Глава 2
— Я не могу дать вам доступ в архив. — Дэнвилу Шепарду с трудом удавалось сохранять маску безразличия, но он держался, стараясь лишь мимолётно касаться взглядом обворожительной блондинки. — Мне жаль, что приходиться вам отказывать.
Он дал себе мысленную оплеуху. Последняя фраза оказалась лишней и трещинами прошла по его маске. Девушка с волосами цвета полуденного солнца, уложенными так, что соблазнительные локоны касались роскошного бюста, заметила это и небрежным движением откинула одну прядь, открывая свои прелести и брошь в виде золотого бутона.
— Что совсем никак?
Дэнвил окинул соблазнительницу жадным взглядом, пройдясь по её округлым бёдрам, прикрытым нежно-голубой струящейся тканью, тонкой талии, задержался на декольте, и окончательно потерялся на сочных губах цвета спелой малины. Увидев, как она победно улыбнулась, он вырвался из наваждения.
— Да, никаких исключений.
Он встал из-за дубового стола и направился к широкому подоконнику. Дэнвил плеснул воды из серебряного графина в кубок. Холодная влага остудила внутренний жар, и он окончательно вернул самоконтроль.
— Кажется, вы не понимаете, кто я такая.
Дэнвил не смотрел на неё, но чувствовал, как холодные нотки в голосе тонкими иглами касаются его. Он ухмыльнулся, резко оборачиваясь к прелестнице.
«Теперь я не поддамся её чарам».
— И кто же?
— Я Мирелия, Мари Дэ Яр, старшая жрица внутреннего круга матери Ямени. Я из коллегии «Золотого Лотоса», и я уполномочена вести дела от лица верховного совета Серендира. А вы обязаны помогать мне, как представитель правоохранительных служб вашего города!
Он скривился.
«Обязан? Вот это новость. Ну что за утро! Не так надо прелестным девицам расположение выпрашивать. Она что, романов не читает?»
— Я что-то не вижу у вас документа, в котором бы говорилось об этом. Или он в бумагах затерялся? — он шумно подошёл к столу, демонстративно открывая ящики и мельком кидая взгляд на документы. — Ничего нет, так что я вам ничем не обязан.
— Да вы смеётесь надо мной! — Мирелия отстегнула брошь и положила на стол. — Вот мой документ!
Он взял украшение. По контуру каждого лепестка были выгравированы миниатюрные надписи на разных языках мира. На одном он с трудом прочитал: «Почётный член коллегии бардов Золотой лотос».
— Нет, ваша брошка, не является документом, — он положил брошь на стол. — Я хочу видеть документ, подписанный самим герцогом Флоренсии, в котором будет сказано, что комиссар города Гербера, должен помочь в вашем деле. А не это.
— Я не верю своим ушам! Знак золотого лотоса — для вас пустое место! Интересно, если бы я была из Триады, вы бы также говорили?
Он простонал. Но на всякий случай ещё раз осмотрел девушку на наличие стальной змейки, кусающей свой хвост, символа Триады.
— Причём здесь Триада?
— Да притом, что стоит Триаде показать свою змейку, как вы тут же помчитесь выполнять их распоряжения. И чем, скажите, мы хуже?
— С чего вы взяли, что мы будем у Триады на побегушках? И — Вам не кажется, что у вас с ними разная работа? Вы, прежде всего, — коллегия бардов, ваше дело петь и плясать. А расследование — или что там у вас — оставьте профессионалам.
— Да как вы смеете говорить так о коллегии! Знаете, что вам грозит за подобные слова?
Он стиснул зубы.
— Вы мне угрожаете?
— Ни в коем случае, — она улыбнулась и печально опустила пушистые ресницы. — Простите, просто мы не настолько известны, как Триада, и часто Золотой Лотос недооценивают. Мы не только барды, но и сыщики.
— Даже если и так. Я все равно не пущу вас в секретный архив города, пока не увижу разрешение. И если бы на вашем месте был представитель Триады, мой ответ не изменился бы.
Она смиренно вздохнула, и Дэнвилу почудилось, что в глазах заблестели слезы.
— И где мне его получить?
— Я думаю, по этому вопросу стоит обратиться к герцогу Флорентийскому. Вы лучше напишите ему, чтобы зря не ехать в случае отказа.
Он вернулся на своё место и уже спокойно сел, наслаждаясь видом красивой, но такой недоступной женщины.
— Но это слишком долго. Я не могу ждать, — она склонилась над столом, заглядывая в глаза Дэнвилу. — Прошу вас, ну сделайте исключение, ради меня. Что вам стоит? Я никому не расскажу.
Дэнвил прикрыл глаза. А когда открыл, то невольно засмотрелся на грудь блондинки, что оказалась в пяти сантиметрах от его носа.
— А… мм, леди, — он прокашлялся, — знаете, я все же не уверен, что вправе…
— Прошу вас. Я вас непременно отблагодарю.
«Отблагодарю? Она себя предлагает?»
Противоречивые чувства затопали в мыслях.
«А что? Я этого и хотел. Но я — ответственное лицо, и не должен продавать тайны за удовольствие».
Он резко выдохнул и взял себя в руки.
— Давайте поступим так. Я пойду вам навстречу, но закон преступать не буду. Принесите мне разрешения от графа Дюклиса — и я пущу вас в архив.
— Но…
— Замок графа совсем недалеко. К тому же скоро он организует бал в честь Фомарун. Это — единственный приемлемый для нас двоих вариант.
Мирелия смахнула так и непролившиеся слезы и выпрямилась.
— Хорошо. Я запомнила ваши слова. И надеюсь, вы не передумаете к следующей скорой встрече, — она протянула руку для поцелуя. — Тогда я непременно вас отблагодарю.
— Не беспокоитесь, не забуду, — он поцеловал нежную ручку, с предвкушением вдыхая аромат. — До скорого свидания, леди Мирелия.
У выхода она обернулась, кокетливо подмигивая. И только когда дверь закрылась, Мирелия презрительно вытерла руку платком и победоносно направилась в сторону постоялого двора Грей Тораль. Там её ждал муж Эленор Батисто Дэ Яр и юная ученица гильдии, Шарлота Лемур.
***
Малиновая карета покачивалась словно лодка. Вэй откинула шторку, и ветерок живо разогнал ленивую духоту; она сощурилась от яркого солнца, а в нос ударил сладкий аромат, словно она ехала по цветущему лугу. По сторонам мостовой тянулись ровные ряды особняков, спрятанных от пыли улиц заборами, обвитыми вьюнами. Уютные домики, несмотря на одинаковые зелёные крыши, разнились: один хозяин выкрасил стены в приторно-коралловый; другой обложил фасад камнями, сделав дом похожим на маленький замок; третий и вовсе отдал жилище на усладу художников, которые дали волю своей фантазии, и на гладких стенах появились яркие рисунки животных и птиц. Вэй заметила даже дом, расписанный сценами сражений, а висящие штандарты кричали, что хозяин знает о войне не понаслышке.
Один дом приглянулся Вэй и всколыхнул тепло забытого прошлого. По светлому мраморному фасаду вились вьюны и виноградники, они укутывали почти весь дом, а жёлто-белые цветы приманивали уйму бабочек. Вэй залюбовалась, не желая отпускать отклик прошлого. Но карета повернула.
Кони остановились, и до неё донеслись недовольные окрики возчика. Вэй высунулась поглядеть, в чём дело, и увидела двух человек, укутанных в короткие балахоны. Их лица скрывались под черными повязками и капюшонами. Один быстро потянул с дороги громоздкую телегу с бочками; второй замешкался, неуклюже подхватывая тележку на треть забитую мусором и метлу, и едва не получил хлыстом. Вэй с сочувствием поглядела на бедняг.
«Как им в такую жару нелегко».
В подтверждении один отстегнул с пояса флягу и щедро полил голову. Карета удалялась, но Вэй ещё долго наблюдала за двумя людьми среди улицы особняков с зелёными крышами. Перед тем, как экипаж снова повернул, она разглядела, как один из людей в чёрном набрал полную чашу жидкости из бочки и плеснул на дорогу; второй начал растирать лужицу. Ветер донёс порцию сладкого аромата, словно кто-то разлил духи.
Дома остались позади, и карета, прогрохотав по каменному мостику, въехала в парк. Вэй пришлось прикрыть шторки, потому что мимо пронёсся конный отряд, поднимая дорожную пыль. Она откинулась на мягкую спинку сиденья и прикрыла глаза. Стрёкот кузнечиков и скрип колёс убаюкивали не хуже палящего солнца, и она задремала. А потом убаюкивающий хоровод звуков сменился на сбивчивый гомон толпы. Звон, выкрики людей, ржание коней, смех и брань мгновенно прогнали дремоту. Вэй распахнула штору.
Люди пестрили многоцветием ярких нарядов, словно меняющиеся картинки в калейдоскопе. У Вэй от смены картинок и духоты чуть не закружилась голова, и она глубоко задышала. Экипаж замедлился, пропуская другие повозки на тесной улочке, и задержка дала возможность разглядеть людей.
Дамы с пышными прическами утягивали себя корсетами и выглядели, как гусыни на прогулке. Девушки попроще отдавали во власть ветру распущенные волосы и подпоясывали свободные платья тугими и широкими ремнями. Дамы обмахивались широкими веерами, которые, словно визитные карточки благосостояния, украшали то самоцветами, то рисунками, то вышивкой. Кавалеры не отставали от своих леди и наряжались не хуже, стремясь выставить напоказ состояние в каждой детали, будь то золотая вязь на камзоле, застёжка плаща или сапоги. В отличие от дам они не носили вееров, и на чванных лицах можно было разглядеть сверкающие капли пота.
Но не все горожане участвовали в карнавале моды. Несколько всадников,в лёгких рубахах, пропылённых долгой поездкой, вертелись у крыльца длинного дома с красной крышей. Они громко болтали и ругали неторопливого конюха.
Чумазая девочка лет десяти подбежала к экипажу и протянула Вэй букет сине-белых цветов.
— Возьмите, всего один бон.
Вэй пожала плечами.
— Прости, у меня нет денег.
Экипаж прибавил ход, а юная цветочница осталась стоять с разочарованным лицом, пока совсем не исчезла из виду.
«Наверное, нужно раздобыть денег».
Вэй задумчиво уставилась в окно, подмечая, что все крыши шумного района выкрашены в красный цвет.
Её привлекла компания из трёх мужчин в темно-синей форме с короткими мечами на поясе. Они вальяжно сидели на крыльце, пока к ним не подошёл другой в такой же форме, но носивший поверх серый плащ. Мужчины тут же вскочили, вытягиваясь по струнке.
Чем всё закончилось, она не узнала, так как экипаж въехал под арку, за которой расстилался другой район, лишённый всяческих красок. Серые каменные строения плавно сливались с городской стеной. Вэй заскучала и вновь попыталась подремать. Ей удалось проспать до самого замка.
Мрачную тоску старого замка разбавлял ухоженный сад, с фонтанчиком посредине. Он прекрасно просматривался с балкончика комнаты Вэй. От самой комнаты веяло холодом и забвением, словно в ней никто не жил много лет.
Приставленная к ней пухлощекая служанка Мариса, помогла ей скинуть заляпанное дорожной грязью платье и приготовила чуть теплую ванну. Нежась в ванной, Вэй разговорилась с девушкой.
— Когда-то в замке жило столько народу, что места всем не хватало. А сейчас даже жутко ночью по коридорам ходить. Такое чувство, что на тебя призраки смотрят, и тишина такая, то я своё дыхание слышу.
— Здесь есть призраки?
— Кто знает... Я ни одного не встретила, — служанка подала Вэй руку, помогая выбраться из прохладной воды. — Но вы не бойтесь, миледи, я буду ходить с вами, и они точно не посмеют высунуться.
Вэй улыбнулась и, накинув лёгкий халатик, прошла в спальню.
— Прошу тебя, зови меня по имени, и давай на «ты», а то мне как-то не по себе.
— Ну что вы, так не положено. Вы леди, а я служанка, меня выпорют, если узнают, что я фамильярничаю.
— А мы никому не скажем.
Мариса хихикнула в ладошку и подошла к кровати, на которой уже лежала чистая одежда.
— Давайте я помогу вам переодеться. Барон распорядился принести вам одежду дочери. Я думаю, она будет впору.
Вэй нахмурилась, осматривая темно-синее платье с кружевной отделкой. Вдобавок к нему на тёмном покрывале лежала нижнее белое платье и панталоны. Вэй мгновенно представила себя одной из тех гусынь, жадно обмахивающихся веерами, чтобы не грохнуться в обморок от духоты. И веер тоже лежал неподалёку.
— Лучше я своё надену. Нехорошо брать чужие вещи.
— Не беспокойтесь, это платье ей давно мало. Да и не живёт она здесь больше. К мужу переехала. К тому же ваша одежда в чистке. Вы же не пойдёте на ужин в халате?
Вэй мысленно простонала и смирилась.
— Расскажи мне про барона. Какой он?
— Барон… Он добрый, только ворчать любит. Да я, если честно, редко его в замке вижу. У него винодельня за городом, он там почти круглый год пропадает. Мне думается, он одинокий. С младшим сыном не ладит, старший в гвардию герцога подался, дочь совсем недавно замуж за сына графского вышла, а жены нет. Жалко мне его немного. Думаете в мужья его взять?
Вэй вздрогнула, когда Мариса потянула крепкие завязки корсета.
— Нет, что ты! Мне просто любопытно, кто меня приютил.
— Вы не переживайте, он обязательно поможет вам отыскать родню. Но я была бы рада, если бы вы здесь остались, — еле слышно прошептала Мариса, продолжая нещадно мучить Вэй. — В этом доме не хватает жизни.
Вэй попыталась выдавить слабую улыбку, но испугалась, что любое движение растратит последние крохи воздуха. Корсет давил, и дыхание походило на отчаянные попытки выброшенной на берег рыбы ухватиться за ускользающую жизнь. Голова закружилась, и она пошатнулась, чуть не упав на Марису.
«Я начинаю понимать, куда делась вся жизнь».
Вэй услышала аханье Марисы, и понемногу тугие завязки начали ослабевать. Вэй пришла в себя, всё ещё не веря, что осталась жива. Мариса с виноватым видом присела возле неё, протягивая бархатные туфельки с высокими деревянными каблуками. Вэй вымученно улыбнулась и безмолвно надела непривычную обувь, что грозилась непременно натереть босые ноги ещё до того, как сядет солнце.
— Я провожу вас на ужин.
В малой обеденной зале Вэй ждали двое. Барон — невысокий мужчина, с прилизанными густыми волосами с проседью и юноша — на голову выше барона, с угловатыми, но приятными чертами лица и густыми темно-каштановыми волосами, небрежно раскиданными по плечам. За ужином Вэй рассказа свою короткую историю, и барон пообещал найти её родню. Азорн Энземский произвёл хорошее впечатление, разве что, его чрезмерная забота и комплименты смущали. Виргус же не проронил ни слова, и слишком часто сводил брови. А к концу трапезы откровенно разглядывал Вэй, от чего она залилась румянцем. И только когда мужчины ушли, смогла расслабиться в компании болтушки Марисы. Та показала замок и рассказала немного о герцогстве. Вэй с интересом слушала и старалась запомнить малейшие детали, а когда они дошли до библиотеки, то совершенно точно поняла, как скоротает сегодняшний вечер.
Но её ждал неприятный сюрприз. Вэй открывала одну книгу за другой, и паника всё больше охватывала её. Она не могла прочитать ни слова. Язык был столь непонятен, что она удивилась, как до сих пор понимала речь других.
— Отставить панику! — Калохар едва сдерживал усмешку, чувствуя, как мечется напарница. «Я бы понаблюдал за этим зрелищем подольше, но ладно...» — Посмотри на свой палец. Видишь чёрное кольцо?
Вэй уставилась на адамантовое колечко.
— Оно мне поможет?
— Неа, оно и так помогло. Это переводчик. Пока ты его носишь, ты понимаешь любой язык и говоришь на нем, как на родном. Но на буквы его действие не распространяется.
— И как быть? Я не хочу, чтобы про меня думали, что я неграмотная.
— Учить язык. Всё просто: садись за книги и с самых азов осваивай.
— Так куча времени пройдёт, пока я смогу прочесть хоть строку!
Калохар расхохотался
— Ладно, я пошутил. Есть другой способ. В твоём поясном мешочке есть предметы. Так вот, настала пора их использовать. Если ты будешь следовать моей инструкции, то уже сегодня у тебя будет артефактик, что позволит понимать письмо.
Вэй шумно захлопнула книгу и резко встала, едва не уронив масляную лампу.
— Я готова, рассказывай, что делать.
Вэй уже мчалась по замку ,подхватив увесистый томик и позабыв про неудобную обувь и тесное платье. Оставив служанку за дверью, она закрылась в спальне.
***
Шелест книжных страниц разбавлял послеобеденную тишину. Полоски света протискивались через щели в горизонтальных шторах и едва освещали гостиную. Яхо сидел в широком кресле, вытянув одетые в коричневые хлопковые штаны ноги; взгляд быстро пробегал по страницам.
Мебель в гостиной лэра Мисуоми педантично ютилась по краям и углам комнаты, оставляя почти нетронутым пространство посредине. Яркими пятном выделялся низенький столик, расписанный в ало-золотых тонах лучшими мастерами острова Пути. На нем, переливаясь в солнечных бликах, стоял чайный набор золочёных пиал с кремовым тиснением — подарок одной из младших сестёр, коих у Яхо было восемь.
Возле окна высился овальный стол из красного дерева и широкий диван для гостей.
На настенных полках Яхо хранил сувениры, привезенные с миссий или выкупленных за огромные деньги на закрытых аукционах и черных рынках. Многие безделушки он брал на задания, когда было ясно, что придется иметь дело с магами или старыми схронами, но в основном они просто украшали комнату. «Какое расточительство!» - сказали бы многие триадовцы, учитывая что все необходимое для миссий, можно получить в ордене совершенно бесплатно, правда на время. Но Яхо к деньгам относился просто, хотя за тридцать лет служения в ордене на его личном счету в банке лежала приличная сумма, которую с лихвой бы хватило на постройку собственного замка.
Яхо оторвался от книги, утомившись длинным повествованием обеда героя в замке врагов. Сегодня, восемнадцатого мая 1249 года четвертой эпохи от сотворения, шёл пятый день его двухмесячного отпуска. В этот раз он не отправился в путешествие в северные города Мидгарда, а вальяжно предался ничегонеделанию в ордене. Книги он выбрал у сира Партоглая, известного в башне как коллекционера художественной литературы.
Но даже в отпуске Яхо нашли, чем занять. В первый день его упросили помочь с тренировками новичков, и три дня он исправно проводил по пять часов в зале. Вчера он угодил на пьянку соратников... И только сегодня наступил первый день покоя.
Яхо перелистнул страницу со скучной частью. Книга была о похождениях немолодого полукровки, то ли эльфийской, то ли йосейковской крови. Но вот что забавляло, так это чрезмерное бахвальства героя тем, что в свои сто лет он не просто повидал полмира, но и пережил голод и холод, заимел свой флот, прошёл войну и смог дослужиться до командира.
«Экое чудо: уже век позади, а только командир».
В свои пятьдесят три Яхо пережил почти то же, разве что флота не было. А командиром разведки он стал, едва ему двадцать один исполнилось, и сейчас успешно продолжает свою деятельность, только в звании лэра и в Триаде.
«Но я ведь не кричу на каждом углу, какой я молодец».
Яхо, заложив между страниц окрашенное перо, закрыл книгу.
«Что-то расхотелось читать».
Он медленно и печально оглядел гостиную, ища, чем бы скрасить день. Овальное настенное зеркало, служившее средством связи, с возможностью лицезреть собеседника в отражении, подозрительно мигнуло. И в следующую секунду разразилось звонкой третью.
Яхо недобро взглянул на раздражитель.
«Надо сказать, чтобы поменяли этот эльфийский хор на что-нибудь поспокойнее».
Глянцевая поверхность заискрила пуще солнечных зайчиков, слепя белыми вспышками. Недобрые предчувствия облепили Яхо, словно жадные мухи. «Кому это я понадобился?» Яхо, недовольно щурясь, поплёлся к передатчику, хотя внутренний голос кричал не отвечать.
Стоило Яхо коснуться зеркала, как трель замолкла, а вместо беспорядочных вспышек проступило чопорное лицо брюнетки с вечно сведёнными в одну линию бровями.
— Добрый день, лэр Мисуоми. Господин Дрэд просил вас к себе. Немедленно.
— Я в отпуске, — не выдавая раздражения, ответил Яхо.
«В такое время старик просто так не вызывает. Для праздных посиделок с бутылочкой вина он предпочитает поздний вечер. И уж точно не связывается через секретаршу».
— Господин Дрэд просил вас срочно явиться. Все претензии к нему.
Лицо секретарши исчезло, и перед Яхо предстало его собственное отражение, с парой морщинок на лбу. Карминовые глаза несколько секунд прожигали в гладкой поверхности дыру, а потом точёное лицо Яхо сгладилось, словно он надел маску векового спокойствия.
«Нельзя заставлять руководство ждать… Даже в едва начавшийся отпуск».
Он вышел из комнаты. Идя по длинным коридорам оплота Триады, он чувствовал, как сгущаются тучи.
«О, если бы это просто плохая погода...»
Яхо прошёл мимо ехидно улыбающейся секретарши, не удостоив её даже кивком и, стукнув два раза в дверь, вошёл в кабинет командора.
В конце узкой комнаты, пропахшей пылью и бумагой, из-за стройной башенки из папок, в золотистом свечении показалась голова седого как пыль старика. Он вскочил, неосторожно задев самодельную башню локтем. Папки тут же повалились и потянули за собой ещё пару башенок пониже.
— Ах, ты ж, волки! — всплеснул руками сутулый старик в расстегнутом камзоле и махнул Яхо рукой, подзывая. Альгин Дэ Рос Дрэд, командор, имевший в подчинении дюжину отрядов, обошёл стол, волоча обездвиженную ногу. — Ты заходи, располагайся, я сейчас, только соберу всё.
Яхо снисходительно улыбнулся и покачал головой.
— Говорил я тебе: закажи ещё пару шкафов, а лучше в архив сдай ненужное. Тебя уже за бумагами не видно.
Он быстро подошёл к столу и присел, помогая командору и другу собрать бумаги. Альгин поднялся тяжело скрежеща, и оглядел кабинет.
— А может и не так плоха твоя идея, но только куда ставить прикажешь?
Кабинет командора походил на трюм корабля, заставленный снизу доверху грузными антресолями и шкафчиками. Свободным были лишь распахнутое настежь окно и два дверных проёма. Одна дверь вела в приёмную секретарши, где можно было не только вытянуть ноги, но и вальс плясать, а вторая в покои командора.
— Проведи ревизию. Я уверен, сразу место появиться. Могу помочь с этим, пока я свободен. — Яхо передал несколько собранных папок Альгину. Тот взял, незаметно прикусывая морщинистые губы. — По тону Амилы мне показалось, что случилось что-то важное. Или у неё опять дурное настроение?
Командор принял следующую порцию папок и, придерживаясь за край стола, поковылял к рабочему месту.
— Нет, не показалось, — тяжело вздохнул он. — К сожалению не показалось. Оставь, я потом сам дособираю.
Яхо поднялся, озабоченно глядя на Альгина. Пока командор копошился на столе, Яхо успел вспомнить Аримана, Лин и Эша, и даже наёмников из других отрядов, с которыми он тесно общался, и ненароком — сестёр и дядю. От последнего он похолодел.
«Только не дядя».
— Вот, сам гляди, — он протянул ему свиток. — Увы, мне больше некому поручить.
Яхо взял жёлтый свиток, со сломанной гербовой печатью, и алой надписью «СРОЧНО» на тыльной стороне бумаги. Он вгляделся в герб, и накрученный ком дурных предчувствий слетел, как перекати-поле, и унесся прочь.
«Это не герб клана».
Яхо не стал больше томиться и развернул свиток. Глаза бегло пронеслись по письму, и он недоуменно поднял взгляд на Альгина.
— Миссия? Сейчас? Командор, вы же знаете, в это время мы не берём задания в южные широты.
Командор старался не глядеть на подопечного, а с усердием складывал новые башенки из бумаг.
— Я и сам не рад, но мне больше некому поручить. Все на задании, а отдел распределителей отправил заказ мне. Ты знаешь, я не могу просто взять и вернуть его обратно, — он виновато улыбнулся, понимая, что сейчас твориться в голове друга. — Зато платят хорошо.
Яхо вздохнул, унимая раздражение. Он прекрасно понимал, что отказаться не выйдет. Тем более, что веской причины не было. А то, что ехать в цветущий город в самый сезон с его сверхчувствительным обонянием — худшая пытка для любого из клана Мисуоми — это так, просто отговорка, как и отпуск.
Яхо ещё раз внимательно прочитал свиток, сосредотачиваясь на деталях. Его брови подскочили вверх, когда он увидел оплату.
— Это что, выходит по триста рудиев каждому только за то, чтобы отыскать украшение?
— Тебе — триста пятьдесят, — поправил его Альгин. — Но да, выглядит подозрительно. Будь моя воля, я бы не стал браться за это дело, но…
Он развёл руками.
— Ладно, ничего не попишешь. Значит, завтра с утра выдвигаемся.
— Лучше сегодня. Башня порталов в Гербере закрыта, придётся на конях скакать.
— И что стряслось?
— Не знаю точно, слышал, что Мастер башни был с опытами не аккуратен, вот и разнесло. И его, и башню. Это ещё в начале весны случилось. Её так и не починили.
Яхо вздохнул.
— Значит, поедем сегодня вечером. Порадую остальных.
— В Гербере, когда вы приедете, неделя Фомаруна начнётся. Так что смотри там, поаккуратней.
Яхо стиснул зубы.
«На меня что, все напасти разом духи скинуть задумали?»
Неделя Фомарун означала, что в город нагрянут гости из других стран, в том числе и эльфы. С эльфами Эллинских лесов йосейку вели жестокую войну тридцать лет назад. Он уже давно отделался от глупых предрассудков, но вот длинноухий народец не упустит возможности припомнить йосейку былые времена.
«Надеюсь, хоть йосейку не приедут».
Хотя Гербера в военное время сражалась на их стороне, но в отличие от эльфов, народ йосейку не пытался влезть в чужую жизнь и после конца войны покинул все территории людей. Яхо мысленно попросил бога удачи обратить взор на него. «А то придётся вспомнить, что я не только лэр Триады, но и наследник одного из главных кланов. Не дай духи, меня втянут в политику».
— Я ещё зайду, подготовь все материалы по заказу.
— Подготовлю. Не хотел я тебя посылать, — сокрушался командор — А знаешь... Как Ариман вернётся, я его в Герберу отправлю, вместо тебя.
— Нет уж, я взялся — значит, до конца доведу. Не переживай, командор, я откажусь от заказа, если что не понравится. Ты же знаешь.
— Да, ты можешь. А отпуск мы тебе сдвинем. Как вернёшься — езжай, куда хочешь.
Яхо улыбнулся, надеясь, что Альгин перестанет сокрушаться больше него. «Он слишком явно выделяет наш отряд. Нехорошо, если заметит начальство».
Яхо попрощался с командором и вышел из кабинета, сразу доставая переносное зеркало.
«Хоть Лин с Эшем порадуются: давно они столько денег не видели».
***
Четверо мужчин неспешно опустошали кружки в дальнем углу таверны. Местные с опаской косились в их сторону и старались не приближаться. Все постояльцы «Золотой бочки» знали грозную четвёрку из банды Ночных воронов И никому не хотелось попасться под их горячую руку. Но приезжим были невдомёк опасения местных, поэтому столы рядом с грозной четвёркой быстро заняли пару компашек заезжих торгашей и случайных путников.
В «Золотую бочку» зашёл мужчина, в темно-синим кандуре. Платок покрывавший голову был повязан так, что скрывал все кроме глаз. Он с хитрым прищуром обвел взглядом зал. Таверна напомнила ему стойло баранов, блеющих над корытами. Вонь стояла не лучше. Валдис вдохнул в ворот, чувствуя приятный запах мускусного табака, и подошёл к четвёрке.
— Опаздываешь, — недовольно пробурчал молодой барон, прятавший лицо за безликой маской. — Мы тебя уже полночи ждём.
Валдис уселся на свободное место и перешёл к делу. Когда он закончил, на лицах четвёрки читалась неприкрытая заинтересованность. Дело выглядело пустяковым, а вознаграждение баснословным. Ночным воронам только и нужно в условный час отвлечь городскую стражу от адептов культа Шепчущих, да позаботиться, чтобы кто не надо не пронюхал об их планах.
Взамен предлагалась огромная сумма денег и право владения землёй на территории Империи. Также за помощь в поисках и краже молодых девушек, с хорошим магическим потенциалом, предлагался небольшой замок на территории Империи и дворянский титул.
— Нам нужны гарантии оплаты,— сухо заявил молодой барон.
— Я ожидал этого.
Валдис достал из-под одеяния деревянную шкатулку. В ней лежали свитки и стопка новеньких лит. Брюнета с повязкой на правом глазу заинтересовали блестящие пластины. Виргус стоящий во главе Ночных воронов, развернул свитки.
Блондин безразлично хлебал дешёвое пойло, частенько косясь на симпатичную служанку, которую лапал какой-то торгаш. Раздался громкий треск, и деревянный поднос, как позорная доска, обрушился на голову лысеющего торгаша. Блондин довольно улыбнулся и осушил кружку.
— Это для затравки, остальное после дела, — Валдис едва сдерживался, чтобы не улыбаться, видя, как сверкали глаза Ночных воронов. Никто не устоит перед такой наградой. — Ну что, берётесь?
Шатен, в такой же маске как у главаря, только черной, громко хлопнул кулаком по столу, на миг заглушая шум таверны.
— Зачем вам устраивать панику во время праздника? И что здесь забыли имперцы?
Виргус судорожно завертел головой, надеясь, что никто посторонний не расслышал вопрос воина. Хохот завсегдатаев и крики торговца сполна отвлекли ненужные уши. Валдис сузил глаза и захрустел костяшками пальцев.
— Эх, какой же ты любопытный... А ведь знаешь, что бывает с теми, кто сует нос не в своё дело.
Шатен вскочил из-за стола и угрожающе навис над Валдисом.
— И что же?
Сильная рука блондина опустилась на плечо воину.
— Оставь. Он всего лишь посланник.
Блондин обладал на редкость неприятным и пронизывающим голосом. Смутьян, хмуро глянул на того, и опустился обратно.
— Мы предлагаем вам работу и платим достойную цену. Всё, что нужно по делу, вы узнаете, а остальное не ваша забота. Если не согласны, мы поищем кого-нибудь другого.
Он скинул литы в шкатулку и схватился за свиток, зажатый в руках Виргуса.
— Мы согласны.
Молодой барон потянул свиток на себя, и Валдис покорно разжал руку.
— Вот и славно. Скоро я с вами свяжусь и передам все подробности.
Валдис Умар встал и шаркающей походкой направился к выходу.
В таверне затеялась маленькая драка, и несколько пьянчуг уже делали ставки, кто кого. Бородач из свиты торгаша или пьяный завсегдатай? Тощий юнец со шрамом на щеке подскочил к разодетому шемцу, протягивая ему чашку для ставок. Валдис отмахнулся и нырнул за вышибал, что не спешили разнимать забияк. На сегодня его роль закончена.