Пролог
Первые капли дождя упали на Римуса. Он погладил густые усы и посмотрел наверх.
Черная тень грозовых туч, спрятала последние крохи света, словно над тенистыми джунглями нависли разъяренные драконы.
— Может, завтра пойдём? Как-то не хочется под ливнем по лесу шататься.
— Что, дождика испугался, здоровяк? — хихикнул Ондри, не упустивший случая подколоть грозу всей деревни. — А как же ты с тварями биться будешь? Или в штаны сразу наложишь, а?
— Твари?! Какие ещё твари? — пропищал Томми и обогнув свисающие лианы, юркнул поближе к Римусу. — Вы пошутили, да?
Римус сплюнул и покосился на Ондри.
— Ах ты, мелкий свинопас, язык бы тебе оторвать твой поганый. Может, сейчас я тебя и не трону, но у меня память хорошая. Как вернёмся, я тебе всё припомню
— Да ну! Когда мы найдём сокровища, я не вернусь в деревню, — Ондри гордо вскинул голову, поправляя сползший набок картуз. — Поеду в город, куплю замок. Может, на графине женюсь. А такие, как ты, будут ползать на коленях, чтобы только служить мне.
Римус расхохотался.
— Ой, уморил. Ладно, за то, что рассмешил, не буду портить твою харю.
Громкий смех верзилы спугнул грызуна, и тот, выскочив из зарослей папоротника, едва не сбил Ондри с ног. Томми пискнул и вцепился в руку Римуса.
Здоровяк похлопал его по плечу.
— Чего дрожишь, как цыплёнок? Нет здесь никого. Этот дуралей только и знает, что трепаться. А ты слушай его больше...
Томми выдохнул и отстранился.
— Хм, — притормозил шаг идущий впереди Бран. — От деревни мы прилично ушли. Я слышал, что охотники болтали, будто здесь тигра видели.
— Единый, спаси нас и защити, — залепетал Томми.
Ондри простонал:
— Мелкий, не надоело быть трусом?! Тебе уже четырнадцать, а ведёшь себя, как девка, — он сдул примостившегося на нос кровососа. — Бран, скажи, зачем мы его с собой взяли? Только на корм тигру и сгодится.
Бран остановился и обернулся к спутникам.
— Какие же вы шумные... Ондри, хватит всех задирать. Это моё дело, кого мне брать с собой, так что помалкивай.
Бран оглядел спутников. «Может, и правда стоило лучше команду выбирать?» К Римусу претензий не было. Он выше и сильней всех в деревне, да и парень неплохой и мирный, если его не трогать. «Нет, он на своём месте».
С Ондри он дружил с малых лет. Худой, языкастый и проворный парень, мог не только болтать. А частенько ходил на охоту, так что Ондри лучше всех знал здешний лес. Да и как друга не взять.Тот бы все равно узнал.
«А Томми.… Как-то само получилось. Хотя пользу малой принёс. Нашел деньги на амулеты блуждающего огня, а без них нырять в чёрные воды то же, что слепому по лесу бродить». Амулеты стоили столько, что Брану и за год не накопить. А для Томми — любимого сына старосты, раздобыть десяток рудиев не проблема.
— Вы тут осторожней, — буркнул Ондри, — под ноги смотрите. Здесь охотники капканы любят ставить.
Компания завертела головами. Макушки деревьев зашелестели от резкого порыва ветра, и на головы друзей обрушились новые капли холодной воды.
— Что-то зябко... А тучи какие! — Томми вздрогнул и поёжился. — Бран, может, в другой раз пойдём, а лучше утром. Я уже почти ничего не вижу.
— Нет. В такую погоду и в темноте, меньше шансов, что мы кого-то встретим. К озеру иногда рыбаки приходят. Я вот делиться с ними не хочу.
Томми обреченно вздохнул и снова вцепился в Римуса.
— Сомневаюсь, что сокровище и вправду есть, — пробасил тот. — Откуда у старой ведьмы такие богатства? Неладно тут что-то.
— Не веришь мне? — Бран сморщился, вспоминая свою бабку. Видел он её пару раз, когда ещё отцу до колена не дорос. Но хорошо помнил, как от неё несло, будто она с лягушками в болоте спала. — А что, по-твоему, может отворять такой старый ключ, как не сокровища? А, впрочем… думай что хочешь.
Бран накинул капюшон и пошёл вперёд.
— Я не пойму, как он путь к сокровищам нашёл? — прошептал Томми.
— Кто его знает, он же внучок ведьмы.
Бран расслышал шепотки и немедля захотел бросить подельников в ближайший овраг. С самого детства он слышал эти слова: «Внучок ведьмы». И отлично помнил, как вся деревня чуралась их дома, а особенно доставалось ему.
Бран уродился чахлым младенцем, в отличие от здоровых и крепких старших братьев. Да и внешне пошёл в мать: маленькую, чернявую, и как поговаривали — точную копию бабки в молодости. И пошла молва, что, мол, унаследовал он ведьмовскую силу. После нескольких лет в роли изгоя он перестал пугаться «предназначения», с нетерпением ожидая, когда же откроется страшный дар бабки. Он часами сидел на чердаке, представляя, как накажет обидчиков. Но никаких талантов у Брана не открылось. Когда ему стукнуло десять, прежний староста попался в лапы тигру, а вместо него избрали отца Томми. Новый староста не верил в слухи про ведьму, и сдружился с семьёй Брана, взяв того под защиту. И очень скоро, Бран перестал быть изгоем.
Четыре года спустя, в дом к семье Брана пришёл странник. Он поведал, что встретил в лесах старуху. Она помирала и велела путнику привести дочь, чтоб напоследок посмотреть в родные глаза. Мать, как услышала, тут же слегла и наотрез отказалась идти к бабке. Отец и старшие братья тоже плюнули на желание старухи, а вот у Брана проснулось любопытство. Он вызнал у чужака, где домик бабки, и тайком слинял.
В полуразвалившейся хибарке на краю болота бабку он не нашёл, но зато встретил домового. Бородатый карлик чуть не перепугал Брана, когда вылез из кованого сундука. Но Бран собрался и с должным почтением одарил карлика припасённым на обратный путь обедом. Домовой поведал, что бабка не дождалась родичей и отправилась помирать в болото. Но раз Бран не испугался и пришёл, он доверит ему то, что поколениями хранили предки ведьмы.
Домовой всучил ему маленькую треугольную пластинку из белого металла. Древний ключ отпирал единственный вход в сокровищницу, что веками оставался нетронутым, ибо так в древние времена велели боги. И теперь Бран — хранитель родового секрета.
Сказать, что он обрадовался - это ничего не сказать. Бран будто обрёл крылья, мысленно воспарив над миром, словно дракон, осматривающий будущие владения. Сокровищница богов распахнула в фантазиях столько дверей, что не снилось и самому Императору. В ту же минуту он решил, как поступить с наследством. И как же хорошо, что заветная сокровищница оказалась в нескольких часах пути от его деревни, правда на дне лесного озера.
Вот так, спустя месяц подготовки, он, Бран – хранитель ключа, могучий Римус, задира Ондри и трусишка Томми оказались здесь, на полпути к новой жизни.
Через полчаса они вышли на берег озера.
Чернильные драконы окончательно поглотили небо, и оно разрыдалось. На каменистый берег вылетали волны как отряд бандитов, забирая в логово забытые рыбацкие сети и остывшие угли костра. Неказистый плотик, накрепко привязанный к деревянным колышкам, скрипел и бился о камни.
Дракон проревел, извергая потоки белого света.
Гроза плотно закрыла око дрэгона, и тонкую полоску серпа нерулла. Подельникам пришлось использовать один из припасённых амулетов блуждающего огня. Яркий, белёсый шар развеял мрак и, покачиваясь от набегов ветра, висел перед Томми. Мальчишка взмахнул рукой, и шар проплыл между Римусом и Браном и завис над головой Ондри. Тот дёрнулся и схватился за козырёк картуза.
— А ну убери эту штуку от меня!
— Что, испугался?! — Томми хихикнул и поманил шар к себе. — Так тебе! Это за то, что меня тигру скормить хотел.
— Ах ты, сопляк! Да я тебя сейчас в озере утоплю.
Томми хихикнул и пустил шар ему в лицо. Ондри замахал руками, словно на него накинулась стая кровососов.
— Хватит!!! — Бран отпихнул Томми.
Мальчишка, поскользнувшись на мокрых камнях, упал и не успел опомниться, как на него налетел Ондри.
— Я убью тебя, мелкий!
Вмешался Римус, оттолкнув драчуна.
— Не трогай его! — он схватил Ондри за плечи и тряханул.— Ты сам это начал. А я говорил: следи за языком.
Ондри попытался вывернуться, но Римус держал крепче охотничьего капкана.
— Как вы меня достали! — негодовал Бран. — Оставьте свои разборки на потом — или не видать вам сокровищ.
Все повернулись к Брану.
Снова проревел дракон. На сей раз его дыхание упало по ту сторону озера. Томми поднялся, надевая слетевший капюшон, и поманил блуждающий огонь к себе.
— Я больше не буду.
Ондри хмыкнул:
— Расслабься Римус, я его не трону.
Здоровяк разжал руку и молча вернулся к скинутому у большого валуна мешку. Бран нахмурился, глядя на беспокойное озеро. Лезть в воду, когда рядом пляшут молнии, не хотелось, но доверить поиски сокровищницы другим — тоже.
— Ты точно хочешь нырять в это? — Томми кивнул на озеро. — Может, переждём грозу. Так ведь и утонуть можно. А ещё молнии...
— Нет. Я не утону. Кто самый лучший пловец в деревне? — он подмигнул мальчишке. — А если что — вы меня вытащите.
Томми вздохнул и протянул Брану вторую деревянную подвеску блуждающего огня. Подошёл Римус, кинув под ноги приличный моток верёвки.
— Давай я пойду. Я выносливей буду.
Бран покачал головой.
— Твоя сила на берегу нужна. Кто меня вытаскивать будет? Только потомок ведьмы сможет открыть дверь!
Драконы прокричали ещё два раза. Бран, обмотанный верёвкой, переломил деревянный амулет, освободив холодное светило, и босыми ногами зашёл в воду. Он прошёл четверть озера, прежде чем вода достала ему до пояса, поморщился от бьющих по лицу холодных волн и обернулся.
Римус устроился на большом валуне, а рядом ёжился Томми, поигрывая шаром света. Ондри помахал другу и свистнул. Бран криво улыбнулся и, набрав полную грудь воздуха, нырнул.
Цепкие водоросли тащили его в объятья мягкого ила и порой им удавалось спутать ноги. Верёвка, повинуясь потоку воды, хлестала по спине, и управлять блуждающим огнём становилось непросто. Его то уносило вперёд, то отбрасывало в сторону.
Бран измотался больше, чем когда таскал ворованные мешки или вспахивал землю. Он потерял ощущение хода времени в бесконечных попытках отыскать на дне хоть что-то, отдалённо напоминающее сокровищницу. «Как она выглядит, почему домовой не сказал? И почему никто до меня не решился открыть спрятанную дверцу?» Эти вопросы всплывали в голове Брана всякий раз, когда он поднимался за новой порцией воздуха.
Его спутники давно заскучали. Бран видел, как малыш Томми выгуливал свой огонёк у кромки берега. Иногда он видел могучую фигуру Римуса и чувствовал, как дёргается верёвка за спиной.
Молния ударила рядом с берегом. Римус дёрнул верёвку три раза, сигнализируя о том, что надо вылезать. Но Бран не спешил возвращаться.
В илистом дне он нащупал гладкие выступы. «Валис услышал меня!»
Внутри Брана запорхали птицы, наполняя силой. Верёвка уже не хлестала по спине, а невероятно тяжёлое тело и ноющие мышцы отошли на второй план. Блуждающий огонь стал подобен настоящему солнцу, что освещало долгожданный путь к сокровищнице.
Потребовалось два захода, чтобы раскидать налипший ил. Стоило Брану прикоснуться к подозёрной тверди, как засветились очертания двери и крохотной треугольной ямочки, в точности повторяющей форму ключа. Бран коснулся её, поглаживая, словно возлюбленную девушку. Треугольная пластинка идеально заполнила пустоту.
Дверь задрожала и поползла вниз.
Римус потянул за верёвку. Мокрые ладони предательски скользили.
Томми помчался к воде, едва заметив вяло плывущую по волнам фигуру.
— Бран!!!
Холодная волна окатила Томми. Он задрожал но, стиснув кулаки, зашёл в воду.
— Ты что делаешь, унесёт же! — закричал Римус, обматывая верёвку об валун. — А ну вернись!
Томми нервно оглянулся и пожал плечами. Новые волны ударили его по коленям, едва не сбив с ног. Томми схватился за верёвку как за перила и медленно пошёл к Брану.
Световой шар издал свист и потух.
Ондри кусал пальцы, постоянно оглядываясь в сторону леса. Ему почудилось, что в свете молний он увидел огромную фигуру то ли великана, то ли медведя. Крики приятелей и грохот неба добавляли жути. Мысли о богатстве быстро испарились, возвращая его к тёплой деревенской печи и запаху бабушкиных пирогов.
Вопль Томми прорвался сквозь грозу.
Ондри подскочил на месте, прикусив палец.
— Да пошло всё….
Он, не оборачиваясь, метнулся в лес.
Римус бросил верёвку и кинулся к мальчишке.
Томми перестал кричать.
Римус схватил парнишку за плечи, и лишь тогда заметил это: перед ними покачиваясь в такт волнам, плавало нечто, смутно похожее на человека, полностью покрытого густой смолой. Несколько тонких щупалец, росших прямо из тела существа, обвили руки Томми.
— Это не Бран…
Римус услышал шепелявый голос мальчика, и кровь как кабацкое пойло пронеслась по венам.
— А ну отпусти его, тварь!!!
Он дёрнул Томми на себя. Мальчишка издал стон, похожий на крик раненой лисицы, и обмяк. Римус рухнул в воду, сжимая неподвижное тело друга. Предчувствие непоправимого закололо сердце. Он заморгал, отгоняя настырные капли дождя, и взглянул на Томми.
Глаза друга были широко открыты, а лицо потемнело, словно он стал глиняным человечком. Волны жадно поглощали ноги Томми, а культи рук стремительно рассыпались в песок.
Римус впал в оцепенение, не в силах оторвать взгляд от ужасного зрелища. И опомнился, когда голова мальчика упала в воду и растворилась. Томми исчез, словно его никогда и не существовало.
Тварь вынырнула за спиной, и несколько щупалец медленно, словно желая подразнить, поплыли к нему. Римус закричал и рванул к берегу.
Ондри не обернулся. Даже когда сквозь нечеловеческие крики ему почудился голос товарищей, даже когда всё внутри кричало: они в беде; страх нацепил на него ошейник и тянул, подсказывая единственно верное решение: бежать.
Ветки били по лицу, любимый картуз давно затерялся в кустах. Он перепрыгнул через упавшее дерево и упал... Скрежет старого металла. Боль.
Ржавые зубья охотничьего капкана вошли в хилое предплечье. Ондри заморгал — на сей раз страх его не спас. Насмешливо рявкнули драконы, заглушив бесполезные вопли раненого.
Он не видел, как широкоплечий мужчина вышел из-за дерева и грузно ступил на корягу; не видел, как тот занес над ним топор; не почувствовал смертельного удара.
История Ондри закончилась. А его голова нелепо прокатилась по оврагу, и открытый рот набился грязью и мхом. Проказник Ондри никогда не умел держать рот закрытым.
Римус плыл по волнам. Он больше не чувствовал тела. Проклятая тварь высосала жизнь, не причинив боли. «Не худшая смерть», — пронеслось в затухающем сознании. Яркие образы: дом, отец, улыбчивая мать, братья... Кроме них Римус уже ничего не видел.
Волна накрыла его. Мириады серых песчинок сгинули в старом озере, добавляя ещё одно имя в число без вести пропавших.
Новый всполох молнии, и неведомое существо, вывалившись на берег, помчалось прочь от воды. И исчезло во тьме леса.
А ветер гнал сверкающих драконов прочь от озера, джунглей и маленькой деревни, к высокой каменной стене, где мирно спал цветущий город на холме. Город, что скоро станет местом, где прошлое встретится с настоящим.