Сказка о Сказках

Форма произведения:
Рассказ
Закончено
Сказка о Сказках
Автор:
Последняя Сайен
Аннотация:
Сказка-фанфик по мотивам книг П. Ротфуса "Хроники убийцы короля", Т. Гудкайнда "Меч Истины" и А. Сапковского "Ведьмак".
Текст произведения:
Пустынные улицы, шурша подмерзшими листьями, струятся в вечерней мгле, несут запоздалую осень к вратам Самайна. Мигает продрогший фонарь – ветеран электрических войн, немой соглядатай всех встреч и разлук, приключившихся в старом квартале. Он словно маяк, что выводит заблудших прохожих из тьмы подворотен к знакомым и верным путям. А есть ли на свете пути вернее зовущих домой, к теплу очага и беседам за чашкою мятного чая? Город не знает. Город молчит. Город слушает песню Ветра.

Мало кто знает, но у Ветра, как и у всякого уважающего себя существа, тоже имеется Имя. Ветер потерял его когда-то, очень давно и с тех пор непрестанно скорбит. Слышишь, как он завывает в трубе, серчая на память и время? А люди твердят, что виною всему холода.

Когда на город опускается тень, и глазницы домов загораются внутренним светом, скучающий Ветер игриво стучится в окно. Он смотрит на мир за стеклом, на людей, что ютятся в бетонных квартирах, и жаждет общенья, как всякий бездомный артист. Он знает немало историй, он видел сраженья и битвы, он плакал над местом позора и с бардами славил царей. У Ветра горячее сердце, и он никогда не солжет.

Говорят, мы живем в тяжелые времена, люди устали настолько, что склонны не видеть царящего вокруг Волшебства. Мечты воплотились в машинах, но вовсе не Чудом, а мыслью, которая дорого стоит, но стоит того, что б платить. Машины умеют работать, машины владеют досугом, машины поют о прекрасном, при этом не зная любви. И мир перестал удивляться. И мир стал подобен машине. Так Сказка осталась за дверью, а Ветер ее подобрал… Позови его по Имени, и мы узнаем, что потеряли.

У Ветра красивое Имя, и где-то живет еще человек, что смел обращаться к нему по чину, но вот незадача, он тоже забывчив и стар! Совсем не тот уже старина Квоут – трактирщик, сместивший монарха, волшебник, герой и певец, но ласкова Сказка с каждым своим любимцем и бережно прячет память о нем в веках. Время же носит Сказку на крыльях Ветра…

***

Кто такие Сказочники, и где они живут? Большинство людей склонны полагать, что Сказочники – это такие спятившие старички, которые сидят у себя в чуланчиках и придумывают разные невероятные истории, чтобы после кормить ими неразумных детей. Они презирают реальную жизнь и потому наделяют своих героев нечеловеческими способностями, при помощи которых, в конечном счете, и удается побеждать величайшее Зло. На самом же деле Сказочник - это «тот, кто умеет слушать», и Дар оный пробуждается в человеке независимо от возраста, а порой и желания последнего. Ты просто слышишь мелодию Ветра и открываешь окно. А дальше… Дальше начинается Сказка!

— Здравствуй! – говорит безумная Аури, плавно скользя по карнизу, и ее полупрозрачные волосы серебрятся в свете вечерней луны. - Я принесла яблоко, которое думает, что оно груша; и булочку, которая думает, что она кошка; и салат, который думает, что он салат, - Аури улыбается и шагает босыми ступнями прямо на подоконник.

— Здравствуй, Аури, сегодня ты рано, - отвечаю я и протягиваю загадочной гостье руку. - А где же Квоут? Неужели он не сыграет нам свою новую балладу? – девушка смущенно улыбается, но принимает мою ладонь.

— Квоут ищет, куда спрятать свою кровь, - заговорщицки шепчет она, - обычно люди носят ее внутри, так удобней, но, кажется, нашего барда никогда особенно не заботило общественное мнение! Да и зачем нам Квоут, когда ты сам можешь написать парочку занимательных строф?

«Ты видел когда-нибудь танец безумной девы,
Красавицы Аури, в свете полночной луны?
Наперсник Фелуриан пел ей свои баллады,
Отдавшись мелодии сердца и зову серебряных струн.
Он был так неистово молод и так безнадежно горяч,
Она же мудра, как любой обезумевший гений…» - 
с преувеличенной напыщенностью изрекаю я, усаживая свою собеседницу в потрепанное старое кресло напротив чайного столика. – Все это баловство, скажу я тебе! Как говорит наш общий знакомый: «Поэт – это музыкант, который не может петь», - так что музыкальный вечер на сегодня отменяется. Лучше расскажи мне новую Сказку! А пока ты будешь думать, о чем рассказать, я как раз успею поставить чайник.

Аури надула губки: «Неужели Ветер не принес тебе сегодня никакой истории? Я видела множество замечательных Сказок, когда пролетала над городом», - она надкусила принесенное яблоко и доверительно сообщила, - «сдается мне, они большие и теплые!».

— Нет, - печально вздохнул я, - но зато он принес мне тебя.

— Как романтично…

— Так, девушка, перестаньте строить мне глазки и живо гоните историю. Да чтобы там с Волшебством и прочими принадлежностями! А иначе вечер обещает быть безнадежно испорченным.

— Нет! Нет! И еще раз - Нет! – упорствует Аури, и я понимаю, что спорить с ней сегодня просто бесполезно, - Ты Волшебник, тебе и рассказывать! – и взгляд такой строгий-строгий!

— Я Волшебник?!

— Ты! А кто же еще? Все Сказочники – «слушающие», а раз «слушающий», значит Волшебник! - убежденно заявляет она, - Не спорь со мной! Сегодня мы будем слышать твою историю. Расскажи мне, как ты докатился до такой жизни? Как стал Сказочником? Раньше вот ты не мог меня видеть, хотя, признаться, я часто за тобой наблюдала… издалека. Ты забавный! - девушка слегка покраснела, - А сейчас… ну, в общем, ты сам понимаешь!

— Мою историю, говоришь? Ну ладно. Присаживайся поудобней, будет тебе история…

Так и началась эта Сказка. Точнее - неСказка. А впрочем, сами разбирайтесь!

***

— Я был подавлен. Искал ответов и не находил. Хотел повлиять на ход событий, но не знал с какого конца подступиться. Пытался понять причины, но они ускользали от меня. Весь мир казался мне каким-то пугающе неправильным, каким-то болезненно неполным. Как - будто в самом его устройстве не хватает нескольких жизненно важных деталек. Причем явно не потому, что Мастер изначально не предусмотрел их наличие, а потому, что кто-то преднамеренно украл и спрятал их подальше от глаз, с тем, чтобы после о существовании этих деталей и вовсе забыли. И, возможно, так бы оно и было, если б не то обстоятельство, что, сколь ни прячь оторванную руку, наличие одной руки, так или иначе, постоянно будет напоминать окружающим об отсутствии другой. Ведь, в конце концов, если человек калека, то это понято любому. Так и с миром. Болен мир, и все тут! А жить как-то нужно. Тем более большинство почему-то скорее готово принять, что это у тебя с головой не все в порядке, а не у мира с детальками. Вот и взмолился я.

Говорю: «Тошно мне, Господи, аж до коликов! Невозможно так больше жить. Вроде все у меня есть, ничем Ты меня в жизни не обделил, да смысла во всем этом не вижу никакого. Не герой я, но зачем-то все же пришел в этот мир, значит и Предназначение у меня хоть какое, но есть. Для себя же, просто так, жить не умею, Ты уж извини»...

— И что же Господь? Неужели ответил? – перебила меня нетерпеливая гостья.

— Ответил, конечно! Когда бы Он не отвечал, если от сердца спрашивать? Только ответил Он мне, как я чуть позже узнал, теми самыми словами, которые еще Магда Сирус от «говорящей с духами» услышала.

— Магда Сирус? Первая Исповедница?

— Она самая. Слышала о ней?

— Сказка Сказку слышит, да каждая по-своему рассказывает, - философски заметила Аури, - будет лучше, если ты нас сам познакомишь. Ты же, в конце концов, джентльмен… - она озорно подмигнула и состроила хитрую рожицу.

— Ну, так вот, знакомься. Магда Сирус – не имеющая Дара простолюдинка, жена Боевого Чародея Бараха, которая после загадочной смерти мужа, вместо того, чтобы в печали заламывать руки, как это делало бы большинство женщин того времени, посвятила свою жизнь поиску Истины и служению народам Срединных Земель. Позже была выбрана Волшебником Мерриттом для эксперимента по созданию ордена женщин-Исповедниц, способных своим прикосновением побуждать преступников к чистосердечному признанию. Стала Первой Исповедницей и защитницей Срединных Земель, даровав народам мир и процветание.

В самом же начале своего пути Магда пришла за советом к «говорящей с духами» - слепой женщине Исидоре для того, чтобы узнать Истину о самоубийстве своего мужа Бараха. Она искала именно Истины, а не утешения в скорби, и потому Исидора согласилась принять ее, произнеся такие слова: «Вы были женой Бараха, но после того, как он умер, тоже ищите ответы на беспокоящие вас вопросы. Вы пришли сюда, к «говорящей с духами», потому что нужно узнать правду. Вам также нужны ответы, как они были нужны вашему мужу. Вы поступаете так потому, что в вас есть дух воина. Хотя вы не обладаете Даром, у вас есть знания, способности и сердце, дающее уникальные возможности. Не ошибитесь, Магда Сирус, враг боится вас, и вовсе не зря, даже если вы об этом не знаете». «Боится меня?» - удивилась Магда. «Да. Из-за той роли, которую вы приняли. Придя сюда в поисках способа выяснить Истину, вы тоже оказались воином. Вы также стали представлять угрозу для зла». 

Что-то подобное услышал и я в тот день, когда впервые вопросил Создателя об Истине и своей роли в поиске ее. Совет же, полученный мной, звучал так: «Иди и ничего не бойся. А когда поймешь, что вокруг совершенно темно, слушай мелодию Ветра, она подскажет тебе, что делать дальше». После этого я остался один. Один, со своим Предназначением, породившим еще большее количество вопросов, чем у меня было в самом начале.

***

И потекли дни, полные смущения и ропота, дни негодования на Бога и его божественные загадки, лишенные какой-либо конкретики, а потому столь нелюбимые мной. Я злился на Господа за то, что возложив на меня бремя искателя Истины и благословив на борьбу с неведомыми Силами, Он фактически оставил меня одного, слепого и безоружного, посреди поля боя, не пожелав даже намекнуть, кто на самом деле является моим врагом. Небеса упорно молчали, а Ветер, напротив, с удвоенной силой стучался в окно, которое я намеренно закрывал всякий раз, когда находился дома. Упрямство, скажу я вам, страшная черта, присущая, к величайшему сожалению, не только простым смертным, но и Сказочникам, пусть даже и будущим. Я упорно не хотел прислушиваться к пению Ветра, считая это, если не безумием, то, по крайней мере, отправной точкой отчаяния. А отчаянным я себя не осознавал и именно потому настырно продолжал стучаться в Божественные ворота, не принимая отказов и не прекращая попыток добиться от Господа дополнительных разъяснений ко всему, что было сказано ранее. 

Но однажды новоявленный Сказочник все же открыл окно и впустил в свое скромное жилище первую Сказку. Точнее она сама ворвалась. Причем весьма нагло и бесцеремонно. 

Я стоял на молитве и по обыкновению выпрашивал у Создателя нечто, могущее послужить руководством в жизни «недоделанного воина», когда, наконец, осознал, что, придя домой после продолжительного рабочего дня, забыл-таки захлопнуть форточку в гостиной комнате. Миновав дверной проем, я хотел было уже двинуться в сторону окна, но неожиданно для самого себя заметил в углу, между собранной в небрежный пучок занавеской и потрескавшимся от времени журнальным столиком, высокую женщину строгой наружности. 

На женщине было простое темно-коричневое платье, препоясанное кожаным ремешком и свободно ниспадающее до пола. Густые, слегка вьющиеся каштановые волосы, обрамляли подернутое рябью скорбных морщин лицо с правильными, волевыми чертами и снисходительной усмешкой школьной учительницы. Сама незнакомка выглядела лет на сорок – сорок пять, и имела уверенный, непреклонный взгляд, в котором читался не только заложенный от природы ум, но и мудрость отпечатанная бременем скорбей и немалым жизненным опытом. Как выяснилось позже, звали женщину Верна Совентрин – Аббатиса Сестер Света.

— Молишься? – спросила она меня, непринужденно ступая по комнате и разглядывая простое убранство гостиной.
 
— Молюсь, - раздраженно ответил я, всем видом показывая незваной гостье, насколько не рад подобному вторжению в свое личное пространство, - а Вам-то какое дело? Да и как Вы вообще сюда попали?

— Увидела брешь в обороне и воспользовалась моментом, - усмехнулась Верна, делая вид, будто не замечает моего раздражения,- «кто-то» забыл закрыть окно, вот Ветер меня и катапультировал. Скажи честно, как долго ты собирался здесь прятаться, увиливая от своих основных обязанностей?

— Я здесь не прячусь, я здесь живу, - в голосе моем звучала сталь, - и перед Вами у меня лично никаких обязанностей не имеется! Вы бесцеремонно ворвались в мой дом и смеете теперь указывать, что мне делать? По-моему это уже чересчур. 

— Остынь, юноша, ты не ведаешь, с кем говоришь! – Верна вскинула руку, жестом призывая меня замолчать, и во взгляде ее промелькнули опасные электрические разряды. Впрочем, она довольно быстро совладала с собой, не позволив гневу выплеснуться наружу.

— Ну, так просветите меня, наконец, а то может мне еще и за красной ковровой дорожкой сбегать? Я, понимаете ли, тут молился, никого не трогал…

— Что ты знаешь о молитве, мальчик? – спокойно и будто бы даже устало возразила мне гостья, глядя невидящим взором куда-то вдаль, - Что ты вообще можешь знать? Ты ропщешь на Бога за то, что Он даровал тебе возможность самостоятельно разобраться в своей жизни и даже не представляешь, каким непреклонным Он может порою быть. Знаешь ли ты, как тяжело бывает принять Его Волю в тех случаях, когда она не терпит возражений? В тех, случаях, когда она забирает самое дорогое, что у тебя есть и ничего не предлагает взамен... – Верна коротко глянула на меня, и мне показалось, что в глазах у нее стояли слезы, - Знаешь ли ты, - продолжала она, - что испытывает человек, целующий символ Божественного Сияния на своей руке, и в тоже время не видящий вокруг себя ничего, кроме всепоглощающей тьмы? Хоронил ли с молитвою тела погибших друзей, сознавая, что именно они, они, а не кто-то другой, заслуживали жизни и счастья в Божественном свете Создателя? Ты даже представить себе не можешь, что означает быть верным тогда, когда сердце твое разрывается от гнева и ярости, рожденных желанием праведной мести за души всех тех, кто настолько любил эту жизнь, чтобы пожертвовать ради нее самим своим существованием. Поэтому не смей говорить мне о молитве! Во всяком случае, кому угодно, только не мне!

В комнате повисла гнетущая тишина. Казалось, даже стрелки часов остановили свой бег, склонившись в немом уважении пред тем, что довелось пережить этой хрупкой женщине. Я стоял и думал: «А стоит ли вообще что-то отвечать?», когда вдруг услышал спокойный и ровный голос Аббатисы.

— Поговорим?

— Пожалуй…

— Не мог бы ты все-таки закрыт окно? Вечер Саовины не лучшее время для песен Ветра. Дикая Охота и все такое… А, ладно, долго объяснять! Сама закрою, - Сестра Верна плавно прошествовала к окну, и со скрипом захлопнула форточку.

— Садитесь вот здесь, - оправился после секундного замешательства я, указав посетительнице на небольшое кресло возле камина, - сейчас принесу чего-нибудь выпить.

— Мне чаю, пожалуйста, если можно.

— Конечно.

***

Когда я вошел в комнату, Верна сидела спиной к двери и неотрывно смотрела в огонь. В колеблющемся свете очага она больше походила на застывшую в мраморе статую, нежели на существо из плоти и крови. Весь ее облик казался каким-то задумчиво-строгим; печальным и благородно-прекрасным одновременно. Она не была красавицей и легкие бороздки морщин уже успели проявиться на ее неестественно бледном лице, но было в этой женщине нечто царственное, нечто такое, что ни при каких обстоятельствах не позволило бы назвать ее заурядной. 

Поставив поднос с заварником и парой керамических кружек на стол, я подбросил поленьев в очаг и не спеша опустился в соседнее от Аббатисы кресло.

— О чем вы хотели со мной поговорить? - обратился я к ней, наполняя кружки душистым травяным настоем. 

— Верна Совентрин, - произнесла женщина, сбрасывая с себя задумчивое оцепенение.

— Что, простите?

— Аббатиса Верна Совентрин, - неторопливо повторила она, - мое имя.

— Аа! Приятно познакомиться, Аббатиса, - улыбнулся я, протягивая гостье чашечку ароматной жидкости, - Я…

— Да, да, - Верна рассеянно махнула рукой, - мне известно кто ты. Как раз об этом-то я и пришла поговорить. Скажи мне, что ты знаешь о Сказках?

— О сказках? Ну… Боюсь, немногое. Сказки – это такие вымышленные истории о Добре, их еще детям рассказывают…

— Значит «вымышленные истории» говоришь… - она скептически изогнула бровь, - а что, если я скажу тебе, будто каждая из этих историй реальна? Что, если Сказки – это не плод человеческих фантазий, а отголоски древней мудрости, прорвавшиеся в этот Мир чрез время и пространство и достигшие сердец, желающих вместить?

— Ну… Тогда я естественно усомнюсь, и спрошу: что это за сердца такие, и можно ли их пощупать? Понимаете, Верна, я конечно человек творческий, увлекающийся, и всегда чувствовал, что не все в этом мире так просто, как кажется на первый взгляд, но… как-то уж больно это «Матрицей» попахивает…

— Матрицей… ну, что ж. Тогда пристегни ремни, Нео, тебя ждет увлекательно путешествие! Я не стану предлагать тебе синих или красных таблеток на выбор, и, тем не менее, постараюсь рассказать все то, что каждому Сказочнику необходимо знать о теории Сказок; после чего, ты либо примешь свое Предназначение, либо… ну тут уже много вариантов. Во всяком случае, неволить тебя никто не станет.

Было немного жутковато, но я все же заставил себя улыбнуться, - с удовольствием послушаю. Только предупреждаю сразу – если что-то будет непонятно - стану задавать вопросы!

— Само собой! – Сестра Верна неспешно отхлебнула из чашки, видимо собираясь с мыслями, после чего, тяжело вздохнув, приступила к повествованию, - там, откуда я родом, на протяжении многих веков повсеместно царила Магия. Магия в нашем Мире – это вовсе не те оккультные дисциплины, которыми в своем безумном стремлении к власти увлекаются люди этого Измерения. Во всяком случае, подобные опыты еще никогда не приносили моему народу ничего кроме темных веков тирании и нескончаемых войн. Обычно мы не заключаем сделок с потусторонними Силами и не возносим жертвоприношений для того, чтобы совершать те или иные Чудеса; для большинства из нас Волшебство столь же естественный процесс, как, например, дыхание или же способность говорить. Мы приходим в этот мир, принося с собой не только бессмертную душу, но и Искру Божественного Дара, содержащуюся в ней. У одних Дар больше, у других – меньше, и, тем не менее, он есть всегда, ибо, вовсе не имея Искры, человек просто не сможет контактировать с другими магическими существами; Магия же, как известно, присуща всякому живому организму. Мы растем, развиваемся, а вместе с нами прогрессирует и Дар, содержащиеся в глубине нашей души. Так было всегда. Пока однажды не появились Дыры в Мироздании…

— Дыры в Мироздании? – удивился я, - это еще что такое? – на протяжении всего рассказа меня не отпускали сомнения в его правдивости, но интересно было, безусловно.

— Дыры в Мироздании или, как многие их называют, Столпы Творения, - продолжила повествование Аббатиса, - это люди, появившиеся в результате повсеместного оскудения Дара и от рождения лишенные даже самой малейшей его Искры.

— Подождите… Но Вы ведь сказали, что это невозможно?

— Во всяком случае, так мы полагали, - Сестра Верна тяжело вздохнула, - раньше, такого не случалось. Но, как видишь, все когда-нибудь бывает в первый раз.

— И что же за этим последовало?

— Последовало за этим еще большее оскудение магического Дара. Столпы Творения были совершенно невосприимчивы к любому проявлению Волшебства и не имели возможности сами использовать или же видеть Магию. Оставаясь незаметными для внутреннего зрения Волшебников и Колдуний, они легко скрывались от преследований последних и беспрепятственно размножались, выпуская в Мир новых Столпов Творения, не имеющих способностей к Волшебству и отвергающих саму возможность существования оного.

Не удивительно, что многие из нас испугались. Далеко не каждый ребенок в магической семье имел достаточные способности для того, чтобы в будущем стать Волшебником, даже учитывая наличие Искры. Дыры же в Мироздании никогда не имели потомства с Даром, что рано или поздно привело бы к полному вырождению волшебного населения, нарушив баланс во Вселенной и погубив наш Мир окончательно.

Почуяв неладное, я внутренне напрягся: « И как поступили Волшебники?».

Аббатиса серьезно посмотрела мне в глаза, после чего ответила: «Ты все правильно понял, мой мальчик. Некоторые Волшебники действительно начали выступать в пользу уничтожения не имеющих Дара людей и объявили охоту на Столпов Творения. Основную их часть отделили непроходимым барьером, образовав таким образом безмагическую империю Бандакар, остальных же просто напросто убивали. Причем, даже тогда, когда Столпами Творения оказывались собственные дети Одаренных».

— Но это же варварство! Человеческая жизнь – самое ценное, что может быть на свете, и никто не вправе забирать ее насильственным путем, даже в случае со Столпами Творения!

Верна улыбалась, - Ричард сказал тоже самое.

— Какой еще Ричард?

— Ричард Рал. Мой ученик. Искатель Истины и Владыка Д`Харианской империи. Он считал, что каждое творение Создателя заслуживает того, чтобы жить и запретил охоту на лишенных Искры. Тем более одной из этих людей оказалась его сводная сестра Дженсен, за которой многие годы охотился их общий отец-тиран Даркен Рал. 
Изначально Ричард хотел позволить Дырам в Мироздании беспрепятственно жить на своей земле, но, когда в результате долгих кровопролитных войн с чудовищами из Древнего Мира были открыты три шкатулки Одена, появилась возможность создания альтернативной Вселенной, и Дженсен предложила своим людям уйти туда, где они никому не смогут навредить. Так в нашем Мире не осталось ни одного не имеющего Искры человека. Хотя, возможно, со временем они снова появятся.

— И что тогда?

— Будем решать проблемы по мере их поступления, - развела руками Аббатиса.

Я задумался. 

— Позвольте спросить.

— Да, конечно.

— Зачем Вы все это мне рассказываете?

Верна довольно долго молчала, по-видимому не зная, как лучше преподнести главную новость вечера, но в итоге решила выложить все без обиняков: «Потому что твоему миру тоже грозит опасность от Дыр в Мироздании». 

— О, Господи, - всплеснул я руками, - и как же мы теперь жить-то будем без Магии? Мне ж без Огня Волшебника даже курицу как следует не поджарить!

— Добрые Духи, парень! Не ломай комедию. Я же серьезно! - разозлилась на меня собеседница,- пускай в вашем Мире и нет настоящих Волшебников, способных творить Чудеса посредством Магии Приращения или Магии Ущерба, но это вовсе не говорит о том, что Волшебство в нем отсутствует полностью! И вот этому-то  Волшебству опасность как раз и грозит. 

— Ладно, пусть так. Но я-то здесь причем? – у меня не было ни малейшего желания спорить с этой странной женщиной.

— Ты, ответила Верна, выставив в мою сторону указательный палец, - «тот самый», и именно поэтому ты причем.

— Ерунда какая-то, - возмутился я.

— Не ерунда, а самая, что ни на есть истинная Истина. Та самая Истина, которую ты так долго искал и о которой все уши прожужжал Создателю за последние несколько недель. Ты – тот, кому предначертано стать Слушающим, тот, который сможет постичь музыку Ветра и призвать Сказки в этот полубезмагический Мир. И потому, сколько бы ты ни прятался за каменными стенами своей квартиры, замыкая слух и захлопывая на ночь окна, сколько бы ни бегал от Предназначения, Сказки все равно будут стучаться в твою жизнь, в надежде на то, что однажды ты все-таки их услышишь. Если же ты и подобные тебе этого не сделаете, то рано или поздно ваш Мир погибнет, как погибает любое лишившееся надежды на Чудо Измерение.

— И какую связь это все имеет с Дырами в Мироздании?

— Прямую, - Аббатиса нетерпеливо заерзала в кресле, - Разве ты не понимаешь? Вся Магия этого Мира заключена в Сказках, подобно тому, как наша Магия заключается в способности к Волшебству. Через Сказки, которые Слушающий или, как говорят у вас, - Сказочник записывает и передает людям, этот Мир наполняется необходимым для своего существования Чудом, получает столь ценные для человечества Надежду и стремление к Добру. Но также, как и в случае с Даром, Магия вашего Мира постепенно умаляется из-за нехватки способных чувствовать Волшебство Слушающих. А недостаток Чуда, приносимого Сказками, порождает пресловутые Дыры в Мироздании. Не это ли самое ты имел в виду, когда утверждал, что Миру не хватает нескольких жизненно важных деталей? 

Я застыл  в удивлении от услышанного. И прежде было немного жутковато, но последняя фраза просто не укладывалась в мозгу.

— Вы и об этом знаете? – спросил я, слегка дрожащим голосом, глядя, как языки пламени пожирают очередное подброшенное в очаг полено.

Губы Аббатисы искривились в еле заметной усмешке.

— Я ведь Колдунья. Ты еще не забыл?

— Нет. К-кажется, не забыл, - мне все еще было немного не по себе,- кстати, об этом… Могу я Вас попросить… ну, так сказать, чтобы окончательно убедиться… Не могли бы Вы показать мне какое-нибудь Волшебство? – я из последних сил старался придать своему голосу как можно более непринужденные интонации. 

— Сожалею, мой мальчик, но единственным магическим действием, которое я могу продемонстрировать тебе на данный момент, является мое триумфальное появление в этой комнате. Любое же другое проявление первозданной Магии в вашем полубезмагическом Мире неизбежно приведет к нарушению баланса сил во Вселенной. Чего, собственно, мы и пытаемся избежать.

— Мы? -  удивился я, - Вы все еще думаете, что я «тот самый»? Что я Сказочник или Слушающий, который, как Вы говорите, способен остановить распространение Дыр в Мироздании? 

— Несомненно! – Сестра Верна посмотрела на меня своими проницательными карими глазами и улыбнулась,- иначе тратила бы я на тебя свое время! Да и кто, если не Сказочник, способен на протяжении нескольких часов так спокойно беседовать с Колдуньей из Сказки, совершенно не испытывая при этом никаких трудностей ни со зрением, ни со слухом?

***

— Что я должен делать, чтобы научиться слышать Сказки? – деловым тоном спрашивал я у Аббатисы несколько часов спустя, - не будут же они, всякий раз сами прыгать ко мне в окно, подобно тому, как это сделали сегодня Вы? 

Увидев мою готовность, Колдунья заметно приободрилось. Казалось, буквально за одну секунду в ней всколыхнулся наработанный годами учительский дар. Поднявшись из кресла и оправив подол своего длинного строгого платья, Сестра Верна знаком приказала следовать за ней, после чего целенаправленно устремилась к балкону.

— А как же Дикая Охота и прочие ужастики, о которых Вы говорили? – напомнил я, - Сегодня же Хэллоуин, ночь Саовины…

— Оглянись вокруг - на улице давно светает. Думаю, пока мы с тобой разговаривали, все самые страшные Сказки уже умчались в свои Измерения, - Аббатиса толкнула дверь и уверенно шагнула на покрытый инеем и пожухшими листьями балкон, - Замирание! – промолвила она со вздохом, - самый тихий и таинственный день в году. После оргий и ночных гуляний Самайна неизбежно наступает утро умиротворения и покоя, первое утро зимы. Как - будто сама природа говорит нам о том, что во всем, что бы ни делалось под этими Небесами, непременно должно присутствовать равновесие. Каждое творение Создателя изначально задумывалось так, чтобы непрестанно пребывать в гармонии и покое. Но, к сожалению, у приспешников Зла на этот счет иное мнение…

Мне показалось, будто она хотела сказать что-то еще, возможно, что-то очень важное и личное, но вместо этого Колдунья молча отвернулась и увлеклась наблюдением за клубящимися у линии горизонта облаками.  Какое-то время мы просто стояли рядом, наслаждаясь морозной свежестью ноябрьского утра и думая каждый о своем.

— Сосредоточься на собственном сердцебиении. Постарайся найти внутри себя некий «островок покоя», - тихо произнесла Верна, очнувшись наконец от раздумий,- сконцентрируйся. Это только кажется, что вокруг полный штиль, если внимательно прислушаться, то можно услышать как в этой звенящей тишине утренний Ветер шепчет свою балладу. Ты слышишь? 

Я закрыл глаза и попробовал сосредоточиться на всех доступных моему слуху звуках. Нужно заметить, их было не так уж и много. 

Где-то внизу, прямо под нашими ногами, с образованного балконом навеса ритмично и звонко слетали капли не до конца замерзшей воды. Они ударялись об асфальт и, образовывали небольшие мутные ручейки, уходящие в сторону проезжей части. Серый кот, легко взметнувшись на подоконник первого этажа, скребся когтистой лапой в свое окно. Изредка, из квартиры напротив, доносились приглушенные голоса соседей, переговаривающихся за ранним чаем. А надо всем этим почивала тишина. 

Впрочем, как мне удалось понять несколько мгновений спустя, тишина эта не была абсолютной, всепоглощающей; она не вбирала звуков, но как бы пребывала помимо них, в тоже время, оставаясь неизменной частью любого звучания. И, что поражало больше всего - тишина сама по себе являлась мелодией. Той самой мелодией Ветра, которую я и пытался услышать. Подобное откровение пугало, тем более, что пришло оно ко мне не из органов чувств. Зародившись где-то глубоко внутри, у самого сердца, оно принесло с собой нестерпимую боль и поражающее своею истинностью Знание. Знание обо всем, что касалось Мира, в котором родилась и выросла моя новая знакомая… Моя старая знакомая… Вечная знакомая… Моя Верна.

Аббатиса больше не казалась мне чужой и загадочной. Она словно бы всегда была в моей жизни, являлась ее неотъемлемой частью. Я знал о ней каждую мелочь: чем она увлекалась, какие цветы любила, какую музыку слушала… Но самое страшное – я знал о том, Кем на самом деле была эта великая женщина и Что ей пришлось пережить. За одно краткое, ничего незначащее мгновение я вдруг «вспомнил» Все, и память эта настолько же являлась моей, насколько она была памятью Верны и памятью самих Срединных Земель.

Казалось, своими собственными глазами я видел, как, предавая сестер по служению и отвергая врожденное благородство Жизни, спускались во Тьму Подземного Мира те, что некогда торжественно клялись быть верными делу Создателя. Как, оставляя за спиной свой дом, свое предназначение и свою неувядающую молодость, покидали развалины Дворца Пророков оставшиеся в живых Колдуньи, ведомые молодой, но решительной Аббатисой. Как вслед за своим духовным лидером уходили они на войну, чтобы буквально в считанные дни узнать о том, что на войне не место ни любви, ни жалости, и что, лишь исказив свое собственное естество, сумеют они победить. Как день за днем из служительниц Света эти женщины самоотверженно и неумолимо превращались в смертоносное орудие войны, сознавая, что возможно никогда уже не смогу стать прежними. Ничто не будет прежним и для их Аббатисы, в безумной чреде убийств потерявшей не только друзей и мужа, но и собственную душу.

Ветер принес мне тревожные видения о том, как, истекая кровью на руках у своей возлюбленной, прощался с жизнью самый чистый из живущих на земле людей. Как вместе с жизнью вечно юного Уорена обрывалось тогда и сердце самой Колдуньи, без сомнения вспыльчивой и упрямой, но никогда ранее не проявлявшей жестокости по отношению к другим. Как после, безутешная и непреклонная в своей решимости, стояла она возле пыточных палаток, улыбаясь каждому новому удару кнута, каждому новому вскрику боли, издаваемому убийцей. И как, наконец, многие годы спустя, восставала Верна из пучины отчаяния, омываясь покаянными слезами и пядь, за пядью возвращая себя из этой страшной, кровопролитной войны. 

Пораженный увиденным, я рыдал как младенец, не в силах совладать с эмоциями и не представляя как жить дальше. Прижимая к груди сделавшуюся в один миг хрупкой и беззащитной Аббатису, я гладил ее по спине, шепча слова утешения и поддержки, и в тоже время, сознавая, что этого никогда не будет достаточно. 

— Бедная, бедная моя Верна,- приговаривал я, отирая слезинки с ее исхудалых и осунувшихся щек, - Если бы ты только знала, как мне жаль! 

— Я знаю, - отвечала она слегка дрожащим от слез голосом, - знаю! У тебя доброе, способное к любви и сопереживанию сердце, и это только лишний раз подтверждает тот факт, что ты именно тот, кого я искала. Хотя в этом, к несчастью и твоя уязвимость. Иначе Слушающих было бы куда как больше…

— Это всегда так больно?

— К сожалению. Но спроси себя сам - разве это не справедливая плата?

— Думаю, вполне справедливая. «Ничто никогда не дается легко»…

— Великий Волшебник Зеддикус Зул Зоррандер…- Верна слегка улыбнулась.

— Да.

Мы чуть-чуть помолчали.

— Теперь ты уйдешь?

— Меня ждет мой Мир, со всеми своими сложностями и заботами.

— Но мы же еще увидимся?

— Обязательно! Просто думай обо мне, и я приду.

— И никаких заклинаний?

— И никаких заклинаний.

Я слегка помедлил, обдумывая, стоит ли задавать крутившийся в голове вопрос, но, учитывая пережитые за последние несколько часов события, возникшая идея не казалась мне слишком уж безумной, и потому я все-таки спросил.

— Скажи… если все настолько просто, может быть я смог бы… Как это лучше сказать? Помнишь, ты говорила, что для Сказок не существует ни времени, ни пространства?

— Да. Помню, - смущенно ответила Верна, не понимая, к чему я веду.

— И чтобы вызвать кого-то из вас, достаточно быть с ним знакомым и просто подумать о нем.

— Теоретически верно. Но как это связано…

— Что, если прямо сейчас, взять и позвать Пророка Уорена? – выпалил я буквально на одном дыхании, - тогда бы вы снова могли быть вместе, здесь, в моем Измерении.

— Но Уорен мертв! - глаза Колдуньи снова наполнились слезами.

— Как ты не понимаешь! - всплеснул руками я,- ведь ты сама сказала, что время не имеет значения. Это значит, что мы могли бы вызвать того Уорена, который только воссоединился с тобой после твоего возвращения из двадцатилетнего путешествия по Срединным Землям! Того Уорена, который еще не отправился на войну. Живого Уорена!

На заплаканном лице Аббатисы отразилось понимание, но затем она снова сникла.

— Мы не можем этого сделать.

— Но почему? Я не понимаю!

— Знаешь, - сказала Сестра Верна со вздохом, - обычно, изучая древние рукописи и творения великих людей, мы в первую очередь обращаем внимание на их научные труды и достижения. Во всяком случае, так на протяжении многих лет происходило со мной. Но недавно, листая старинные дневники, я наткнулась на запись сделанную Первой Исповедницей Магдой Сирус, после последнего диалога с духом своего покойного мужа Бараха. Так вот, тогда, в простом разговоре с женой, Барах изрек, возможно, самую мудрую вещь за всю историю своего существования, хотя тематически она и не относилась ни к одной из сфер его деятельности: «Если бы я не ушел, то ты ни за что бы ни стала той, кем стала теперь и не сделала бы того, что сделать было необходимо. Если бы я остался жив, ты бы всегда пребывала в моей тени. Поэтому отпусти меня, Магда, и просто иди дальше, ибо твой путь еще не окончен».
 
Как бы ни было горько это сознавать, но я бы тоже никогда не стала тем, чем являюсь сейчас, если бы не потеряла в той страшной войне часть себя прежней. Безусловно, мы с Уореном были очень счастливы вместе, но, боюсь, для Вселенной счастья двух людей оказалось недостаточно. Каждый из нас должен пройти определенный путь, чтобы до конца осознать свое Предназначение и оказаться способным его принять. Да и не справедливо было бы забирать молодого Уорена у прежней Верны. Они еще не получили свою порцию счастья, - Колдунья внимательно посмотрела мне в глаза и замолчала.

Возразить было нечего. В этот момент мне даже стало немножечко стыдно. Наивно было полагать, что подобные идеи никогда не приходили ей в голову. Я виновато улыбнулся.

— Закон равновесия во Вселенной?

— И это тоже.

— А как ты сумела пробраться ко мне в этот раз? Я же тебя не звал, - постарался я перевести разговор в более безопасное русло.

— Ветер был попутным, - пожала плечами Аббатиса, - но я бы не стала рассчитывать на это постоянно. В безветрие перемещение между Мирами - задача трудновыполнимая. Так что зов друга, впустившего  частичку тебя в свое сердце – самый надежный и проверенный способ.

— Так мы теперь друзья? - мне было очень приятно слышать подобные слова от такого человека, как Верна, ибо, узнав эту женщину лучше, я понял, что, если она называет кого-то другом, то это от чистого сердца и навсегда. 

— А как же! Кажется, ты только что перестал мне «выкать», - Аббатиса подарила мне одну из своих особенных улыбок, после чего уже более серьезно добавила, - расскажи о нас то, что захочешь. Помоги людям увидеть Чудо. Они, конечно, тебе не поверят, но если хотя бы один лучик Добра сумеет попасть в цель, коснувшись человеческого сердца, твой Мир станет чуточку лучше, и ты исполнишь свое Предназначение. Да пребудет с тобою Создатель! Да пребудет с тобою…

С этими словами моя первая Сказка растворилась в туманной дымке утра…

***
Когда я закончил повествование, было уже глубоко за полночь. Аури, по-видимому утомленная долгим рассказом, а, возможно, и моим косноязычием, спокойно спала в своем кресле, поджав под себя босые ступни и с головой укутавшись в заплатанный клетчатый плед. Не желая более мучить свою прекрасную гостью, я тихонько поднялся со стула, и хотел было уже удалиться в другую комнату, но случайно задел плечом стоящий неподалеку торшер. 

Услышав посторонний звук, Аури тотчас проснулась, смешно подскочив на месте и начав озираться по сторонам. 

— Ой, прости, кажется, я уснула, - смущенно сказала она, по-детски потирая заспанные глаза кулачками. 

— Ничего. Это ты меня прости. Совсем неуклюжий стал! – пожаловался я на себя, - останешься или домой? Тебе, кажется давно пора баиньки.

Аури слегка привстала и потянулась.

— Порядочные девушки не остаются на ночь в доме молодых людей, тем более таких привлекательных как ты.

— Даже и не знаю, комплемент это сейчас был или же оскорбление, - рассмеялся я, - но, в общем-то, ты права. Отправляйся в свою постельку и как следует выспись.

—Угу, - девушка сладко зевнула и начала собираться, - я загляну завтра вечером?

— Конечно! Ой.., прости, совсем забыл, что завтра суббота. У меня намечается весьма интересный, но опасный для жизни вечерок. Никки – наша «Госпожа Смерть», просила представить ее Чародейке Йеннифэр из Венгерберга. А та, как тебе, наверное, известно, тоже особа весьма эксцентричная. В общем, боюсь, здесь будет слишком жарко для того, чтобы приглашать кого-то еще…

Казалось, Аури ничуть не обиделась, - Совы мудры. Они осторожны и терпеливы. Вот почему совы – плохие герои, - сказала она с присущей ей деловитостью, - Мы обязательно встретимся в следующий раз, мой милый, очаровательный Сказочник, и ты расскажешь мне ту часть истории, которую я столь бестактно умудрилась проспать сегодня.

Поцеловав меня на прощание в щеку, и смешно откланявшись, моя загадочная знакомая грациозно нырнула в окно. 

***

 Доиграв последний аккорд и швырнув мне за пазуху пригоршню белых снежинок, трубодуй и проказник Ветер несется прочь, оставляя рожденную Сказку в моих ладонях. Я стою на балконе в тапочках, без носок и смеюсь как безумец небу и снежным вихрям. Очень скоро придет рассвет, захлестнут дела, Волшебство развеют мирские будни. Но пока, согревая Чудо дыханьем жизни, ставлю кофе и в руку беру перо. Здравствуй, Сказка!
 
* Сказка несколько урезанна, т.к. "непосвященная" публика сетует на слишком большое количество неизвестных героев. Я же питаю к данным персонажам особенную любовь и просто не могу от них отказаться, как и не могу раскрывать их более подробно, ибо это уже будет пересказ классики жанра фэнтези. Но, если кому-то интересно, полную версию можно найти здесь https://m.vk.com/sayen_stihi (лежит в формате doc на стене)
+1
368
RSS
Наставник Учителей Посвященных
11:44
Неплохо, очень даже неплохо. Только начал читать, но уже в восторге от текста. Дома дочитаю дома в тиши. Такие сказки надо читать в полном комфорте. Спасибо.
Вам спасибо