Особняк миссис Сандерс

Новое утро не заставило себя долго ждать. Яркое солнце уже успело выплыть из-за горизонта и практически прогнать сумрачную прохладу. Но как бы оно не старалось, следы пребывания ночи всё же были заметны: роса пока не испарилась с тёмной сочной травы, освежающий ветерок игриво шелестел листьями многочисленных деревьев, а блеклая луна всё так же молчаливо висела над особняком старушки Сандерс. Даже обитатели этих диких лесов — крайне ленивые существа, уставшие от бесконечной жары, — внезапно оживились. 

Небольшая жёлтая бабочка с нежно-лиловыми полосами на крыльях медленно проползла по матрасу и, зацепившись за нить, неуклюже повалилась на спину, дотронувшись до горячей ладони. Рука тут же дёрнулась и крепко сжала её, не оставив и шанса на спасение. Вздрогнув, Райли подскочил и стал испуганно озираться по сторонам. Никого не было.

Зевнув, юноша помассировал слегка припухшее лицо руками. Что-то мягкое, похожее на щётку дотронулось до его щеки, а затем сползло вниз, отчаянно хватаясь лапками за помявшуюся футболку. Стадо мурашек пробежало по его спине. Сглотнув, он медленно посмотрел на неизвестное существо и облегчённо выдохнул. Это была павлиноглазка — милое и безобидное насекомое, ведущее ночную жизнь. 

Могло бы быть хуже как для него, так и для насекомого: несмотря на то, что Райли был биологом, это не мешало ему бояться практически всего, что движется, и даже самый маленький жучок мог довести его до истерики. А воспоминания о практике по курсу зоологии в университете вызывали только самые неприятные мысли, которыми он предпочёл бы не делиться ни с другими, ни с самим собой. 

Потянувшись, юноша встал с матраса и, надев чистую рубашку и джинсы, выбрался из палатки, мечтая встретить новый солнечный день с улыбками на лицах товарищей. Но его ожидания не оправдались: около догорающего костра сидела лишь угрюмая Джулиан и в одиночестве поедала консервы.

— Доброе утро! — воскликнул он. — А где Карлайл и Дороти? — поубавив пыл, биолог присел рядом и взял небольшую баночку, слегка поморщившись. 

Женщина разочарованно вздохнула — что-то тяжелое и пугающе печальное глодало её изнутри, и Райли не мог выявить первоисточник всех её мучений. За эту короткую ночь командирша вдруг заметно постарела, посерела и даже приосунулась. Что такого случилось с ней за эти часы?

— Уже в саду, Карлайл написал записку, будь он проклят, — её зрачки резко сузились, и лицо исказилось от звериного оскала. — Они решили не терять время, в отличие от нас. Неужели не могли подождать?! — добавила она, с силой пнув сухую ветку.

Райли изумлённо посмотрел на напарницу, пытаясь понять причину её столь странной реакции. Насколько он знал, Джулиан всегда загоралась с пол-оборота, особенно, когда поблизости находился Карлайл, но даже это было чересчур. Подобное агрессивное поведение не предвещало ничего хорошего — только новые проблемы, и именно ему, похоже, придётся их решать. Юноша съежился: страх, всплывший ещё при пробуждении, вновь охватил его и неразборчиво зашептал что-то на ухо. Обжигающий ветер ударил в лицо, укусив за пылающие щеки и обгоревшие нос и лоб. 

«Совсем один, как тогда. Никто не придёт мне на помощь, и я опять погрязну в каком-нибудь болоте... Я не Карлайл и не Джонни, я слаб и точно не справлюсь с Джулиан — погибли, мертвы, — тяжелые мысли закружили его в страшном хороводе, унося куда-то далеко. — Он так близко...».

— Райли, — позвала женщина, — бери свои перчатки и топай за мной. 

— Что? — схватив ртом воздух, биолог подскочил с места. — Уже?!

Джулиан раздраженно посмотрела на нерадивого напарника, прикидывая, как долго она с ним продержится, а затем просто кивнула. Не дожидаясь, пока он соберётся с мыслями, командирша неторопливо побрела к особняку. Молодой, ещё успеет догнать.

— Сейчас иду, только книгу захвачу! — крикнул он, скрывшись в палатке. — Вдруг пригодится. 

Новый день настал так же внезапно, как и сгорел дом миссис Сандерс, — и в том, и в другом случае было крайне жарко. За годы от некогда величественного особняка, восьмого чуда света не осталось практически ничего. Райский сад внезапно превратился в сущий ад на Земле, и все те люди, стремившиеся когда-то туда попасть, уносились прочь, боясь и оглянуться. 

Неприятная, леденящая душу и заставляющая дрожать колени атмосфера ощущалась даже в едком воздухе — мрак раскинулся цветастым шатром над особняком. Жизни больше не было. Все мертвы, съедены коварным пламенем и погребены под золой. Даже ветер был иной — холодный, промозглый, пробирающий насквозь и пересчитывающий рёбра поочерёдно. Время давно здесь остановилось: выбитые стекла и плафоны люстр, обгоревшие обои и рваные ткани, бывшие раньше занавесками, куски мебели и толстый слой пыли... Двадцать пять лет назад дом навсегда застыл в хаосе и беспорядке, утонул в пепле и слезах старушки Сандерс. 

Джулиан бойко вышагивала впереди, с интересом оглядывая тёмные коридоры, уставленные потрескавшимися и разбитыми вазами и горшками. Каждая соринка привлекала внимание и заставляла вдумчиво её осматривать. Женщина уже с порога пыталась разгадать секреты особняка, но собрать этот громоздкий пазл казалось всё труднее. Сколько скелетов запрятано в шкафах этого дома? 

Райли же медленно плёлся сзади, сотрясаясь от каждого шороха и скрипа старого паркета. Эта экспедиция так много значила: от неё зависела вся дальнейшая жизнь юноши; слава — как много смысла заложено в этом небольшом слове, и если всё получится, то весь мир признаёт его и именно он, великий биолог из простой семьи, будет глаголить истину. Тысячи возможностей откроются перед ним — и всё будет не зря.

«Джонни, друг, мы прорвёмся, я обещаю, только не кричи, умоляю, перестань хоть на секунду. Мне так больно...» — раз за разом повторял про себя Райли, но легче не становилось. Джонни никогда его не слушал.

— Ничего не заметил? — поинтересовалась Джулиан.

— Нет. А ты что-то нашла?

Задумавшись на секунду, женщина качнула головой и протерла глаза:

— Ничего. — Тишина угнетала, и командирша никогда бы не подумала, что ей будет не хватать ноющего, воющего и вечно возмущающегося Карлайла. И где же он сейчас, когда так нужен? — Зачем тебе это всё? — вдруг спросила она.

— Что именно? — в болотных глазах юноши промелькнуло неподдельное удивление. Низкий, басистый голос Джулиан пугал его — недоверие тут же проникло в сердце и стало стремительно разрастаться. 

— Эта экспедиция.

Юноша резко притих. Действительно, для чего? Потому что он всю жизнь мечтал побывать здесь или же всё дело в вине, терзающей его душу изо дня в день? 

— Профессор из университета Филадельфии предложил мне отправиться сюда, как только узнал. Он думал, что я справлюсь, ведь я изучал ботанику с тех самых пор, как бабушка подарила мне эту книгу, — он ещё сильнее прижал её к груди и продолжил, — я перечитывал и просто перелистывал её столько раз, что сбился со счёту. Эти страницы навсегда въелись в мою память, но я продолжаю носить её с собой. Бессмысленно, бесполезно, — зашептал Райли, — я знаю, но ничего не могу с этим поделать. Это единственное, что осталось у меня после того, как она ушла, только это я и умею... Люблю ли я биологию? — резко вопросил он, вздрогнув от собственного голоса. — Нет, ненавижу всем сердцем, но уйти сейчас уже не в моих силах.

Биолог замолчал, сдался. Джулиан ничего не говорила, устремив взор куда-то вперёд, во тьму. Люди лгут, их глаза врут и даже души обманывают. Все просто образы, дешёвые картонки. 

Женщина наклонилась к полу, присела на корточки и подняла странную полую трубку. Протерев её, она нахмурилась: это была человеческая кость, точнее то, что от неё осталось. 

— Честно говоря, я совсем далека от биологии, да и не питаю к ней особой любви, — внезапно призналась женщина. 

— Как?.. — тонкие светлые брови её напарника взлетели вверх, а рот слегка приоткрылся. Райли был настолько ошарашен высказыванием командирши, что не сразу заметил заинтересовавший её предмет.

— Я не учёный, Райли, а военный. Служу уже более тринадцати лет, а всё никак не могу привыкнуть к статусу ищейки. В этом особняке творится какая-то чертовщина, за последний год отсюда не вернулось три группы биологов, которые решили попытать счастье ещё до нас. Спустя всего пару часов они переставали выходить на связь, и я здесь, чтобы выяснить, что с ними произошло. 

— Это же не кость, да? — голос Райли задрожал, а сам юноша стал сереть прямо на глазах. Было нелегко принять правду, но пришлось всё же смириться с мыслью о том, что рядом с ним находились чьи-то останки. — Я отойду на минуту, — невнятно пробурлил он и моментально скрылся за потрескавшейся стеной.

— Ладно, только не далеко. Думаю, мы напали на след и скоро встретимся с пропавшими без вести учёными. С их останками, я бы сказала. Надеюсь, Карлайл не завизжит от страха, когда увидит их вечером в лагере. Хотя, — хрипловато засмеялась женщина, — ему ли, Огненному Мяснику, бояться обгоревших косточек? — в ответ ей последовала громогласная тишина: видимо, Райли был слишком занят и не оценил камня в сторону товарища.

Посмеявшись вдоволь, Джулиан решила  сосредоточиться на деле, халатность и невнимательность начальство точно не оценит: впившись глазами в пол, она двинулась вперёд по едва заметной дорожке из высохшей тёмной жидкости и кусков обгоревшей местами марли. Сырость и неприятный трупный запах усиливались — женщина брезгливо морщилась, но продолжала идти: деваться было некуда. Вывернув за угол, она обнаружила небольшую комнатку, смахивавшую на кладовую, и смело шагнула в пустоту. Боль и разочарование постигли её, когда она споткнулась о какую-то палку и упала на грязный пол. Лоб, нос и колени тут же защипало, кепка отлетела куда-то в сторону, а густые тёмные волосы накрыли её сверху — Джулиан протяжно взвыла, зажмурив глаза, и тут же приподнялась на одних локтях. Годы тренировок брали своё.

— Вот неуклюжая! — едва слышимое хихиканье донеслось откуда-то сзади и моментально вернуло её в реальность. 

— Райли, это ты? — прошипела женщина, выплевывая попавшие в рот волосы. 

Сейчас ей было не до смеха, и то раздражение, разраставшееся ещё с утра, опять набирало силу. Она была зла и уже представляла, как её загорелые пальцы впиваются в шею трусоватого Райли, как острые ногти вонзаются глубоко под тонкую светлую кожу и разрывают её в кровь, причиняя юноше невыносимые страдания. Угрожающе прорычав что-то, женщина ловко поднялась на ноги и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, бросилась к дверному проёму. 

Изумление сбило её с ног, когда она на полном ходу выскочила из комнаты и вновь услышала скрипучий, как старые половицы, голосок:

— К сожалению, это всего лишь я.