Лунная ночь.

Глава 1 
 Звёзды - самое прекрасное, что есть на этой грешной земле. 
 Мне скоро двадцать, у меня нет целей и желаний, но есть мечта: стать хоть чуточку поближе к звёздам. Не надо крутить пальцем у виска и говорить, что я дура. Не дура — заявляю сразу, ну если только чуть-чуть.
 Школу я окончила с отличием, а вот в высшей школе знания категорически отказывались усваиваться в моей голове. Не, ну я понимаю математика, химия, письмо — это нужные в жизни науки, а вот зачем мне фехтование и этика, не пойму. 
 Вот лично я думаю так: раз девушка после замужества не имеет права работать, тогда и высшая школа ни к чему. Да, вот такие вот у нас закончики, женщина птичка маленькая, обязана рожать деток да хозяйство вести. Следовательно, работы для женщин у нас тоже нет, замуж не берут, сиди у родителей на шее.
 Законы со времён мамонтов, мамонты вымерли, а законы живы и помирать не собираются, да и менять их особо никто не торопится.
 Всё бы ничего, если бы был папа. Он ушёл от нас, как только я родилась, мама немного о нём говорит, а я и не спрашиваю. Видно, что ей тяжело, я частенько просыпаюсь ночью от того, что она плачет, но пойти к ней и успокоить я не решаюсь. Боюсь, что моя маска безразличия спадёт, и она увидит лишь ненависть и обиду.
 Один раз в году мне приходится пройти все круги ада. «Лунная ночь » — этот день я люблю и ненавижу одновременно. Люблю, потому что он символизирует начало нового года. По легенде, создание Земли происходило ночью, в полную луну. Поэтому этот день считается началом нового, принято переезжать, совершать обряд венчания, какие-то значимые поступки, которые могут изменить жизнь, судьбу. А ненавижу, потому в этот день приезжает папа. Лишь по маминой просьбе, я не устраиваю концертов и веду себя как дочь, любящая своего отца. Отец редко со мной говорит, лишь кидает полные боли и грусти взгляды. Он всё понимает и поэтому не лезет. 
 Нам всегда приходилось трудно, тех денег, что присылал отец, едва хватало на нормальное существование и моё обучение. Спасали мамины подработки, она неплохо шила и поэтому бралась за любую работу, будь то сложного покроя платье или простая ночная рубаха.
 К брошенным женщинам у нас относились плохо, смеялись, косо смотрели, игнорировали, но к моей маме всегда относились с уважением.
 Я не жалуюсь на жизнь, но приятного в ней мало, лишь звёзды меня спасают. Ночное небо всегда манило меня, завораживало своей красотой. Его волшебные сети ловили меня каждую ночь, и из них так не хотелось выпутываться. Глядя на это сверкающее, синее полотно я верила в сказку, в волшебство. Есть среди звёзд мир, где я была бы счастлива.
 Ночи в начале осени ещё не такие холодные, земля днём достаточно прогревалась, чтобы ночью я могла полежать на своей любимой полянке, не беспокоясь о своём здоровье. Эта ночь не стала исключением. Осенью небо особенно прекрасно, звёзды ярче, небо ниже, да и воздух какой-то другой, свежее, что ли.
 Любуясь этим бескрайним волшебством, я думала о том, что там дальше: пустота или другие миры? Возможно, среди звёзд есть такая же планета, на ней живёт такая же девочка как я; возможно, на той планете нет людей, а лишь сказочные существа. Может, там живут зелёненькие одноглазые великаны из страшилок, а возможно, что там пустота. Глупые мысли, пускай, ночь создана для сказки, почему бы не помечтать?

 Утро наступило так быстро, ощущение такое, будто спала всего пару часов. Вставать жуть как не хотелось, и я решила ещё поспать, пока меня кто-нибудь да не разбудит. Долго ждать не пришлось, моя соседка по комнате явно была жаворонком.
 — Вставай соня, небось опять вчера своими звёздами до глубокой ночи любовалась?
 — Неа, всего-то до двух часов.
 — И что ты нашла в этих своих звёздах, не пойму. Красиво, не спорю, но не сидеть же ночи напролёт на улице, а потом на занятиях спать.
 Да, есть за мной такой грешок, сплю я на занятиях, но только на тех, которые мне неинтересны.
 — Вставай, кому говорю.
 — Ещё пять минуточек.
 — Знаю я твои пять минуточек, вставай, кому говорю.
 — Ну, пожалуйста, всего пять.
 — Пять, не больше.
 Ммм блаженство, хорошо, тепло и сыро. Сон как рукой сняло, надо мной стояла Нинель с кувшином и лила мне воду в кровать.
 — Ты что творишь? — у Нинель очень неординарные методы будить меня.
 — Новый метод и, смотри-ка, какой действенный, — подруга стояла и улыбалась во все свои белоснежные зубки, так бы и дала чем-нибудь.
 — У-у-у, найду я на тебя управу, то пауки, жабы, а теперь вода, что-то твоя фантазия начала сдавать.
 — Ну пауков, жаб и всей прочей живности ты не боишься, а вот вода, я смотрю, тебя взбодрила, так и буду теперь тебя будить, — она коварно улыбнулась и начала собирать сумку, я кинула в неё подушкой и начала строить план мести.
 Посмотрела на часы, пятнадцать минут до занятий, а я ещё только кровать начала заправлять. Катастрофа, эта грымза меня опять выгонит, если опоздаю, а выгоняет она меня почти каждый день, ну люблю я опаздывать.
 — Поторопись, а то похода к декану тебе не избежать, — и выскочила за дверь. Ну Нинель, держись, твой день будет насыщен событиями. Я совсем забыла про угрозы этой старой грымзы. Ну почему урок этики ставят с утра?
 Я вбежала в аудиторию со звонком, села за парту и выдохнула. Успела. Разложила всё, что надо для урока, и стала ждать начала. Урок прошёл быстро, как ни странно, в толпе я увидела блондинистую макушку моей подруги и направилась к ней, но добраться до неё мне было не суждено — в меня врезался высоченного роста парень. Мои книги полетели на пол, а вместе с ними и я. Вот как так можно ходить и не видеть куда идёшь? Мне помогли встать, подали учебники и с улыбкой произнесли:
 — Извините, — в голосе не было сожаления, будто это я сама на себя налетела.
 — Передвигайтесь аккуратней и смотрите, куда прёте, — я была зла, а этот хам стоит и ухмыляется. Странноватый типок, вроде ничего необычного, но что-то есть такое, не как у всех остальных особей мужского пола.
 — Учту на будущее.
 Да, ты учти, учти, милок, на будущее, подобная встреча не обойдётся без рукоприкладства к твоей головушке. Колонча лучезарно улыбнулся, подмигнул и затерялся в толпе. Вот же засранец, а, наглец какой. Моя злость была прервана звонком. Так что там у нас дальше? А, точно, фехтование. Я направилась в кабинет, оборудованный для этого весьма неинтересного занятия. Никогда не понимала смысла этого урока, зачем девушке уметь махать мечом? Если только с пауками и их противной паутиной бороться. Пару взмахов — и нет паутинки.
 Знала бы я тогда, что встреча с этим высоким парнем будет для меня точкой отсчёта другой жизни.

 Глава 2
 Мне так хочется быть ближе к вам, засыпать с приходом солнца...
 Политика никогда не привлекала меня, все эти интриги и заговоры не для меня. Так что я решила оторвать свои ушки от прослушивания нудной лекции и заняться насущными проблемами.
 Сегодня ночью сижу я на своей любимой полянке, любуюсь ночным небом, думаю о том, что было бы неплохо, будь я парнем. Никаких тебе проблем, можешь всю жизнь прожить холостым и горя не знать. Не то что бы меня не устраивало то, что я девушка, просто замуж не очень-то хочется, а быть изгоем общества не хочется вдвойне сильнее. Да, куда несут меня мысли. Ну да ладно, так вот сижу я себе, никого не трогаю, ничего не предвещает погодных изменений: небо ясное, чистое, звёздочки яркие, ветерок чуть холодноватый, играет с моими волосами. И неожиданно налетают тучи, ветер усиливается и становится совсем ледяным. Недолго думая, собираюсь бежать в комнату, но не тут-то было. Меня словно приклеили к земле, как училку по химии за то, что она весь класс оставила после уроков исправлять двойки. Потом я поняла, что вообще не могу двигаться, даже рта открыть не могу, хорошо хоть дышать можно.
 Темнота сгущалась над моей головой, а вместе с ней нарастала паника. Моя поляна была в неком коконе темноты, где бушевал страшно холодный ветер. Тело начало сотрясать от холода, я бы начала стучать зубами, если бы могла. Пальцев на ногах и руках я уже не чувствовала, холод завладел моим телом, даже мои кости стали холодными, они, оказывается, тоже мёрзнут. Это было кошмаром, ужас, меня слегка передёрнуло от воспоминаний.
 Через некоторое время холод начал отступать, и я увидела силуэт. Мне уже не было страшно, не было паники, был лишь интерес. А когда я услышала мягкий баритон, явно принадлежащий пожилому человеку, чуть не грохнулась от шока, если бы могла, конечно.
 — Здравствуй, Анри, вот мы и свиделись наконец. Ты так на меня похожа, внучка своего деда, — он помолчал с минуту и продолжил: — извини, что приходится действовать такими методами, иначе ты не стала бы меня слушать. У меня не так много времени, так что я кратко. Тебе скоро двадцать, а это значит твоя сила скоро начнёт проявляться. Я не знаю, какими способностями ты будешь обладать, но они будут очень редкие, ты же моя внучка. Ну об этом при следующей встрече, а сейчас о важном. Так, главное не волнуйся, когда почувствуешь, что с тобой что-то не так, так и должно быть. Не знаю, когда именно проснётся твоя сила, но будь аккуратнее. Этот мир очень жесток, и нельзя доверять всем, кто тебе улыбается. Хочу тебя предупредить, за тобой возможно будут следить и захотят переманить на свою сторону. Решать, конечно, тебе, на чьей стороне быть, но, внучка, будь осторожнее. Мы скоро увидимся.
 Темнота рассеялась, потихоньку я смогла двигаться и наступило осознание реальности. Реальность была такой, что мой мозг отказывался её воспринимать. А я точно знала, что увиденное и услышанное было правдой. 
 Мой дед жив, он не умер, как мне рассказывала мама, а говорила о нём она мало. Но почему мама врала, зачем? Но это мы узнаем лично от неё. Он ещё говорил о какой-то силе, способностях, это что-то из части фантастики, дедуля явно не в ладах со своей головой. Допустим, только допустим, что это так, он же как-то смог нагнать эту тьму, обездвижить меня. После его ухода всё исчезло, как будто и не было ничего. А может, и не было ничего, может, мне это приснилось. Пора заканчивать с этими поздними посиделками под ночным небом, а то я так скоро с ума сойду. 
 Я с трудом помню, как добралась до дома, как вообще уснула. И вот теперь, сидя на политике, я прокручиваю случившееся этой ночью и не могу в это поверить. Полный бред, я наверно схожу с ума, наверно это всё от нехватки здорового сна, сплю я по пару часов в день. Пора подумать о своём здоровье, если дело так дальше пойдёт, упекут в психушку и будут мне тогда звёзды из палаты в окне.
 Прозвенел звонок, и я забыла обо всём: и о словах деда, и о силе, и вообще о той ночи — а не стоило.

 Глава 3
 Время шло своим чередом, учёба, хлопоты, дело дошло к зиме, и тут-то всё началось.
 Каникулы, начало Нового Года.
 Подготовка к празднику, все суетятся, что-то делают, готовят. Это суета не обошла и мой дом, работа кипела. Мама стряпала что-то на кухне, периодически выкрикивая указания: принести дров, протереть пыль и всё в этом духе. Мы с мамой очень тщательно готовимся к празднику Лунной Ночи.
 В этот день я видела её по-настоящему счастливой. Видели бы вы её, когда папа дома, она порхает как бабочка и светится, глаза блестят и смотрят на папу с такой любовью, нежностью и грустью. Мама любит его до сих пор, даже несмотря на то что он бросил нас, оставил её одну, без поддержки. Когда-нибудь может я её и пойму, но не сейчас.
 Хотя глядя на папу, по-женски я её понимаю. Не любить этого мужчину нереально, хотя бы за его внешность и его отношение к ней. Многого мне пока не понять и не увидеть, но его трепет и любовь видна. Не понимаю, почему он нас бросил, если любит.
 Папа у меня видный мужчина: высокий, статный, черноволосый, глаза тёмно-карие, черты лица маленько жестковаты, но это придаёт ему некий шарм.
 Ко мне он всегда относился с теплотой, знал, что я обижена на него, поэтому не требовал от меня взаимности. Я часто ловила его грустные взгляды, в которых будто говорилось «Прости ». Где-то в глубине души, может, я его и люблю, но чувство обиды намного сильнее. Когда-нибудь возможно я его и прощу, но это когда-нибудь скорее всего никогда не наступит.
 Стол был накрыт белой скатертью, стояли вазы с сосновыми веточками, пахло пирогами и свежеиспечённым хлебом. Такой аромат, в воздухе витало волшебство.
 Надо поднабраться сил перед завтрашней встречей. Поцеловав маму, Я пошла спать с уверенностью, что на кухне она проторчит до поздней ночи.
 Глава 4
 Как же меня раздражают эти человечишки, слабые, беззащитные, безмозглые существа, которые в принципе-то нужны лишь для пищи. Да, да, для еды, я вампир. Питаются вампиры кровью. Не важно чьей, будь то эльф, оборотень, простой медведь или человек. Я принадлежу к очень древнему роду вампиров и маленько отличаюсь от остальных тем, что есть я могу всё, но раз в месяц мне нужно пить кровь дракона. У меня во дворце их четыре, так что проблем нет и не было бы, если бы в моём клане не родилось столько новорождённых вампирят. Их нужно кормить не меньше десяти раз в сутки, тут они похожи на человеческих детей, но вместо материнского молока они пьют кровь, исключительно человеческую.
 В моём клане родилось аж пять вампирят: два мальчика и три девочки. Поэтому мне нужно пять человек, они будут кормушками для малышей на протяжении пяти лет. Я отбираю самых здоровых и выносливых, не каждый сможет жить пять лет под вампирским гипнозом.
 У нас на планете людей почти нет, и приходится посещать Землю.
 На поиски кормушек отправляются лишь главы кланов, а я глава.
 Нудная работёнка, куча бумаг, обязанностей и ответственность за свой народ.
 Прогулки на Землю меня выводят и высасывают все силы. Нужно постоянно поддерживать образ человека. Не так-то это просто, энергии уходит очень много.
 Мой очень хороший друг Ник посоветовал мне искать в одном убогом заведении. Он любитель попутешествовать и покуролесить. Бабник ужасный, и это единственное, что мне в нём не нравится. Я не сторонник разгульной жизни, зачем тратить себя, свою энергию на кого-то ненужного. Уж лучше встретить свою единственную, и вот тогда оторваться, на ней.
 Получив нужные координаты, я отправился на поиски.

 Глава 5
 Спит, такая красивая, чёрные волосы разбросаны по подушке, ресницы дрожат, ей явно что-то снится.
 — Забери меня.
 Это что, мне? Да пожалуйста, будешь моей игрушкой, не зря же я потратил столько времени на твои поиски.
 Проснулась я от возни рядом с собой. Когда я открыла глаза, передо мной открылась не самая приятная картина. Каменные стены, нет ни окон, ни дверей, просто каменная коробка. Свет, исходящий из фонаря, висевшего на потолке, позволял рассмотреть собратьев по несчастью. Двое из них были из моей группы, а вот три девушки были мне незнакомы. Лица выражали лишь одну эмоцию — страх.
 Что, чёрт возьми, происходит? Это явно не один из моих кошмаров, ощущения настолько реальные, что хочется биться в истерике. Надо сохранять спокойствие и выяснить, что произошло и где мы.
 — Кто-нибудь знает, где мы? — меня аж передёрнуло от собственного голоса.
 — Нет, — почти хором ответили присутствующие.
 — Вы помните, что делали перед тем, как оказались здесь? тем как здесь? — я знала, что стрессовые ситуации включают мой мозг на все сто.
 Все как по команде ответили, что легли спать.
 — Может, это какой-то групповой кошмар? — блондин, плотного такого телосложения, Грей вроде, высказал своё предположение.
 — Групповой кошмар? — паренька явно чем-то по голове огрели.
 — Я слышал о таком от своей бабки, она у меня типа шаманки была. Болезни лечила, будущее предсказывала.
 — Допустим даже, что и так, но почему именно мы? — это голос подала рыжеволосая девушка, примерно моего возраста.
 — Кому мы все могли перейти дорогу? — это снова был Грей.
 — У меня нет врагов, точно нет, — я была на грани истерики и потери сознания. Кому я понадобилась, что за хренотень вообще происходит? Слёзы потекли рекой от бессилия и незнания, а ещё от того, что я не увижу отца. Кто бы мог подумать, что я буду жалеть о том, что не увижу его. Вот надо было случиться такому именно сегодня. Они же с ума сойдут, не найдя меня в моей комнате утром. Или уже утро?
 Я вздрогнула от лёгкого прикосновения к левому плечу и открыла глаза. Это была рыжеволосая девушка.
 — Не трать силы, я надеюсь, всё будет хорошо. Рано или поздно нас отсюда вытащит тот, кто посадил.
 Она словно в воду глядела, потому что в следующую секунду в противоположной мне стене открылся проход, и из него показался высокий парень в чёрном плаще.
 Шли мы долго. Коридоры, лестницы, двери, полумрак — разглядеть толком ничего не удавалось. Когда ноги уже почти отказывались двигаться, мы зашли в огромную комнату. Судя по обстановке, кабинет, всё в тёмных тонах, огромный деревянный стол посередине комнаты, кожаный чёрный диван, два кресла и шкаф с книгами, всё так по-мужски. Взгляд зацепился за стоящего у окна мужчину. На нём был чёрный плащ и синие волосы. Куда я попала? Комнаты без окон и дверей, синие волосы, чует моё мягкое место, на этом список не закончится. В какой жизни я так нагрешила, что попала в это место?
 Мужчина у окна начал своё движение к столу, устроился в кресло и решил обратить внимание на меня. Сопровождающего меня парня рядом уже не было. И когда успел слинять? Лучше бы он не смотрел на меня, всё поплыло, я видела лишь его глаза, видела звёздное небо, оно поглощало меня, закутывало в своё волшебство, стало так тепло и светло на душе. Картинка резко сменилась.
 Я стою на окраине леса, сумерки, ужасные звуки доносятся из глубины чащи. Как под гипнозом я бегу на звуки, мыслей в голове нет не каких, пустота. Вступавшая в свои права ночь не давала хорошо видеть, но две тени за двумя могучими деревьями я разглядела, подошла поближе и стала наблюдать. Звук железа, крики, ругань, борьба явно шла не на жизнь, а на смерть. Дрались двое, лиц было не видно, но я почему-то знала, что это молодые люди. Резкая тишина, парень, тот что повыше, падает на землю, и в это же время моё сердце пронзает острая боль.
 Темнота, в душе бесконечная пустота, чувство потери, чувства без чувств.
 Проснулась от собственного крика.
 — Тише, тише, всё хорошо, ты в безопасности, — мягкий голос успокаивал, так не хотелось открывать глаза, но любопытство сделало своё. Очнувшись, я увидела глаза, синие, как ночное небо. Эти же глаза я видела перед тем, как... кто там был, что вообще произошло?
 — Не плачь, тебя никто не тронет, — чувство пустоты накрывало.
 — Что со мной?
 — Ты потеряла сознание. Наверное, от перенапряжения и после перемещения, так бывает.
 — А чувство опустошённости, будто из тебя душу вытрясли, тоже бывает?
 — Такого нет. Не слышал о таком. Полежи тут, я сейчас позову лекаря.
 Незнакомец вышел. Я лежала в том же кабинете, на диване, укрытая мягким одеялом. Ммм, как пахнет, чем-то таким сладким с нотками мяты.
 Сначала зашёл парень, за ним пожилой старичок, седой, невысокий, полноватый, в зелёненькой пижамке, миленько.
 Парня удалось рассмотреть лучше: высокий, больше двух метров точно, во всём чёрном, синие волосы, глаза необычайной синевы, правильные черты лица, губы, такие пухловатые и красноватые, на бледной коже, это выглядело очень соблазнительно, так бы и поцеловала. О чём я вообще думаю, совсем мозг потёк от стресса.
 — Здравствуй, милое дитя. Сейчас я тебя посмотрю.
 Меня попросили сесть, расслабиться и молчать. Не происходило никаких действий со стороны старика, он просто сидел и смотрел на меня. Как же так, обычно доктора осматривают больного, слушают сердце, лёгкие, пульс считают, жалобы спрашивают, а тут происходит что-то непонятное. Шарлатан какой-то. Время шло, последняя капля терпения упала в сосуд моего раздражения, и вот я уже готова поднять своё отсиженное место, как старик встаёт. Вид у него был задумчивый, он подошёл к синеголовому и увёл его к окошечку. О чём шла речь, я не слышала, как бы не пыталась напрячь слух.
 — Что происходит? Что со мной не так? Почему вы говорите этому синеволосому, а не мне? — я взорвалась.
 — Не надо меня оскорблять, — обиделся, смотрите на него, какие мы нежные.
 — Представиться надо было, а не садить в непонятные комнаты.
 — Молодые люди, давайте разберёмся в сложившейся ситуации. Ночь на дворе, я спать хочу, — дедуля разрядил обстановку, и мы сели, так сказать, за стол переговоров.
 — Не будем терять времени, начнём сразу с главного. Деточка, кто твои родители? — точно целитель, вопросы не по теме и это «деточка » раздражает.
 — Анри я. Что за глупые вопросы, как мои родители связаны с моим здоровьем?
 — Отвечай на вопросы.
 — Люди.
 — Ты уверена?
 — Да.
 — А родители родителей кто?
 — Тоже.
 — Врёшь, — это уже синий встрял.
 — Кем они ещё могут быть, как не людьми? Мы все люди, и они тоже. — Психи блин. 
 — Анри, кроме вашей Земли существует по крайней мере ещё одна планета, где есть жизнь. Это Нолу, где, собственно, ты и находишься. Здесь очень мало представителей твоего вида. Основная масса жителей нашей планеты — это вампиры, оборотни, маги, эльфы, ведьмы.
 — Что за бред, дедуля, вы несёте, вам целитель нужен, срочно.
 — Давайте перенесём наш разговор на завтра, — синий встал и проводил дедулю до двери. Вернулся на своё место, тяжело так вздохнул.
 — Меня зовут Корен. Прошу называть меня только так и никак иначе. Завтра я расскажу тебе всё о нашей планете, народах, традициях, отвечу на все вопросы, а сейчас спать. Тебя проводят до твоей спальни.
 Появился тот же парень в плаще, из ниоткуда, чертовщина какая-то. С ума схожу, что ли. Уже в дверях я услышала слова Корена: «Дёрнул же меня чёрт связаться с этой человеческой девчёнкой, проблемная ». Ты прав, мой синеволосый, проблемная — мягко сказано. Я тебе устрою ад, пока ты не вернёшь меня туда, откуда взял.

 Глава 6
 Когда я открыла дверь, то увидела чудеснейшую картину. Кровать, вроде какая невидаль, но она словно парила над полом. Подойдя ближе мне удалось рассмотреть, что из каждого угла кровати тянулась цепь, каким-то образом крепившаяся на потолке. Над кроватью висел балдахин, напоминающий купол. Тёмные полотна ткани были украшены золотыми узорами и необычайно красивыми голубыми цветами. Оторвав свой взгляд от такой красоты, я осмотрела оставшуюся часть комнаты. Окно было зашторено такими же занавесками, что и балдахин над кроватью. Из мебели здесь был лишь шкаф из тёмного дерева. Не густо. Комната явно была не жилой, гостевой скорее всего. Интересно, как выглядит спальня хозяина этого дома?
 Кое-как забравшись на кровать, я провалилась в сон.
 Закат ярко-красного цвета, тёплый ветерок играет волосами, спокойно, сердце стучит тихую мелодию счастья. Взглядом погладив морскую гладь, я встала на самый край обрыва и закрыла глаза. Чувство свободы, полёта, адреналина и страха захватили моё сознание в плен.
 Это чувство не сравнимо ни с чем на земле. Я всегда завидовала птицам, их способности летать. Хотя до недавнего времени, не появись я на этом обрыве, я даже не могла и приблизительно представить, на что похож полёт. Сейчас, стоя на краю пропасти, я понимала, хоть и не до конца.
 — Падай. Я поймаю.
 И я шагнула вниз, сердце замерло, страха не было. Я знала, он поймает. Так было всегда и сейчас, в метре от морских глубин меня обняли такие родные руки. Мы начали набирать высоту, а моё сердце тонуло в нежности и тоске. Я скучала по нему, по нашим полётам, разговорам, по его глазам.
 Облака вобрали в себя силу дня и готовились к ночи, на своём пути они увидят многое: горе, слёзы, смех, разных людей, городов — и вот сейчас они видят нас, влюблённых. Пусть и не таких счастливых, как хотелось бы, но это временные трудности, и мы их преодолеем.
 Объятья стали сильнее, и я почувствовала его грусть.
 — Мы справимся, — я верила в это всем сердцем.
 Мы опустились там, где вода ласкала своими волнами песок. Я намочила ноги и подол платья. Я хотела увидеть эти глаза, что не давали покоя. Но я увидела лишь огромные чёрные крылья. И душа упала, больно ударившись о реальность.
 Проснулась я от того, что мне стало холодно. Открыв глаза, я не сразу поняла, где я. Оказалось, я спала на полу, немудрено с такой-то кроватью. Встав, я начала вспоминать сон. Во сне однозначно была я, но вот всё остальное было явно не моё. Это всё стресс и смена обстановки. Мне иногда такие сказки снятся: то за мной чудовище гоняется с огромными мечами, то меня привязывают к лошади... брр, да чего только не приснится.
 Сев на край кровати, я начала думать, куда я вляпалась, как отсюда выбираться и кто этот синеволосый.
 Долго думать не пришлось, дверь бесцеремонно открыл всё тот же парень в плаще и жестом показал, что я должна идти за ним.
 — Вежливости вас здесь не учат, как я поняла, — это я сказала как можно громче, чтобы этот хам услышал. Нельзя так врываться в комнату к приличной девушке.
 — Я стучал, но вы, наверное, не слышали, — парень явно обиделся на мои слова.
 — Не слышала, наверное, слишком глубоко была в своих мыслях. У меня такое бывает, уйду в себя и, как говорится, вернусь не скоро, пока кто-то не соизволит вытащить меня из мира мыслей.
 — Это плохо, ведь ситуации разные бывают. Надо контролировать себя.
 — Надо, но вот такая я.
 Чёрный плащ привёл меня опять в тот же кабинет. За столом сидел Корен и перебирал какие-то бумаги. Я тихонечко прошла и села в кресло, которое стояло напротив стола. Он явно не заметил моего появления и дальше продолжал заниматься своим делом.
 А я решила рассмотреть его получше. Смотреть было на что, он был красив, красив по-своему. Синий цвет волос придавал ему некую волшебность, таинственность, сказочность. Интересно, это его цвет? Глаза потрясающей голубизны, сейчас они цвета солнечного неба, губы слегка сжаты. Обладатель их явно сейчас обмозговывал что-то серьёзное, о чём говорил его собранный и сосредоточенный взгляд. Тело было явно подкаченным, об этом говорили рельефы под его рубашкой, которая была из чёрного шёлка. Эту ткань я узнаю из тысячи, я обожаю шёлк, лёгкий, нежный.
 Передо мной сидел обожатель большинства женского пола, я бы влюбилась в такого, будь я в других обстоятельствах. Ну как в такого не влюбиться, за одни его глаза можно продать душу дьяволу.
 На личном фронте у меня было глухо, причём в прямом смысле этого слова. За мной не гонялись толпы поклонников, как за моей любимой подругой Нинель (имечко родители дали ещё то).
 Может, парни не видели во мне женственность, которой в подруге было хоть отбавляй, всегда в платьишках, на каблучках, не то что я, брюки и свитера — вот моя одежда. Как-то раз, Дин, мой друг, сказал мне: «Ты классная, но как друг, с тобой легко и весело, но вот как девушку я тебя совсем не представляю. Ты уж извини, но если бы не твоя коса, тебя было бы не отличить от парня ». К своему несчастью или, может, счастью, он прав, и я это знала. Меня это как-то не очень волновало, я не люблю излишнее внимание к своей скромной персоне.
 Насчёт своей второй половинки я думала так: найдётся тот, кто увидит мою красоту, видимую только ему. Вот тогда-то я и раскроюсь, как цветок под нежными касаниями солнечных лучиков. А сейчас не вижу смысла распыляться на ненужных мне пчёлок.
 — Ау, ты тут?
 Перед моим лицом мелькала чья-то ладонь. Пальцы длинные такие, тоненькие, как у пианиста. Кожа бледненькая такая. Кушает плохо, видать.
 — Да тут я. Клешнями перестань махать.
 — Колючка.
 — Сам такой.
 — Доказательства? — он так хитро сощурил глазки.
 — Будут.
 — Вот когда будут, тогда и поговорим. А сейчас начнём твоё знакомство с планетой Нолу и её народами, — синеволосый сделал умный вид и развалился в кресле.
 — А зачем мне, собственно, с этим знакомиться? Я что здесь ещё задержусь?
 — После того что мне сказал лекарь, задержишься, и на неопределённый срок. А так как ты моя гостья, я должен тебя познакомить с тем местом, где тебе придётся жить.
 — Этому вашему лекарю самому лекарь нужен, — вспомнив того старичка, я сделала вывод: — на покой ему надо.
 — Это самый лучший лекарь и целитель на планете, — он сказал это с такой гордостью, что аж тошно стало.
 — А что он сказал-то? Интересно же.
 — Этого пока я тебе сказать не могу, нужно кое-что проверить.
 — Как моя мама? — я очень за неё переживала, что она подумает. Я же у неё одна, ну ещё папа один день в год. Она, конечно, привыкла к моим путешествиям, я могла днями отсутствовать дома, но она всегда знала, где я и с кем. А сейчас, узнай она где я, ой не знаю, что было бы с мамой и знать не хочу, даже думать.
 — С ней всё хорошо, — эти слова не внушали мне спокойствия. — Верь мне.
 И я поверила, не знаю почему, но поверила. Глядя в эти глаза, я могла поверить во что угодно. Это как гипноз, такое чувство, будто по венам течёт валерьянка и становится так спокойно и тепло на душе.
 — Ну что, начнём, — его голос эхом раздался в гробовой тишине кабинета, — усаживайся поудобнее и слушай внимательно.
 Я поёрзала в кресле, ища наиболее удобное место, навострила ушки и приготовилась слушать.
 — Как я тебе уже говорил, если ты не забыла, планета наша называется Нолу. С Земли вы её не видите, даже в виде звезды. Люди не знают о существовали нашей планеты и о тех, кто её населяет. Таких планет как ваша или наша больше нет. Есть планеты, где из живого только насекомые и растения. Может, я покажу тебе одну из них, если будешь хорошо себя вести, — вид при этом у него был мечтательно-хитрый.
 — Не отвлекайся от темы.
 — Так вот, нашу планету населяют более умные и сильные существа, нежели люди. Я не хочу тебя пугать, но жители Нолу — это вампиры, оборотни, демоны, эльфы, единороги, феи, ну и ещё куча народов.
 — Так, стоять, другую планету я ещё могу понять, но вот вампиров, демонов и всего прочего… — я была в шоке, лёгеньком таком, мне хотелось рассмеяться истерическим смехом, но как-то все вышесказанное казалось мне правдой. 
 Читая книги об эльфах, феях, я хотела, чтобы они реально существовали, я всегда представляла себя в той или иной истории со сказочными персонажами. А теперь, оказывается, всё это есть.
 — А кто ты? — когда я подумала, у меня в голове возникло два варианта : либо он какой-нибудь колдун (или маг) или вампир. Вампиров в книгах описывали как очень красивых, грациозных и весьма опасных.
 — Вампир, — он улыбнулся. Клыки, которых раньше не было, делали его улыбку хищной и забавной.
 — У меня был этот вариант, — он так удивился. — я очень люблю читать фантастику, книг о вампирах очень много.
 — Не знал. А что именно пишут о вампирах? — он склонил голову набок, ну а я начала перечислять то, о чём поведали мне книги.
 — Бессмертные, пьёте кровь, сильные, быстрые, красивые, обладаете способностями типа гипноза, стирания памяти, — вроде всё сказала.
 — Теперь давай расскажу я. Бессмертны, но не совсем. Каждому из нас отписан свой срок, он не маленький, но мы всё равно рано или поздно умрём. Насчёт крови, да, я пью кровь. Да не пугайся ты так, человеческую кровь я не пью, для этого у нас есть драконы. Их кровь для нас более, как бы сказать, ценнее, что ли.
 — А способности? Они у тебя есть? — ну должна же я знать, с кем живу под одной крышей и что от него ожидать.
 — Есть, но их я пока не знаю, — он печально вздохнул.
 — Как так?
 — Это очень сложно, мы обретаем свои способности после прохождения ритуала, когда приобретаем спутницу жизни.
 — То есть когда женитесь? — это становилось интересно.
 — По вашему да, но у нас это всё намного глубже. Обряд состоится в том случае, если души и сердца любят. Проще говоря, оба должны любить по-настоящему.
 — Как всё серьёзно, — я невольно хихикнула. — Неужели ты и никого не любишь? — для меня это было необъяснимо, у такого-то парня и нет любви.
 — Не встретил ещё ту единственную.
 — Я тоже, ну в смысле единственного, — краска залила лицо, и я решила пока порассматривать свои ноги.
 — Думаю, на сегодня хватит. Пойдём, я покажу тебе свои владения.
 И мы пошли. Выйдя из знакомого мне коридора, мы оказались в другом, как я поняла, центральном. Он был широкий, стены и потолок были белые, пол из белого камня, украшенного интересным рисунком. На стенах висели картины с пейзажами, на полу стояли цветы. Красиво и, наверное, дорого. Я жила в простом одноэтажном домике, где не было шика, всё было просто, но со вкусом. А тут одна лестница чего стоила. Огромная, массивная, из тёмно-шоколадного камня, по центру лестницы тянулся ковёр цвета кофе с молоком. Необычное такое сочетание. Спустившись, мы оказались в просторном помещении, прямо перед нами была дверь, внушительных таких размеров, главная скорее всего, и ещё куча других дверей, разных формы и размеров. Мы пошли к той, что была сразу за лестницей.
 Там была красота. Мы оказались на стеклянной террасе. Из стекла было всё: потолок, стены, лавочка, даже горшки для цветов. Цветы были все синих оттенков. Вид был потрясающий. Солнце уже клонило к горизонту. Неужели мы так долго говорили, я даже не заметила времени. 
 Присев на краешек скамейки, я начала рассматривать окружающую меня красоту, но моё внимание было украдено этим сказочно красивым мужчиной. Язык как-то не поворачивался назвать его парнем. Боком ко мне, прислонившись к стеклянной стене, стоял Корен. Его взгляд смотрел куда-то далеко, дальше солнца, неба, звёзд. Его волосы в последних лучах солнца были ночным небом, а глаза, боги, его глаза — это омут, омут для меня, моё бездонное море, где сейчас я тонула, тонула вся, без остатка. Его взгляд поймал мои глаза, и мир рухнул, небо упало мне под ноги и я забыла как дышать, думать, шевелиться, забыла обо всём на свете, начиная терять себя, растворяться в нем. Я потеряла себя в этих глазах, возможно никогда больше прежней себя мне уже не найти.

 Глава 7
 Время здесь летело быстро. Днями напролёт я ходила по закоулкам замка Корена, он изнутри оказался намного больше, чем с наружи. Я нашла много интересного, огромная библиотека впечатлила больше всего. Сколько там всего есть, такое разнообразие книг, есть даже древние рукописи и свитки. Я не решалась их трогать, вдруг рассыплются от времени, синеволосый прибьёт меня за порчу имущества. Ещё меня привлекла зелёная книга тем, что она с замочком, ключика поблизости нет. Припрячем-ка её вот здесь. Запрятала книгу за самым дальним стеллажом. Идя к выходу, я увидела книгу «Вечная любовь », люблю я про розовые сопли почитать. Взяв книгу, я направилась к креслу-качалке, оно стояло у окна, в нем лежал тёплый плед. Предусмотрительно, учитывая, что здесь прохладно. 
 Усевшись поудобнее, я накрылась пледом и начала рассматривать книгу. Потрёпанная, потёртая, пожелтевшие страницы от времени, буквы уже не такие яркие, а кое-где букв совсем не видно. Ну что, почитаем, времени куча. Не успела я и страницы прочитать, как меня сморило и я уснула. 
 Ночной ветерок нежно гладил кожу, пахло свежестью и ночной прохладой, трава поблёскивала недавно выпавшей росой, кое-где светились светлячки. Упоительная картина. Я закружилась, мокрая трава щекотала голые ноги, хотелось летать, петь, кричать от переполнявшего душу счастья. Подняв глаза к небу, я задохнулась от восторга. Звёзды, ими было усыпано всё небо, такие яркие, они были так близко, будто кто-то притянул небо к земле. Это было потрясающе, великолепно, сказочно, неповторимо, такой палитры чувств я не испытывала никогда. Потерявшись в этой красоте, я забыла обо всём на свете. Не знаю, сколько прошло времени, очнуться мне помог ветерок, прохладный, по телу побежали мурашки. Я спиной ощущала чьё-то присутствие позади себя, повернуться я боялась. Лёгкое прикосновение к плечу заставило дрогнуть всем телом, я резко обернулась — и никого, пустота и гуляющий ветер средь травы.
 Пробуждение было тяжёлым, так не хотелось вставать, но надо. Совсем я разбаловалась, вернее это хозяин замка меня разбаловал. Видела я его крайне редко, он вечно сидел в своём кабинете, как говорила мне единственная живая душа, кроме нас, повариха Груня. Забавная женщина, лет пятидесяти на вид, полноватая, с сединой в тёмно-русых волосах, глаза бледно-зелёные — жизнь забирает многое. Она человек, это меня так удивило и обрадовало, мы с ней много болтали.
 Окончательно отойдя от сна, я растянулась в постельке и потянулась, хрустнули косточки, теперь можно и вставать. Но моё боковое зрение зацепилось за что-то, на белой подушке лежала голубая роза. Запах хлынул потоком, стоило мне взять эту красоту в руки, пахло свежестью и мятой. Ммм какой аромат, знакомый такой. 
 Лепестки были большие, бархатные, таких роз я ещё не видела, необыкновенной красоты. Сердце потихоньку заполнялось нежностью, такой тягучей, как мёд. Найдя вазу, я поставила цветок на подоконник.
 Бабочкой я впорхнула на кухню, там уже давно кашеварила Груня. На столе уже стояла чашка с зелёным чаем и оладушками, вкуснятина. Женщина уже выучила мои пристрастия в еде, чему я была очень рада. Чай тёплой струйкой согревал меня и я улетела, глядя в окно. Голубая роза не давала покоя, то что её принёс Корен, сомнений не было. Эта мысль грела душу получше любого чая.
 Стоп, я уснула в библиотеке, а проснулась в комнате. Этот гад, кровосос несчастный перенёс меня, не разбудил, зараза. Да как он только мог? А роза ... подхалим синеволосый. Решил голову с утречка мыслями забить, думал, я от такого голову потеряю и забуду о такой мелочи. Зря ты так подумал, зря. 
 Но всё-таки мне было приятно от его действий, хоть и таких скрытных.

 — Грунь, а можно у тебя кое-что спросить?
 — Конечно, спрашивай, — женщина тепло мне улыбнулась и села напротив.
 — Что значит голубая роза?
 — Видела в саду, да, красоты неописуемой цветочки. Так вот, голубая роза очень редкий здесь цветок и весьма дорогой. Голубые розы — это символ правящего рода, если тебе подарили такой цветок, сомнений быть не может, человек, преподнёсший тебе его, принадлежит правящему роду. Если такой цветок юноша дарит девушке, это говорит о том, что он к ней испытывает...
 На этом моменте дверь в кухню открылась и появился синеволосый, он поздоровался и внимательно так на меня посмотрел, будто хотел что-то увидеть во мне.
 — Анри, приведи себя в порядок, через час к нам приедут гости, — и удалился. Вот как так можно, ты мне розу подарил, а холодом от тебя веет как от ледышки. Вот пойми этих мужиков. Я поблагодарила Груню за завтрак и направилась к себе.
 Гости видите ли прибудут, а я-то тут при чём, его гости, не мои. Не видать, не слыхать днями напролёт, потом розу дарит, потом ледышки в меня метает. Ладно, получишь, что заслужил, даже вида не подам, как мне приятно.
 Я заглянула в шкаф, который наполнился всевозможными нарядами через пару дней моего здесь пребывания. Давненько я хотела тебя надеть, да повода не было. Длинное, белое платье, из какой-то лёгкой ткани, с длинными рукавами, высоким воротом, без кружев, вышивки, это платье было бы простым, не будь на нем синей накидки, закреплённой на плечах брошами в виде капелек, из прозрачного хрусталя. Волосы я распустила, заплела лишь тоненькую косичку у виска. Посмотрев на себя в зеркало, я отметила тот факт, что изменилась. И когда я только успела влюбиться в этого гада? 
 В дверь постучали, и зашёл уже знакомый мне Рин. Мы с ним познакомились при очередном моём походе к синеволосому. Молодой человек оказался стражником его владений, по-нашему охранником.
 Мы перекинулись парой фраз, я очень нервничала, говорить мне совершенно не хотелось. Перед тем как открыть дверь в кабинет, Рин сказал, чтобы я не переживала, всё будет хорошо и никто меня не обидит. Я успокоилась и с улыбкой вошла в кабинет. На меня обратили свой взор две пары глаз, одна из них принадлежала Корену, а вторая неизвестному мне молодому человеку. От такого внимания я растерялась и встала в ступор. Корен это понял, так как он встал и подошёл ко мне.
 — Анри, познакомься — это Ат, мой друг и сын главы демонов, — парень поднялся с места, поклонился и поцеловал мою вспотевшую ладонь.
 — Рад с тобой наконец-то познакомиться, вот этот синеокий засранец прожужжал все уши про тебя, а показать решился спустя месяц.
 Эта информация стала для меня шоком, но поразмыслить мне не дали на эту тему. Так как на моих глазах начала происходить мини потасовка.
 Парни пилили друг друга взглядами, один с ухмылкой на лице, другой со злобой. Ну, кому что, вы поняли.
 — Придержал бы ты язык, Атик, — вампир оголил свои длинные клыки.
 — Рен, я тебя тоже люблю, — из копны чёрных, как ночь, волос выглянуло два рожка. Симпатичненько так. Пока они вели диалог, я рассмотрела демона. Ростом был не ниже Корена, волосы чёрные, как угольки в остывающей печке, с красным отливом, глаза тёмно-жёлтые, что-то в чертах лица было такое родное, только что, я никак не могла понять. Сколько бы я не всматривалась в черты лица Атика, я всё больше видела в них что-то знакомое.
 — Нравлюсь? — Атик сощурил свои жёлтенькие глазки.
 — Нет, просто что-то в тебе есть такое, знакомое.
 — Атик, вампиры тебя отшили, да ещё так грубо. Дружище, теряешь сноровку, — Корен явно был доволен своей речью и посмеивался исподтишка.
 Атик хитро сверкнул глазами и посмотрел на меня.
 — Только посмей, паршивец, — Корен явно хорошо знал своего друга, потому что в следующую секунду на мою голову упал вопрос, вогнавший меня в краску.
 — Анри, вот скажи, только честно, Рен тебе нравится? — что сказать? От этого вопроса я долго убегала и боялась себе признаться, этот синеглазый запал так глубоко в душу, что слово нравится не подходит под описание тех чувств, что я испытываю, любовь подходит куда больше.
 Я бы отдала все звёзды мира за его глаза. Так что без зазрения совести я сказала:
 — Нет.
 — Ха, дружище, Анри, это был удар ниже пояса, — Атик насмешливо глянул на друга, который был грозен как туча, извергающая молнии. В глазах появились грусть и боль. Неужели я ему небезразлична?
 Груня так и не досказала, что же значит подаренная девушке синяя роза.
 Корен быстро спрятал свои эмоции за маской безразличия.
 — Давайте поговорим о главном. Сейчас у нас неспокойное время, все в смятении. Убийства участились, появилась какая-то сила, способная убить не только эльфа, но и демона, а это очень сложно, почти нереально. Анри, тебе опасно оставаться у меня, так как мой особняк находится на границах обитания этого существа. Завтра утром прибудет глава демонов, отец Атика, с ним мы отправимся в земли эльфов, там состоится совет глав. Надо решать, что делать. Так вот, ты отправишься с Атиком в земли демонов, этому говнюку я могу доверить самое... — он тряхнул головой, будто прогоняя мысли, — так что готовься к путешествию.
 — Почему ты не отправишь меня домой?
 — Нет, я не могу, понимаешь, не могу, — он отошёл к окну, я не могла видеть его эмоции, но на лице Атика читалось понимание.
 — Придёт время, и я тебе всё расскажу, но не сейчас, ты не готова, да и я не готов.
 Повисла тишина, каждый думал о своём. У меня появилась почва для размышлений и куча новых вопросов.

 Глава 8
 Какой же опасности я тебя подвергаю, мой ангелочек. Как же я был глуп, поддавшись эмоциям, надо было оставить тебя на Земле, до лучших времён. Но тогда я был не властен над своими чувствами и сердцем, да и сейчас, не всегда получается контролировать эмоции. А когда на тебя пытались напасть, я вообще хотел, чтобы ты всегда была со мной, за спиной. Но я не могу, мои чувства слишком сильны, я боюсь, твоё сердечко не выдержит. Как хорошо, что я вовремя успел, но я лишь спугнул злодея. И зачем ты им понадобилась, простой человек.
 Я лежал рядом с Анри и смотрел на её счастливое личико, что же тебе сниться, что? Я, наверно, никогда не узнаю, но так хочу быть причиной твоей улыбки, хочу занимать все твои мысли. Боги, можно сойти с ума от того, что чувства томятся внутри. Неужели я настолько грешен, что не заслуживаю и капельки счастья? Хотя будь она со мной, я был бы самым счастливым вампиром на свете.
 Для кого-то в этой девочке нет ничего необычного, но для меня это самая загадочная звезда вселенной. Я бы отдал всё, что у меня есть: силу, способности, бессмертие, только бы видеть её улыбку, принадлежащую только мне.
 Ночь подходит к концу, мой ангелок, я уйду, а с тобой останется моя душа. Она уже давно не мне принадлежит, с той самой минуты, когда я врезался в тебя, ты украла её и мой покой. Благодаря тебе я обрёл краски мира. Как жаль, что ты спишь и не видишь вампира, который преданным псом лежит у твоих ног. Лишь пред тобой я слаб и безоружен.
 Сегодня ко мне прибыл глава клана демонов, Геций. Время у наших народов было неспокойное, многих убили, и мы до сих пор не знаем, кто. Мало того, эти разбойники пытались напасть на Анри, но не на того напали, хорошо я успел вовремя, а то не пережил бы, если бы с ней что-нибудь случилось. Геций поможет мне выяснить, связаны ли убийства с нападением на Анри. Он намного сильнее меня, у него все способности приобрели силу.
 — Давненько не виделись, — Геций был умным главой своего народа, а ещё он не задавал лишних вопросов, это меня в нём и привлекало.
 — Жаль, что наша встреча происходит при таких печальных обстоятельствах. Ох уж эти проблемы. Мои самые лучшие ищейки не могут найти следов. У тебя есть хоть какая-то информация?
 — Есть, но она не проверена.
 — Выкладывай.
 — Около полувека назад родился ребёнок, у эльфийской дамы каких-то знатных кровей. Так вот отцом был бог Аид. Узнав о случившемся, Зевс приказал убить этого ребёнка. Он был исчадьем ада, так как мать не была богиней, путь на небеса ему был закрыт, а то что мать была эльфийкой наложило свой отпечаток, там получилась гремучая смесь. По словам, написанным в летописи, ребёнка убили. Но вот вопрос, убили ли на самом деле? Эта история покрыта паутиной, но я думаю, эту версию можно рассматривать как вариант и проверить ту эльфийку, я узнавал, он жива.
 — Ну что ж, тогда отправимся к нашим ушастым друзьям.
 — Геций, я хотел бы тебя кое о чём попросить.
 — Что случилось? — проницательный мужчина.
 — На мою... хм... подругу... напали два дня назад. Следов никаких. Я вот думаю: это связано как-то с нашим делом или это на неё хотели напасть? Я тут бессилен.
 — Что говорят твои ищейки?
 — Ничего. Ни следов магии, ни ауры на месте обнаружено не было. Как проникли в спальню тоже неизвестно. Не будь меня там... Ой, боюсь даже представить.
 — Подруга, говоришь, — он явно подумал что-то пошлое, судя по его мимике и ухмылке.
 — Долго объяснять. Она человеческая девушка, её никто не знает.
 — Человек... очень интересно, приведи мне её.
 Я направился в комнату девушки, порталом пользоваться небезопасно. Как я объясню Генри свою ауру на ней? Да ладно ауру, как я ему объясню свою любовь к ней? Он, конечно, не будет распространять информацию о моей личной жизни, но объяснить ему всё-таки стоит. Хотя, чего объяснять-то, он мне кто, мать, чтобы отчитываться перед ним? М да, Корен, до чего тебя любовь к простому человеку довела, отчитываться уже собрался.
 Анри сидела на подоконнике, бледная и уставшая, она даже не заметила, что я вошёл. Много же я забрал у неё сил, пришлось подчистить ей память о той ночке.
 — Как ты?
 — Не думай, что я не услышала, как ты зашёл, вот язва. 
 — И в мыслях не было. Пойдём со мной.
 Вот же упрямая девчонка, вечно она с огнём играет. Странно, что она ещё истерику не закатила, а спокойно пошла со мной, не задавая кучу вопросов.
 Не успел я сделать и пару шагов, зайдя в кабинет, как за моей спиной раздалалось:
 — Папа?
 — Анри?
 — Какой папа? — это уже я, ошарашенный происходящим.
 — Простой, — Геций был удивлён и рад одновременно, по его лицу можно было понять, что он любит свою дочь. Он обнимал её с такой нежностью.
 — Объясните, что здесь происходит? — сказать, что я был в шоке — это ничего не сказать.
 — Я наконец-то увидела своего отца, — Анри была совершенно другой рядом с ним, не дерзила, не оскорбляла, была совершенно адекватной и спокойной.
 Я всё никак не мог связать две вещи, демон и человек, нереально. Где здесь подвох?!
 — Вижу твоё недоумение Корен, сейчас всё объясню. Давайте присядем.
 Все уселись, и я принялся внимательно слушать.
 — Всё началось с моей командировки на Землю. Давно уж это было, так вот, прибыл я к одному нашему знакомому учёному, сотрудничали мы с ним давно. Он знал, кто мы, а мы знали, что он будет молчать за приличную плату. Пользы он нам принёс много. Моё пребывание на Земле подходило к концу, в честь этого был устроен шикарный бал. Вот там-то я и встретил Люси, мать Анри. Влюбился с первого взгляда и долго потом проклинал это чувство. В очередную нашу встречу она встретила меня с таким огромным животом. Я был счастлив и в то же время готов был себя убить. Не знаю, говорил ли тебе Корен или нет, но у нас запрещены союзы с землянками и какими-либо другими женщинами не нашей расы. Рождаются не чистокровные дети. Так вот, тем самым я обрёк всех нас на страдания. Я не мог забрать вас с собой и не мог остаться с вами. Первое время было очень сложно, нам не хватало того времени, на которое я мог остаться, я сходил с ума, моя магия была нестабильна, мой замок реставрировали раз по пять за год. Потом я стал появляться всё реже, и мои визиты сократились до одного дня в году. Анри росла, и мы всё никак не решались рассказать правду. Твоя пропажа нас чуть не убила, если бы не твой дед, ты осталась бы сиротой. Ну а с тобой, Рен, я поговорю отдельно. Анри, оставь нас ненадолго.
 Анри ушла, и мне стало как-то не по себе. Не то что бы я боялся его, нет, я переживал за то, что он скажет. Наши истории похожи, и я боюсь, что он запретит мне приближаться к Анри. 
 — Спрашивать зачем ты её забрал смысла нет, я всё вижу. Неужели правду говорят: «Дети повторяют судьбу своих родителей ». Ваш путь будет сложный, не обойдётся без жертв и боли, но вы справитесь. Лучшей пары для Анри я и желать не мог. Но ты не расслабляйся, теперь, если что, я тебе крылышки по обрежу, — отцы все такие, — и ещё, не говори пока Анри ничего про Атика, я сам ей скажу. 
 — Так Ат её брат? А я-то думал, что в них общего, теперь понятно, яблоко от яблони недалеко падает, — а я ещё ревновал, дурак.
 — Да, двойняшки. Ат старше Анри на пятнадцать минут.
 — Не ожидал такого от вас, вы же приверженец законов и правил. 
 — На любовь они не распространяются, она вне игры.

 Когда после нашего разговора зашла Анри, ничего не изменилось, будто она об этом догадывалась и была готова услышать, что её отец демон, причём сильнейший в своём роде. 
 Генри вздохнул с облегчением, расслабился и внимательно посмотрел на дочь, которая сидела, будто ничего не произошло. 
 — Кто я? — этот вопрос меня тоже интересовал.
 — Полукровка. В тебе течёт кровь демона и человека, что получится из этой смеси, я не знаю. Таких случаев в истории ещё не было.
 — Весёленько живём, — после этих слов Анри ушла из кабинета.
 — Оставь её, ей нужно о многом подумать и многое осознать. Пусть отдохнёт, а мы займёмся делами.
 И мы занялись, искали всю ночь и нашли малюсенькую зацепочку, которая приведёт нас к преступнику.

 Глава 9
 Я сидела на подоконнике и переваривала информацию. С одной стороны, это пугало, но с другой, для меня открываются новые двери и пути. Мне всегда хотелось чего-то большего.
 Кто я теперь? Явно не человек. Думая обо всём этом, хочу ли я отмотать время обратно и изменить ход событий, хочу ли спокойной жизни, хочу ли не знать Корена, однозначно не хочу. Эти глаза подарили мне новый мир, новые чувства, новую меня. Теперь у меня есть хоть какие-то шансы быть с этим красавчиком. Хоть и не такие большие, когда вопрос стоял человек и вампир, сейчас не лучше — полукровка-демон и вампир, но теперь-то мы хотя бы с одной планеты.
 Ночь потихоньку вступала в свои права. Солнце посылало последние свои лучи, будто прощаясь. Звезды потихоньку загорались, как свечи на люстре. Это было занятное дело — смотреть на небо и видеть, как прямо под твоим взглядом оно оживает. Луна потихоньку набирала силу и становилась всё больше. Здесь она была такой большой, что занимала половину неба. Это завораживало, небо на Земле не такое красивое как здесь. Здесь ещё сильнее ощущаешь пустоту, такую невыносимую, что волком выть хочется. Так хочется тёплых объятий и нежного взгляда, хочется смеяться от счастья.
 Это чувство пустоты пришло в тот момент, когда я осознала, что люблю вампира. Наверно, так всегда бывает, когда твоя любовь, только твоя, только часть целого.
 Трудно быть одной и держать всё в себе, рассказать бы Нинель и стало бы легче, она поддержала бы и не дала раскисать. Здесь я одна, в принципе, как и дома, никто не понимал до конца мои мысли и мечты. Нинель была тем спасательным кругом, что не давал потонуть.
 Сколько я здесь пробуду в одиночестве и насколько мою душу заполнит любовь и пустота?
 — Анри? — мне кто-то кричал сверху.
 — Кто там? — как я ни пыталась выглянуть из окна и увидеть, кто это там в такое время меня зовёт.
 — Это я, — голос был знакомый, но я никак не могла вспомнить чей.
 — Фея, — съехидничала я.
 — Фей и твой брат по совместительству, — в поле моего зрения появился Атик. За его спиной были крылья, чёрные, кожистые, как у летучей мыши. Класс, у меня такие будут, я уже начала мечтать и решила воспользоваться услугами фея.
 — Фей — это хорошо, желание можно? — я состроила такие глазки, мама говорила, когда я на неё так смотрю, она не может мне отказать.
 — Валяй.
 — Полетаем?
 — С удовольствием, но это первый и последний раз.
 С такой забавной улыбкой он подлетел ближе, я кое-как забралась на подоконник, он обнял меня за талию с одной стороны и мы взлетели. Я невольно вцепилась в его рубашку, которая начала потрескивать под моими пальцами. Атик усмехнулся и продолжал набирать высоту.
 Сердце упало куда-то в пятки, я боялась не то что пошевелиться, но и дышать. Это как сон, я так боялась проснуться и упасть. Придя в себя, я осмотрелась, красота невероятная. Замок казался таким маленьким, на много километров вокруг расстилались поля, небольшой лесок вокруг крепости, недалеко виднелось озеро, я была там, вода в нём такая чистая и голубая, что в солнечный день было видно дно.
 — Это потрясающе, — для меня это всё было нереально.
 — Знаю, — он посмотрел на меня с таким теплом в глазах, не как влюблённый, хоть я немного влюблённых взглядов видела, этот был другим. Вот он — взгляд брата, я всегда о нём мечтала.
 Мы спустились как раз у озера. На водной глади отражались луна и крохотные точечки, звёзды.
 — Анри, я так скучал, всегда знал, что ты есть, хотел тебя увидеть, чтобы ты была со мной, защищать тебя и оберегать. Сколько я ни уговаривал отца взять меня с собой, посмотреть на тебя хоть издалека, увидеть похожа ли ты на меня. Но он всегда отказывал и говорил, что мне будет только хуже. Да куда уж хуже, мы же двойняшки, они связаны намного сильнее, чем остальные. Боже, как я обрадовался, когда отец сказал мне, что ты моя сестра. Анри, я еле дотерпел до ночи, папа сказал пока не говорить тебе, он переживает, не знает, как ты примешь действительность. Его можно понять, но я не мог больше терпеть. По тебе я всегда тосковал больше, чем по матери. Демоны несильно привязаны к матерям. Папа мне рассказал, почему забрал меня, я демон, чистокровный, ты родилась человеком, они с мамой приняли решение, ты останешься с ней, а я с папой. Ой, что это я всё болтаю и болтаю, ты чего молчишь? Он испуганно на меня посмотрел.
 Ко мне тихо начало приходить осознание того, что сказал Ат. Атик мой брат, мой брат, мой, у меня есть брат, мы близнецы, до меня начало доходить и то, почему его черты лица показались знакомыми, и то чувство, будто не хватает чего-то важного, значимого. Я не знала, что ему сказать, я просто боялась обидеть его. Ведь он всё это время скучал и знал, что я есть. Как же всё это нечестно, меня двадцать лет лишали того, о чём я мечтала. Он становился всё грустнее, и я не нашла ничего лучше, как обнять его.
 — Теперь мы вместе, — я улыбнулась сквозь слёзы.
 — Братишка.
 — Сестрёнка.
 Мы долго так стояли, будто хотели наверстать то, что было потеряно в течении долгих лет. Потом мы уселись в траву друг напротив друга, и тут началось.
 — Расскажи о себе всё, начиная с детства. 
 — Не-е, так не пойдёт, это долго, скучно, да и не помню я половину, память-то девичья. Давай так, ты будешь говорить, что любишь, что нравится и так далее, а я буду говорить, похожи мы в этом или нет.
 — Идёт. С чего бы начать, не подскажешь?
 — Давай с простого, любимый цвет?
 — Ну-у-у, я что девочка, что ли, — братик надул губки и сложил руки на груди.
 — Ой, какие мы нежные, у парней тоже есть предпочтения, — я нахмурила брови.
 — Злюка же ты, я тоже такой. Одно сходство уже есть. Так, ну цвета: чёрный, серый, красный, белый, ну и зелёный, — он ещё так подумал с минуту и добавил, — жёлтый,  всё.
 — Не густо, одно попадание — зелёный. У меня любимые цвета это бирюзовый, тёмно-малиновый, розовый, оранжевый, голубой и с недавних времён синий.
 Атик так внимательно и серьёзно на меня посмотрел.
 — Влюбилась? — не в бровь, а в глаз.
 — Да, — ну а что скрывать, от брата-то.
 — Корен? — допрос прям.
 — Да. Кто ещё-то, не Груша же.
 Его вид меня пугал, его лицо не выдавало никаких эмоций. Почему он такой, он его друг.
 — Что-то не так? — я уже не выдержала.
 — Анри, я не хочу тебя расстраивать, но вы не можете быть вместе, по одной причине — он вампир, ты полукровка демон, у нас запрещены такие союзы.
 - Папа сегодня что-то говорил об этом, но я пропустила, видимо, это мимо ушей, — всё, мир тихо рушился. Слёзы сами потекли, как я ни старалась их удержать. Атик обнял меня и начал гладить по голове.
 — Неужели всё так серьёзно? 
 — Да. Я утонула в бездне его синих глаз.
 — Ну, раз утонула, не вижу смысла спасать, — и засмеялся, а потом совсем серьёзно сказал: — что-нибудь придумаем.

 Глава 10
 Ночь за разговорами пролетела быстро, опомнились мы, только когда солнце начало показывать свои первые лучи. Мне так никуда не хотелось идти, Ат тоже разделял моё желание, и мы решили поспать на берегу. Он что-то намагичил, появилось что-то похожее на кровать, но сомнительной такой внешности. А пофиг, главное не на земле. Я уткнулась в грудь брата, его крылья обернули нас как в кокон, хорошо иметь такие леталки и одновременно согревалки. 
 Проснулась я от такого крика, что даже уши заложило. Атик зашевелился, пробормотал какое-то ругательство и убрал крылья. Над нами стоял отец, с таким лицом, глаза были чёрными, выглядывали чёрные рога из копны растрёпанных, торчавших в разные стороны волос, будто током шибануло, страшно-то как. Но это было не всё, с другой стороны стоял не менее злой Корен. Вампир выглядел не лучше, даже смотреть не хочу. Я снова уткнулась в грудь братишки, хорошо тут, тепло и вообще нет меня. 
 — Какого демона вы тут делаете? — голос папочки был словно гром средь ясного утра. 
 — Лень было тащиться в замок, мы и решили... — меня нагло прервали. 
 — Решили они, понимаю Анри, ветер в голове, но ты-то, Ат, мы чуть с ума не сошли, когда вас не нашли, — вот разошёлся, Корен в гневе страшен. 
 — Чё орёшь-то, живы, здоровы, увидели, убедились, дайте доспать, — Атик снова накрыл нас крыльями. 
 — Ты самоубийца, они ж нас разорвут, — начала я паниковать. 
 — Не писай, сестрёнка, я нас телепортировал, — Атик явно был собой доволен. 
 — Как? Куда? — я начала выбираться из сетей тяжёлых крыльев. 
 — Домой, — спокойно так ответил братик, будто он проделывал это тысячи раз. 
 — Какое домой, мы ведь не предупредили папу, Корена, я не попрощалась с ним. Верни меня обратно, немедленно. 
 — Не могу, мои силы на нуле. Папа поймёт, что мы дома, по следу. И твоему благоверному скажет, — он лёг на кровать, подперев голову рукой и смотрел на меня с хитрой такой улыбкой. 
 — Зараза ты, — я осела на пол и закрыла лицо руками. 
 — Так будет лучше и безопаснее для тебя. Здесь тебя никто не тронет, а в замке у Рена опасно, тем более на тебя уже нападали. 
 — Нападали? — что за чёрт? 
 — Да, пару дней назад. Хорошо, что... стоп, ты не знаешь, этот гад тебе не сказал? Понятно, не сказал, м да, — Ат встал и подошёл ко мне, поднял и обнял. 
 — Всё хорошо, что хорошо кончается. Рен не сказал тебе, чтобы ты не волновалась. Ты ему явно небезразлична.
 — Ты так думаешь? 
 — Проверим, если он тебя любит, примчится вместе с папочкой. 
 — А если не примчится? 
 — Если, если, примчится твой Ромео. Это будет своего рода проверка чувств. Если вампир влюбился, то не может без своей возлюбленной долго, он слабеет, звереет, а если у вампира умирает возлюбленная, он уже никогда не сможет полюбить, обрекая себя на страдания, вечные. 
 — Утешил. 

 Убью, рога отпилю, крылья обломаю. Друг блин ещё, ну надо же было утащить её в долину демонов. Говнюк, как специально, забрал то, без чего дышать тяжело. 
 Сижу на кровати и обнимаю подушку, с таким родным запахом, голова кругом. Боги, что она со мной сделала, я чувствую себя, как тряпка. 
 Я и не думал, что у меня есть сердце, сейчас каждый его стук отдавался болью в душе. Потерян мой покой, я так боялся этого чувства. Проклятье в разлуке и дар, когда вместе. Может, быстренько смотаться в гости к Атику, увидеть её хоть одним глазком? Хотя нет, завтра трудный день, сил понадобится много. 
 Забравшись в постель, накрывшись одеялом с головой, я глубоко вдохнул. Её аромат заполнил лёгкие, обжигая, раня, давая знать, во что я влип и что приобрёл. Любовь, пусть и не такую, как говорят, пусть с тысячей минусов и огромными камнями боли, но любовь. Самую сладкую, с привкусом яда. 

 Всё-таки хорошая была идея поселить её в свою спальню. Только бы этот болван не проболтался.

 Глава 11
 Время посыпалось, как песок в песочных часах. Замок папы отличался от того, где я жила последний месяц. Здесь не было зелени, озера, свободы, здесь были лишь горы. Даже сам замок — часть горы. Необычное строение, ползамка было словно вырезано из камня. Со стороны это был обычный такой домик, с башнями, окнами, дверьми, но вот изнутри он был огромен и углублялся глубоко в гору. Комнаты в этом крыле не имели окон, в них было холодно, сыро, жутковато. Я выпросила комнату побольше и поближе к свету. Мои покои были очень большие, я попросила Атика, чтобы он сделал мне парящую кровать и балдахин. Он на это так удивился, полюбопытствовав, где я видела такую кровать, ну я и ответила, что в той комнате, которую выделил мне Корен, была такая кровать. Сначала он с минуту что-то обдумывал или переваривал, а потом как заржёт, как молодой жеребец в период брачного сезона. 
 — Что? — я упёрла руки в боки. Он ещё долго смеялся, а потом выдал такое:
 — Ты спала в комнате Рена, — и снова заржал. 
 — Ты чего несёшь, тебе мозги ветром выдуло, — мне было совершенно не смешно. 
 — Только у него в комнате такая кровать, уж поверь мне. Я знаю все комнаты в его замке, и ни в одной нет такой. 
 — Зачем? — то что он извращенец — факт.
 — Ну-у, это тебе лучше спросить у него, — обязательно спрошу, вот только увижу, вытрясу из вампира всё. 
 Кровать мне была сделана через час, уж как ему это удалось, я не знаю и знать не хочу. Она была ещё больше, по центру спальни. Над кроватью был балдахин из какой-то очень лёгкой и мягкой ткани, белого, как снег, цвета. Шторы на окнах, их было две, висели чёрные с синими розами, они смотрелись очень эффектно на белом фоне. Вся мебель, пол и потолок были белые. Всегда о таком мечтала. 

 День в обстановке комнаты прошёл быстро и не заметно. Теперь у меня есть своя законная комната. Атик удивлялся моему вкусу, особенно его впечатлили занавески. Они увековечили мои воспоминания о том цветке, что обнаружила я утром на подушке. Брату об этом я говорить не стала. 
 Атик оказался весёлым парнем, жизнерадостным и любителем женского пола. Он заигрывал со всеми, осыпал комплиментами, мило улыбался. 
 — У тебя глаз не дёргается под конец дня? 
 — А чего ему дёргаться? — он не понимал, к чему я клоню. 
 — Судя по таким активным подмигиваниям, под конец дня у него уже рефлекс вырабатывается, — я хихикнула. 
 — Я не старая дева, у которой глаз от нервов дёргается, могу себе позволить. 
 — Доиграешься ты когда-нибудь. Будешь молить богов, чтобы они вырубили под корень из тебя эти чувства, которые не дают спокойно дышать и тихо умирать. 
 — Никогда и никто не сможет привязать меня к юбке, я помру холостым, — судя по его выражению, он был уверен на девяносто девять и девять. 
 — Всему своё время.

 Спалось на новой кровати чудесно, ничего не снилось. Проснулась я выспавшейся и полной энергии. Завтракали мы вдвоём, так как папа ещё не приехал, а больше и некому. Слуги не в счёт, они не имели права сидеть за столом своих хозяев. Закончики здесь, конечно, оставляют желать лучшего. 
 — Я всё никак не решался начинать этот разговор, но думаю, уже пришло время. Ты не замечаешь в себе чего-то необычного? - Ат был серьёзен, как никогда. 
 — Да вроде нет, а что? 
 — Тебе уже исполнилось двадцать, а твои способности ещё спят. 
 — Они ещё не выспались. А у тебя какие способности? — мне было очень интересно. 
 — Они у меня появились недавно, я могу материализовать всё, что представлю, ещё я немного могу управлять стихиями, но этому научил меня отец. Он управляет всеми четырьмя. 
 — Круто, покажи мне что-нибудь. 
 Он вытянул руку, на ладони появился огненный шарик, он стал расти, потом, дойдя до размера яблока, взорвался тысячью разноцветных искорок. 
 — Вот это да, а я так смогу? — было бы здорово так уметь, Нинель бы оценила. 
 — Возможно. Может, ты хочешь себе какую-нибудь зверушку? 
 — Хочу, хочу знаешь какую, чтоб летала и была забавной. 
 — Хм, ты полагаешься на мой вкус или опишешь поподробнее? 
 — Давай сам, пофантазируй и начуди что-нибудь эдакое для своей младшей сестрёнки, — Атик родился первый, а через каких-то пятнадцать минут я. Это он мне поведал в очередной ночной посиделке. 
 Атик сидел на стуле, абсолютно ничего не делая, не махал руками, не произносил странных заклинаний или ещё чего, просто сосредоточенную мордашку состроил, и то для вида наверно. Через несколько минут «ничего не происходит » передо мной стояла зверушка. Вот это чудо — лисичка с крыльями. Маленькая такая и рыженькая. Она тут же забралась ко мне на колени и свернулась клубочком. Крылья были сложены по бокам. 
 — Боже, какая красивая, спасибо, огромное спасибо, Атик. Ни у кого такой нет, — я  улыбалась во все зубы, счастья было столько, что хоть отчерпывай вёдрами.
 — Он красивый, — на что брат пожал плечами и невинно так улыбнулся. 
 — А девочек не было? — счастье поутихло, маленечко совсем, не то что бы я как-то не любила мальчиков, просто девочки ближе как-то.
 — Не-а. Зато когда он вырастет, будет тебя защищать, ты даже летать на нём сможешь. 
 — Он что будет таким большим? — я представила такого огромного, с корову примерно, лиса и чуть не упала со стула. 
 — Он будет чуть побольше обычного лиса, но в разы сильнее. 
 — Чудненько, и как же мне назвать это крылатое чудо? — лис поднял свои офигенно огромные и синие глазки, какой лапочка и кого-то так напоминает, сердце сжалось в груди от тоски по этому синеглазому вампиру. 
 — Решено, будешь Рыжиком, — я провела рукой по необыкновенно гладкой и мягкой шёрстке. Влюбилась в это крылатое чудо с первого прикосновения. 
 Брат отвернулся к окну и что-то там хотел увидеть. Тем временем я засмотрелась на него. Всё поплыло, а потом…
 Лес, деревья, солнце высоко плывёт по небу. Средь деревьев стояла девушка, прислонившись плечом к стволу. Её фигура была изящной, длинные волосы цвета созревшей пшеницы каскадом струились по спине. Она стояла далековато, и возможности рассмотреть её не было, было видно, что она смотрела на кого-то. 
 Из-за дерева вышел Атик, с таким влюблённым и счастливым взглядом. Он шёл медленно, как кошка к мышке. В воздухе летала любовь: сильная, чистая, искренняя. 

 — Атик, Атик, что это было? — я была напугана и не понимала, что происходит. 
 Брат вскочил, подбежал ко мне с полными страха глазами. 
 — Что случилось, где болит? 
 — Ничего не болит. Я видела тебя в лесу и девушку, вы влюблены, это чувствовалось в воздухе. 
 — Что? Ты это видела? 
 — Ну да, я смотрела на тебя, потом всё поплыло, и я увидела эту картинку, как со стороны, потом всё резко прервалось. 
 — Анри, сестрёнка, вот твоя способность — ты можешь видеть будущее, — Атик обнял меня и погладил по спине, успокаивая.
 — Это не первый раз. Я вспомнила, тогда, в кабинете у Корена, я видела бой, — стало страшно, воспоминания резанули по сердцу.
 — Когда и что? — я всё рассказала. 
 — Интересно, очень интересно. Приедет папа, и мы разберёмся, что к чему. Но скажу одно: ты сокровище, Анри, твоя способность очень редкая, единичная.