И дам власть двум свидетелям Моим... (начало)

Знамение

Второй месяц моего перехода был на исходе... Скорее мой исход переходил в завершающую фазу. И чем ближе я приближался к конечной точке вынужденного путешествия - Иерусалиму, тем многолюднее становилось на дорогах, ведущих к нему. Толпы людей пересекали границы некогда существующих стран, а ныне стёртых не только на картах, но и на местности. С высоты могло бы показаться, что этот нескончаемый людской поток лился в разлом, трещину в земле. Или появившаяся, невесть откуда, чёрная дыра засасывала всё население планеты в своё ненасытное мёртвое чрево. На самом деле центром этого притяжения было новое, не так давно созданное политической волей и амбициозным желанием одного человека, государство - Синай.

А полгода назад в моём городе, после весенней грозы, и прошедшего вслед за ней урагана, разогнавшего все тучи, в абсолютно безоблачном небе осталось маленькое овальное облачко. Не было бы в этом ничего удивительного (в нашей местности погода временами меняется десять раз на дню), если бы на следующий день оно исчезло. Но и на следующий, и через два дня, и через неделю оно продолжало висеть в одном и том же месте, словно всё пространство над головой кто-то заменил на фотографию. Самое загадочное, что это явление видели жители не только нашего города, области, и даже страны - оно было масштабным! Пользователи инет сетей, СМИ сообщали о нём изо всех стран, всех континентов. 

В начале второй, от своего появления, недели облако стало увеличиваться в размерах, клубиться, перемешивая в себе все цвета радуги и приобретать рваные края.

А всё это время небо оставалось чистым, царствовало безветрие и ни капли дождя.

В тот день, какое-то непонятное чувство приближающейся беды охватило меня и уже не отпускало. В тот день понял - этим дело не ограничится, а что будет дальше, гадать было бессмысленно. В тот день я уже знал - та гроза, весенняя, животворящая, была последней, а следовательно засуха и неурожай не за горами. В тот день вострубил Ангел, предвещающий начало конца. Вот, идут за ним ещё три...

***

Это уже было не облако, скорее туча. Разноцветная. Клубление прекратилось, а краски заняли своё окончательное положение, как на холсте художника. Почти в центре тучи оставался маленький просвет, через который в течении суток пробивался солнечный и лунный свет...

Всевозможные аналитики, разного рода спецы в сверхъестественном, жители планеты единодушно сошлись в одном - эта небесная картина точь-в-точь копирует карту Ближнего востока, а просвет на ней - Иерусалим.

И вострубил второй Ангел, предвещающий страх и голод. И пришёл Сумрак.

Так назвали очередную погодную аномалию, пришедшую с края Земли. Он разрастался во все стороны, словно пожирал Землю, от полюса до полюса. Солнечный свет больше не пробивался через толщу тёмно-серых снежных туч. Температура стремительно падала. Всё, что выжило и выросло несмотря на засуху, окончательно погибнет, не принеся урожая, в этих смертельных объятьях. И как следствие - мор и голод.

А на небесной карте, с появлением Сумрака, проявилось слово "низойдите". Причём каждая нация, все народности читали этот призыв на своём языке и наречии.

В входную дверь кто-то толкнулся, затем постучал. Открыл - сосед, Олег:

- Что закрылся? - и не дожидаясь ответа потянул меня на улицу. - Выходи, покурим...

- Видел..? Интересно, что ещё нарисуется или это последнее? - как-то отрешёно поинтересовался Олег.

- С утра ещё. Не знаю... Думаю, это последнее. - также ответил я. - Написано же: "низойдите". Это последнее предупреждение.

- Куда низойти? Это в Израиль, что ли?

- В Синай. - поправил его.

- Да хрен редьки не слаще! Переться туда ещё...

- Так всё равно валить надо отсюда. Магазины закрываются, продукты кончаются, нашу фабрику закрыли - тебе мало причин? А Сумрак, чёрт бы его побрал, прикончит последнее. Да здесь жрать друг друга будут!

- Я сам кого хош... - Олег со злостью метнул окурок. - Не, если валить, то только к своим...

Поначалу да, думал, как в Библии сказано: "и будет в тот день: не станет света, светила удалятся. ...ни день, ни ночь; лишь в вечернее время явится свет". Но свет так и не явился, и вряд ли уже что-то изменится в этом пророчестве...

А когда Сумрак накрыл Аляску, Камчатку, Японию и Австралию, я решил не медлить. К бабке не ходить - скоро здесь будут беженцы со всей Азии. И это будет беспредельный хаос, по сравнению с которым, события в Синае - подростковые шалости.

Меня здесь ничто не держит - семьёй не обзавёлся, знакомые и друзья от моей затеи вежливо отказались. Не знаю, на что они надеялись. На милость Божью? Но милости для нас у Него не осталось...

В автобазе фабрики ещё оставались мои запасы бензина. Это давало шанс доехать до Ирана, может какую-то часть пути и по нему, а там как Бог даст.

Перед отъёздом зашёл попрощаться с Олегом:

- Всё таки решил?

- Да, Олег. Собрал всё, что мог, что пригодится в пути. Машина под парами - только дави до полика. Может всё таки со мной?

Олег улыбнулся, молча обнял меня и похлопал по спине.

- Не, давай сам! Может и свидимся, когда эта канитель закончится.

Я не ответил ему, только кивнул и покинул его дом. На душе было погано-препогано. Я точно знал, когда всё закончится мы уже не увидимся на этом свете. А на том? Как знать... 

Исход

За несколько сотен километров до границы стали встречаться брошенные автомобили, автобусы, грузовики. Многие были перевёрнутые и сгоревшие, некоторые из которых ещё дымились. Вся эта картина давала отличное представление о том, что здесь происходило буквально ещё вчера. Те, у кого заканчивалось топливо, шли на ограбление других машин ради выживания. Такие условия делают, даже из вполне законопослушных граждан и просто добрых людей, мародёров и убийц. Не говоря уже о тех, для кого это образ жизни. Я отлично осознавал, что эти же, вполне возможно, условия могут коснуться и меня. А пока топлива хватало - гнал, не останавливаясь в людных местах и не обращая внимания на голосовавших одиночек.

До Ирана добрался вполне благополучно, если не считать двух нападений на машину, попытку захвата оной и столкновение в тумане со стоящей посреди дороги арбой, гружённой всяким барахлом. Каким-то чудом, но до границы я всё таки доехал. Или сказать вернее - дополз, на том, что раньше называлось "мурано", а теперь почти не отличалось от сбитой арбы.

А вот на границе царила полнейшая анархия. Несмотря на несколько пропускных пунктов, находящихся друг от друга на относительно небольшом расстоянии, и прекрасно укреплённую линию - глубокий и широкий ров, за ним высоченная бетонная стена с "пу'танкой", а за стеной вышки - беженцы старались любым способом проникнуть на территорию Ирана. Рискуя жизнью, многие пытались штурмовать это непреступное заграждение. С разных сторон раздавались одиночные выстрелы. Видимо, пограничники стреляли в воздух, чтобы отогнать людей от стены и осадить напор толпы на постах, и хоть как-то навести порядок. Пропускали всех подряд, не проверяя никаких документов, но поток беженцев во много превышал пропускную способность постов. Люди прибывали со всем своим имуществом, но вынуждены были бросать почти всё - солдаты не пропускали транспорт, даже повозки. Но позволяли брать с собой столько вещей, сколько мог унести человек на себе.

Я аккуратно захлопнул багажник. Медленно, словно прощаясь, смахнул с него пыль, надел рюкзак и направился к самому дальнему, но с наименьшим количеством людей, посту.

И Ангел , предвещающий Смерть и Тьму, вострубил. Вот, за ним идёт последний...

В Иране мне крупно повезло - всю территорию проехал с гуманитарным конвоем в Иорданию. Водитель замыкающего Камаза, азербайджанец, без долгих уговоров согласился довести до Аммана. Конечно, не по доброте душевной, а за помощь и символическую плату: очень ему приглянулся мой туристический "шмель". Мне он был уже без надобности - бензин найти было трудней, чем дрова. Посему, отдал его без лишних разговоров. А моя помощь ему, не доставила хлопот, даже наоборот - по его просьбе, на время поездки, я стал его напарником. Тем более, что с этой техникой, я был на "ты".

Итак, горячая еда, кабина в качестве спальни и вооружённая охрана обеспечили относительно безопасное и комфортное путешествие.

Мы не заметили, как пересекли границу с Ираком. Её практически не было. Но обстановка здесь существенно отличалась от иранской. Это был совершенно иной мир - мир крови, смертей и разрушений.

Глядя на эту реальность, память вернула меня в те времена, когда события в Израиле, изменившие ход истории, казались началом чудесной доброй сказки о мире и благополучии. А в итоге стали их кошмарным концом.

Начало

Всё началось семь лет назад. Почти никто не придал значения событию произошедшему в Израиле. На пост премьер-министра избрался ни кому неизвестный политик. Так бы и шло его незаметное правление, если бы через полгода не прекратилась полностью война с Палестиной. Тогда это назвали Божьим провидением. О Кабаре заговорил мир. Его реформы заинтересовали, если не сказать больше, - взбудоражили всех, более или менее интересующихся этим, жителей планеты. Как по щучьему велению, одни за другими, прекращались противостояния по всей юго-западной Азии. Что произошло дальше доподлинно не известно, да я особо и не вникал во все их перипетии, но ещё через полгода президент ушёл с поста (кстати, вскоре скончался), а власть перешла к Кабару.

Израиль изменил форму правления на президентскую, вложив тем самым всю полноту власти в руки одного человека. Экономическое и социальное положение страны также не стояло на месте, а росло наравне с популярностью Кабара. Население Израиля и Палестины увеличивалось за счёт мигрантов, переселенцев и, конечно, рождаемости внутри стран на разы в месяц, если не в неделю. А близлежащие страны жаждали объединения в союз. Израиль не возражал и через некоторое время, после общего ближневосточного референдума, объявил о рождении новой страны - Синай.

Дошло до того, что Кабара стали сравнивать с Мессией, принесшего долгожданный мир и обещанное благополучие Израилю. В праздники его имя восхваляли в синагогах, мечетях, церквях, постепенно и не навязчиво заменяя им имя Бога.

Повлиял ли этот факт на Кабара или нет - не знает никто, но в итоге он решил восстановить храм Соломона, от коего в своё время осталась одна западная стена, ставшая позднее известной как Стена Плача. Строительство продолжалось два года, а по размаху и затраченным средствам затмило достижения самого Соломона. Богослужения проводились каждую неделю, десятки тысяч верующих буквально дневали и ночевали на площади перед храмом и вокруг него.

Но, не все были вдохновлены такими переменами. Бесспорно - процветание экономики, всеобщее благоденствие и мир это прекрасно, вот только священники Израиля, да и многих других стран, усмотрели в этом затишье перед бурей. Нет, скорее перед всесокрушающим смертоносным тайфуном. Всё происходящее напоминало одно событие, упомянутое во многих предсказаниях древних, - Апокалипсис.

Всё изменилось в один день. Через полгода, после создания Синая, во время богослужения в храме, Кабар провозгласил себя богом и потребовал абсолютного поклонения и подчинения. Всех, кто сопротивлялся этому требованию, ждала неминуемая смерть на улицах древнего города и за его пределами.

Первыми взбунтовались ещё не окрепшие, и не совсем вдохновлённые союзом, окраины Синая. Бунты сторонников традиционных религий вспыхивали один за другим. Вскоре Синай был окружён очагами сопротивления. Кольцо сжималось вокруг Иерусалима, но, Кабар, благодаря своей мощной армии и ярым религиозным фанатикам, на протяжении трёх лет прочно и успешно удерживал своё господство.

А затем появилось облако...

Эти семь лет в Библии, в книге Даниила, были названы Семидесятой или последней седьминой. А последние три с половиной года из семи, именуются "великой скорбью" и "тяжким временем".

Да, Бог верен своему слову...

Круг Ада

И всё же с Божьей помощью, и с горем пополам, я наконец добрался до Иордании. Оставленные позади разрушенные города и селения, на улицах и по дорогам огромноё количество мёртвых - распятых, обезглавленных, четвертованных - весь этот ужас стоял теперь перед глазами непрерывно. Правы были пророки - Дьявол сошёл на землю и Ад отверзя, а Смерть пирует на этом празднике Хаоса и Тьмы.

Спустя несколько дней я достиг Иордана. Великая река просматривалась с гор от севера до юга. А на горизонте, необычайно подняв свой уровень разлилось Мёртвое море. Царившая на планете засуха, видимо не коснулась региона, а наоборот - будто природа принесла сюда все дожди мира, чтобы хоть немного отсрочить неминуемую гибель этого священного места. Река стала многоводной и широкой, долины обоих берегов были затоплены, а устье Иордана значительно сдвинулось на север.

Изменение ситуации сломало мой нехитрый план - быстро и просто, чуть ли не в брод, преодолеть реку. Теперь сделать это было не просто - по ней, от берега к берегу, сновали лодки и катера, перевозя людей, их имущество, скот.

Последнее время я старался избегать скопления людей, поэтому решил переночевать здесь, вдали от всей этой толкотни, а ранним утром потихоньку перебраться на тот берег. Для начала надо было найти место для ночлега и желательно с крышей над головой. Ночи стали холодными, несмотря на то, что осень только началась, да ещё в таком тёплом регионе. Видимо это было влияние Сумрака. Те страны, которые он уже поглотил, были безжизненны или по крайней мере находились на грани.

По пути сюда, прошёл мимо полуразрушенных построек, вроде загонов для скота. Вот к ним я и решил вернуться, благо не далеко от них ушёл. Выбирать не приходилось - палатку сорвали с рюкзака в суматохе в пригороде Аммана, да и не помогла бы она сейчас - костра в ней не разведёшь...

Уже почти стемнело и я решил лечь пораньше, чтобы не проспать и встать до рассвета. Подбросив пару брёвнышек в костёр, свернулся калачиком и укрылся пледом, подтянув под себя все края. 

Внезапные автоматные выстрелы и крики вырвали меня из мира снов.

После перехода через Ирак, почти не спал нормально - любой шорох, шёпот, окрик или выстрел, обостренный разум и слух воспринимал как угрозу, я просыпался, осознавал, что это сон и снова проваливался в небытие.

Вот и сейчас, открыл глаза, прислушался, но эти выстрелы были не ночным кошмаром - где-то недалеко шла перестрелка.

Инстинкт сработал мгновенно - сдёрнул с себя плед и накрыл им костёр.

"Если они увидели его, то мне несдобровать!"

Страх подгонял рассудок - нужно, как можно быстрее, покинуть прибежище, но бежать не от них, а наоборот и чуть в сторону. Они этого не ожидают, да и звуки шагов сольются в один.

Кровь пульсировала в висках, лоб ломило от боли. Я смотрел на горящий грузовик через щель между двух валунов. Две машины уехали - свет их фонарей медленно растворился в тумане.

"Слава Богу! Не видели они моего костра. И туман кстати..."

Прислушался, задерживая дыхание, но стук в висках казался барабанным боем, гремевшим на всю округу.

Минут двадцать я ещё прятался за камнями, оглядываясь вокруг. А убедившись, что рядом с грузовиком никого, медленно, и пригнувшись, двинул к нему.

При свете огня краем глаза увидел двух человек, лежащих возле передних колёс. Проверять, живы ли они, не имело смысла - после набега местных моджахедов оставалась только выжженная земля. И мертвецы...

Грузовик был пуст. Либо бандиты его подчистили, либо нарвались на "порожняк".

Поёжился. Туман проникал до тела, а во влажной одежде становилось холодно.

Вдруг, как током меня ударило:

"Там же рюкзак! Припасы!"

Не думая больше ни о чём, рванул назад, к загонам. Из-за играющих на земле бликов огня, я не заметил некоего предмета, лежащего в нескольких метрах от машины, пока не споткнулся об него. Это была картонная коробка, вдоль и поперёк перемотанная скотчем. Скорее машинально, чем обдуманно, забрал её с собой.

"Поздравляю! Ты - мародёр. Остался один шаг и не будешь отличаться от этих уродов!"

Я медленно превращался в нечто, а второе моё Я сходило с ума...

Угли ещё тлели. Плед был испорчен полностью и об использовании его в качестве теплого покрывала, не могло быть и речи. А из одежды всего ничего - всё на мне - рубашка, свитер и лёгкая куртка "х/б". Подкинув на угли хвороста, я раздул огонь. Подвесил куртку над костром, просушить, и принялся исследовать находку. Моя радость не знала предела, когда обнаружил в ней то, что было мне необходимо в первую очередь. Взамен сгоревшего пледа, я нашёл отличный армейский комплект теплой верхней одежды. Такой и минус двадцать выдерживает без проблем. А также в коробке были: сухпайки, несколько банок тушёнки, кофе, сахар, сигареты, спички. На самом дне лежали полиэтиленовые ленты с большими белыми таблетками. Несмотря на то, что надписи были на латвийском, их я узнал сразу. Нет, это были не наркотики. Эта незаменимая вещь в пустынной или высокогорной местности, да в принципе везде, где невозможно развести огонь и подогреть еду, в виду полного отсутствия топлива для костра, называлась "сухое горючее" или сухой спирт.

Воистину, содержимое коробки было подарком небес.

Но я до конца дней своих буду помнить, что за этот подарок, два человека расплатились с небесами своими жизнями...

Всё произошедшее пару часов назад, напрочь отбило сон и свело живот, будто от голода.

Через силу перекусив хлебцами с кофе, чтобы хоть как-то заглушить это неприятное ощущение, решил не дожидаться утра, а отправиться к реке прямо сейчас. Не спеша и аккуратно укомплектовал рюкзак. Он почти был полон, а значит на ближайшую неделю, забота о добыче пропитания отходила на задний план.

Оделся. Высохшая куртка и армейский бушлат приятно держали тепло - теперь никакие туманы и похолодания мне не страшны.

Встреча

Спуск с горы ночью был не лёгким. Трудностей добавлял и сгустившийся туман. Лунный свет, еле пробившийся через плотную пелену, не спасал положения. К тому же была опасность поскользнуться на влажных камнях и островках мокрой травы как на льду, и скатиться кубарем к подножию. Хорошо если сразу в лепёшку. А медленно умирать, с переломанными костями, посреди неизвестно где - такая перспектива меня не устраивала при любом раскладе.

Не спеша, почти ползком, но вниз я спустился без травм - мелкие ссадины не в счёт.