ГЛАВА 3. ОБИЖЕННЫЙ.

Мы поднимались с каждым взмахом выше, я смотрела на отдаляющийся городок, сверкающий огнями, как рождественская елка. Это было последнее рождество с родителями, которые наверняка уже мертвы. Перелетая канал, деливший город две части, я краем глаза увидела, как на нас что-то летит. Внезапно вцепившись когтями Сэмюэлю в крылья, оно начало трепать нас из стороны в сторону, словно игравшийся хищник с едой. Существо выпускало и вновь хватало Сэма за позвоночник. Я только наблюдала за его болью, отражающуюся на лице, но была не в состоянии помочь. Когда его силы были на исходе, он выпустил меня из своих объятий, сам того не желая, и я полетела камнем вниз, в темную бездну городской реки.

Бросив ангела, девушка похожая на ворону бросилась за мной, лишь у самой кромки воды ей удалось зацепить мою руку, разрывая кожу когтями. Когда мы поднялись на пару метров, я смогла вырваться и снова упала в холодный поток. Сумка, висевшая у меня за спиной, потащила меня на дно. Я плохо плавала, поэтому мои барахтанья не давали должного результата. Нырнувшее, словно чайка за рыбой, существо поймало меня и чуть было не унесло прочь от этого места, как раз тогда, когда Сэм врезался в нас, и мы рухнули под плывущий корабль.

      Под водой попытки выжить были равны нулю, мои движения были заторможены, в то время как нападавшей она совсем не мешала. Удары были резкие, точные, как будто из оружия. Стараясь удержать воздух в легких, я боролась за жизнь, отталкиваясь от днища судна. Я и не заметила, как ко мне присоединился мой телохранитель, пытающейся ослабить хватку стервятницы. Прижав меня к себе, он оттолкнулся от борта, не ожидавшая подобного хищница растеряно отправилась за нами, единственное, я что могла предпринять, так это пнуть охотницу, что я и сделала. Ее длинные черные волосы махом намотались на лопасти, выбрасывая перья, а продолжавший путь крейсер, оставлял за собой кровавые следы.

Когда я выплыла на поверхность, то начала жадно глотать воздух, откашливая воду с металлическим привкусом крови. У меня больше не было сил даже просто держаться наплаву. Я испугалась, когда Сэм вынырнул, он едва сдерживался, чтобы не потерять сознание.

– Ты в порядке?

– Вроде бы жива, – тихо ответила я, продолжая кашлять. – Что это было?

– Гарпия, нам надо доплыть до берега, – спокойно сказал Сэмюэль, указывая на тот, что располагался дальше от нас.

      Другого выхода не оставалось кроме как, как грести. Радовало, что течение слабое и мы не стоим на месте. Добравшись, я упала на пристань, в легких разгорался пожар, с каждым вздохом причиняя адскую боль. Если бы не ангел, торопивший меня, я бы осталась лежать, ожидая скорой кончины.

– Нам надо идти, – тормошил он меня. Перевернувшись на лопатки, я посмотрела в ночное небо, затянутое облаками, не пропускавшие света луны и далеких звезд, отчего ночь казалась мрачнее и холоднее. Собравшись с духом, я встала и осмотрела кровоточившую руку. Заметив порезы, парень достал из моей сумки футболку, замотал посильнее раны, останавливая кровотечение. У самого же от рубашки ничего не осталось, и по спине струйками текла кровь, оставляя багровые следы на каменной кладке.

– Как ты?

– Сейчас все пройдет, – сказал он, будто порезался о лист бумаги, а не был подран летучей гадиной. Порывшись в рюкзаке, я нашла клетчатую рубашку, которую обычно носила поверх майки и передала ему, чтобы он спрятал свои крылья, сложенные вдоль позвоночника.

– Спасибо, – удивился он, осторожно взяв одежду.

– Что тебя так удивило?

– Нам говорили, что люди злые и меркантильны.

– Как видишь не все, — с мягкой улыбкой произнесла я, размышляя о том, сколько сил требует такое маленькое действие. Набросив сорочку и взяв сумку с вещами, он помог мне взобраться по ступеням, ведущим на главную улицу.

      В этой части города, жили одни богачи и «простым смертным» здесь делать было нечего. Пройдя вверх по шоссе, я ловила на себе взгляды прохожих, которые останавливались и оборачивались нам в след. Проезжающая мимо полиция, притормаживала, пристально рассматривая нас, наверно, думая, что мы грабители. –Долго еще? – но ответа я не расслышала, а переспрашивать было неудобно, поэтому продолжала шагать за Сэмюэлем.

– Пришли, – произнес он, остановившись возле разрушенного здания.

– Это что? – спросила я.

– Старая церковь – наш ночлег на сегодня.

– Весело, – пробормотала я с сарказмом и огляделась.

– Что-то не так?

– Вообще-то я атеистка. Меня просто так не загонишь в такие места, не говоря про то, чтобы ночевать.

      Ангел покосился на меня, пытаясь сдержать слова, которые хотели сорваться у него с языка. Но сумев справиться, повел меня внутрь, открывая заржавевшие двери.

      Расположившись на одной из лавок для службы, я подстелила под голову сырой рюкзак, вытащив перед этим одежду, чтобы просушить ее до завтра. Меня всю ломило от усталости, но спать совершенно не хотелось. Мозг не мог успокоиться и переваривал информацию. Вокруг пахло гнилой древесиной и ладаном, от которого меня тошнило. Я вспоминала родителей: о том, что не успела сказать, и как мало сделала для них; внезапно сон поглотил меня.

      Рассвет наступил так же быстро, как и мой сон, мне даже не удалось выспаться.

– Доброе утро, – радостно констатировал Сэм, выглядевший свежим, будто ничего не произошло.

– И тебе, – пробубнила я, завидуя его состоянию.

– Это тебе, – сказал он, приподнимая кофе и пару гамбургеров.

– Оу… Благодарю, – живот предательски заурчал, и я вспомнила вчерашнее утро, когда отказалась есть мамины оладьи. «Никто не приготовит так вкусно, как она…» Вставший ком в горле заставил отложить только что развернутый фастфуд, а по щекам потекли слезы.

– Викки, все хорошо? – испугано спросил Сэм.

– Не совсем… – стон, вырвавшийся из груди, прорвал дорогу новым слезам, которые уже текли градом. – Мои родители… Верни меня домой… Я всегда хотела повзрослеть и вела себя подобающе. Проводила время с друзьями где-то в подворотне, когда мама не спала всю ночь в ожидании, но чаще, не дождавшись, засыпала. Я не ценила этого, считала, что они будут жить вечно, заботясь обо мне… — больше я не могла сказать ни слова, волна истерики, ожидавшая последние сутки, захлестнула меня.

Ко мне подошел Сэмюэль и, сев рядом, крепко обнял. – Не держи в себе, – прошептал он, гладя меня по спине. Я кричала ему в плечо ту боль, что сидела во мне. Тепло, исходящее от него, расходилось по телу и успокаивало меня.

– Пойдем умоемся, – мягко проговорил он, помогая встать. Доведя до чаши, в которой раньше находилась святая вода, он размотал повязку, закрывавшую мою рану. Пока я умывала лицо, промывала порез и мыла голову, Сэм принес чистую одежду. После чего, внимательно осмотрел ранение, полученное в бою с гарпией, и наложил пластырь. – Скоро заживет, – подбадривая, произнес он, и отправился к выходу, давая возможность переодеться.

Надев рубашку поверх футболки и джинсы, я собрала волосы в хвост и вошла в комнату нашей ночлежки. Быстро позавтракав, мы вышли наружу, где светило яркое солнце.

      Я не привыкла показывать слабину, тем более перед незнакомым человеком, поэтому мне было неловко рядом с Сэмюэлем. Но я благодарна, что он помог выплакаться, после чего я почувствовала себя лучше. Теперь, идя за ним, я наблюдала за его походкой, за вилянием бедер… «Фу, Виктория, прекрати немедленно», – отругала сама себя и принялась читать вывески магазинов.

– Куда мы направляемся?

– Нам нужен чистильщик, работавший в день нападения.

– Зачем?

– Узнаешь.

      Не собираясь больше вытягивать слова, я просто шла рядом, погруженная в свои мысли. Все так удачно сложилось: я мертва, родители тоже, никто и не будет искать или бить тревогу. А стоит ли теперь за что-то бороться, когда нет ничего вокруг, все обрушилось за один день.

      Мы сели на автобус, ехавший за город, я стала рассматривать прохожих, изредка кидая взгляд на ангела-хранителя. Вошедшая на одной из остановок группа молодых людей, уселась позади нас, они бурно обсуждали вчерашние новости.

– Круто бабахнуло, я думал война началась, – восхищался один из них, а его друзья поддакивали, смеясь в одни голос. Они вели эту демагогию, пока не появился контролер.

– Билетики предъявляем… Спасибо, – приветливо говорил старичок, приближаясь к каждому пассажиру. – Благодарю. Ваши можно увидеть? – спросил он Сэмюэля, когда подошла наша очередь. – Замечательно, а этой милой барышни? – показывая на меня произнес кондуктор.

– Здесь два, я за себя дал и за нее, – вежливо сказал Сэм.

– Ой, простите, не заметил. Глаза старые, совсем не вижу, – извинился дедок и засмеялся, возвращая обратно билеты. – Ребятки, передаем, не стесняемся, – обратился к сидящей позади компании.

– У нас нет, – буркнул кто-то из них, и парни заржали. Нажавший на кнопку старик, заставил шофера остановиться, чтобы сбросить зайцев.

– Мальчики, пройдемте на выход, не задерживаем, мы работаем по расписанию, – лепетал дедушка, так же мягко и позитивно.

– Да отвали дед, что пристал? Шагай дальше фантики собирай, – парень толкнул проверяющего.

– Вы что, офигели совсем? С головой не дружите? – не выдержала я хамства.

      Подошедший водитель схватил за шиворот самого наглого из них и выкинул его из салона на обочину.

– Сами выйдете или помочь? – крикнул он дружкам отморозка.

      Бубнив себе что-то под нос, они гуськом отправились к дверям, искоса поглядывая на меня. «Мы еще встретимся», – выкрикнул главарь банды, отряхиваясь от пыли. Дверки закрылись, и мы продолжили свой путь, уезжая от моего родного города куда-то на запад. На пустой трассе общественный транспорт прибавил скорость, и я, прислонившись к окошку, задремала.

– Просыпайся, приехали, – тряся меня за плечо, сообщил Сэмюэль. В автобусе уже почти никого не было, а за окном нас окружала пустыня, подтверждая, что мы далеко от цветущего города. Сойдя на остановке, мы оказались возле пивнушки для здешних байкеров, чьи мотоциклы заполонили парковочную зону.

– Только не говори, что мы войдем внутрь, – но мой товарищ проигнорировал меня и просто зашагал по гравию, хрустевшему под ногами. Мне ничего не оставалось, как не отставать и следовать за ним.

      Внутри трактира стоял густой смог от выкуренных сигарет, запах пива и рвоты – вот, что первое привлекло мое внимание. Брезгуя, я старалась не касаться ничего вокруг, а лишь тихонечко, пробиралась мимо столов, за которыми сидели здоровенные мужики. Бородатые, в кожаной одежде, с едким ароматом пота, и не мытого неделю телом, они выпускали дым, как паровозы. Взгляд их был явно нездоровый, кто-то, заметив меня присвистывал, а те, кто посмелее, уже вставали, чтобы познакомиться.

– Сэм, – прошептала я, схватив его за руку. – Мне страшно…

– Все будет хорошо, здесь нечего бояться. – «Совсем чокнутый что ли?»

      Подойдя к бару, Ангел расспрашивал бармена о каком-то человеке, и тот убедившись в отсутствии посторонних ушей, ответил так тихо, чтобы его мог услышать только мой друг. «Я вас провожу», – произнес чуть громче, и крикнул девушке, чтобы та, подменила.

– Викки, я на одну минуту и вернусь, – сказал телохранитель, отправляясь в след за работником. «Хороший из тебя защитник» – подумала я, и осмотревшись, села на единственный целый стул у стойки.

– Что желаете? – спросила новенькая, подходя ближе. Я не знала, что выбрать, хотелось чего-нибудь крепкого.

– Отвертку, пожалуйста, – барменша, удивленно изогнув бровь, начала смешивать коктейль. «Видимо, ее смутила моя вежливость».

      Расплатившись, я принялась наслаждаться холодным напитком. Несмотря на заведение, выпивка была неплохой. Я расположилась напротив стеклянной полки, на которой стоял алкоголь. Сейчас, можно сказать, водка залечивала душевную рану, а не делала меня взрослой. После пары глотков в груди потеплело, а оттуда жар расходился по всему организму.

      Когда раздавшийся голос за спиной напугал меня, я взглянула в зеркало, где мое отражение мирно сидело в одиночестве, у меня зашевелились волосы, в прямом и переносном смысле. Выбившаяся прядь сама убиралась за ухо. – Вот мы и встретились, – мягко прошептал невидимка, обжигая горячим дыханием мою шею. Обернувшись, я увидела того парня, которого вышвырнули на обочину во время поездки в автобусе.

– Не ожидала, красавица? – оголяя зубы и проводя по ним языком, произнес гопник. – Где твой бойфренд? Сбежал, не дождавшись брачной ночи?

– Какие-то проблемы? Или ты так самоутверждаешься, нарываясь на тех, кто слабее?

– А язычок-то рабочий, – засмеялся он, дразня своим. – Хочешь, я буду твоим любовником? – прижившись своими гениталиями ко мне сзади, шептал он.

– Отошел! – выпалила я, толкая его со всей силы. Не ожидавший этого, он завалился на стол, переворачиваясь вместе с предметами на нем. После чего выпрыгнул, как хищник, хватая меня за горло и поднимая в воздух так легко, словно я ничего не весила. Бросив меня в зеркальную полку, паренек стал ликовать, выплевывая маты в мою сторону, как змеиный яд. Разбив антресоль с содержимым, я упала на пол, где в свежие порезы проник алкоголь, вызывавший жжение.

      Приподнимаясь, я порезала ладонь о горлышко бутылки, но не обращая внимание на боль, швырнула стакан, целясь в лоб обидчику. Попав точно в цель, стекло разлетелось фейерверком, осыпая крошками, сидящих вокруг, посетители тут же поднялись на ноги. Быстро оказавшись рядом со мной, он схватил меня за руку и перебросил через себя. Перелетев бар, я ударилось затылком о край столика, после чего уже не смогла пошевелиться. Байкеры, которые находились ближе к нему, перепрыгнули остатки столешницы и поймали его. Самый здоровый, подошел в плотную к зачинщику, сжав его башку, словно тисками, не отпускал и, несмотря на мольбу беспредельщика, оторвал ее.

      Его тело приняло серый оттенок, затем и вовсе почернело, превращаясь в пепел, который распался, образуя маленькую горстку. Я только стала приходить в себя, когда в пивнушку вбежал запыхавшийся Сэмюэль с пожилым мужчиной. Перед глазами все плыло, и я, смотря на Ангела, слышала его голос где-то вдалеке.