Одиссея лейтенанта Иванова (Китайский гамбит лейтенанта Иванова III)

Китайский гамбит лейтенанта Иванова III


Иронический боевик

А жизнь в триаде продолжалась по своим суровым законам. Лао Фы Чонг разговаривал с боссом по телефону и разговор этот не сулил ничего хорошего. По словам босса конкурирующая триада "Смертельный коготь суслика” Чжан Цзинь-Цзиня стала хозяйничать на их территории, чем заметно сократила поступающие доходы. Кроме того сам Цзинь-Цзинь позволил себе нелестные высказывания в адрес "Охреневшего дракона”, намекая, что сил у триады уже не осталось.

- Понимаешь, Лао, я не мог поступить иначе. Мы выловили его людей, которые хозяйничали на нашей территории и передали их тела в приют для бездомных койотов.

На что Лао заметил, что это накладывает некие определенные обязанности, как-то безопасность, осмотрительность и осторожность. И позволил себе напомнить, что Чжан Цзинь-Цзинь человек очень неадекватный и способен на какую-то невероятную глупость и большую подлость, вроде необъявленной войны. "Лучше было бы посоветоваться со мной, как с главным советником, босс. Тем более, когда у нас появилась новая перспектива в развитии бизнеса”.

И Лао Фы Чонг поведал и про русского, и про фанерный самолет, и о своей новой идее. Промолчал только про трех русских торговок, на которых сам решил неплохо заработать.

Босс слушал молча, не перебивал. Идея с самолетом ему очень понравилась, и ему хотелось внести в нее свою лепту, чтобы Лао не слишком зазнавался, но, не придумав ничего путного, кроме как организовать ускоренные курсы летчиков на такие летательные фанерки, отдал воплощение замысла своему помощнику.

- И еще про Цзинь-Цзиня. Не надо бояться бумажных тигров. У меня все под контролем. Я уже принял меры безопасности, усилил свою охрану. Советую тебе сделать то же самое. Удачи, Лао, - и босс повесил трубку.

Лао Фы Чонг задумался, принимая решение.

Он вошел в комнату, где оставались "верные” бойцы "Охреневшего дракона”. Приказал Бол Вану и Во Вану:

- Вы оба, за мной, возьмите оружие.

По узким коридорам дошли до стальной двери, ведущей в небольшую комнату. Из всей мебели в кабинете имелся массивный сейф. Лао поставил по краям Ванов, приказал стрелять в каждого, кто войдет в эту комнату, немного подумал, кроме него (как бы не перепутали, идиоты).

Лейтенант выглянул из своего дальнего закутка, посмотрел, где охранник. На посту никого не было. Вот так вот. Вероятно, посчитал, куда пленник денется? Во-первых, под замком, во-вторых, в Китае, а в-третьих – русский. Даже, если и сбежит, то не затеряется и не спрячется. С логикой охранника трудно не согласиться.

"Нашим легче для побега,” – прикинул лейтенант. Он достал профессорский ножик, вынул пилку-лезвие, еще раз огляделся и, под шумок работающей техники несколько раз провел по прутьям решетки.
Результат превзошел все его ожидания. Лейтенант надеялся на какую-то помощь от этого чудо - ножа, но такого даже представить не мог. За четыре движения пилка увязла до половины прута толщиной с палец. Иванов вспомнил про некачественные китайские товары, вероятно решетка была "made in China”, тогда все чин-чинарем, тогда это упрощает дело. Теперь можно подождать, когда все разойдутся и под русские песни выпилить себе свободу. Он приободрил соседок:

- Девчонки, скоро выйдем на свободу.

- Кто бы сомневался, лейтенант.

- Надо только немного подождать.

Снова заработал отбойный молоток, за ним – второй. Лейтенант удивился: "У них что, тоже конец года и социалистические обязательства под лозунгом: План закон, выполнение - долг, перевыполнение - честь?” Он не сразу сообразил, что это были автоматные очереди.

Двери ангара распахнулись от удара, в проеме дневного света показался броневик. То еще кино. А Ленина где потеряли?

Забегали, закричали вооруженные люди, весь ангар превратился в огромный стреляющий муравейник. Лейтенант воочию убедился, как создаются анекдоты про китайскую армию: Наступать будем небольшими кучками по десять миллионов, танки пойдут все два, авиации не будет – летчик заболел.

Не ведая ни ухом ни рылом откуда столько людей, каким сквозняком их надуло, каким ветром занесло и "чо” им всем надо, лейтенант ощутил на теле мурашки, причем, как ему показалось в два слоя.

Судя по бестолковой тактике боя, лейтенант понял, две банды между собой выясняют, кто из них оказался больше неправ. На операцию по спасению заложников это не походило, поэтому оставалось надеяться только на свои силы. Стрельба была слышна то в одном конце ангара, то в другом, то прямо над головой. На какое-то мгновение стихала, потом вспыхивала с новой силой, еще более яростной и беспорядочной. "Как бы шальную пулю не схлопотать, – подумал Иванов, - тут, детское: "Чик-чик я в домике - не прокатит”.

- Девчонки, в дальний угол и ветошью накройтесь, чтобы не отсвечивать.

- А чо за войка?

- Мелкие уголовные разборки.

- Ни хрена себе мелкие, мы чуть не обосрались.

- Все, тихо, скоро выручу.

Рискуя получить пулю в лоб, под треск непрекращающейся стрельбы (видно бандиты договорились биться до последнего патрона и бойца), лейтенант выпилил влегкую для себя лаз и ползком (не в полный же рост - За Родину! За Сталина!), добрался до убежища женщин.

Одно дело пилить решетку, находясь хоть под каким-то прикрытием, другое дело проделать то же, когда чувствуешь себя зайцем на поляне в окружении охотников.

Лейтенант осмотрел замок. С виду обычный навесной, клейма завода изготовителя и Знака качества не видно. Он поменял пилку на отмычку.

- Ну, китайцы, давайте, будьте патриотами, пользуйтесь своими замками.

Китайцы оказались патриоты еще те. Не успела отмычка прощупать все внутренности замка, как тот откинул вверх лапки, как таракан после дихлофоса. Выкидывая замок в сторону, лейтенант дал себе клятву, никогда не покупать китайских товаров.

Перебравшись к пленницам, лейтенант задержал взгляд на каждой. Женщины были как на подбор: около сорока, девяносто килограмм, четвертый размер, синие тени, пергидроль, трудная судьба.

Представились:

- Люба.

- Катя.

- Зина.

- Очень приятно, а я лейтенант Иванов.

- А имя.

Лейтенант замялся:

- Просто лейтенант Иванов. В нашем положении этого достаточно. Давайте думать, как будем выбираться. Предлагаю пока не высовываться, подождать, когда стрельба утихнет. Может, полицию кто вызовет, или армия выдвинется. Стрельбу, наверное, в городе слышно.

- Может, притворимся мертвыми? Как в тайге при встрече с медведем.

- Лучше притвориться невидимыми.

- Полицию ждать не резон, это еще хуже, затаскают потом или вообще посадят.

- Тогда дождемся темноты и попробуем выбраться. Эх, нам бы оружие какое, - лейтенант задумался.

Но у женщин имелось иное мнение.

- Ты чо, лейтенант, с кедра рухнул? Мы, деньги которые у нас бандиты отняли, должны им оставить? Не бывать этому. Мы и своим наваляем, если они параллели соединять начнут, а уж этим-то и подавно.
Лейтенант задумался, прикидывая расклад сил и различные варианты.
Конечно, идти вчетвером (три женщины) против двух банд вооруженных бандитов с неизвестным количеством бойцов (женщин не замечено) с одним ножом - верх безрассудства и подрыв всех канонов и устоев военного искусства. Последние подобные попытки были в сорок первом под Москвой. Но челночницы это особый вид женщин в России, что-то среднее между ударницами первых пятилеток и смертниками, выведенный в нестабильные и легкомысленные девяностые годы, в которые была втянута вся страна. Закаленных и заматеревших в походах и набегах, каждую из них можно вполне отнести за особое подразделение и приравнять к боевой единице.

От мыслей лейтенанта отвлекли звуки падающих тел. Шлеп, шлеп – два китайца упали откуда-то сверху, вероятно там тоже шел бой. Не успел он сообразить: хорошо это или плохо, как женщины втянули два тела в свое помещение.

В итоге: два "калаша”, патроны, граната и мятая пачка сигарет.

- Ну вот, лейтенант, начало положено, боеприпасы есть, командуй.

И как бы все пошло само собой, лейтенант снова почувствовал, что его снова затягивает, словно в воронку, и ничего уже не поделать. Остается смириться с участью и уповать на волю Божью.

Все-таки здравый смысл восторжествовал. Решили под пули зря не лезть, выбрать удачный момент, не на поезд же опаздываем.

По словам женщин, деньги хранились в бункере, в одной из комнат (возьмем пленника, яйца прищемим, сам покажет) в большом сейфе (ерунда, граната есть), возьмем только свое (честно-честно, чужого не надо, грех наживаться – вернуть бы свое). На этом план обрывался, что делать дальше, Люба, Катя и Зина не знали.

- Я знаю, сказал лейтенант.

Женщины вопросительно посмотрели на него.

- Будем импровизировать.

В это время у причала возле "Пирожковой” стояла моторная лодка. В лодке находились двое – посланцы с судна "Джевахарлал Неру”. Они уже пятый час ели беляши и ждали лейтенанта. Какой бы соус они не преребирали, все равно беляши пахли селедкой.

- Может, вызовем капитана? – спросил один.

- Давай.

Первый подошел к рации, покрутил ручку.

- Вызываю "Джевахарлал Неру”.

Повторил.

- Слушаю тебя.

- Капитан, ждем уже пять часов, никого нет. Может, что случилось?

- С ним ничего не может случиться.

- Тут всякое может быть с кем угодно.

- С кем угодно, да, только не с лейтенантом.

- Почему?

- Потому что, во-первых, он лейтенант, а во-вторых, я на него поставил сто баксов. А это значит, он появится. Живой, раненый или мертвый, но появится. Поэтому ждать. До связи.

- До связи, капитан.

Лао Фы Чонг прислушался: стрельба стала утихать. "Черт, как не вовремя, сейчас наедет полиция, опять придется откупаться, набирать новых бойцов, отвоевывать позиции. Интересно, как там обстановка, кто кого? Впрочем, без разницы. Сматываться надо по-любому”.
Он позвал Бол Вана и Во Вана. Прибежали.

- Осторожно поднимитесь наверх, осмотритесь, что там и быстро сюда.
Лао Фы Чонг подошел к столу, достал из ящика пистолет, проверил обойму, снял с предохранителя. Он посмотрел на телефон. Босс обещал позвонить, когда придет подмога, но пока никакого звонка не было. "В случае чего, уйду через задний проход (ничего не поделаешь, такие казусы дословного перевода с китайского)”.

Что стрельба теряет свой прежний накал, понял и лейтенант.

- Ну что, последний раз предлагаю сматываться отсюда, пока живы. Может, прорвемся.

- И что? Домой без денег, без шмоток? Прослывем лошарами. На хрен такая жизнь, лучше умереть.

- Тогда пошли, осторожно. Кто стрелять умеет из автомата?

- Я, - отозвалась Зина, - мой бывший военным был, научил стрелять.

- А убить сможешь?

- Их-то? Легко. Даже кулаком.

Лейтенант только хмыкнул.

Из укрытия короткими перебежками по одному до бункера добрались без единого выстрела. Самим стрелять – только внимание привлекать, в сторону пленников выстрелов тоже не было. Или не заметили, или патроны кончились, или все полегли в равном бою.
Бункер был закрыт наглухо: не взломать, не взорвать, даже универсальный нож не поможет. Бункер, он и в Китае бункер, кто бы его ни делал.

Баран на новые ворота смотрел более осмысленно, чем лейтенант на дверь бункера.

Люба, от безысходности, вспомнив сказку, с мольбой в голосе прошептала:

- Сезам, откройся!

И в ту же секунду завертелся замок - штурвал и заскрипело запорное устройство.

Все четверо вмиг поверили в чудо, в сказку, в волшебство, в потусторонние силы и что есть жизнь на Марсе. Женщины дружно перекрестились, лейтенант сглотнул набежавшую слюну.

Затаились по обе стороны, два на два, автоматы на изготовку.
По ходу сказки из бункера должны появиться на конях сорок диких пьяных разбойников, но, в чуть приоткрывшуюся дверь, высунулись только две смирные трезвые китайские башки Бол Вана и Во Вана. Пошарив глазами, разведчики вышли из бункера.

Силы были неравны, схватка была недолгой. Бац, клац, тресь, хресь, бух, бымс, пук, вонь, бряк, шмяк, аут. И без единого выстрела. Бандиты были повержены на землю и прижаты массивными коленями.

- Лежать!

Лейтенант заглянул в бункер, вроде тихо и спокойно, никакого движения.

- Девушки, за мной, пленных с собой, пусть покажут, где сейф, а я поговорю с Лао.

- Лейтенант, только будь осторожен. Знаем мы этих китайцев, хитрющие

- ужас, так и норовят наегорить по-крупному или вообще кинуть. За ними глаз да глаз нужен.

- Ладно. Вы со своих тоже глаз не спускайте, в случае чего стреляйте не раздумывая.

- А чего тут думать, в случае чего возьмем их за яйца.

Лао Фы Чонг поздно заметил движение. Он успел только обернуться, когда лейтенант наставил на него автомат. Положение было не в его пользу. "Откуда здесь русский, что ему здесь надо?” – удивился Лао, но не выказал ни малейшего беспокойства, сохраняя китайское хладнокровие.

"Хитрит, гад. Другой бы на его месте обосрался”, - раскусил китайца лейтенант.

"У меня есть только один шанс”, - читалось в глазах Лао.

"Хрен тебе, а не шанс”, - отражалось в глазах лейтенанта.

- Русский, что ты тут делаешь? – китаец начал свою игру. – Хочешь убить меня?

Лейтенант не ответил на вопрос, взвел затвор:

- А что это там наверху, никак бой идет?

- На нас напали бойцы триады "Смертельный коготь суслика”.

- Просто так?

- Это наша китайская традиция.

- А у нас традиция уничтожать торговцев наркотиков, причем на месте.

- А ты не так прост, каким показался на допросе. Как ты сказал, тебя зовут, кажется, Сократ Водометов? Я дам тебе много денег, сколько сможешь унести.

- Лейтенант Иванов (а чего уж тут скрывать: или ты, или он, третьего не дано).

Лао Фы Чонг недоверчиво посмотрел:

- Тот самый?

- Тот самый. Скажи мне на прощанье, китаец, всю жизнь хотел узнать, а, правда, что "чо” по-китайски "жопа”?

- Нет, "чо” по-нашему мост, а зачем тебе?

- Жаль, не получилось эффектной концовки. Хотел тебе напоследок сказать "жопа”.

- Тебе не выбраться отсюда, бункер заблокирован и заминирован (китаец явно блефовал). И потом это будет нечестно, ты с оружием, а я не вооружен. Давай сразимся как мужчины. Кто победит – получает все.

- Видишь ли, мой китайский друг, такая рулетка мне ни к чему, мне домой пора, извини, спешу у меня и так виза просрочена, так что молись своим китайским богам, если успеешь. И лейтенант нажал на спуск.

А вот это облом, такой хоккей нам не нужен - выстрела не последовало. Иванов машинально нажал еще два раза – тот же результат. Все приехали: сливай воду, глуши мотор, время разбрасывать камни и время собирать пришибленных. "Как, и автомат китайский? Ну, волки, ну, звери”, - лейтенант корил себя за такую неосмотрительность. До гранаты уже не добраться, не успеть, китаец может наброситься, а тогда схватка, и финал с интригой.

Но интрига откладывалась, зато финал неумолимо приближался. Лао Фы Чонг достал пистолет. Все, схватки не будет, конец трагедии, крышка, гроб, трубы, Шопен, занавес.

- Эх, русский, я предлагал тебе деньги, ты отказался, какой дурак. Дураком и помрешь.

- Подожди, Лао, давай сразимся как мужчины. Кто победит – получает все. Ты же сам предлагал, я согласен. Условия те же, ничего не изменилось. Лао чувствовал, что у русского есть какой-то подвох, но в чем он, китаец не понимал. Да и некогда понимать, он просто выстрелил. Лейтенант инстинктивно отпрыгнул к проему двери.

Это китаец думал, что он выстрелил, на самом деле он впустую нажимал на курок.

На понимание происходящего у него ушло времени гораздо больше, чем у лейтенанта. Тот успел выдернуть чеку, бросить гранату и культурненько закрыть за собой дверь.

Да здравствует китайское оружие, самое оружие из всех оружий, особенно пистолеты и гранаты.

Когда дым рассеялся, лейтенант заглянул в комнату, чтобы убедиться, что взорвалась не обычная китайская пиротехника.

Раскидало Лао порядочно. Лейтенанту почему-то вспомнился, затерявшийся в катакомбах памяти и засевший в голове как осколок бесшабашного детства, неизвестно для чего, стишок: "Шалтай-болтай сидел на стене. Шалтай-болтай свалился во сне. Вся королевская конница, вся королевская рать не может Шалтая, не может болтая, Шалтая-болтая, собрать!”

Вот и представился случай, пригодился стишок. Получилось, что-то вроде китайской молитвы.