела кредитования. Нужно было понять, куда могли уйти 600 000 000 иен, и кто их взял. Я ездила из банка в банк, чтобы изучить все документы о заёмщиках. За день я прочитала информацию на 60 000 человек, которые заняли денег у банков. В общей сложности, каждый из заёмщиков брал всего по 100 000 иен. Но даже так 600 000 000 иен никак не получались. Значит, дело не в них. Но деньги не могли уйти куда попало и незаметно.

Я предположила, что банк сам пожелал провести махинацию, поэтому нигде о изъятии 600 млн. иен не было написано. То есть банк украл деньги сам у себя и нигде это не зарегистрировал. Случай был очень тупой, поэтому я решила почитать об экономике в интернете чуть-чуть побольше. Со знаниями нейронаук я далеко уйти не могла в финансовых делах. Поэтому мне нужно было развить именно способность к банковскому делу. Через два дня Такада принёс мне скорбную весть. Мол, полиция завязала с делом, так как провести обыски в банке не имела права, а иначе найти похитителя и само хищении никак было нельзя. Разведка без должных причин также не могла войти в банк. Мы думали над идеей проникновения ровно неделю. Тогда я впервые ощутила на себе всю боль простого работяги. Я спала на работе, ела только быстроприготовляемый рамен, тратила кучу топлива на поездки по Осаке. Плюс ко всему, Такада не хотел ничего делал, ведь рождество же. А вскоре и новый год должен быть через два дня. Мой взрослый напарник совсем разленился и хотел было признать виновным самого директора «Мизхо Банка». Но я хотела поиграться с министерством. Поэтому я, поговорив с коллегами в разведывательном управлении, решилась сама проникнуть в здание банка и взломать базу данных сотрудников, а также директора Нагано.

Под лёгкий рок группы «My First Story», я подъехала к зданию «Мизхо Банка» в его Филиале Умэда. Я забежала в служебный туалет для дам, и стала ждать жертв. Мне пришлось туго затянуть шею сотруднице банка, бейджик которой я даже не умудрилась глянуть. Её одежда оказалась для меня слишком большой, поэтому мне пришлось вырубить ещё одну. Я сняла с неё форму, померила. В это время зашла ещё одна. Тело второй я отпнула в кабинку к другой, а сама я отвернулась от третьей, застёгивая пуговицы.

- Ты, что, раздевалась? – спросила эта сука, так тянувшая моё время. Я, естественно не ответила. А та продолжала, - Что с тобой? С тобой всё в порядке.

Я обернулась к неё, осознав, что форма, которую я натягивала на себя. Была мне очень тугой и маленькой. Я подпрыгнула и с ноги врезала третьей. Пуговицы рубашки порвались от натяжения, и я сдёрнула её с себя, затащив раздетую бабу в кабинку. Я переоделась в ней, в этой кабинке, где лежало уже трое взрослых женщин. Одежда третьей женщины оказалась мне не совсем в пору, но что мне оставалось? Ждать четвёртую, а потом? Пятую ждать?!!! Да так мне и трёх кабинок не хватило бы! Мне уж было проще весь банк вырубить. Что я и желала сделать.

Я вышла из туалета, закрыв кабинку с тремя девками. Я с опущенным взглядом пошла в офис. Посмотрела план здания, нашла кабинет директора, и побежала туда, решив бежать по лестнице, так как в лифте было много народу. Я пробежала на 17 этаж, отдохнула и взялась за карту доступа одной из трёх женщин. Проникнув в техническую комнату, я вырубила отключила камеры и положила на стул к охраннику (которого на тот момент не было) булочку со снотворным. Если бы бедняга зашёл в комнату, то он бы взял булку обязательно. Как показала практика, он так и сделал, поэтому не включил камеры снова.

У меня было мало времени. Все сотрудники смотрели на меня ужасающе подозрительным взглядом. Думали, что я новенькая. Но были и те, кто меня уже видел неделю назад. Вот от этих я держалась подальше, а если удавалось, то гасила их одним ударом в шею.

Кое-как дойдя до кабинета директора, я заметила, что он закрыт. Оглянулась: все работали, сидя в своих компьютерах и телефонах. Никто не заметил, как я просунула ноготь в замочную скважину. Да, я сломала себе три ногтя, но сломала их вместе с замком. Я быстро зашла в кабинет, села за компьютер директора и торопливо начала тыкать клавиши. Мне нужно было лишь открыть доступ разведке к базе данных банка. Для этого у меня была флешка с Траяном. Я заразила компьютер директора и уже собиралась уходить, но в кабинет вошёл директор. Я за две секунды прокатилась под софу и стала ждать момента, когда бы он ушёл. Но эта скотина не уходила. Я ломала себе спину до самого вечера, пока он не ушёл домой. Когда я вылезла из-под софы, было темно, а мои кости хрустели до ужаса. Я сняла с себя униформу сотрудницы, и потянулась.

- Ах, вот она – свобода! – подумала я вслух, теребя сосочки. Впрочем, неважно. Я позвонила Такаде. Этот дебил сидел в офисе и играл в «Лигу Легенд».

- Прости, что побеспокоила!

- Подожди. Как всё прошло? Алл…

Я быстро отключилась, и решила сама вылезти из банка. Открыла дверь и пошла через рабочие места, по темноте. А потом внезапно заметила красный огонёк включённой камеры. После чего рванула на хер подальше. Охранник бегал за мной по всему банку, пока я не прыгнула в окно. Поздно заметив, что окно было на втором этаже, я упала на собственную машину. Хрустнув сильно правой рукой, а открыла двери в салон и села за руль в полностью нагом виде. В костюме Евы. Я нажала на газ и поехала в офис.

В офисе уже мне перевязали сломанную руку, а я объяснила ситуацию. На следующий день мои коллеги смогли взломать базу данных банка.

Хирокити Самамура, замдиректора банка «Мизхо», являлся тем, кто украл средств на сумму 600 млн. иен. Мы повязали его быстро. Такада и я допрашивали. Я сильно не церемонилась. Била в морду и, царапая ногтями шею, задавала вопросы. Хирокити Самамура сказал, что перечислил 600 млн. иен всем детям Японии, которые были больны раковыми заболеваниями. Он разделил эту сумму на 75 000 детишек и каждому подарил по 8 000 иен. Он сказал, что хотел устроить этим детям рождество, поэтому позволил распоряжаться этими деньгами, как они захотели бы. Он и те служащие, которые помогали ему раздавать пачки по 8 000 иен по больницам, были арестованы и судимы. В рамках закона, Хирокити Самамура заслужил 15 лет колонии. Однако по моральным рамкам… Дети, больные раком, получили деньги, которые потратили на сладости, караокэ или отдали родителям. 8 000 для одного – это не так уж и много, но если таких 8 000 есть у всех больных детей… Это большое чудо!» - эта история мне понравилась, очень. Она была милая – эта история. Она была поучительна, и заставила меня задуматься о подобных делах.

А после твоей смерти мы пересеклись с ней ещё один раз в интернете. Она написала: «В этом году Харука Нагисари покончила жизнь самоубийством после изнасилования каким-то религиозным фанатиком из какой-то буддийской секты. Мне было грустно. Да, это точно. Я лишилась своей игрушки. И была разочарована в социуме...»

А затем добавила: «Тебя, наверное, тошнит уже от моих жестоких слов, но я такой человек. Я гениальна и умна. Я знаю санскрит, арабский, непальский, китайский, корейский, английский, немецкий, французский, хинди и русский. Больше знала только Харука Нагисари, но она использовала их для того, чтобы найти друзей в мире. А я друзей не искала. А она их не нашла...»

Сора Мотидзуки – это твоя категоричная форма, Харука-сан. Она, как ты, умна и гениальна, однако взамен на полноту разума она покончила со всеми своими хорошими сторонами. И, в отличие от тебя, Сора была чересчур разбалована, она была капризна.

Сора с самого рождения имела склонности к манипуляциям. Всё за неё делали родители, и она не чувствовала ответственности ни за что. Вечно с ней нянчились. И вот её отправили в академию для одарённых детей, где она провела четыре года своей жизни. Сора увлеклась анатомией человеческого тела. Образы кишков и висящего в груди сердечка привлекали её. Поэтому биология шла у лучше всего. Также шла прекрасно математика и английский язык. Везде, где надо было анализировать, Сора была хороша. Конечно, её забрали потом в Индию, но на этом её познания не окончились. С того момента, как она ступила на религиозное самосовершенствование, она раскрыла в боге и сверхъестественном психологию людей.

В Токийский университет поступила в 17 лет. Сдав хорошо все вступительные испытания, решила связать свою жизнь с аналитическими науками и занималась на кафедре нейронаук (наук, изучающих мозг и нервную систему человека). Уже в свои 18 стала стажёром в институтской лаборатории. «Мой главный тупизм, - как она говорила тебе, - был и является до сих пор – это компьютерная томография. Я постоянно должна была управляться с этой машиной, но я не механик и не техник. Я – аналитик!». «Я – аналитик!» - звучит гордо и уверенно.

Сора жила и работала в Киото. Больше о ней я не знаю.

***

Ичиро-кун... Полное имя: Ичиро Харунокэ. Если бы я поставил перед Ичиро-куном стакан с половиной воды и спросил, пуст он или полон наполовину, он бы ответил без колебаний: «Полон, конечно!». Ичиро - человек, основной чертой которого является вера в положительный исход всех событий. К жизни он стремится относиться проще, не придавая значения маловажным вещам или тем, которые несут негатив. Как я мог заметить, он более здоров физически, у него высокий иммунитет, и психосоматические болезни обходят его стороной. Такие люди умеют быстро устанавливать дружеские связи и поддерживать отношения, а наличие социальной активности непосредственно влияет на сохранение их здоровья.

Я привык сравнивать себя с Ичиро-куном. Он был идеальным воплощением моих хороших сторон. Ичиро-кун не даёт воли слабости и депрессивным состояниям. Таким людям не свойственно жалеть себя, поскольку это представляет их, как уязвимых. Ичиро - человек оптимистического настроя - утверждает, что в мире все замечательно, только нужно постараться, чтобы он таким оставался. Такой настрой является противоположным пессимизму. У истинных оптимистов стиль мышления настроен на позитивный лад, поэтому они все неудачи воспринимают, как случайные и непостоянные, а все хорошие события, как естественные.

По характеру Ичиро-кун был замечательно понимающим и дружелюбным. Я называл его в мыслях «Улыбака», потому что у него была привычка постоянно шутить и улыбаться. Разговорчивый хороший друг. Ичиро все три школьных ступени занимался баскетболом (практически с рождения), ходил на кружки, участвовал в соревнованиях. Кумиром у Ичиро был Коби Брайант, как самый известный знаменитый баскетболист. Как и у Брайанта, в семье Ичиро было трое детей, из которых Ичиро был самым младшим. Как Брайант, Ичиро болел за футбольный клуб «Милан», всегда ругаясь с остальными насчёт своей правоты в том, что «Милан» лучше всех. Однако субъективность и несправедливость суждений не была присуща моему другу.

Ичиро - это человек, который был не защищён, как и остальные, от любых проблем и печалей, у него также бывают невезения, просто он имел другое отношение к трудностям. Такие люди любую неудачу воспринимают, как урок, от которого можно извлечь мудрость. И, прямо как любой оптимист, Ичиро очень «любил» ошибки, а точнее он любил на них учиться. Простой широкой души человек был этот Ичиро-кун. Он не погружался с головой в проблемы, а держал голову гордо поднятой, сохраняя жизнерадостность. И я не мог его ни за что осудить.

В созданном мною иллюзорном мире мы познакомились с ним в сети, а затем, узнав о том, где он живёт, я обрадованно договорился с ним и о живой встрече при моей поездке в Японию. Он встретил меня радушно, однако в гости приглашать не стал. Но мы с ним прогулялись. И я познакомил его с тобой уже на следующий день. Ичиро-кун был со мной на кладбище, у могилы Юки-чан. Она была его близким другом, и он был очень ошарашен смертью Юки в аварии.

Сорин Фури-сэмпай постоянно гуляла с ним, ходила за ним. Решила однажды приготовить ему завтрак с собой. Ичиро-кун очень любил её и не мог отказаться от подарка, хоть и догадывался, что у неё аллергия на собу. Анафилактический шок способен убить за пару минут, а Ичиро-куна убил только за семь. Ичиро долго держался. Он не ожидал, что соба окажется настолько опасна. В конце концов, я убеждаюсь, что Ичиро-куна убила не соба от Сорин Фури-сэмпай, а... его оптимизм.

Оптимизм, порождённый невежеством, мешает понять бренность жизни, увидеть собственные несовершенства или ошибки, оптимизм, заслоняет от нас суровую реальность и не позволяет действовать сообразно обстоятельствам, внушая ложные надежды. Это оптимизм первых двух поросят из знаменитой сказки. В «Хранителях» сказали: «Когда человек видит чёрное нутро мира, он уже не может повернуться спиной, не может притворяться, что этого не существует!», и ведь так есть само по себе. Возникает вопрос, зачем же нужно замечать нехорошие вещи? Потому что только тогда их можно исправить, или хотя бы попытаться это сделать. И хоть я говорил о подобном Ичиро-куну, он в ответ сказал удивительную вещь: «Урааа, мы все умрём! Знать бы когда и как - кредитов бы набрал! Полагаю, надо быть тем, кем ты являешься, если пессимист - пессимистом, оптимист - оптимистом... В своей роли человек всегда гармоничнее себя чувствует, а действия от этого будут только правильнее. Надо надеяться на лучшее, готовиться к худшему, делать то, что должен и будь, что будет!». Он явно противоречил себе.

Ичиро-кун умер через год после смерти Юки-чан. Затем через год оказалась мертва и ты, Харука-сан. Я ощущал это так, будто и вправду потерял трёх своих друзей. Мне было очень больно, и я не мог ничего изменить. Иллюзорные ощущения казались мне самыми настоящими. Они были более искренними, чем ощущения реального мира.

Оптимизм, как и его противоположность - пессимизм, экстремальные крайности, которые всё же должны встречаться редко. К сожалению, одних только позитивных мыслей и веры в прекрасное будущее недостаточно, так как для положительных достижений необходимо знать и о возможных негативных последствиях тех или иных действий.

«Когда проходят дни мои,

я думаю лишь... лишь о тебе одной!

Как жаль, что ты теперь вечно спишь!» - из «Эгору-но Ута».

6

«Огоньки с небес я часто тебе дарю,

ведь они надежд кольцо в душе твоей хранят.

Теперь знаешь ты, как я тебя люблю!

И лишь крики волн всё звенят...» - из «Харука-сан-но Аиси».

Люди часто становятся безумными по своему собственному желанию. Они считают себя безнадёжными, загоняя в угол собственные нервы и сознание. Совершая глупые, необдуманные поступки, осознавая, что они ни к чему хорошему не приведут, люди не признают своего безумия, но создают его. Погоня в замкнутом круге – разве это рационально и правильно? Нет. Но люди привыкали именно к ней. Я привык именно к ней, хоть и желаю выбраться, желаю отвергать свои иллюзии, однако от жизни мне ждать ничего не приходится; она не изменится, а будет такой же, как жизнь в иллюзиях. Да, я специально сделал иллюзорный мир таким реалистичным, чтобы не было разницы. Выходит, я живу в двух замкнутых кругах сразу? Выходит, их ещё больше? Бесконечное количество; столь же бесконечное, как и моё воображение. Вселенная, состоящая из замкнутости. Звучит интересно. Нет? Ну, раз ты так считаешь, позволь мне раскрыть тебя в ещё большем масштабе. Ты, Харука-сан, человек, которого я не просто не знаю, но и которого я, что возможно больше Конца Света, никогда не создавал. Дай мне подумать. Ты, наверное, была всегда... Или нет.

***

Харука Нагисари-сан. 1994 года рождения. Родилась в 5 день марта, в Эру Хэйсэй правления императора Японии Акихито, в древнем роду бывших дворян (в годы Империи – торговцев) из рода Нагисари. Харука-сан родилась в городе Осака в 19:00 местного времени, в доме семьи, получив при рождении травму ноги. Знак европейского зодиака – это Рыбы. В китайском зодиаке – собака. День недели – суббота.

Значение имени и фамилии следующие... Харука-сан - 春香 («весна» и «благоухание»), Нагисари - «взморье» и радикал слова «карп». Карп по-японски «кои», но в фамилии иероглиф «карп» читается как «ри». «Нагиса-Ри» – по имени основателя рода - Нагисы Ринодэко, который происходил от рыбака, устроившегося на службу в императорский пруд, где ухаживал за карпами (а уже затем, в Эпоху Муромати, случайно стал самураем, а позже – феодалом). Её предки были самураями.

«Самурай должен думать не только о своей славе, но о славе и величии потомков. Он не имеет права навсегда опозорить своё имя, слишком бережно относясь к собственной жизни...»

Сиба Ёсимаса

В детский сад не ходила, так как была на домашнем обучении. В младшую школу не ходила по той же причине. Однако после кризиса акций в компании «Нагисари-Таун» отец отправил её в среднюю школу Хананой префектуры Осака, города Осака, западный район, Эдо-Хори. Друзей в школе найти так и не смогла, так как до десяти лет не контактировала ни с каким другим обществом, кроме домашнего. На уроках не зевала, но и не принимала должного участия в процессе обучения. Привыкла обучаться сама. За три года средней школы ни разу не пропустила учебный день, всегда участвовала в экскурсиях и фестивалях, почти всегда пела. Харука-сан обладала сильным и многообразным голосом, могла спеть шесть песен абсолютно различными голосами. Петь она училась у своей матери Нагисари О-Рэн, которая была театральной актрисой, и сначала Харука-сан хотела связать свою жизнь с музыкой, аниме или театром.

Мать была с дочерью намного (и много!) чаще, чем отец, Нагисари Иссэй. Он был постоянно занят бизнесом, компанией, но искренне желал, чтобы она досталась Харуке, которую он называл своим «маленьким гениальным цветочком», как бы странно или мило это ни звучало. Мать называла Харуку «веером Нобунаги» («тэссэном Нобунаги») за бойкость и устремлённость, а также за сильный голос, прекрасно совмещающийся с чувством приказного тона. Харука-сан вдохновлялась матерью и её скромному актёрскому ремеслу. Она и вправду до двенадцати лет хотела стать актрисой театра «но», однако после своего тринадцатого дня рождения резко изменила ценности...

Не ясно зачем, как, при каких обстоятельствах, но Нагисари О-Рэн была убита (по гипотезе, в перестрелке) неизвестными людьми. Узнав о том, как именно умерла её мать, кто её убил и зачем, Харука-сан скрепилась сердцем, скрежетав зубами. Она начала считать, что театр – это недостойное её искусство. С тех пор она считала, что её цель – нечто большее. После смерти жены, Нагисари Иссэй стал больше времени уделять детям: старшей Харуке и родившемуся совсем недавно Кеничи (сокращённо будет «Кен»). Он стал больше времени уделять воспитанию, однако если Кен не принимал традиционных самурайских взглядов отца-консерватора из-за своих атеистических научных побуждений, Харука-сан принимала всё максимально гиперболично и близко к сердцу, ставя самурайские ценности в ранг своих идеалов и превыше всего.

Харука-сан росла быстро и легко, у её отца не было проблем с ней, она никогда не давала себе свободы воспротивиться ему, накричать, «излить» душу (она даже не советовалась с ним и была полностью независима). Кризис подросткового возраста у Харуки проходил молча, но очень болезненно.

После восстановления прежнего процента акций, отец отправил Харуку по достижении 15 лет в одну из токийский старших академий, предоставив дочери полную свободу и ответственность за себя саму. Иссэй только снимал квартиру и изредка приказывал следить за дочерью, однако Харука-сан, в основном, была самостоятельна и хотела как можно скорее автономизировать свою жизнь. Для этого она сначала начала усерднее учиться, искать контактов с потенциальными союзниками, подрабатывала в кинотеатре, делала «утренние завтраки» одиноким мужчинам (которые постоянно глазели на неё своими хищными глазками), пела в музыкальном кафе, там же играла заказанную клиентами музыку на синтезаторе или на гитаре, бегала туда-сюда в трёхзвёздочном отеле, была репетитором английского языка в своём классе и даже попробовала шесть раз продаться на свидание с каким-нибудь одиноким мужчинам. Любой желающий японец может за определённую сумму денег взять себе симпатичную девушку на ночь. Но не подумайте неправильно. При таком виде досуга интим не подразумевается. Это просто общение с милой, умной и понимающей девчушкой. Харука-сан подходила под эту профессию очень кстати, ведь она находила подход к каждому быстро и безболезненно.

Рабочие места чаще всего сохраняются за людьми всю жизнь, а если уволят, то найти что-то новое дико сложно. Потому из случая, когда что-то не так, вытекает следующее явление: «исчезнувшие». Это японский феномен. В Японии настолько забита в голову эта установка, а-ля «не разочаруй», что реальная жизненная непруха - это духовная смерть. Ну а после, зачастую, физическая. Не представляю, каково это... внушённое через многие поколения, чудовищное чувство ответственности.

Харука-сан тоже боялась стать ненужной обществу и изо всех сил старалась «служить». Это не давало ей найти настоящих друзей, обрести простые человеческие радости. Она старалась знакомиться в интернете, и чаще с иностранцами, потому что японцы её разочаровывали. Не удивительно, однако ж, что и «друзья» из других стран не гнушались игнорировать её после нескольких контактов. Она точно не знала, почему иностранцы боялись с ней общаться, но предполагала, что дело в её манере речи – она была слишком сложная для понимания, абстрактная, слишком научно-философская. Также я заметил, что Харука-сан любит циничный юмор. Неопошленный, лаконичный, но всё же циничный. Иногда она могла подколоть меня, и при том я сразу не понимал, что именно это было.

Чтобы хоть как-то справляться с одиночеством, Харука-сан играла в сетевые игры. Она любила путешествия и RPG-игры. Играла целыми ночами в «osu!» - бесплатную музыкальную ритм-игру. Она стала мастером своего дела, а с помощью мощного процессора, большого экрана и очень удобной игровой мышке (вкупе с игровыми очками) превосходила саму себя. Я как-то задал ей вопрос: «Полезна ли чем-либо игра osu?». Харука-сан ответила: «Отвечу про себя. Играю в «osu!» уже пять лет. Если говорить о положительных сторонах, то развивает упорство в прохождении карты с многими ретраями, развивает периферическое зрение и скорость отклика мозга на события на экране, выносливость «бьющей» руки (при продолжительных картах со стримами), ну и контроль «аимящей» руки, соответственно. Вообще же, «osu!» тренирует реакцию и внимание. И, возможно, в какой-то степени музыкальный слух и чувство ритма. Многие киберспортсмены, как мне известно, разминаются в ней перед матчами...».

Ну, что ж, ответ был аргументирован. Я всегда удивлялся умению Харуки играть в эту ритм-игру. Когда мы играли друг против друга по сети, то... у меня не было и нуля целых от шанса. Она проходила самые сложные и длинные карты упорно, холодно и, в конце концов, получала высший бал и самое большое количество очков. Вкус у неё тоже был музыкальный. Карты, которые выбирала она, отличались хорошей музыкой, которая мне очень нравилась.

В других сетевых играх я, что нормально, с ней не пересекался, так сам не играл в них (не люблю сетевые игры), но Харука-сан... она умудрялась находить свободное время на множество таких игрушек. При том «находить» сказано, наверное, как-то неправильно, ибо если бы у неё было мало свободного времени, она бы не стала таким мастером во многих MMORPG.

Одиночество Харуки-сан скрашивалось и просмотром (она называла это «анализом») аниме и дорам. Она очень любила смотреть «Ван Пис», считая это аниме самым позитивным из всех, что она когда-либо смотрела. Чаще всего Харука-сан смотрела тяжёлые философский сериалы и фильмы (на примере «Сайта волшебниц», «Паприки», «Технолайза», «Монстера», «Бледного кокона», «Мононокэ» «Судьбы» и «Эрго Прокси»), от которых её потом либо коробило, либо тошнило. Самым тяжёлым для неё был наш общий просмотр полнометражного фильма «Могила светлячков». Она всю ночь не могла отойти от просмотра, и мне приходилось всю ночь её успокаивать (ну, или хотя бы пытаться успокоить).

Проучившись три года в старшей школе, с лёгкостью сдала экзамены и прошла конкурс в токийский университет Тодай, поступив на факультет экономики. Два года учёбы в университете практически не училась, много размышляя над будущим (себя и страны). В конце концов, по собственной инициативе покинула Тодай и поступила в военно-морскую академию в, мечтая стать адмиралом флота. Однако квартира находилась в Токио, поэтому Харука-сан на выходные приезжала туда. За год до нашей встречи Харука-сан встречает на бывшей подработке своего будущего парня, с которым у неё не заладится ввиду того, что характер у мальчишки был истеричный и сложный, и тот никогда бы не смог понять чувства Харуки-сан. Чего таить греха, даже я не понял!

Харука-сан редко испытывала недомогание, практически не болела, была здоровее всех в семье, но реакция на стресс была такой же, как у О-Рэн Нагисари, то есть – невероятная истерия, гнев, автоматизм «бей или беги». Так, за месяц до нашей встречи, Харука-сан приехала на день рождения отца, где уже был её младший брат, Кеничи. Кен вспомнил мать, и Харука-сан по неясной причине испугалась чего-то, устала и взорвалась, ударив братца об стол. Сразу же произошла ссора с отцом, и Харука-сан ушла. Однако уже на следующий день она отправила конверт с извинениями (письмо и 13 000 заработанных йен) отцу. Тот принял её извинения.

Страх Харуки-сан перед изнасилованием в коллективе военной академии стал её безусловным защитным рефлексом. Она часто угрожала товарищам, была одновременно открыта и закрыта с ними. Но, в общих чертах, они считали её вполне нормальной, вменяемой, часто разговаривали на отвлечённые темы.

На протяжении всей оставшейся жизни (она прожила 24 года) Харука-сан считала себя «торговцем», что ей совершенно не нравилось. Она говорила мне: «Я думаю так: купец может приобрести или купить самурайский меч, но ему никогда не купить сердце самурая!». Эта «патологическая» бредовость своего самурайского призвания преследовала Харуку-сан долго, иногда заставляя её душу болеть. В 2017 году я ездил с семьёй в Белоруссию, остановившись на весь день в Москве. Там я, среди алых стен, увидел Харуку-сан. «Ты всё-таки приехала!» - обрадовался я. «Да, всё-таки приехала...» - ответила ты. По возвращению из Белоруссии, в иллюзорном мире я решил остаться там на ещё один денёк. Она показала мне свою съёмную квартиру, где мы под сумерки и решили посмотреть «Хотару-но хака». Я смотрел этот фильм уже второй раз, тем более мне было больно смотреть на жизнь двух детей, зная, что одному из них суждено умереть. После просмотра (кстати, Харука-сан видела этот фильм в первый раз) моя подруга сначала сдержанно хныкала, а под полночь совсем раздрылась, через «боль» говоря: «Сильный сюжет. Военное время - жестокое и грустное время для всех, для союзников, для противников. Особенно жаль детей, они настрадались как раз-таки от взрослых. Слишком много горя и несчастья свалилось на них. Много смертей, даже самых близких забирает война. Печальный фильм... Жёсткий, очень жёсткий...». Я успокаивал её: «Да. Да, он очень жёсткий. Он и вправду очень тяжёлый...». После того просмотра мне начало видеться, какой человек Харука-сан. Я получил уже более точную картинку её темперамента. Но... мои мечты об особо подобранном подходе к ней быстро разрушились.

С каждым месяцем учёбы в военной академии Харука-сан становилась всё более занятой. Она редко отвечала на мои множественные сообщения, которых с каждым месяцем становилось всё меньше, меньше... и меньше. Знание её душевного состояния мне не пригодилось. За неделю до смерти Харука очень неожиданно позвонила мне в «Скайп», и я не без волнения ответил. Но за тот «разговор» я не смог вымолвить ни слова.

Это было... Я не знаю, что это было. Но, вспоминая об этом монологе, я очень сильно страдаю где-то снаружи и внутри. Я раскалываюсь, как штукатурка, и от меня остаются лишь основы конструкции. Неполноценность через воспоминания, воспоминания – через иллюзию, блеф. Что она тогда сказала? Про что она говорила? Она признавалась. Она извинялась. Она прощала за всё. Она прощалась со мной. «Почему?» - думал я. – «Почему она попрощалась со мной?». Я помню обрывисто слова о том, за что она всё-таки меня полюбила. И причиной всему было одно – простота. Она сказала монотонно, что я – единственный друг, который не испугался Харуки-сан, её отца, наследства. Её нравилось моё «обыкновенное» отношение к ней. Я нуждался в ней. Она во мне – тоже. Но я не боялся идти к ней за советом. Она же – не желала мешать мне быть собой. И я солидарен: рядом с ней я всегда был собой (даже когда не понимал, какой я человек на самом деле). Ни с какой другой девушкой я не был столь искренен и свободен. Я не боялся показаться ей негалантным, невежливым, неромантичным. Я просто был собой, не думая об ошибках в отношении с Харукой-сан. Она всё верно заметила, и я очень рад, что ей во мне понравилось такое.

Её монотонная речь длилась шесть минут. Она умудрилась в одну речь вместить всю нашу «дружбу». Она выразила печаль о том, что я так ин е понял её намёков на любовь. Видимо, я был глуп. Видимо, невнимателен. Видимо, я не ценил её знаков внимания и теперь вынужден жалеть об этом после её смерти.

В конце она не стала говорить «прощай» (она сказала это в самом начале, это очень парадоксально!); лишь сказала уже прослезившись немного сентиментальными слезами (что для неё всё-таки было огромной-огромной редкостью!): «Я хочу, чтобы ты добрался... добрался до земли обетованной... чтобы... всё у тебя получилось... Это приказ... адмирала Нагисари...». Я сказал тогда про себя: «Так точно, генерал Нагисари!», и она отключилась, так и не дождавшись моего ответа. Она заблокировала меня на «Скайпе», в «Фэйсбуке», даже из ВКонтакте удалилась. Больше я её не видел.

***

Земля, как известно, круглая. Поэтому и вся жизнь на ней вечно ходит по кругу. Замкнутому. Ничто не проходит бесследно, и всё повторяется из века в век. Даже призраки, навсегда оторванные от тел, снова возвращаются на раз пройденный путь, чтобы пройти его снова, и снова. Голод убивает детей в любое время. Но он - только послушный пёс, поводок которого может держать кто угодно. Кто угодно, которого кто-то держит за поводок... Слабость породила нужду, нужда породила зависть, зависть породила алчность, алчность породила войну, война породила смерть, смерть породила горе, горе породило слабость... И пропадёт самый слабый и уязвимый, самый беззащитный и несчастливый, чья-то маленькая искра, для которой не нашлось убежища, времени, сострадания, сил, средств. И оправдания этому нет. Есть только факт, что Земля, как известно, круглая...

Так однажды сказала Харука-сан, а до этого – её дед, участник войны, а до этого ещё какой-то философ. Но не суть. Суть в том, что я буду вечно хранить эти слова, зная, что «Земля круглая, и всё верится по кругу». Прошло две недели с момента её последнего монолога, обращённого ко мне; её отец, Иссэй Нагисари, как-то нашёл меня в соцсетях и отправил письмо, которое повергло меня в шок.

26 мая 2018 года Харука Нагисари умерла в возрасте 24 лет в городе Осака. Она сбежала от маньяка-насильника, который преследовал её годами, и, «лишившись чести», сбросилась на скалы у берега моря.

«Никогда любовь тебе нужна не была.

Без неё ты как-то выжить ведь смог.

И сейчас сказать хочу прощанья слова:

для тебя моя смерть - есть жестокий урок.

Я живу лишь для тебя!

Я живу в сердце твоём!

И в тебе моя душа!

Я живу, и мы вдвоём!» - из «Харука-но Аиси».

7

«Тебя я знаю, чувствую ту же дрожь!

Ветви сакуры сломались под грудой мечт!

Нить оборвалась, меня в себе уничтожь!

Но не можешь ты: в душе сечь!» - из «Харука-но Аиси».

- Моя иллюзия – это наш Титаник, Харука Нагисари.

Сказав это, я нежно взял её за талию и кивнул, намекая на то, что она верно поняла мой жест. Прямо посреди аллельной дорожки мы начали кружиться в медленном танце.

- И даже после крушения, любовь жива, - улыбнулась Харука, отдав себя мне, и я начал вести её то в одну сторону, то в другую.

- Может, это и есть мой первый и последний подвиг во имя любви в этой иллюзии, Харука-сан? Как думаешь, Харука-сан?

- Не стоит волноваться. То, что ты так чувственен ко мне, своей марионетке, льстит мне. Это воистину подвиг. Но в жизни, которая лишается твоей иллюзии, ты совершишь этот подвиг ещё раз.

- Когда встречу её?

- Да, когда встретишь её?

- Думаешь, встречу?

- Если ты смог дать мне столь дивную любовь, то сможешь дать и той единственной, которую тебе суждено найти судьбою, богами и случайностью. Только между нами, Егора-кун: я буду завидовать той женщине, к которой ты будешь испытывать чувства любви. Ты станешь для неё её маленьким д’Артаньяном, бравым Дон-Кихотом, дерзким и обманчивым Казановой, страстным Дон Жуаном, загадочным Маской с венецианского карнавала, её Евгением Онегиным, которого она сумеет обмануть и для которого её любовь станет роковой, но самой великой. Ты будешь подстать её уму и хитрости. Она сначала обольстит тебя, а затем исчезнет, будто была выдумана тобой, как я. Но она будет реальна, и ты будешь преследовать её всюду, жаждая отдать должок за роковую любовь. И она продолжит подставлять тебя, не жалея ни о чём. Она будет столь же загадочна, как ты. Она будет столь же холодна со стороны, как ты. Она будет столь же цинична и властна, как ты.

- Ты сейчас точь-в-точь себя описываешь, Харука-сан, - усмехнулся я, и она тоже усмехнулась.

- Но разве не об этом ты мечтаешь?

- Я ни о чём уже не мечтаю, дорогая Харука. Мне хватило и тебя, моей самой величайшей иллюзии. Я буду искать не ту, о которой мечтаю, а ту, которой достоин.

- Необъективны будут оценки твоего достоинства.

- Точно. Но что поделать? В жизни бывает всё не так, как в моих мыслях.

- Твои мысли мрачны, как сия аллея, а жизнь многим ярче и прекраснее. В жизни нет ни смерти, ни безысходности. Так отчего же ты не хочешь отпускать эту иллюзию?

- Я не говорил, что не хочу отпускать её, Харука-сан. Клянусь своей честью, я обрету покой и свободу от созданной мною иллюзии. Но чем мне дышать без тебя, пока нет той единственной?

- Ла-ла-ла, - Харука запела мою любимую песенку. Нет, эту песенку писал не я, но она стара, как мир, и очень нравится моему сердцу. Когда я слушаю эту песенку, моё сердце низвергает в грудину скверный дымок, а из глаз текут слёзы, очищающие сердце. Песня о настоящей любви.

- Они думают: я не желаю любить. Думают, что не умею.

- Тогда они ошибаются. Ты хочешь и можешь любить. Но тебя никто из предложенных вариантов не достоин. Если бы ты захотел влюбить в себя хотя бы одну из них, ты бы сделал это после нескольких месяцев стараний.

- Приятно, что ты веришь в меня.

- Так что же ты порешил, Егора-кун? Разобрался ли ты в том, кто я для тебя?

- Разобрался, однако... мне страшно оглашать решение. Я не хочу задеть тебя...

- Будь циничен, как женщина твоей мечты, Егора-кун. Помни: я – лишь иллюзия. Не жалей меня. Исчезнув, я уже не смогу терзаться твоим решением. Будь спокоен.

Я остановил танец. Всё затихло. Я подумал-подумал. «Нет,» - думаю, - «подую ещё...» И ещё подумал. Я не мог принять столь важного решения так скоро. Я думал над этим много времени, но так ничего и не надумал. А тут... требовалось сделать один-единственный, взвешенный всеми доводами вывод. Но я сделал его. Я точно сделал его:

- Харука-сан, - я правой рукой приобнял её, а левой указал на тучи, закрывающие месяц, - созвездие рыбы – это два силуэта рыб, верно?

- Ну, есть такое, - с долей сарказма ответила она, но я не запыхался, как в первый раз...

- Созвездие Рыб – это реальность или иллюзия?

- Гипотетически – реальность. Так как все звёзды созвездия Рыб существуют, но они просто связаны группой на плоскости звёздного неба.

- Выходит, созвездие – это истинность.

- Это гипотетичность, Егора-кун. Не меняй тему.

- Да-да, я знаю, что сейчас вешаю тебе лапшу на уши, но, Харука-сан, прошу уж: пойми меня. Я принял решение, однако его формулировка отличнее, чем у тебя. Как бы это сказать? Что вообще такое созвездие?

- Это участок звёздного небесной сферы, составляющий какие-либо фигуры из наиболее ярких звёзд.

- Отлично!

- Ну и что это даёт?

- Я понял, Харука-сан. Ты – не реальность, но... и не мечта.

Молчание. Харука-сан как-то непонятно смутилась. Видимо, моя мысль не дошла до неё, но меня это не пугало. Я продолжил свою мысль:

- Как таковых фигур на небе не существует. Каждый может видеть эти гипотетические «фигуры» по-разному. Я, например, в Ковше вижу не ковш, а огородную тачку. А вместо созвездия Дельфина я вижу звёзды, образующие треугольник. Созвездия – это «фигуры», которые рисуются из звёзд, однако никаких фигур на небе не было и в помине. Но созвездия ведь есть. Звёзды ведь есть. И ты, Харука-сан, будто какое-нибудь созвездие. Тебя никогда не существовало в реальном мире. Я придумал тебя и придумал окружающий тебя мир из иллюзий и самообмана. Реальной «фигуры» у тебя нет, но твои составляющие есть, они существуют в иных формах. И то, что они нематериальны и никогда таковыми не были, не говорит об их нереальности. Вот мой вердикт, Харука-сан: ты – промежуточное звено между внешним миром, в котором живёт моя физическая оболочка, и миром моих грёз, в котором на данный момент я живу.

- Но что будет со мной? Я не могу разделиться на отдельные «звёзды». В таком вердикте мне не исчезнуть!

- Не злись, Харука-сан. Я подарю тебе исчезновение.

Рядом со мной появился рабочий стол с печатной машинкой. В голубом пиджаке я сел на стул и пододвинулся к столу.

- Что ты собрался делать?

- Мои иллюзии рассеиваются, но на их месте появляются новые, более мрачные. Я уверен: в конце концов, эти иллюзии убьют меня. Но я сотворю свою самую высшую иллюзию.

- Высшую иллюзию?

- Для начала... - когда она подошла, я встал и взял её за руки. Тучи начали расходиться, а фонари на аллее – гаснуть. Месяц начал становится луной. Луна, как прожектор, светом своим указывала на нас, и оба мы преобразились. Я начал выдумать, концентрировано

- Черные короткие платья вечернего типа могут скромно и лаконично подчёркивать женские прелести, потрясать оригинальными вставками из ажура и кружева, а также радовать глаз всевозможными аппликациями, вышивкой, пайетками, оборками и другими декоративными элементами.

- И ты решил надеть на меня самое идеальное из таких платьев?

- Тебе не нравится? – спросил я и начал вести её в танце.

- Красивые короткие вечерние платья прямого покроя мне нравятся. Но с пышной юбкой или хотя бы мини-юбкой мне понравилось бы больше.

- Как скажешь, - ответил я, и подмигнул. Её короткое платье обратилось в очень пышное бальное платье.

- Ещё бы цвет белый, - сыронизировала Харука. Тут же её платье окрасилось в чистейший белый цвет.

- Проси, чего хочешь. Это – наш последний вечер.

- Так ты обрёл уверенность?

- Нет. Моё самомнение вскружило бы голову кому угодно, но пока я слаб перед своими страхами. Я ограничен.

- Никто не сможет ограничить тебя, Егора-кун. Ни в этом мире, ни в том.

- Да, но в этом я чувствую себя увереннее. В этом мире со мной произошло то, чего ещё не случалось в реальности. Моё мнение: этот мир – тоже реальность.

- Люди считают трусостью прятаться от никем не созданного мира в своей реальности.

- Это их дело. Пусть считают, что им охотно быть в рамках внешнего мира. Пусть продолжают быть «смельчаками». Их смелость погубит их, сведёт с ума, и, в конце концов, все они откроются своему безумному влечению к фантазиям и мечтам.

- Я никогда не пряталась от реального мира в мечтах и фантазиях, Егора-кун.

- Потому была в постоянном напряжении.

- Мечты и фантазии неосуществимы. Осознание этого факта разве облегчает твою ношу в реальном мире?

- Забудь, Харука. Забудь обо всём. Погрузись в пустоту, отвлекись от мыслей, от конкретики, от вопросов. Неважно, что фантазии – это лишь мой внутренний мир. Ты – моя фантазия, и ты живёшь; так, будто ты всегда жила.

- Мой последний вечер с тобой, да? – улыбнулась Харука, тронутая всем услышанным. Я не ответил, ведь я и так понимал, в кой-то веке, все её чувства. Её лицо показывало не наигранные эмоции, что довольно редкое явление для Харуки. – Тогда я хочу, чтобы он длился вечно.

- Твоё желание будет исполнено, - хихикнул я.

- Нет, не стоит. Это была шутка, не более.

- Нет-нет, Харука, я исполню твою волю: ты исчезнешь, и больше никогда не оживёшь в моих мыслях. Однако я создам два слоя. Ты исчезнешь и одновременно вечно будешь ощущать меня рядом с тобой. Я наложу два желания друг на друга, если тебе будет угодно.

- Странный ты, Егора-кун. И разве ж не разорвуся я между двумя слоями?

- Ну, что ты, Харука? Мы же в моём мире! Здесь моя фантазия абсолютна.

- Тогда создай камень, который ты не сможешь сдвинуть, самовлюблённый болван.

- Вот только парадоксом всемогущества меня дразнить не надо, а!

- Хочу, чтобы эта аллея стала весенней, как в день моего рождения.

- Будет сделано.

Осенний пейзаж парка преобразился. Всё стало цветущим, пышным, всё было в самых ярких акварельных красках. Даже фонари превратились в лозу, держащую бумажные фонарики со свечками.

- Хм, очень похоже. Пойдёт.

- Рад, что понравилось. Что-то ещё?

- Конечно! Поцелуй меня.

Последнее она сказала без пауз, очень быстро, и всё равно поставила в ступор. Я остановился и посмотрел на её губы.

- Что, попался?

- Эм... да-а?

- Способен сейчас на всё, кроме обычного поцелуя?

- Нннн, Харука, я никогда ни с кем не целовался.

- Вот сейчас и поцелуешься.

- Но, Харука, я в жизни не поцеловал даже маму ни разу.

- Вот поцелуешь меня, и её потом тоже поцелуешь.

- Это, что, шутка?

- Скоро моё сознание станется фантиками, Егора-кун. Мне не до шуток. Перед своей истинной гибелью я хочу почувствовать, - она коснулась пальцами моих губ, - твой поцелуй.

- ...

- А в чём дело? Я думала, ты не против романтики.

- Не против, нет, но... я... не уверен.

- Зато уверена я. Давай, целуй. Давай же!

Ладно, я всё-таки решился. Я поцеловал её. Это был мой первый поцелуй за 18 лет. Нет, я не комплексую, просто... просто я знаю, что она запомнила вкус моих губ навсегда, но я... я не мог почувствовать её, она была призраком даже в моём сердце.

Мы целовались долго, но неопределённо сколько. Она наслаждалась. А я был рад порадовать её даже такой мелочью, как первый поцелуй. Для неё поцелуй был не первым, но вот я... Мне повезло невообразимо, и здесь я прокололся, не сумев почувствовать момента.

Она не отпускала. Я был не против. Пусть целует хоть целую вечность. Но вот в своих ушах я услышал её голос:

- Очень... очень... очень-очень-очень-очень-очень-очень... очень сильно... люблю тебя.

- ...

- Живи.

В один миг её не стало. Каждая клетка тела превратилась в мотылька, и вот они все – эти мотыльки – разлетелись кто куда по бумажным фонарикам, сгорая от пламени. Только огонёк её сердца остался у меня в руке, ниспосланный из её ладоней. После смерти мотылька огонь фонарика тух, посему вскоре все фонарики потухли, и на аллее стало очень темно, осталась лишь Луна, да и та – уже полумесяц. У меня было ощущение, будто я – принц из сказки про Золушку. От неё осталась мне её душа - «туфелька» - а остальные чудеса исчезли, всё встало на свои места.

Огонь, что горел бирюзовым, держал я в руке, заглядываясь на его красоту и сияние. То была небольшая часть меня – сердце Харуки Нагисари. Я всё-таки не стал долго думать, не стал терзать себя воспоминаниями, и съел его, резко пробудившись. Это был сон после долгой бессонницы. Но впереди ещё вся ночь, полная чудес, фантазий и мечтаний о светлой любви, терзающей сердце, ласкающей грудь.

- Спасибо, Харука Нагисари. Ты была самой реальной воображаемой подругой. Самой лучшей из тысяч моих воображаемых друзей ты запомнилась мне лучше всего. Ты жали мною, я жил тобою. Бесполезно просить прощения за все ошибки и промахи перед друг другом. Но мы хотя бы... поблагодарили друг друга за то, что существовали между морем и килем.

До этого я сказал, что, в кой-то веке, понял все чувства Харуки-сан. Нет, всё же одно так и осталось недоступно мне. Это любовь.

***

В мире всё посредственно. Не может быть статичного и абсолютного. «Из-за городской тесноты мы впадаем в стресс. Я больше не могу дышать, едва ли вижу небо. Высотки загородили мою душу. Я всегда доступен, но сам ничего не добиваюсь. Я больше не могу это терпеть...» - спасибо, что сказал это когда-то давно, Ичиро-кун. Я тоже вроде как не могу это терпеть. Но что «это»? Где конкретность? Неужели будет только абстрагированная абстрактность? Да. Большего не надо. Когда мы хотим чего-то большего – мы зачастую не добиваемся этого, и лишь сильнее превозносим свои драматичные разочарования. Улыбнитесь: вы ведь хотя бы дочитали эту повесть.

«Ужель есть радость даже и в утрате?» - спрашиваю я себя, радуясь свету погибших звёзд.

«Когда потухнет в небе весь свет,

Вселенная заснёт,

я оглянусь, а тебя нет...» - из «Эгору-но Ута».

КОНЕЦ!

14:33

14.10.2019