16

Защитницы и Егор пришли на территорию Тюремного района. Дождь лил во всю силу, капюшоны насквозь промокли и макушки голов были сырыми. Вернее, только у Егора. Девушкам не надо было переживать насчет своих волос.  

Дверь в тюрьму охраняли два охранника и прожектора по обе стороны стены.  

– Почему я начинаю сомневаться в твоем плане, – сказала Оля Егору. – И как нам теперь прорываться с боем? Избавимся от них – нас еще во дворе убьют.  

– По сути, должно произойти чудо, – сказал Егор, – ведь все, всегда, подстраивается под героев.  

– Ты книжек про добро и зло перечитал? – спросила Аня. – По-твоему сейчас, что-то произойдет, и мы с успехом зайдем в тюрьму, ты так думаешь?  

Инженер посмотрел на дверь с охраной. Оба выглядели как гориллы, на которых одели форму и выдали оружие. Тут, из тени, вышел сутулый человек низкого роста. Он шел быстро, держал руки в карманах. Неожиданно, для всех, он выстрелил браслетом в охрану. Оба охранника упали. Человек стал тащить тела в темноту, куда свет прожекторов не доходил.  

– Да, – сказал парень, – я так думаю. – Егор выглядел самодовольно.  

Человек снял капюшон, Богдан осмотрелся по сторонам и стал взламывать замок двери. Защитники, не мешкая побежали к нему. Свет прожектора чуть было не засек Защитников свет освещал улицу вдоль. Тысячи мелких капель сверкали в прожекторном свете.  

– Богдан! – сказала Аня, подбежав к нему.  

– Вот так встреча, – удивился Богдан, прервав взлом замка, – у вас новенький? – Богдан посмотрел на Егора.  

Егору было конечно приятно, что его тоже считают частью команды, без капли скромности он сказал:  

– Я Егор.  

– Инженер? – поинтересовался Богдан.  

– Откуда ты узнал? – спросил парень, не припоминая, где и когда он мог встретиться со Стражем.  

– В одной из драк гильдий, я тебе локтем по лицу двинул, – напомнил Богдан.  

Егор вспомнил, как в одном из боев между инженерами и социумами, его ударили по щеке, задев челюсть. Парень прикоснулся к щеке. Как назло, она начала болеть, напоминая о том, как он, вместе с остальными инженерами, дрался в узких коридорах школы.  

– После этого я с желтоватой щекой полмесяца ходил, – сказал Егор.  

Богдан же поднял брови и продолжил взламывать замок. Железная дверь не открывалась, Страж вертел отмычкой во все стороны. Тут отмычка застряла в скважине, Богдан попробовал вытащить ее, он начал шатать ее, и тут она сломалась. Увидев фиаско Богдана, Аня сказала ему:  

– Отойди.  

Богдан отошел в сторону к Оле и Егору. Аня начала замораживать замок перчатками. Тонкая корка льда съедала замок. Дверь не переносила холода, замороженная часть была хрупкой, как Титаник при встрече с айсбергом. Защитница ударила ногой по замороженному замку, дверь открылась. Богдан был в недоумении.  

– Раньше не могла это сделать? – спросил он.  

– Я хотела увидеть твой триумф с отмычкой, – сказала Аня, улыбнувшись Богдану.  

Защитники пересекли двор и вошли в тюрьму. Вся охрана, которая должна была охранять двор и главный вход и выход куда-то подевалась. Свет бледно мерцал, не освещая и половины помещения. Каждый оглядывался по сторонам, в каждом темном уголке мог скрываться боец с оружием в руках и ждущий удобного момента для атаки. Богдан шел впереди всех к двери, где находились камеры, в которых находились их друзья. Распахнув дверь со страшным скрипом, защитницы оказались в засаде. Солдаты с электрическими жезлами приготовились к бою. Единственные, кто были нормально вооружены – Оля и Аня.  

– Что-то подобное должно было быть, – сказала Аня, приготовив перчатки к бою.  

Солдаты напали на защитниц, один из них взмахнул жезлом, но Аня заморозила ноги и руку с жезлом охраннику. Оля стала сражаться с двумя солдатами одновременно; своими кинжалами она, била запястья, начиналось кровотечение, пока враг истекал кровью фонтаном, девушка валила охранников по одному. Аня замораживала руки и ноги солдатам, которые падали на пол. Богдан и Егор стояли и наблюдали за тем, как слабый пол показывает себя сильным и отважным. В отличие от банд пустоши, Оля сохраняла жизнь солдатам. Лишние смерти не нужны в этом сражении. Четыре солдата лежали за спиной Оли и пятеро за Аней. Девушки осмотрели поле боя, солдаты пытались выбраться из ледяных оков.  

– Ну, что, – сказала Аня, посмотрев на парней, – освободим наших парней?  

Богдан пошатнулся и пошел к камере. Страж открыл дверь первой камеры, за которой сидел Колтон. Он сидел на койке, рука, где было ранение от зараженного, было перевязано бинтом.  

– Колтон, – сказала Аня, зайдя к нему в камеру, он поднялся с койки.  

Ничего не сказав, Колтон обнял Аню. Посмотрев в глаза, друг другу мир вокруг словно замедлился, время на часах остановилось, дождь на улицах Воллд-тауна застыл в свободном падении. Аня не решалась делать первый шаг, и Колтон сделал то, что хотел при первой же встрече с девушкой. Он поцеловал ее в губы.  

– Может, потом будете заниматься своими делами? – спросил Богдан. – Или вас закрыть на полчаса?  

– Пошутить захотел? – огрызся Колтон прервав поцелуй с Аней.  

– Нет, но через несколько часов город 48 будет в огне. Обниматься и пососаться, голубки, можете потом.  

Колтон и Аня вышли из камеры, Богдан открывал вторую дверь. В камере сидел Витя. У него был уставший вид. На теле была уйма сероватых побоев во время сопротивления против солдат.  

– Пора на выход, – сказал Богдан.  

Витя молча вышел из камеры и, увидев Олю и Егора, он крепко обнял их, его глаза слезились от радости. Единственные оставшиеся инженеры.  

– Не тай, – сказал Егор, – тебе еще воевать.  

Богдан открыл последнюю дверь. В камере сидел Костя, он вдумчиво смотрел в стену, думая о своем.  

– Костян, – сказал Богдан, – долг зовет.  

Костя медленно поднял глаза на Богдана, страж замер на пороге.  

– Ты с самого начала хотел, чтобы мы сидели здесь, – сказал Костя, – почему сейчас решил нас освободить?  

– Я осознал, что смерть моих и, когда-то твоих, друзей не на ваших руках. Если бы вы сделали это, то к вам бы даже не обратились, и вы сидели бы здесь и по сей день. Давай, решайся, флотилия не будет ждать, пока мы ее остановим.  

– А погибнем? – предположил Костя.  

– Не секрет, что не все из нас вернуться, но мы предотвратим войну. Ты с нами? – спросил еще раз страж.  

Костя поднялся на ноги, его глаза смотрели на стража, он дожидался ответа. Вражда между ними была закончена, и теперь защитник хотел лишь одного.  

– Надеюсь, – начал говорить Костя себе под нос, – это последнее наше задание. Я хочу жить обычной жизнью так же, как и все бывшие стражи.  

– Если ты хочешь жить нормально – это станет последним заданием. – Дал обещание Богдан, кивая головой в знак того, что он не врет.  

Костя вышел из камеры, Богдан отошел в сторону, дав пройти ему. Защитник смотрел на солдат, они устали пытаться выбираться из оков льда. Парень посмотрел на Аню, ведь лед в последнее время напоминал только об этой девушке, прошедшей дореволюционный и революционный периоды. Девушка была в объятьях Колтона, до Кости сразу же дошло, что попытка вернуть ее к себе после задания будет венчаться провалом. Еще по возвращению в Воллд-таун, он видел отношение Колтона к Ане. Доброта к ней, нежность, мягкость – это то, что заслуживала Аня все это время. Он не мог сказать, что думает об этом, он медленно кивнул Ане, она же легонько улыбнулась ему.  

На улице начинало светлеть, мелкие капельки на окнах сверкали от солнечных лучей, небо прояснилось от хмурых и серых туч. Свет осветил помещение, лучи напекали защитников и сушили ткань одежды от прошедшего дождя.  

– Солнце встает, – сказала Оля, посмотрев в окно.  

– Идемте в штаб, – сказал Богдан, пройдя около защитников и направившись к выходу.  

– А Константин? – спросил Витя.  

– Отправился в город 8, – ответил Богдан взволновано, – договор о союзничестве – даст привилегию уничтожить город 48.