Исповедь убийцы

Легкий, едва заметный ветерок теребил надоедливую занавеску. Бесцеремонно врывался в комнату, касался моих сухих губ и вылетал также внезапно, оставляя за собой шлейф весенних благоуханий. Нотки только что распустившихся цветов и пробудившихся трав всегда приносят в холодную угрюмость свежесть и детскую улыбку. За окном красовалась белокурая невеста, манящая и игриво хихикающая. Роскошная фата небрежно спадала к земле. Вот и видится, как юная кокетка поправляет свои кудряшки и припудривает курносый носик. Голова раскалывается от одного только вдоха её аромата, но несмотря на это, хочется больше и больше втянуть в себя черёмуховый запах.

Расколенный асфальт издевался над моими ногами. Хотелось соскочить и пуститься во все тяжкие по ухоженному газону, но статус и вид благородной барышни не допускали сего действия, да и комплименты, доносящиеся со всех сторон были подпиткой держаться и гнать прочь незаконные мысли. Все в городе знают меня успешной и безумно красивой женщиной, сердце которой хочет заполучить и стар, и млад. Измученные серыми буднями в душных офисах и уставшие от истерик располневших жен, мужчины, при виде меня сразу подтягиваются и распускают павлиньи хвосты. Одни разбрасывают  деньгами, другие расчехляют весь репертуар стихов. Пожилые люди принимают меня с искренней улыбкой и теплыми, сухими объятиями. Детишки же всегда норовят помочь мне донести нелегкую ношу, ведь я хрупка и утонченна. Но никто из присутствующих и догадаться был не в состоянии, что аккуратно сложенное в спортивную сумку я тайком протаскивала домой.

Я обладаю профессией, о которой мечтает каждая девочка, в каком бы возрасте она ни была. Моя внешность ничуть не уступает вечным идолам красоты - Софи Лорен и Регины Збарской. Благодаря достаточной эрудиции и коммуникабельности, в моем окружении лишь шейхи и наследные принцы, для которых важна в женщине восточная мудрость.

Находясь довольно таки много лет в женском коллективе, я научилась видеть людей насквозь. Змеиная подлость, скрытая невинной улыбкой, таится в практически  каждой девушке. Каких только пакостей с их стороны я не испытала на своем веку. Очередной показ, те же лошадиные лица с искусственно натянутой улыбкой. Кобылы одна за другой запрыгивали в гримерную, брыкаясь натягивали удушливые корсеты, благодаря которым из глаз сыпались искры. Безмозглые торгашки телом толпились у выхода, сгущая воздух обилием духов. И в криках друг на друга брали высокие ноты. Моя травма позволила со спокойной душой наблюдать за данной какофонией. В одно мгновение гвал шума прекращается, предвещая эмоциональный показ и представление своих прелестей. Наконец-то я могу расслабиться и выпить ядренного виски, дабы приглушить и не думать о боли в ноге. Опустошая бокал за бокалом до последней капли, рассудок чуть затуманился. А без того болевшая нога подводила в координации. Мой зоркий глаз заметил мельтешения в глубине гримерки и знакомые до тошноты телодвижения. Тень, шныряя из угла в угол, как крыса, в очередной раз творила злодеяния. Не знаю, каким образом, но в моей руке оказался нож, которым я откупоривала бутылку. Чувство справедливости на паре с выпитым алкоголем взбудоражили мой затуманенный разум. Быстро расчехлив стальное орудие, он в один миг оказался в чреве нечестивого человека. На что та лишь успела с выдохом выкрикнуть первую букву алфавита. Кровь подкатила к её глотке и тут же вырвалась наружу, заливая грязный пол. Паника подкралась и кричала  прямо в лицо, но свойственное для меня хлоднокровие позволило взвесить всю тяжесть ситуации и выдало воспоминания, как будучи мясником до карьеры модели, я разрывала плоти животных. Руки сами потянулись к голове, впрочем которая не блестала умом, ловко и аккуратно переломали шейные позвонки. Темно-каштановые волосы укрывали белесую кожу плеч, налитые кровью губы сверкали алой красотой. Не думала, что она может быть чертовски прекрасна. Громкие аплодисменты и визги быстро вернули меня на землю. Вынув всё тот же нож из размякшего тела, я энергично провела несколько линий, что содержимое вывалилось наружу. Модель под два метра ростом не так просто спрятать, пришлось орудовать дальше. Несуразные руки одним взмахом отсоединились от торса, а ноги быстро сложились пополам. Она выглядела, как старая сломанная кукла, наскучившая маленькой девочке. Мне нужно было поскорее покидать это адское место, которое с каждым разрезом наполнялось гнилостным запахом. Поспешно набросав в сумку нарубленное, я выбежала.

Отец Сергий, мне немного неловко. Я не могу продолжать дальше, если Ваши огромные глаза не приобретут первоначальную величину.