Нас ждет еще долгий путь...

Алый диск солнца медленно поднимался, заливая своим мягким светом заснеженные луга, протянувшиеся до самого горизонта. Легкий ветерок, едва слышно шурша своими тонкими ледяными пальцами, перебирал мириады маленьких чуть оплывших алмазов, рассыпанных  по округе. Морозный, кристально чистый утренний воздух был пропитан рыжеватым туманом тишины, лишь изредка нарушаемой бряцаньем оружия да ржанием лошадей.

Мы молча ждали. Ждали, когда авангард вольрадского войска подойдет достаточно близко, чтобы предводители сумели начать переговоры. Кто-то сидел у небольших импровизированных костерков, кто-то просто бродил вокруг импровизированного укрепления из пустых телег, кто-то точил мечи и проверял тетиву.  Всем было ясно, что сражения избежать невозможно. Вольрад стремится догнать и захватить огромный обоз с едой, фуражом и железом, который помог бы Эвенфоллу продержаться в осаде до лета, а может и дольше, вынудив тем самым кровавого лорда вступить в переговоры. Впрочем, не плевать падет город или нет разве что, вот этим четырем тысячам человек. Они тут все какие-то повернутые на идее сохранить разваливающееся на части государство. Как, впрочем, и их враги. Если уж так посмотреть, то разумнее было – бы встать в этой войне на сторону Вольрада, ведь именно королева со своим дурным нравом, повадками заправской шлюхи и бездарным правлением довела страну до такого.

Дагор, угораздило же нас с Ральном вляпаться во всю эту заварушку. А ведь были у меня сомнения насчет этих поганых лошадей. Серьёзные такие сомнения. Но к голосу разума не прислушался и завертелось. Фанатичный созерцатель, тхарг, сошедший с ума капитан, спешное отступление, теперь еще это сражение, на которое не плевать разве что бойцам да их командирам. Созерцатель…  Альстер, или как его там, мужик кстати нормальный. Фанатичный до одури, конечно, но не дурак. По крайней мере, у него хватило ума разглядеть мои умения и поставить часть молодняка под моё начало, чтоб, мол, научил их с какого конца за меч браться. Да еще и жалование за это положил немаленькое. Ральну паскуднее. Ему платят, как обычному кнехту, хоть он и стоит трех таких…

- Твои парни как? – тихий голос созерцателя оторвал меня от мыслей, - Готовы?

- Вряд-ли они переживут эту мясорубку, - сплюнул я, оглянувшись на те пять десятков, которые поставили под мое начало, - У вас совсем молодняк, который даже строй толково держать не умеет, у Вольрада – закаленная в боях пехота, и, как мне рассказывали, легкой конницы несколько тысяч. Уж не знаю, прихватил ли авангард ее с собой, но даже если и нет, то вряд-ли три дюжины рыцарей лорда Эллы смогут решить исход боя. Кое-чему я парней, конечно, научил, но дюжина дней это слишком мало, чтобы им помогло это в битве.

- Наши лучшие полегли на кровавых полях, так что приходится воевать с тем, что осталось. Если боги дадут нам пережить этот день, то, надеюсь, у тебя будет время чтобы получше подготовить ребят, - Альстер похлопал меня по плечу.

- Богам плевать, кто тут кого режет, - коротко бросил я, - а тысячник - та еще дурья башка. Отправь он этот Дагоров обоз на день раньше, Вольрадцам пришлось бы ломать свои зубы о стены Дервенхолла, в котором  сорок сотен бойцов, а не пятьдесят стражников, как в Рокстоне.

- За Рокстон эти сучьи дети нам еще заплатят, - стиснув зубы процедил созерцатель, - А обоз отправили бы, если б могли. Больше тебе знать не…

 - … положено, - усмехнулся я. Любопытный человек этот Альстер. Вроде созерцатель, а в людях совсем не разбирается. Давно пора бы понять, что в кургане я видел его тайны, да и всю королевскую армию в целом. Хотя, может он и догадывается, но делает вид, что не замечает. Впрочем, какая разница. Лишь бы платил, да в самое пекло не кидал. А где-нибудь перед столицей сделаю ноги и продолжу свой путь на юг, в земли Бротвина. До него эта война вряд-ли докатится, хотя, наемники уже влезли в нее по самые уши, неизвестно зачем.

- Точно. Ладно, постарайся выжить. Твоя помощь нам еще здорово пригодится позже.

- Вот уж умирать за честь короля, а вернее - королевы – последнее, чего бы мне хотелось, - ухмыльнувшись, бросил я.

- Так не ради короля. Ради…

- И страну тоже под хвост Дагору. Одна, страна, другая страна – какая разница. Деньги – другой разговор. А болтовню о долге и прочем оставь для них, - я кивнул в сторону застывших в строю солдат, - им, быть может, так даже легче будет.

- Наёмник, - презрительно скривился Альстер, - не зря говорят, что чести у вас ни на грош.

- Зато при деньгах.  А честь в карман не положишь, да на хлеб не намажешь. Так что…

- Милсдарь созерцатель, милсдарь созерцатель! – к нам подбежал запыхавшийся посыльный – парнишка лет пятнадцати, а может и того меньше. Кого только сейчас в войско не набирают… - Вас вызывает на доклад лорд Элла. Дело срочное.

-Пойдем, - Альстер коротко кивнул мне, и скрылся в глубине лагеря. Я остался один на один со своими людьми.

Надо признать, что две недели все же не прошли даром. Строй эти юнцы держать научились. Дадут боги, так и сражаться, хотя-бы немного. Жаль будет, если все они сегодня полягут. Все труды и тренировки впустую. Впрочем, плевать. Дальше Дервенхолла я все равно с этой шайкой не пойду. Их война была проиграна еще там, на кровавых полях, вот только они до сих пор понять этого не хотят, а потому сдохнут рано или поздно. Глупо воевать на стороне проигравших.

- Так, парни, слушайте сюда - бросил я, обращаясь к солдатам, - для вас этот бой – первый серьёзный, а потому запомните несколько вещей. Если ты побежал – ты труп. Убегающего добить куда проще, чем защищающегося. Отбился от своих – труп. Проявил жалость к врагу – тоже. Он с вами церемониться не будет, и не преминет ударить в спину, даже если вы его пощадите.  Потому, если хотите выжить – держимся вместе и прикрываем друг друга. С поля боя уходим тоже вместе, если битва будет проиграна. Так у врага будет меньше шансов взять нас в плен, а у нас больше – добраться до городских стен.

- Согласно приказу короля, мы не должны отступать, только если это не прикажет лорд Элла, - мрачно сплюнул один из парней. Дрейк… Кажется его звали Дрейк. Не помню. Да и плевать, по большому счету. Все равно, рано или поздно эта война их всех превратит в трупы.

- Ты хотел сказать - королевы? – ухмыльнулся я, садясь на свернутый вчетверо синий плащ, с золотым гербом, - А если она скажет тебе прыгнуть со скалы? Или лорд Элла, который если верить слухам – ее любовничек и мальчик на побегушках?

- Да за такие речи тебя…

- Уже бы повесили, если б хотели. Так, что, сбросишься?

- Я делаю это для страны…

- Которая послала тебя сдохнуть и по возможности прихватить с собой еще одного-двух таких-же несчастных? Не смеши. Даже если ты так ее любишь, то подумай сам, каким ты ей будешь полезнее? Живым или мертвым? Вот то-то и оно. А ты, строчи, Эрлик, строчи. И отправь это письмо поскорее. Быть может хоть так, в этой занюханной столице поймут, что бездарно тратят время и солдат. Впрочем, если я до этого не переломаю тебе руки.

Приставленный ко мне созерцатель оторвался от пергамента и уставился на меня своим тупым, ничего не выражающим, словно у рыбы взглядом. Словно бы не понял, что я только что ему сказал. Набрали идиотов… Надо Альрету сказать, чтоб устроил этому недоумку выволочку, да научил, что доносы писать следует в тайне от того, на кого ты собираешься доне…

Мои мысли прервал тяжелый, заунывный звук боевого рога, на несколько мгновений повисший над полем. Затем пришла тишина. Вязкая и плотная она моментально окутала застывший в напряжении лагерь. Казалось, время замерло. Застыло, не желая двигаться дальше. И лишь с трудом прорывающееся сквозь вязкий туман безмолвия, эхо приказов напоминало о том, что это не так.

«К оружию! К оружию!» - лагерь мгновенно пришел в движение – «Строимся! Копья во фронт, лучники – на телеги! Живее!»

- Ну, пойдем умирать, парни, - ухмыльнулся я, вскакивая со свернутого вчетверо плаща.

Вокруг сновали солдаты, звучали команды, пели рога. Лучники лезли на телеги, укрывались за наспех сколоченными фашинами и кольями, копейщики строили стену копий, готовясь встречать конницу краснобрюхих, мечники становились прямо за ними. То немногое, что осталось от тяжелой королевской кавалерии ускакало куда-то на фланги. Битва ожидалась жаркая.

С трудом протиснувшись сквозь плотные ряды разномастного сброда, состоящего, как из вчерашних крестьян, так из прошедших практически всю войну бойцов я занял своё место, и постарался получше перехватить наспех сколоченный щит.  Тяжелая, неудобная деревяшка будет явной помехой в пешем бою, но от стрел в начале боя спасти должна. Иначе бы давно уже отправилась Дагору под хвост.

Все началось так же быстро, как и закончилось. Над неподвижным строем снова повисла вязкая тишина, лишь изредка нарушаемая бряцаньем оружия  и ржанием лошадей. Мы ждали. А напротив нас ждали краснобрюхие. Три… Или четыре тысячи шапелей едва заметно поблескивали в мягких солнечных лучах. Павезы, пики в два человеческих роста, арбалеты, недвусмысленно направленные в нашу сторону – такое чувство, что кровавый лорд собрал тут лучшие свои силы.

По телу медленно, подобно яду, разливался страх. Ноги стали ватными, а руки заметно дрожали, отказываясь держать тяжелую крышку щита. Дагор. Не думал, что мне доведется побывать в таком сражении.

- Лорд Элла! – вперед выехал какой-то долговязый, кутающийся в красный плащь вельможа на приземистом вороном жеребце, - Я знаю вас, как благородного и отважного человека. Нам с вами сегодня незачем биться! Мы хотим одного и того же – сильного Вестфолка с благородным и мудрым правителем! Так зачем вы защищаете слабоумного старика, прячущегося за юбкой своей жены? Вы же были на кровавых полях! Помните, ваш король даже не соизволил появиться там и издали хотя-бы понаблюдать за сражением! Подумайте еще раз. Вы хотите проливать свою кровь за того, кто ради вас побоялся выйти за стены своего дворца, или за того кто сам вел своих людей в бой и рубился в первых рядах? Того, кто своим клинком доказал, что он настоящий король, как по крови, так и по духу? Отвечайте, Лорд Элла, ибо до вечера вашего решения я ждать не намерен!

- Лорд Беймонд, - перед нашим строем проехал небольшой, слегка полноватый мужчина на пегом жеребце, - когда-то мы с вами были друзьями! Плечом к плечу рубились против тхаргов и защищали честь короны, равно как и свою. Скажите мне, что заставило вас встать на сторону этого предателя и пойти против своего же народа? Почему вы отреклись от данной когда-то клятвы? И как вас величать после этого? Лорд-клятвопреступник?

- К чему сыпать этими бессмысленными оскорблениями? Неужели вы надеетесь ранить меня? Посмотрите на тех, кого вы так упорно продолжаете защищать. Это ведь они довели нашу страну до междоусобной войны. Трусливый, слабоумный король, и ничего не смыслящая в государственных делах баба, которая по слухам еще и слаба на…

- За эти слова я вас лично повешу! – словно ужаленный пес рявкнул Элла, резко натягивая поводья своего жеребца, - Вот вам мой ответ, лорд Беймонд. Доброго дня! - низкорослая фигурка скрылась за строем солдат.

- Так значит правда, что королева слаба на передок… - нарочито громко произнес вельможа в красном плаще, - Что ж парни. Вы все слышали сами! Этот самодовольный надутый болван плевать хотел на нашу с вами страну, на своих людей и на вас тоже. Прикрываясь  клятвами, которые ничего не стоят, после того, как наш же король предал свой народ, он хочет лишь угодить распутной девке, погрязшей в грехе и пороке, по досадной ошибке именующей себя королевой, в надежде на ее расположение! Неужели мы отдадим нашу страну в руки тех, кому плевать на нее? Тех, кто готов проливать кровь тысяч невинных, чтобы удовлетворить свою мерзкую похоть? Тех, кто не видит дальше собственного носа? - по строю краснобрюхих прокатился невнятный одобряющий гул, - Или мы последуем за тем, кто не побоялся бросить этим выскочкам вызов?

- Вольрад! – загудели бойцы.

- Тем, кому небезразлична страна и народ?!

- Вольрад!

- Тем, кто собственным мечом и отвагой доказал, что достоин быть нашим королём?!

- Вольрад! Вольрад! Вольрад! – рёв краснобрюхих волнами раскатывался по полю.

- Сражайтесь за него так же, как он сражался за вас! Не щадите врагов! За смертью и славо…

Пущенная кем-то стрела буквально наповал сразила коня под ним, но вельможа вместо того, чтобы завалиться в снег вместе с ним, ловко спрыгнул и, как ни в чем не бывало, продолжил.

- Славой! За страну и настоящего короля! За Вольрада! В атаку!

- Пускай! – раздалось где-то у нас за спинами, и тут же над строем пронесся целый рой свистящих черных полосок. Раздались первые крики раненых. В ответ сухо защелкали арбалеты.

 – Щиты поднять! Щиты поднять! – я с трудом, ощутимо толкнув солдата рядом, выставил над головой тяжелую деревянную крышку,  - Копья опустить!

- Кавалерия – вперед! Пехота – марш! – надрывались с той стороны, - За Короля и страну!

- Стрелы наложить! – орали в тылу, - Пускай по готовности!

Раздался топот десятков копыт. Засвистели стрелы. В щит сверху что-то ощутимо ударило. Солдату справа повезло меньше. Он медленно, хрипя и булькая осел на землю. Из его горла торчало короткое, черное древко.

«Марш! Марш! Марш! Пускай! Кавалерия – на перехват! Держать строй!» - команды сливались в один многоголосый гул, постепенно сменяясь топотом копыт и криками раненых. Около дюжины десятков конных лучников, вылетевших между нами и краснобрюхими, засыпали королевскую пехоту стрелами. Наши огрызались в ответ. Сначала стрелами, а затем с флангов вырвались остатки тяжелой кавалерии и взяли конников врага в клещи. Началась свалка. Лучники попытались вырваться  в поле, где у них было бы больше пространства для маневра, но королевские кавалеристы сдавили их с двух сторон, вынуждая отступать прямо на свою же пехоту. Ржали лошади, земля стонала от ударов сотен копыт, свистели стрелы, кричали люди.

Солдат справа от меня завалился с простреленной грудью, но на его место тут же встал другой. Незаменимых нет. Мы все тут расходное мясо.

На той стороне запели рога. Конные стрелки, до этого метавшиеся между жиденькими рядами тяжелой королевской кавалерии, рванули в разные стороны, легко прорвав ее строй. Щелкнули десятки арбалетов, и на землю полетели люди. Доспехи от болтов не спасали.

- Отступать! Отступать! Кавалерия – отход! – надрывался лорд Элла, пытаясь перекричать рёв вражеских солдат, но те и сами уже все поняли. Остатки королевской конницы неслись назад, под прикрытие основных сил, а в спину им летели короткие тяжелые болты, то и дело вырывающие из седла очередного всадника.

- Марш! Марш! Марш! – ревела стремительно надвигавшаяся пехота краснобрюхих, - Пускай! – на строй вновь обрушился дождь из болтов. Ряды наших копейщиков стремительно таяли. Солдат спереди упал, схватившись за грудь и больше не шевелился. Снег, истоптанный сотнями сапог, быстро окрашивался в алый цвет.

- Мы так все передохнем, как быки на бойне, - закричал кто-то сзади, - Какого Дагора стоим?

- Держать строй, держать строй! Не отступать! – орал Элла, - Лучники - пускай!

В строю краснобрюхих то и дело появлялись бреши, но на место павших тут же вставали новые воины. Большая часть стрел застревали в широких павезах, надежно прикрывавших бойцов фронта.

- Сомкнуть ряды! Сомкнуть ряды! – команда на мгновение заглушила тягучий вой битвы, - Приготовится!

 - Пехота!  За короля Вольрада! Вперед! – заорал  кто-то из краснобрюхих.

Они побежали. Наплевав на изредка торчащие копья первой и второй шеренг, стрелы, летящие почти в упор, на трупы павших бойцов. Огромная красная лавина за несколько мгновений преодолела оставшееся расстояние, врубилась в первые ряды нашего строя и начала терзать их.

- Мечники, готовься! – заорал сзади кто-то, пытаясь перекричать надвигающийся гул битвы, - Вперед! За Вестфолк!

«За Вестфоооо…» - рев нескольких тысяч глоток потонул в топоте ног и лязге стали. Бойцы побежали. Побежали подыхать за чуждые им цели и навязанные идеалы.

Я чуть замешкался, но тут же получил ощутимый тычок в спину от своих-же. Мол, чего стоим, командир?

- Хотите сдохнуть? Ну, так вперед, крысы вонючие! За мной! – мой крик растворился в многоголосом вое толпы.

Выдох. Ноги срываются с места. Над головой свистят стрелы. Кажется, справа кто-то заваливается в грязную кашу из снега и крови. Впереди, между синих спин мелькает красное сюрко кого-то из вольрадцев. Мелькает, и тут же падает на землю, проткнутое копьем. Вдох. Солдат справа орет что-то нечленораздельное. Спереди краснобрюхие. Десятка два, может больше. «Сомкнуть щиты!» - крик сам собой вырывается из моей глотки, обжигая облачком пара гудящий воздух. Лошадь. Без всадника. Проносится перед нами, сшибая с ног и топча самого резвого врага. Еще пара мгновений. Вдох. Удар. Меч сам собой взмывает вверх, превращая лицо толкнувшего меня вольрадца в кровавую кашу. Шапель отлетает в сторону. Разворот, взмах, и еще один краснобрюхий падает, крича и хватаясь за обрубок руки. Выдох. Что-то сбивает меня с ног. Занесенный перед ударом клинок блестит в рассветных лучах. Лишь миг. Удар. Левую руку пронзает тупая, ноющая боль. Из толстого дерева щита торчит, застрявший в нем кончик меча. Взмах. Противник, заливая все под собой кровью, отшатывается в сторону, хватаясь за рассеченное бедро, оступается и падает прямо на меня. Вонь из его рта комом встает в пересохшем горле. Рывок. Тяжелое тело бойца откатывается в сторону. Еще один. Он на мгновение замолкает в ужасе глядя на занесенный кулак. Удар. Кровь из разбитых губ, перемешанная с желтыми зубами кровавыми пузырями вскипает у него на лице. Удар.  Глаз лопается, оставляя на перчатке еще один красноватый развод. Удар. Удар. Еще удар. Не шевелится. Мертв. Вдох. Холодный, пропитанный запахами крови и пота воздух обжигает глотку. Руки трясутся и вот-вот норовят подломиться. В висках стучит, глаза застилает пот. Давай. Давай, сучий сын, вставай, если не хочешь, чтоб тебе черепушку раскроили. Рывок. Ноги дрожат, едва слушаются, но все же держат. Выдох. Мимо меня бегут пятеро королевских бойцов. Бегут и падают, как подкошенные. Из их тел торчат короткие черные древки болтов. Тяжелое марево гула, повисшее над стонущим и рычащим, словно раненый зверь полем разрывает заунывный вой боевых рогов и топот десятков копыт. Остатки рыцарской конницы врубаются  в нестройный ряд арбалетчиков,  разрывая его на части. Сзади кто-то хватается за плечо и резко дергает на себя. Товдир. «Передай Лорду Элле, что…» - крик застывает вместе с кровавыми пузырями на его разбитых губах. Из горла торчит стрела. Дагор. Хватаю хрипящего тысячника за грудки. Разворот. В спину командира втыкаются еще несколько болтов. Сучьи выблядки.  Вдох. Тело капитана врезается в скалящегося краснобрюхого. Шаг вперед, взмах, и его улыбка превращается в уродливую кровоточащую рану, тянущуюся от уха до уха. Разворот, удар. Еще одно тело падает на землю с распоротым бедром. Страх, отвратительным ядом разливавшийся по телу в начале боя уступает место злой пробирающей до мурашек лёгкости. Давайте, уроды! Выдох. Вольрадовец набрасывается на одного из моих. Ну я тебе! Рывок, укол. Краснобрюхий хватается за бок, пытаясь устоять на ногах. Шаг, другой, удар. Остатки воздуха вышибаются из груди, густым белым облачком растворяясь в морозном воздухе. Ошеломленный противник летит на землю. Пытается схватить меч, но я наступаю ему на руку. Раздается отчетливый хруст сопровождаемый криком раненного. Мой. Сажусь на урода сверху. Рука сама собой рвет из ножен кинжал. Сейчас разделаю, как свинью! Он ёрзает и что-то орет. Кажется, просит пощады. Похер. Взмах. Через его лицо тянется быстро набухающая рваная полоса. Удар. Кинжал по самую рукоять уходит в череп, превращая правый глаз в кровавую кашу. Удар! Ещё! Сзади кто-то хватается за плечо, пытаясь оттащить меня. Я тебе оттащу! Рывок. Разворот. Взмах. Сука! Ральн, какого Дагора? Парень медленно оседает на землю, хватаясь за рассеченное горло.

«Отступаем! Отступаем! Отходим!» - крик, на мгновение прорвавшийся сквозь тяжелый гул битвы вывел меня из странного оцепенения. Ноги снова стали ватными, а по спине потекли ручьи пота.

Солдаты бежали. Кто-то пытался еще сражаться, кто-то  - вытащить раненного товарища, но большая часть королевских войск спешно отходила к небольшому лесу.

Я рванул следом. Вокруг творился хаос. Всюду валялись тела, пропитывая и без того красный снег густой темной кровью. Кто-то еще шевелился, кто-то орал, хватаясь за искалеченную конечность, кто-то пытался ползти. Свистели болты, собирая обильную жатву с отступающих солдат, ржали кони, звенела сталь.

Парень, только что бежавший рядом упал, и больше не шевелился. Один из моих. Суки.  Где-то спереди раздался топот копыт, и тут же в толпу отступавших солдат влетела лошадь. Люди бросились в разные стороны, но несколько парней, попавшие под удар, обезумевшего от страха животного, так  и остались лежать на земле.

Внезапно все стихло. Все, кроме лёгкого звона в ушах. Мир покачнулся. Медленно, неуверенно. Будто бы не знал еще, стоит ли ему падать или нет. Покачнулся, смазался, рванувшись вниз, и ударил меня в лицо комьями грязного, обжигающе-холодного снега. В висках тяжелыми кузнечными молотами стучала тупая, ноющая боль. Лишь миг. Затем раздался противный хруст. Мгновение ничего не происходило. Другое, третье… На левую руку вдруг кто-то вылил чан с кипящей водой, прожигающей ее до кости, а потом раскаленными щипцами начал вырывать куски обварившейся плоти. Крик комом застрял у меня в глотке. Перехватил дыхание, выпуская наружу лишь слабый хрип вперемешку со стоном.

«Командир, поднимайтесь - голос какого-то солдата с трудом прорвался сквозь тяжелую пелену разрывающей тело боли, - Вставайте, нам надо уходить! Парни, поднимайте его!» - чьи-то руки подхватили меня, рванули вверх и попытались поставить на ноги, но те в последний момент предательски подломились, и я чуть было не рухнул обратно в грязь. Рука начала неметь. По пальцам текло что-то теплое и липкое.

«Давайте, потащили! До леса совсем немного!» -  крик бойца раздался над самым ухом. Я повернул голову, пытаясь рассмотреть его лицо, но цветные пятна, устроившие чехарду перед глазами, не позволили мне этого сделать.

- Какого… Дагора отступаем… - хрип с трудом прорвался сквозь обожженную холодом глотку.

- Краснобрюхие напали на обоз… Обошли нас… - боец тяжело дышал, - С тыла... Эта пехота… Они только отвлекали…

Вокруг потемнело. Замелькали какие-то вертикальные черные полосы. Кажется, вошли в лес. Рука онемела почти до плеча. Голова кружилась, к горлу подкатывал, настойчиво просясь наружу, скудный завтрак, по спине текли ручьи пота.

Меня куда-то волокли. Перебирать ногами удавалось с трудом. Перед глазами все еще плясали цветные пятна, а мысли в голове скакали и путались. Кто напал на обоз? Чего лорд Элла добился этим отступлением? Неужели он думает его спасти? Сколько моих парней пережило бой? Что с рукой, почему онемела? – вопросы один за другим тонули в вязкой, пульсирующей в висках боли.

Снова стало светлеть. Стволы деревьев редели, а сквозь густые снежные шапки, начали пробиваться тёплый, оранжевый свет. Впереди виднелось поле, по которому длинной черной змеей растянулась вереница телег. Земля вокруг них была усыпана трупами. А перед…

Конница краснобрюхих. Десятки небольших отрядов скакали между обозом и кромкой леса, топча, рубя и расстреливая вырвавшихся на луг королевских солдат. Это был разгром.

«Отворачивай! Отворачивай ! Отходим! Все в лес!» - заорал кто-то впереди. Вокруг снова начали сновать люди. Бойцы бежали, ища спасения под густыми древесными кронами, а в спину им летели стрелы. Кто-то тащил на себе раненных, кто-то спасался сам, а кто-то падал на землю и больше не шевелился.

Тащившие меня парни резко рванули в сторону. Онемевшую руку, до этого безвольной плетью висевшую вдоль тела, снова пронзила острая, нестерпимая боль. Казалось, тысячи мелких зубов впились в нее и принялись разрывать на кусочки. Мгновение, и она добралась до головы. Мир снова превратился в пляшущий цветной калейдоскоп. Звуки стали глуше, а все вокруг начало медленно тонуть в тяжелой, вязкой, безмолвной тьме. Она неторопливо окутывала меня своими мягкими объятиями, приглушая пульсирующую боль, унося прочь от сражения, леса, парней. Вскоре, кроме нее ничего не осталось. И я растворился в ней…

***

Солнце медленно тонуло в темных верхушках далеких деревьев, бросая прощальные ласковые лучи, на жиденькие столбики белого дыма, поднимавшиеся над безмолвствующим городком. Тишина сковала своим мягким, прозрачным, но невероятно холодным одеялом искрящуюся округу. Лишь ветер, то и дело голодным волком завывавший в пустынных коридорах узких безжизненных улочек, да воронье, кружащееся вдалеке, нарушали ее покой.

- Стой, кто идет! Назовись! – хриплый крик, больше похожий на карканье старого, больного ворона разорвал тонкий шелк безмолвия.

- Свои, - заорал солдат прямо над ухом, - Я Вигор, со мной Ротвальд, Сигур и Арбейн!

- Одни? – раздалось со стен, - Краснобрюхих за вами нет?

- Нет. А вот раненный есть. Арбейн. Я не знаю, сколько он еще протянет. Может, уже впустите нас?

Над полем снова повисла звенящая тишина. На стене, судя по всему, совещались.

Рука  распухла и мертвой плетью висела вдоль тела, периодически напоминая о себе тупой, ноющей болью, да каким-то странным покалыванием. Голова кружилась, а в горле стоял противный, липкий комок, то и дело просящийся наружу. Кровь, вроде бы остановилась, хотя я мог ее уже просто не чувствовать.

Молчание затягивалось. С надвратной стены не доносилось ни звука. Сучьи дети… Если я из-за вас сдохну… Вернусь из чертогов шестерых и утащу за…

- Опустить мост! - крик обрушился на нас внезапно, вместе с тягучим, громким скрипом давно не смазываемых воротов, - Пехота – стройся! Живее, живее!

Тёмная, почти черная громада подъемного моста медленно ползла вниз, обнажая ощерившуюся стальными зубами решетки и пиками пасть прохода в город-крепость.

- Ничего, командир, - над ухом снова раздался голос одного из моих, - уже почти все.

- Действительно… Особенно если они решат, что оттяпать мне руку… Легче чем вылечить… Тогда точно все, - сплюнул я, - пошли, а то если я себе еще и хер отморожу… Совсем грустно будет. 

- Вы четверо, тащите носилки, Леннон и Виланд – давайте за лекарем. А вы, парни, шевелитесь! Чем быстрее мы закроем ворота, тем лучше!

Вокруг стало темно. Перед глазами мелькали то черные от грязи и воды камни мостовой, то синие сюрко солдат. Где-то впереди виднелся серый  краешек вечернего неба.

- Поднять мост! – снова заорал кто-то. Вроде бы, совсем рядом, но крик застрял в вязкой пелене медленно сгущающейся вокруг, - опустить решетку.

- Господин Альрет, господин Альрет! – лица солдат были безжизненно-серыми. Словно кто-то или что-то высосало из них все краски, - Лекари уже сбиваются с ног. Они не могут заня…

-  Заткнись! Пусть бросят кого-то из раненых и займутся им! Если он умрет я… - слабость, густым, отвратительным ядом разлившаяся по телу, медленно подкашивала и без того еле держащие меня ноги, - … Дагор! Отойди в сторону, - созерцатель оттолкнул солдата и направился к толпе горожан, сгрудившейся недалеко от ворот, - … Среди вас есть те, кто принадлежит к гильдии травников? Просто знахари? Если да, сделайте ша… - слова Альрета с трудом продираясь сквозь сгустившийся воздух и гул снующих вокруг бойцов, глухим эхом отдавались у меня в голове.

- Я лекарь, - вперед вышел старик в странной мешковатой одежде, и с длинным деревянным посохом в руке. Вслед за ним от толпы отделилась какая-то девчушка, кутающаяся в куртку, которая ей была явно не по размеру, и проходимец, который почему-то казался мне странно-знакомым.

- Ты же слепой! – рявкнул Альрет, - Отойди и не мешай нам, а не то клянусь шестерыми, я отправлю тебя гнить за решетку! 

- Ну ладно, - пробубнил старик и отошел чуть в сторону, скрестив на груди руки, - не надо, так не надо, - мир вокруг подернулся темной дымкой, медленно растворявшей в себе дома, мостовую, лица людей… Даже первые звезды, пробившиеся сквозь густые, тяжелые облака.

- Ещё раз повторяю, травники среди вас есть! Мы хорошо заплатим! – толпа вновь  загудела, но никто так и не вышел вперед.

- Сучье дерьмо… Ладно парни, кладите его на носилки и тащите в ближайшую хижину! Ты, - Созерцатель ткнул пальцем в старика, - пойдешь с ними и проследишь, чтобы он не сдох, пока я не пришлю нормальных лекарей. Умрет он – лично тебя прикончу, прямо на месте.

Мир покачнулся, наклонился, как будто решив завалиться набок, а потом… Я увидел небо. Полное звезд. Их свет пробивался прямо сквозь тучи, и ласкал… Манил к себе. Было тепло. Тепло и легко, как еще не было никогда. Битва, лес, погоня, рана… Все это осталось где-то в далеком прошлом. Стало таким неважным. Бессмысленным. Кажется, когда-то я хотел скопить денег и купить землю с домом у реки. Может быть самое…

- Сучий ты сын, Арбейн, - звезды пропали. Чей-то мутный, расплывающийся силуэт лица, заслонил их от моего взора, - Если ты сейчас сдохнешь, я лично помочусь на твой труп. Борись! Не сдавайся!

Человек, склонившийся надо мной, медленно тонул, в наползающем со всех сторон мраке. Кажется, он что-то пытался говорить, но до меня доносился лишь глухой, неразборчивый гул, с каждым мгновеньем становившейся все тише.

- Арбейн… - тьма полностью поглотила окружающий мир, и звуки растворились в ней. Я остался один.

Оранжевые отблески гудящего пламени плясали на низких, тяжелых тучах и густых столбах жирного черного дыма, медленно поднимавшегося в небо. Плясали они и на мокрых от крови камнях мостовой, стенах грязных низеньких домиков, теснящихся  по обе стороны узкой городской улочки, в открытых глазах мертвых людей, стоящих вокруг.

Было удивительно тихо. Если бы не гул пламени, с аппетитным потрескиванием пожиравшего деревянные балки трактира, то мир полностью утонул бы в окутавшем его безмолвии. 

Я медленно побрел вперед, стараясь не смотреть в бледные лица фигур, провожавших меня своими пустыми, безжизненными взглядами.

Дом сменялся домом, проулок – проулком. Казалось, этому лабиринту, подернутому красноватой дымкой не будет конца. И везде стояли они. Мужчины. Женщины. Дети. Мёртвые. Они не издавали ни звука. Лишь подернутые пленкой глаза смотрели мне вслед, да кривились в недобром оскале бледные губы. И от этого становилось еще страшнее.

«В городе. Они уже в городе!» - крик, так внезапно разорвавший сгустившуюся тишину, заставил вздрогнуть. Мимо пробежал солдат в изорванном сюрко королевских цветов. Пробежал и остановился, как вкопанный,  перед невысоким человеком, лицо которого скрывала дымка.

«Нет, это невозможно! Невозможно!» - слова с трудом прорвались сквозь сгустившийся воздух, а затем все вновь стихло.

- Он приходит в себя. Дагор, как-же не вовремя! – призрачный город отступил, растворившись в темных досках низкого потолка, - Эника, будь добра, подай мне бутылек с кровавым гормузом.

- Что? Откуда он у тебя? Он запрещен королевским указом! За такое тебя повеся… –  чей-то визгливый голос резанул по ушам.

- Нет, повесят тебя, если он умрет от боли, когда я буду вправлять ему кость!

- Но так нельзя. По всем правилам руку надо отнять, а культю прижечь!

- Язык тебе надо отнять, а обрубок прижечь, чтоб не болтал попусту. Ты слышал Альрета – руку надо спасти, если это возможно. А это возможно, так что будь добр, помогай!

- Это против законов гильдии и короля! Я отказываюсь в этом участвовать!  – визгливый все никак не унимался.

- Тогда отойди и не мешай! Спасибо Эника. Так… - надо мной склонилось лицо старика, - Давай пей, - его пальцы разжали мне рот, и по горлу потекла жгучая жидкость. Медленно, но верно она разливалась по телу, высасывая из него усталость и боль. А вместе с ними и жизнь…

- Я видел их, - что-то потянуло меня за рукав, - Детей. Мужчин. Женщин. Они… - Это был какой-то оборванец, одетый в грязные, серые лохмотья. Лицо его скрывали обрывки капюшона, - Они горели изнутри. Горели нестерпимо ярким огнем. Горели и ничего не могли сделать. Их тела стали ловушкой, из которой нет выхода. Они метались, кричали, молили, но никто их не слышал. Зачем? - прикосновения безумца начинали колючими иглами впиваться в руку, - Зачем ты показал мне это? – из-под капюшона послышались сдавленные рыдания.

Я в ужасе вырвал руку, и хотел было отшатнуться в сторону, но кто-то, стоящий сзади схватил меня за плечо. На мгновение мир покачнулся, смазался, растворившись в красноватой дымке, а затем появилось лицо. Бледное, потрескавшееся, с огромной, зияющей насквозь дырой вместо правого глаза. Велдин… За его спиной виднелись еще двое. Эрст и Свен… Они стояли и смотрели на меня своими пустыми, подернувшимися белой пленкой, глазами, а на губах у них застыли жуткие улыбки, едва скрывающие наполовину сгнившие зубы.

Я рванулся и побежал. Густой, вязкий, словно кисель воздух, тут же толкнул в грудь, попытался сбить с ног, задержать, замедлить. Дыхание  сперло, по спине потекли ручейки пота а в висках ритмично застучали первые, пока еще слабые молоточки. Рывок. Еще один. И еще. С каждым шагом становилось все тяжелее. Ноги подкашивались, запинались, отказывались идти дальше, но страх, жгучими плетьми подгонявший сзади, просто не давал остановиться, упасть…

Улочки кружились в алом круговороте, сменяя одна другую, то тут, то там мелькали неподвижные тёмные фигуры. Их силуэты едва заметно подрагивали, медленно тая в ярких отблесках пламени, беснующегося на руинах погибшего города.  Подрагивали, и кровавыми каплями стекали на серую от пепла мостовую.

Не знаю, сколько все это продолжалось. Миг… Неделю… Жизнь… На какой-то момент мне показалось, что туман города-призрака рассеивается, и сквозь него снова начинает проступать тёмный низенький потолок хижины, но то оказалась лишь чернота кровоточащей мостовой. Вокруг не было ни души. Даже силуэты, до сего момента, преследовавшие меня, куда-то пропали.

- Друг мой, - позади меня прокаркал чей-то скрипучий голос, - Поверь, мы тебе не враги. Мы – лишь следующая ступень вашей эволюции.

Я обернулся. Обернулся, лишь чтобы увидеть еще одну фигуру, от которой, прогрызаясь сквозь обрывки красного сюрко, во все стороны тянулись толстые, черные веревки. Они дергались, сворачивались в кольца, извивались, словно змеи, казалось, даже едва слышно шипели. Мерзкая, покрытая липкой, лоснящейся чешуёй шкура дрожала и поблескивала в свете подступающего пламени. Но еще более странным было его лицо. Обычное, человеческое, живое… Шрам на правой щеке, оставленный чьим-то клинком, щетина, уже больше напоминающая неухоженную бороду, кривая ухмылка, серые, чуть прищуренные глаза. Однако, в нем как будто чего-то недоставало. Индивидуальности? Человечности? Не знаю. Чем дольше я в него всматривался, тем больше мне казалось, что это все фальш… Маска, надетая поверх истинной сущности, для отвода глаз. А под ней… Лицо начало меняться. Таять, стекая тонкими черными струйками по подбородку и щекам. Его отваливающиеся куски, жирными дохлыми жабами шлепали по пеплу каменной мостовой, обнажая гладкую, землисто-серую кожу. На меня смотрела женщина. Когда-то, наверное, невероятно красивая, но сейчас… Под ее пепельными глазами залегали большие, темные круги, некогда алые губы, побледнели и растрескались, густые, рыжевато-каштановые волосы слиплись и спутались, спадая на поникшие оголенные плечи. А вот руки… Их просто не было. Вернее не было кистей. Вместо них копошились и извивались клубки тонких черных змеек, хвосты которых растворялись где-то в красноватой дымке у нее за спиной. В дымке, сквозь которую начинали медленно проступать десятки темных фигур.

- Ты присоединишься к нам? – спросил спокойный, усталый голос.

- Нет! Ты прокляла их! Ты всех их убила! – крик, раздавшийся над самым ухом, заставил вздрогнуть.

Я хотел было обернуться, но внезапно весь мир поглотила яркая вспышка света. Лишь на миг. Но и этого было достаточно, чтобы дома расступились, и мы оказались на большой, залитой светом пламени, площади. Вокруг меня были люди. Воины. Я не мог разглядеть их лиц, но вот сюрко… Плечом к плечу, стояли давние враги – солдаты королевской армии и краснобрюхие, меж ними то тут, то там  проглядывали черные знамена наемников,  белые стяги Сноуфолла, зеленые дубы Аннувина. Стояли и молча смотрели вперед – на две небольшие фигурки перед строем. Одна из них, та, что куталась в серый, потертый балахон, другая – в куртку, которая ей была явно не по размеру.

- Но ты-то здесь! Это ведь что-то значит? Ведь так? – раздался дрогнувший, толи от слез, толи от страха тонкий девичий голосок, - Ты можешь это остановить! Ты можешь нас спасти!

Мир вновь погрузился в густую, вязкую тишину красной дымки, окутавшей небольшую площадь вокруг. Лишь на мгновение. А потом я услышал шепот. Тихий, неразборчивый, угрожающий, он плотной стеной медленно надвигался со всех сторон. А вслед за ним шли тёмные фигуры людей. Меж ними протянулись, длинные, черные змеи, подобные тем, что были на руках у той странной женщины. Они извивались, шевелились, сворачивались в клубки, снова распутывались и тянулись… Тянулись к нам!

- Они именно такие, какими я их себе и представлял, - спокойный уверенный голос, донесшийся откуда-то сзади, почему-то напоминал об Альрете, -  Они наши враги и хотят уничтожить нас. Меня не волнуют их мотивы.

- Так ты будешь с ними сражаться?

- Да. Я буду, - в этот момент черные нити, наконец, дотянулись до нашего строя, и мир вокруг растаял в спасительной, спокойной, мягкой тьме.

***

- Тише – тише, не шевелись, - мягкий девичий голосок, с трудом пробивался сквозь густую, мутную пелену слабости, сковавшую меня по рукам и ногам, - Олвуд, олвуд, вставай! Он просыпается! – каждое  слово гулким, болезненным эхом отдавалось в моей голове.

Все тело… Его будто бы разбили на тысячи осколков, а потом кое-как попытались собрать обратно. Во рту было так сухо, что язык распух и еле ворочался. Живот грызли и рвали изнутри голодные судороги. Я хотел было открыть глаза, но веки сплелись ресницами и слиплись, отвечая на мою попытку лишь неприятной резью. Рука, которая, слава богам, судя по всему, так и осталось на своем  законном месте, противно ныла.

- Лежи спокойно и постарайся расслабиться, - донесся сухой, чуть скрипящий голос откуда-то сверху, - Сейчас Эника принесет воды и будет легче. После гормуза всегда чувствуешь себя, словно вареный, порезанный на куски овощ.

- Что… за дрянь? – с трудом, сквозь приступы дерущего глотку кашля, выдавил я из себя.

- Обезболивающее… Без которого ты бы скорее всего умер от шока, когда я начал  вправлять тебе кость. С такими переломами, - говоривший на мгновение замялся, - обычно руку отнимают по локоть. По крайней мере, эти бездарные олухи из гильдии. Впрочем, операция была действительно довольно сложная, но ты счастливчик – даже пальцы все сохранил.  Да, Эника, протри этому господину глаза и дай немного промочить горло. Я думаю, сейчас он в этом нуждается больше, чем в разговорах.

- Хорошо, Ол, сейчас, - ответил ему все тот же девичий голосок.

На лицо легло что-то мягкое и мокрое. По щекам, шее, подбородку тут же потекли тонкие струйки воды. Я хотел было приподняться, чтобы сбросить с себя эту дрянь, но сил не хватало даже на это. Слава богам, в следующее мгновение она исчезла сама, оставив после себя лишь ощущение липкого, но в то же время освежающего холода.

- Глаза може… - старик на мгновение замолк, а потом шумно чихнул, - Открыть.  Проклятая зима. Угораздило же простудиться. Ты главное быстро их не открывай, а то ослепнешь с непривычки. Эника, притуши лампадку и закрой ставни, если они, конечно, открыты.

Я медленно, осторожно, стараясь как можно меньше тревожить раненную руку, приподнялся на локте здоровой и попытался разлепить веки. Поначалу они лишь противно ныли, и никак не хотели расходиться, но постепенно, по чуть-чуть глаза все же начали открываться.

Вокруг по-прежнему не было ничего. Лишь тонкий лучик серого, промозглого света, с трудом пробивавшийся сквозь щель между толстыми деревянными ставнями напоминал о том, что тяжелый, подернутый красной дымкой, кошмар, закончился.

Тьма медленно отступала, медленно обнажая грязноватое, тесное нутро небольшой каморки, в которой меня положили. Скляночки, вперемешку с мешочками, теснившиеся на небольших полках, несколько все еще дымящихся жировых лампадок, старый, сложенный, наверное, еще во времена Эльрода, очаг, два стула, на одном из которых сидел невзрачный, кутающийся в серую от пыли накидку седобородый мужик, здоровенный пес, мирно посапывающий в углу и довольно симпатичная, черноволосая девушка, смущенно мявшаяся у моего изголовья.

- Сколько времени прошло? – спросил я, смерив мутным взглядом моего невольного спасителя.

- Три дня, - чуть нахмурившись, ответил старик, - кстати, все это время Эника заботилась о том, чтобы ты, нагадивши под себя, не валялся в собственном дерьме. Так, что, думаю, она бы не отказалась от благодарности. Хотя-бы словестной.

- Вот оно что… - я еще раз поглядел на топтавшуюся рядом девчушку, - И как он тебе?

- Кто, он? – чуть замявшись, переспросила она.

- Как кто. Мой хер! – я хотел было засмеяться, но в горле все еще было слишком сухо.

Несколько мгновений, девушка стояла молча, а потом, прикрыв лицо руками, отвернулась  и  торопливо отошла в сторону. Застеснялась чтоли… Нда уж. Видал я барышень и покрепче.

- Шутишь… - задумчиво протянул мой спаситель, - Это хорошо. Значит – жить будешь. Правда, неприятно и недолго, если продолжишь в том же духе.

- Ну а что? Вдруг ей и правда, понравилось? Тогда можно было бы ее по-настоящему поблагодарить! – услышав эти слова, старик неторопливо встал, тяжело опираясь на свой длинный, сучковатый посох, подошел ко мне, и вперился своими белесыми, ничего не видящими глазами.

- Чег… - в следующее мгновение слова большим, царапающим и хрипящим комком застряли у меня в горле. Руку, жгло, разрывало на части, и эта боль вмиг окутала моё сознание тяжелой темной пеленой, медленно, словно старое топкое болото, засасывающей в пучину кошмарного небытия.

- Сучий ты… - прорычал я, пытаясь вырвать руку из цепких лап старика, - Пусти… Понял…

- Так-то, - старик, хищно ухмыльнувшись, отошел в сторону, - Может, все же поблагодаришь Энику?  И извинишься перед ней, а то, знаешь ли, это было весьма обидно.

- Переживет. Да и вряд-ли вы меня спасали по доброте душевной, - ноги еще не держали, потому пришлось опереться на край массивного дубового стола.

- Жаль, - задумчиво протянул бородатый, - Думал, найти с тобой общий язык будет несколько проще. Впрочем, если хочешь сразу к делу – то не будем затягивать. Нам нужна твоя помощь в нескольких деликатных делах. И ты нам поможешь.

-  С какой это радости? - спросил я, мысленно пытаясь прикинуть, что за подлянку мог приготовить мне старик.

- С такой, что гормуз – не только хорошее обезболивающее, но и довольно сильный наркотик, на который ты за три дня довольно крепко подсел. Если бросишь его принимать сейчас, то вскоре умрешь от паралича дыхательной системы.

- Дыхательной чего? Что, Дагор тебя сожри, ты несешь? – я попытался оторваться от стола и сделать шаг вперед, но потерял равновесие и, чуть было со всего размаха не упал на холодный каменный пол.

- Неважно, - как ни в чем не бывало, продолжил старик, - задохнешься, если говорить проще. Так вот, соскочить с него можно, но на это потребуется время и немалое количество гормуза. Предлагаю обмен – ты помогаешь нам, я помогаю тебе избавиться от зависимости и мы оба, довольные собой разбегаемся в разные стороны.

- И что, по твоему, мне помешает прикончить тебя, твою сучку, - слова с трудом продирались сквозь пересохшее горло, - и забрать это проклятое зелье себе? Или попросту купить его у кого-нибудь другого?

- Ну, начнем с того, что не «сучку», а спутницу. Будь с ней повежливее. Я понимаю, что для такого, как ты это…

- Да пошел ты, - перебил я старика, пытаясь понять, куда эти двое спрятали моё оружие.

… довольно трудно, но все-же попробуй, - он, как будто и не обратил внимания на мои слова, - А насчет зелья… Так у меня при себе его нет. Я знаю рецепт и умею готовить. По поводу купить – ну рискни здоровьем, что еще могу сказать. Думаю, ты очень быстро поймешь, что это бесполезно. Ни травники, ни кто-либо еще, не умеют его готовить. По крайней мере – в этой части материка.

Нда уж. Обыграл меня старик везде, где только мог. Похоже, придется за ним действительно, походить какое-то время. Пока не найду способа избавиться от этого дерьма. Но все равно странно. Зачем слепому старику понадобился однорукий «боец», и что это за деликатные вопросы, которые нужно решить… Охх, сучье дерьмо… Чую, этот хрен ведь втянет меня сейчас в какую-нибудь игру, из которой живым потом будет просто не выпутаться. Но с другой стороны, какой у меня сейчас выбор…

- Ладно, выкладывай, что это за дела. А то, быть может, мне проще в петлю сразу залезть,  чем тебе помогать.

- Ну вот, - старик заметно оживился, - говорил же что с тобой можно вести диалог, как с разумным человеком. Но, мы ведь не представились друг другу. Моё имя – Олвуд.

- Ты слепой? – спросил я, пытаясь здоровой рукой натянуть порты. В комнате было не жарко, и холод, просачивающийся с улицы, начинал ощутимо покусывать.

- Может быть да, а может и нет, - задумчиво протянул бородач, - Так как тебя звать?

- Арбейн.

- Ну, будем знакомы. Это, как ты понял – он, указал на девушку, -  Эника.  И так, на будущее – не стоит ее обижать, а не то волк отгрызет тебе не только обе руки, но и кое-что пониже, - зверь, до сих пор мирно дремавший в углу, глухо зарычал, - Надеюсь, что на такие меры идти не придется, и вы всё же поладите.

- А какого вообще ляда ты решил спасать именно меня? И почему тебе не нанять кого-то за деньги? Неужели однорукий ослабший боец для тебя…

- Ценнее, чем любой другой, - перебил меня Олвуд, - Дело в том, что ты – один из немногих,  кто видел настоящее лицо нынешней войны.

- То есть…

- Плен, клетка, пожиратели плоти, убившие твоих друзей, отряд наёмников во главе с темным колдуном. Все еще не припоминаешь? – старик едва заметно ухмыльнулся, глядя своими слепыми глазами куда-то в стену, - Думаешь это так, случайность… Или, быть может, ты и сам понял, что нет, и теперь пытаешься сбежать от этого ужаса? Что ж, в таком случае, прекрасно тебя понимаю. Как понимаю и то, что от таких войн бежать бессмысленно.

Какого… Откуда этот проклятый проходимец вообще узнал о том случае? Кто мог ему рассказать? Не Ральн же ему спиздел. Зараза, вопросов без ответов все больше.

- Да ты бредишь, - рубаха никак не давалась. Проклятая рука болела при каждом неосторожном движении.

- Сам подумай, на кого работали те наемники? И кому понадобилось организовывать тот бандитский лагерь? А ведь он во всем Вестфолке такой не один, - Олвуд нахмурился, - История Эльверенской империи повторяется. И поверь, если она снова дойдет до своего логического конца, ни ты, ни я, ни кто-либо в двенадцати королевствах этого не переживет.

Боги, да этот старик совсем умом тронулся. Нет, конечно, доля смысла в его словах может быть. Все-таки те разбойники были действительно странными ребятами, но все эти сказки про очередное зло, которое угрожает миру и людям... Старый, избитый прием, которым то и дело пользуются короли, лорды и прочие владыки. Гадят в голову малограмотному крестьянину, а тот потом идет умирать за их вполне себе корыстные интересы. Владыки и фанатики...

- Ладно, понимаю. Чтоб это все осознать нужно время, да и, похоже, не тот ты человек, которому интересны пространные рассуждения о судьбах мира. Если говорить конкретно – то твои связи среди наёмников могут быть нам очень полезны. Информация в обмен на спасенную руку – по-моему, это достаточно честная сделка. Как считаешь?

- Будто-бы у меня есть выбор, - сплюнул я, кое-как напяливая сапоги, - Ладно, будь по-твоему. Чем смогу - помогу. Но кто вообще тебе про меня рассказал? И про тот случай, в лесу?

- Сам скоро увидишь, - Олвуд тяжело опустился на неказистый, но с виду крепкий дубовый стул.

Ага. Увижу и заставлю его умыться кровавыми соплями. Чтоб не чесал языком, где ни попадя.

- Вода у вас есть? – горло уже не жгло, но глоток-другой мне бы не помешал.

- Да, да, конечно, - задумчиво протянул старик, глядя куда-то в пол, - Эника, будь добра, дай этому господину флягу.

Девушка, до этого момента стоявшая в сторонке и смотревшая на меня исподлобья, взяла с полки увесистый бурдюк и подошла ко мне. Я попытался было забрать его здоровой рукой, но она неожиданно сделала шаг вперед, приблизившись ко мне почти вплотную, и процедила сквозь плотно сжатые губы: «Не в моем вкусе. Слишком маленький». После этого, не говоря ни слова, толкнула меня флягой в грудь и выбежала из тесной комнатушки.

- Зря ты с ней так все ж, - ухмыльнулся Олвуд, - Девочка не меньше моего поучаствовала в спасении твоей жизни.

- У вас тут пожрать ничего не завалялось, - пропустив слова старика мимо ушей спросил я, - Богами клянусь, если в ближайшее время в моем желудке не окажется добрая свиная отбивная - попробую на вкус твою псину, - зверь, пристально следивший за мной все это время фыркнул. Будто бы понял о чем речь, - и где мое оружие, не в курсе?

- Меча при тебе не было. Видимо, ты обронил его где-то на поле сражения. Что же касается сюрко, кольчуги и шлема - их забрали люди лорда Эллы. А кинжал, как и прочие пожитки - вон, - старик указал на стену комнаты, - в углу сложены.

Никак не могу понять, он слепой, или просто прикидывается. Глаза, вроде-бы как у незрячего, да и ведет старый хрен себя вроде бы подобно слепцу, но... Ему каким-то чудом удалось залатать мне рану, за которую не взялся даже гильдийский лекарь, да и руку ухватил с первой попытки. Ладно, об этом подумаю на сытый желудок, а то живот и впрямь к спине уже липнет.

- Ты уже оделся? - Олвуд вопросительно уставился на меня своими белесыми глазами и, не став ждать ответа тут же продолжил, - Тогда пойдем. Твои друзья сейчас сидят в таверне "Горящий очаг". Там и перекусишь, - он поднялся и медленно, чуть горбясь и опираясь на свою дубовую палку, поковылял к двери. Проходя мимо пса, старик легонько стукнул его посохом по боку. Тот недовольно заворчал, заерзал, и даже, как мне показалось, попытался было цапнуть хозяина за лодыжку, но получив еще один тычок, нехотя встал и лениво засеменил вслед за Олвудом. Я немного задержался, чтобы кое-как напялить воняющую свалявшейся шерстью меховую куртку и вытащить из кучи вещей кошель с деньгами, но после – тоже поспешил покинуть тесную, душную, пропахшую водкой и какими-то странными травами каморку.

Старая, но все еще крепкая дубовая дверь, скрипя и надрывно постанывая своими ржавыми петлями медленно, будто бы нехотя отворилась и в комнату, вместе с ворохом искристых снежинок тут же ворвалось яркое, злое солнце, больно резанув по глазам. Я зажмурился, прикрыл их здоровой рукой, и хотел было выйти наружу, но споткнулся о низкий порожек и, чуть было не распластался на каменном крыльце. Дагор. Не хватало еще тут упасть на только что залатанную руку. Ладно, торопиться не нужно. Эти двое могут и подождать.

Глаза постепенно привыкали к пляске жгучих желтовато-белых бликов, сквозь которую медленно проступали остроконечные крыши домов. На узкой, замызганной, заваленной бочками, ящиками, какой-то нехитрой домашней утварью и просто хламом улочке не было ни души. Лишь где-то вдалеке слышался тоскливый собачий вой, да скрипела раскачиваемая легким, морозным ветерком ставня. Похоже, что жители уходили из города в спешке.

- Лорд Элла планирует остановить натиск Вольрада тут. Или задержать его, хотя-бы на время, пока в столице не заготовят достаточно… Кхе… провизи… , - старик закашлялся и согнулся, опершись на брошенную кем-то повозку. К нему тут же подбежала девушка.

- Наивный дурак, - хмыкнул я, - Даже если от его сил осталось больше половины – против Вольрада ему выставить просто нечего. Кстати, на вашем месте, я бы последовал примеру местных, и убрался отсюда, пока не начался бой.

- Поздно, - Олвуд медленно разогнулся, тяжело опираясь на свой посох, - Краснобрюхие уже осадили город. Выхода отсюда попросту нет. По крайней мере, мне он неизвестен.

Да уж. Как говорил мой давний знакомый – если ты вступаешь в дерьмо, то, как правило, обеими ногами сразу. А сейчас… Похоже, что мы в нем по самые уши. Элла не сдаст город без боя, сомнений в этом никаких быть не может. Кровавый лорд, напротив, не станет медлить. И, вполне вероятно, если королевские войска вступят с ним в схватку, устроит тут второй Рокстон.

Дальше мы шли молча. Я – оглядывался по сторонам, пытаясь прикинуть, куда и как можно свались в случае нападения краснобрюхих, а заодно любовался городом. Несмотря заколоченные ставни, заваленные самым разнообразным хламом улочки и кружащее, словно над свежим трупом воронье, он все еще был очень красив. Приземистая, угловатая, невзрачная, но плотно сбитая северная архитектура уступила место южной, воздушной, стремящейся ввысь, к вольным птицам и лазурному небу. Острые, укрытые красной черепицей крыши, шпили с флюгерами, то и дело поскрипывающими под порывами холодного ветра, колонны, арки,  кое-где виднелись даже резные статуи. Жаль, что вскоре всю эту красоту растопчет беспощадный, закованный в железо и измазанный кровью сапог войны.

Таверна оказалась недалеко. Начищенная до блеска стальная пластина, с вырезанным на ней очагом, лениво покачивалась над маленькой дубовой дверью в небольшом переулке. По пути нам не попалось ни одного человека. Можно было бы подумать, что весь город вымер, если бы не гул боевых рогов то и дело разливавшийся в прохладном утреннем воздухе, да приглушенные крики и команды, доносящиеся откуда-то со стороны привратной площади. Город готовился к обороне.

Внутри было на удивление пусто. Под низким дощатым, пропитанным сажей, копотью и боги знают чем еще, потолком, среди небольших столиков и раскиданных то тут, то там крепких деревянных табуретов, расположились всего-лишь четыре человека. Высокий, худощавый парень с загорелым лицом, мирно посапывающий за стойкой, миниатюрная, вертлявая служанка, пытающаяся навести в зале хоть какое-то подобие порядка и двое посетителей, лениво потягивающих пиво и играющих в старинную настольную игру - превосходство. На голове одного из них виднелась потертая красная повязка, лицо другого скрывал плотно надвинутый капюшон. Ральн и… Дагор меня сожри, где я мог видеть этого второго? Никак не вспомн…

Откуда-то из-за стойки с тихим шелестом вылетела стремительная черная тень, покружила по комнате и села на стол, рядом с незнакомцем. В клюве она держала большую хлебную корку, которую тут же принялась деловито расклевывать. Охотник… Ну конечно. Этот сучий сын разболтал о том случае старику, и, видимо, идея с моим «спасением» тоже принадлежала ему. По крайней мере, предпосылки к ней старому пердуну точно подкинул он.

Олвуд с Эникой  уже расположились за дальним столиком и принялись изучать странного вида книгу, волк невозмутимо лег у пышущего жаром камина, а мне, ничего не оставалось, кроме как кивнуть обернувшемуся в мою сторону Ральну и пойти тормошить задремавшего трактирщика.

- Эй, подъем, - я тронул парня за плечо, но он и не думал просыпаться. Зараза. Ладно, попробуем по-другому, - Именем лорда Вольрада! – рев раскатился по полупустой зале, заставив посетителей встрепенуться и с удивлением посмотреть в мою сторону. Хозяин таверны же и вовсе от неожиданности с грохотом упал на пол, утянув за собой несколько пустых пивных кружек.

- Дагор, нельзя же так пугать, - парень с трудом встал и посмотрел на меня красными заспанными глазами, - Чего надо?

- Пожрать есть? Желательно горячее и мясо, - я кинул на стойку несколько медяков, - А еще хлеба, сыра и пива.

- Маловато этого будет, - задумчиво протянул трактирщик,  разглядывая монеты, - Мясо и хлеб нынче в цене. Королевская армия забрала большую часть моих запасов, так что цены выросли, уж не обессудь.

- Сколько? – нахмурился я, распуская шнурок у кошелька. Денег, полученных от охотника, хватало с лихвой, но излишне тратиться все равно не хотелось.

- Двадцать, - бросил хозяин таверны, с совершенно невозмутимым видом.

- Да ты охренел, парень. С такими ценами, я лучше пойду в гарнизон и похлебаю ихней баланды.

- Семнадцать, - трактирщик заметно напрягся.

Я ничего не ответил. Просто сгреб монеты со стойки и сделал вид, будто бы и вправду собираюсь уйти, но парень вцепился мне в здоровую руку.

- Погодите, что насчет десяти? - в его голосе зазвучали жалобные нотки.

- И не эльдингом больше, - ответил я, выкладывая нужную сумму на стойку. По правде говоря, надуть этого наивного дурачка труда не составило. Клиентов у него в последнее время почти что нет, горожане ведь все разбежались, солдаты конфисковали большую часть провианта, так что он будет цепляться теперь за любой лишний медяк, чтобы свести концы с концами.

- Извини за цену, просто мне самому надо на что-то жить, да кормить жену с детьми, - парень будто бы прочитал мои мысли. Само собой - не все, - Из-за этой проклятой войны, все кто сюда ходил - разбежались. Даже прислуга, и та ушла. Теперь жене, - он указал на девушку, которую я поначалу принял за служанку, приходится выполнять их работу.

Дагор меня сожри, жаль. Я думал, успею с ней покувыркаться, до того, как в городе начнется веселье. Впрочем, раз уж им так нужны деньги, может она и не будет против...

- Зря отец ушел на эту проклятую войну. Собирался за славой и титулом, а нашел там только смерть. Эхх, был бы он сейчас тут...

Он что, хочет меня разжалобить что ли? Дурак, или просто хреново разбирается в людях. Опытный торгаш бы сразу разглядел, что со мной этот номер не сработает. Ну да и Дагор с ним.

- Я бы на твоем месте поискал, где можно спрятать жену и детей, когда начнется штурм города. Если Элла начнет сопротивляться, а он начнет, Вольрадовские псы постараются убить тут всех, кого увидят, так что во время боя на глаза им лучше не попадаться. Да, и давай поживее с заказом, а то мне придется сожрать кого-нибудь из посетителей, - я выложил на на стойку нужную сумму и направился к парням, до сих пор увлеченно игравшим в превосходство.

- Арбейн, давай присоединяйся, третьим будешь! - Ральн приветственно махнул рукой, - А то вдвоем вдвоем она не настолько хороша, как могла бы быть.

Охотник лишь смерил меня своим, пустым, ничего не выражающим взглядом и молча кивнул, привет мол.

- Нет уж, давайте сами, - прокряхтел я, пытаясь сесть на стул так, чтобы не побеспокоить руку, - Мне бы сейчас пожрать, да  и вообще прийти в себя. Что вообще происходило, пока меня "лечил" этот тип?

- Интересное, пожалуй, он сам тебе и расскажет. Поверь, там есть, что послушать. А из неинтересного - краснобрюхие взяли нас в кольцо. Их тут, вокруг города двадцать тысяч, может даже больше. Поговаривают, что вскоре сюда сам Вольрад прибудет, Ральн сделал глоток из неказистой потертой деревянной кружки, - даже как-то жаль оставлять всю эту красоту им, - задумчиво протянул он, - вот бы у нас гильдия сподобилась нанять резчика по дереву, чтоб он нам организовал нечто подобное.

- Двадцать тысяч… На что вообще королева надеется в этой войне. У нее осталось тут две дюжины сотен человек, которых перебьют со дня на день, и тысяч пять в столице. Пора бы подумывать и о капитуляции.

- Ее не будет, - мрачно отрезал охотник, убирая с доски только что убитого им капитана, - Эльроды надеются, что им удастся отстоять столицу и вынудить кровавого лорда пойти на переговоры. Долго держать осаду… - он на мгновение замолчал, глядя на то, как Ральн проводит контратаку и буквально сметает весь северный фланг его армии, - … Вольрад держать просто не сможет. Болезни, отравления, разброд, да и по весне посевную бы не пропустить. В общем, либо у него есть туз в рукаве, либо он будет пытаться брать столицу штурмом. В любом случае все это сейчас не важно. Важно то, что этой войне не дадут закончиться.

О боги, и этот туда – же. Я что, попал в какую-то секту? Олвуд, этот… Они еще и Ральна туда затянули. Ну с ним то понятно, молодой еще – в голову нагадить не трудно. Вопрос, только, зачем им все это нужно, и что за дело они хотят провернуть, раз так активно продвигают такие идеи.

Откуда-то сзади донесся тоскливый, протяжный скрип открывающейся двери, и спустя несколько мгновений к нам за стол подсел Альстер. Из под грязноватого местами покрытого темными, размытыми пятнами сюрко тускло поблескивали кольца кольчуги, в руках - побитый, хоть и начищенный до блеска шлем. Видать, только что от лорда Эллы или со смотра.

- Ты как, в порядке? - кивнул мне созерцатель, стаскивая с головы толстый, подбитый овечьей шерстью, подшлемник.

- Жить буду, - задумчиво протянул я, наблюдая за трактирщиком, собиравшим еду на нехитрый деревянный поднос.

- Вот и ладушки. Парни, вы ему уже рассказали?

- Нет, тебя ждали. Сейчас Ол... кхм... - охотник замолк, глядя на подходящего к столу хозяина таверны.

Боги, ну наконец-то. Еще немного, и я начал бы грызть ножку стула, на котором сижу.

- А вы милсдари, ничего не желаете, - трактирщик расплылся в слащавой улыбке, от одного вида которой мне захотелось пересчитать ему зубы.

- По пиву, и будь добр оставь нас, - ответил Альстер, чуть обернувшись к парню.

- Сию минуту! - трактирщик во мгновение ока рванулся к стойке и тут же вернулся с четырьмя кружками в руках, будто заранее знал, что будут гости. Впрочем, наверняка они не в первый раз тут сидят.

- Олвуд, подойдет и введем его в курс дела, - продолжил охотник, когда хозяин таверны вернулся за стойку.

Становится все интереснее и интереснее. В двух фанатиков, засравших голову молодому парню я еще могу поверить, однако когда об этом же начинает говорить созерцатель, который хоть и идеалист, но далеко не дурак... Возможно, действительно все довольно серьезно.

- Да вы что, сговорились все что ли? - спросил я, закидывая рот кусок хлеба. Еда шла плохо. Видимо три дня полного ее отсутствия все-таки сказывались.

- Быть может - да, - спокойно ответил старик, пододвигая к нашему столу еще один стул, - а может быть, попросту оказались наблюдательнее тебя.

- Ну выкладывайте, что вы там "нанаблюдали", - сплюнул я и попытался протолкнуть хлеб холодным пивом.

- Самое время, - старик обернулся, по всей видимости, убедиться, что нас никто не подслушивает и продолжил, - Экберт давай тогда начнем с тебя, а там уж и я подхвачу.

- История эта началась, по сути, еще летом, - задумчиво протянул охотник, откладывая в сторону игральные кости, - в нашу гильдию поступил заказ на оборотня, ну и я принял его. Дело было в небольшой деревушке на севере. Краснобрюхие ее тогда уже захватили, и во главе гарнизона там стояла одна очень интересная личность. Маг. Или нечто, обладающее магией. С помощью манипуляций он пытался заставить меня сделать работу бесплатно, отдав ему на руки приличную сумму гонорара, а потом и вовсе собирался убить, за то, что я послал его Дагору под хвост. Позже, мне повстречался еще один человек. Его имя, думаю, сейчас не столь уж важно. Он рассказал мне о том, что этот "капитан" скорее всего, действует с определенной целью и не один, и попросил помощи в борьбе с ними, мол, они могут принести очень много зла Вестфолку. Я не поверил, но решил все-таки пойти с ним и посмотреть. Он оказался прав, - охотник на мгновение замолк, отведя взгляд куда-то в сторону, - Мы действительно наткнулись на одного из тех, кто учился управлять существами, которых он назвал "пожиратели плоти". Ты, - он еще раз смерил меня своим холодным, ничего не выражающим взглядом, - тоже видел их. Тогда, в лагере, в клетках. Именно они сожрали твоего друга.

- Это те, бледнокожие, с горящими глазами? - меня от одной мысли слегка передернуло, а еда вдруг настойчиво попросилась наружу.

- Они самые, - кивнул охотник, прикладываясь к тяжелой деревянной кружке.

- Похожие существа, - встрял в разговор Альстер, - напали на нас с Товдиром, да направят его стопы шестеро в свои чертоги, когда мы вели отряд новобранцев в Нордфолк. И это не было похоже на нападение дикой стаи. Ими как будто кто-то руководил. Слишком грамотно они прижали нас, отрезав большую часть отряда от лошадей. Сколько ребят тогда полегло...

- Мне с ними тоже довелось столкнуться, - задумчиво протянул Олвуд, - на севере, недалеко от деревеньки Ривленд. Тогда, пока местное ополчение билось с этими тварями, я сумел подобраться к тому, кто управлял тварями незамеченным и заколоть его. После этого, существа, более не подконтрольные никому, разбежались по округе, - в этот момент мне почему-то показалось, что старик врет. Ну, или не говорит всей правды. Слепой, подкрался со спины к тому, кто руководил ордой из этих чудовищ? Он что, не додумался оставить при себе парочку для прикрытия тылов? Бред какой-то. Ладно, все равно стоит послушать, что они еще расскажут.

- Но это не самая интересная часть истории, - продолжал старик, теребя край серого, замызганного рукава, - Ближе к концу осени я отправился дальше, в Вальдор и мой путь пролегал через Рокстон. До меня доходили слухи, что Вольрад разграбил и сжег город, но я рассчитывал там встретить хотя-бы гарнизон краснобрюхих, если не остановившихся на передышку купцов, да уцелевших местных жителей но... - Олвуд замолк и полез в небольшую дорожную сумку. Спустя несколько мгновений он, достал оттуда небольшой, поблескивающий золотом кругляш, больше напоминавший медальон, и принялся гладить замысловатые рунные узоры, которыми была щедро усыпана его поверхность. Все остальные терпеливо ждали.

- Что "но", - решил нарушить молчание я, чувствуя, как к горлу снова подкатывает комок.

- Погоди немно... - начал охотник, но старик тут же его перебил.

- Ничего страшного, Экберт, я уже все. В том городе солдат не было. Не было вообще никого, кроме этих тварей, да двух чудом уцелевших жителей. Весь гарнизон краснобрюхих погиб. Убит пожирателями. Но, что самое интересное, виноват в этом один из их капитанов.

- Это что же получается? Вольрадцы сами себе в пиво ссут? - не удержался я, - бред какой-то. Зачем им убивать своих?

- Погоди, не перебивай, - нахмурился Альстер, - скоро все сам поймешь.

- Он прямо во время сражения провел ритуал, который во времена войн с мертвыми получил название "память места". В итоге это и породило тварей, появившихся там чуть позже и перебивших весь гарнизон. Веков шесть назад подобные вещи использовались для уничтожения имперских частей. Твари откармливались пойманными в ловушку людьми, а после приходил темный колдун и брал их под контроль. Мне кажется, сейчас мы столкнулись именно с таким случаем.

- Было еще кое-что… - задумчиво протянул Альстер, - Тогда, когда мы полезли выкуривать тхарга… Он говорил со мной. И рассказал, как к нему заглядывал краснобрюхий, пытаясь договориться о том, чтобы тот помог ему и его людям в конце этой войны перебить остатки королевского войска и вольрадовцев. Обещал твари мир между ним и людьми.

- А теперь вспомни, как некоего «капитана» упоминали бандиты из того самого лагеря, - встрял в разговор охотник, - Бьюсь об заклад, тот, кого я видел в начале, тот, что был в городе и у тхарга – это одно лицо. Или организация.

- Погодите, это получается что… - начал, было, я, но Олвуд тут же меня перебил.

- Это получается, что в обычной междоусобной заварушке появилась третья сторона, которая ждет, когда все остальные перегрызут друг другу глотки. Пока она держится в тени и копит силы. Копит, чтобы появиться тогда, когда противопоставить ей будет уже нечего. Причем действует она такими методами, какие привели к краху Эльверенскую империю в свое время, и погубили кучу людей. Да что там, они и сейчас их убивают почем зря. А тех, кого не … - старик стукнул кулаком по столу, - В общем, их надо остановить. Перебить всех, до последней твари, - он на мгновение замолк, опустив свои слепые глаза, а затем тихо продолжил, - пока мы не получили еще одну катастрофу.

В дымном сумраке низенькой залы повисло молчание, нарушаемое лишь ленивым потрескиванием камина, да шуршанием книжных страниц. Охотник сидел и вертел в руках какую-то фигурку из превосходства, Альстер угрюмо уставился в свою кружку, а Олвуд и вовсе смотрел куда-то в стену.

Мда-а-а… Боги, я понимаю, что, конечно, никогда не был добрым человеком, или вовсе праведником, но, втягивать меня в такое – это уже слишком. Что может противопоставить кучка фанатиков с засранными головами некоей таинственной силе, которая наводит шорох по всему Вестфолку? И самое главное, - какого Дагора я тут забыл? По мне, так, как начинается такая заварушка – нужно уносить от нее ноги, как можно дальше.  Целее будешь. Но разве этим вот объяснишь такое. Ральну, быть может... Да и то – не факт. Зараза. Дерьмо. Жопа.

- Надо, наверное… - начал, было, созерцатель, но я его перебил.

- У вас есть план? Схема их организации? Армия? Влияние на короля или кого-то из высоких лордов? Хоть что-нибудь кроме нескольких совпадений, да слухов, что распускают крестьяне, пугающиеся даже собственной тени?

- План… - задумчиво протянул слепой старик, - План у нас есть. Вот только, насколько мы тебе можем его доверить?

- Если не собирались рассказывать – к чему вообще был весь предыдущий разговор?

- Тоже верно, - ответил Олвуд, - Значит так… С чего бы начать… - он снова потер свой медальон, - А, ну да. Для начала нам нужна информация о них, и, чем больше – тем лучше. Альстер попробует разузнать что-то, пользуясь своими связями среди королевской армии и созерцателей. Наверняка, не мы одни заметили происходящее. Вам с Ральном надо попытаться разнюхать хоть что-нибудь среди наемников. Твой приятель сказал нам, что ты лично знаком с Безухим, и вроде бы не последняя шишка у этой братии - значит, сведения добыть вполне можешь. Экберт выведет нас на того человека, который нанял его для убийства адепта и постарается связаться с гильдией охотников. Их навыки и люди могут пригодиться для отлова одного из пожирателей. В конце-концов, чтобы убедить хоть кого-то из владык на время отвлечься от своей войнушки и обратить внимание на эту проблему – понадобятся очень серьёзные доказательства наших слов. Пока – так, а дальше – по обстоятельствам.

Великолепный план. Просто потрясающий, если я правильно понял. Надежный, блядь, как ворот у ворот крепости. Они даже не предполагают, что возможный противник может просто начать устранять их, как нежелательных свидетелей своей кипучей деятельности, что лорды пошлют их к Дагору под хвост, не желая отвлекаться от своих разборок, что это может быть лишь цепью случайных событий не имеющих друг с другом ничего общего.

В этот момент липкий, уже давно просившийся наружу комок, вновь настойчиво о себе напомнил. Сдерживать его сил больше не было, так что я тяжело поднялся, опираясь на крепкий дубовый стол здоровой рукой, и, чуть пошатываясь, медленно поковылял в сторону выхода. Перед глазами все медленно расплывалось, сливаясь в одно цветастое пятно. Живот скрутил приступ острой, боли, рвавшей мое нутро своими маленькими, но острыми, словно бритва цирюльника, коготками. Мир покачнулся, перед глазами мелькнули темные полоски старых досок, а после... Комок вырвался наружу, расплескавшись по ним мутной, сероватой жижей.

Живот постепенно начало отпускать. Боль, терзавшая его изнутри, понемногу отступала куда-то вглубь, медленно втягивая свои коготки. Кое-как разогнувшись, я поковылял обратно, бросив на соседний столик медный кругляш. За беспокойство.

- Это ведь не то, что ты думаешь о нашем плане, - расплылся в улыбке Ральн.

- Оно самое, - сплюнул я, рухнув на свой табурет, - сука, какие ж вы все-таки мудаки. Все.

- Есть идеи получше? - ухмыльнувшись, спросил старик.

- Нет, как в прочем и выбора. Хер с вами, помогу, как говорится, чем смогу, - я замолчал на мгновение, заливая обожженную глотку холодным пивом, - боги, наверное, я тоже мудак еще тот, раз меня угораздило спутаться с вами. Подобное к подобному...

- Еслиб не мы, - начал было охотник, но я тут же его перебил.

- Знаю. Лишился бы руки. Но, как случилось, так случилось, не будем об этом.

- А ты правда из черных вестников? Тех самых, про которых байки да сплетни ходили в свое время, - Ральн смерил меня недоверчивым взглядом.

- Перефразирую вопрос, - встрял в разговор Олвуд, - Насколько близко ты знаком с Бротвином Безухим и что сможешь выудить из него, при случае?

- Да, из них самых. Понятия не имею. Мы не виделись с ним больше десяти зим, если не считать короткую встречу в Рокстоне, так что, что задумал старый пес войны - я не знаю, и насколько он мне это доверит - тоже. Обычно подробности заказа знает только главный исполнитель, да и то - далеко не все. Особо не обольщайтесь.

- Нам полезна будет люба... – старик не договорил. Его прервала громко хлопнувшая дверь и шумно ввалившийся вслед за густым клубом пара солдат.

- Господин… Альстер… - боец запыхался и говорил с большим трудом, проглатывая окончания слов, - Вас Элла… Вызывает… Срочно!

- Что случилось? – нахмурился созерцатель, смерив взглядом незваного гостя.

- Вольрад. Явился. Под стены города, - выпалил солдат, тяжело привалившись к стене.

В густом сумраке таверны повисло гнетущее молчание.

- А я уж думал пару дней мы еще поживем, - ухмыльнулся Ральн, - вот ведь сука.

- Может и поживем, кто знает, - ответил ему Альстер и повернулся к солдату, - ответь лорду Элле, что сейчас буду.

- Слушаюсь, - боец тут-же скрылся за дверью.

- В общем так, - хлебнув пива продолжил созерцатель, - ежели выживем, то встречаемся в таверне "Пьяный гусь" в Эвенфолле. Ищите ее в грязном проулке, в мастеровом квартале. А если нет... То надеюсь кому-нибудь другому, - он встал, натягивая подбитый овечьей шерстью подшлемник на голову, - повезет больше чем нам.

- Мне тоже пора, - вскочил Ральн, - сейчас наверняка всех бойцов на стены выводить буду...

- Погоди-ка, - встрял я, - Эй, Альстер, мы разве не отработали должок тогда, в битве? Может освободишь его уже от необходимости таскать эти королевские тряпки?

Созерцатель на мгновение замялся, а потом махнул рукой.

- Дагор с вами, от службы свободны, оба. Ральн, сдай доспех и оружие квартирмейстеру, авось без формы краснобрюхие посчитают тебя за местного и не тронут, ежели возьмут город. И постарайтесь выжить, когда они пойдут на штурм, - с этими словами он хлопнул дверью, скрывшись в ...

- Пойдем, что ли, тоже посмотрим на этого хваленого Вольрада, - бросил я ральну, прикладываясь к полупустой кружке, - Никогда высокого лорда вживую не видел, а тут такая возможность.

- "В мертвую", стало быть, видел, - ухмыльнулся парень, нервно теребя тряпицу, прикрывающую выбитый глаз.

- Не целиком. Только голову.

- Сука, - Ральн явно не ожидал такого ответа, - Это вы с Бротвином...

- С черными вестниками, - хмыкнул я, глядя на задумчиво уставившегося в пустоту старика, - ну бывай, дедуля. Дадут боги, увидимся еще.

- Ага, - отстраненно пробормотал Олвуд не отвлекаясь от своего интересного и, несомненно важного занятия.

- А я, пожалуй, с вами, - бросил охотник, вставая и направляясь к выходу из таверны, - тоже любопытно поглядеть, что ж там за Вольрад такой. Как-никак по его вине мы тут сегодня все и собрались.

Улица встретила нас вихрящимися осколками снежинок, горным хрусталем играющими в лучах яркого, но по зимнему холодного солнца, пением боевых рогов и отдаленными криками, гулким, угрожающим эхом, мечущимися по опустевшему городу.

Шли молча. Охотник, по всей видимости думал о предстоящем деле, а Ральн, наверняка, пытался представить что мы творили в те дни, когда Безухий был лишь главой маленького, но довольно известного отряда наемников. Эхх, золотые, были ведь времена. Мы кочевали по всему Вестфолку, да и не только, выполняли денежные заказы, на выручку месяцами драли шлюх в тавернах, а как все просаживали, отправлялись на новое дело. Никто и не думал, в общем-то о завтрашнем дне. Жили здесь и сейчас, причем на самую, что ни на есть, широкую ногу.  Про грандлорда, я, правда, парнишке соврал. Заказ на него был, вот только голова засранца так и осталась на его же плечах, а все вестники, что согласились участвовать в таком рисковом предприятии, сгнили в подземельях Нордфолка. Обратно вышел только Бротвин, да и тот -  изуродованный и без ушей. Хорошо, что в том дерьме я участвовать отказался, однако из-за этого наши с ним пути-дорожки. Его пошла в гору, а моя - во всем хорошо известное место. Помотался с несколькими вольными отрядами, продавая свой меч за гроши, просидел несколько лет в лесах, строя из себя бандита с большой дороги и пытаясь выловить хоть сколько-нибудь приличную добычу, а потом и вовсе пристроился в стражу этого проклятого Рокстона... Эх, Дагор меня сожри, если так подумать, то я один из последних вестников ведь остался. Тех самых, настоящих, которые наводили ужас на мелкую и среднюю знать, тех кого не гнушался нанять даже король, тех, про кого сложили легенду, что сих пор будоражит весь север! Померли парни... Кого зарезали во сне, ради дорогих побрякушек, кто спился, кто от бабы подхватил заразу, а кто стрелу в колено поймал. Женитьба для солдата удачи равносильна смерти. Очень скоро он обзаводится добром, жирным брюхом, спиногрызами и вечно ноющей бабой, выпивающей из старого пса войны последние соки. Бесславный конец для славных парней... Хорошо, хоть Арбейн так не закончит. Как угодно, но только не так. Еще не совсем выжил из ума... Дагор. Видать действительно старею, раз в голову лезут мысли о былых временах, старых товарищах и смерти. Старею и расклеиваюсь, как кинутый всеми бойцовый пес. Вот только у него еще остались зубы и грызть врагов он не разучился, да и в мире этом еще полно золота, за которое можно посражаться. И, сучье семя, сражаться я буду, покуда будут хорошо платить.

Ветвистые, узкие, заваленные различным хламом улочки, наконец, закончились, слившись привратной площадью, окруженной низенькими серыми домиками и черной громадой стены. На парапете виднелись немногочисленные синие сюрко королевских солдат. Люди стояли. Стояли и молча смотрели туда, на другую сторону, где ревели десятки, а то и сотни боевых рогов, сливаясь в один монотонный бушующий океан воя, волны которого то и дело перехлестывали через острые зубцы городской стены, падая и разбиваясь о грязные камни мостовой.

- Боги, - пробормотал Ральн, невольно кладя дрожащую толи от холода, толи от страха руку на рукоять меча, - Сколько же их там?

- Пятнадцать тысяч, - бросил охотник, не сбавляя шага, - может чуть больше. Добрая половина севера собралась под знаменами кровавого лорда, а сегодня - и под этими стенами. Скажи еще богам спасибо, что не больше.

- Скажу, когда мы выберемся из этой жопы живыми и целыми, - сплюнул парень, - Не помню, чтобы краснобрюхие в Рокстоне кого-то щадили.

- Пошли уже, - встрял в разговор я, пытаясь поменьше беспокоить поврежденную руку, - а то все веселье пропустим. Мне вот, например, очень любопытственно послушать, что скажет Вольрад этому королевскому петуху, и что он ему ответит.

- Тебя послушать, так ты искренне ему симпатизируешь, - ухмыльнулся охотник.

- Симпатизирую я тому, кто платит. Но вот восхищаться им, как полководцем и властителем… Это да, водится за мной такой грешок. Не просто же так, краснобрюхие рвались в бой, крича его имя, и подыхали с ним же на устах.

- Вы там уснули? – прервал нас Ральн, уже вовсю карабкавшийся на парапет по узкой, крутой лестнице. Зараза… Мне с моей рукой по ней влезть будет трудновато. Но попробовать стоит. Не расспрашивать же потом у парней, что там да как.

Подьем дался тяжело. После трех дней голодовки, да еще и со сломанной рукой, которая то и дело начинала пульсировать тупой, ноющей болью, медленно разливавшейся по истощенному телу. Но оно того стоило.

Кое-как вскарабкавшись на парапет, я кивнул бывшим сослуживцам и подошел к острым зубцам стены. То, что расстилалось за ними... Это нельзя было назвать ни океаном, ни морем, ни толпой. Самая настоящая армия, ни в какое сравнение не идущая с королевским сбродом. Тысячи шапелей, стройными рядами поблескивающие в лучах яркого утреннего солнца, десятки алых штандартов с вышитым на них белым орлом, горделиво вздымающиеся над аккуратными шеренгами солдат, сотни коней, укрытых красными попонами. А за всем этим пугающим, но, в то же время и завораживающим великолепием - огромный, растянувшийся до узенькой, темной полоски леса, едва виднеющийся на горизонте, лагерь.

- Пятнадцать тысяч, - съязвил Ральн, косясь на охотника - половина, сука, севера? Боги, да их тут в целая орда. Если они пойдут на штурм, город не продержится и полтени!

Экберт ничего не ответил. Лишь молча сложил на груди руки, наблюдая за людьми внизу.

- Дагор меня сожри, мы не можем потерять этот город сейчас, понимаешь? Не можем! - донесся откуда-то справа низкий, скрипучий голос, - столице нужно время, чтобы собрать припасы взамен тех, что мы не довезли.

- Милорд, при всем почтении к вам и вашему титулу, - на последнем слове другой говоривший сделал особый упор, - мы не удержим этот город больше дня, если войска краснобрюхих примутся  за него. А ведь там тридцать тысяч бойцов и они примутся, поскольку Вольраду нужно как можно быстрее осадить столицу. Я конечно не настолько хорош в военном деле, как вы, но на вашем месте - воспользовался бы лазом из цитадели, и вывел бы из города столько солдат, сколько это возможно. Если вам важно мое мнение, то их мечи нам куда больше будут полезны во время осады Эвенфолла. А тут они лишь бесславно солдат свои головы, даже не выиграв вам времени.

Я обернулся. К нам торопливо приближались две фигурки, протискиваясь между нестройными рядами королевских бойцов: низенькая - Эллы и высокая – созерцателя.

- У нас есть стены и две тысячи человек. Если правильно организовать оборону, то мы можем выдержать не один штурм, дав тем самым время королеве подготовить столицу должным образом, - лорд размахивал руками и чуть ли не срывался на крик, - Этот город укреплен куда лучше Рокстона, и тут ему придется обломать свои проклятые зубы.

- Люди устали. Многие уже не могут стоять на ногах. И это я не говорю о раненых, - возражал ему Альстер, - а там - по пятнадцать человек на каждого нашего. Неужели вы думаете, что с такими силами мы сможем удержать этот проклятый город? Мне так не кажется. Скорее уж он станет нашей общей могилой.

- Войны выигрывались и при луч...

На поле затрубил боевой горн. Затем еще один. И еще. Их густое пение расплескалось по притихшему полю, переплелось, и тяжелой волной обрушилось на дрогнувших защитников крепости. Строй пехоты врага пришел в движение. Под зычные команды "марш, марш, марш", солдаты краснобрюхих начали медленно, будто бы красуясь перед смотрящими на них со стен людьми, расходится в стороны, образуя широкий проход. Затем, на мгновение все умолкло. Казалось, мир вокруг застыл в  ожидании чего-то грозного, но в то же время величественного и прекрасного.  Унялся даже ветер, то и дело вывший по своей печальной жизни в пустых проулках за нашими спинами. Только прозрачный утренний воздух тихо звенел, от скопившегося в нем напряжения.

Лишь на миг. А затем запели трубы. Их переливчатое, журчащее пение буквально разорвало на части вязкий туман безмолвия, окутавший сверкающую округу. Раздались невнятные выкрики, сначала одиночные, а затем все больше, и больше, и больше глоток выкрикивали одно и то же слово: «Во-рад, во-рад, во-рад». Рев толпы заполнил собой всю округу, раздавив и вытеснив своей тяжелой, грозной тушей все остальные звуки. Люди вскидывали оружие вверх и оборачивались, чтобы хоть краем глаза увидеть человека, только что въехавшего в проход между солдатами. Высокий, статный, на вороном жеребце, он был облачен в обычные солдатские доспехи, и лишь красный, расшитый золотой каймой плащ выдавал в кого-то большего, нежели простого бойца. За ним следовала процессия, открывали которою пять всадников, несущие знамена с белым орлом на алом фоне, а после – ехали все лорды севера, которых самозваному правителю удалось собрать под своими стягами.

- Боги… - прошептал Альстер, втиснувшийся между соседними зубцами, - Действительно явился… Да чтоб его Дагор сожрал.

Человек тем временем поравнялся с краем строя краснобрюхих и вскинул руку. Толпа тут же умолкла, а всадники, следовавшие за ним, встали как вкопанные. Он же, неторопливо стянул со своей головы шлем, дав седым прядям волос расплескаться по алому шелку плаща, отдал его рядомстоящему герольду и молча уставился на тот участок стены, где развевался королевский штандарт.

- Лорд Вольрад, - произнес глашатай Эллы, следующий всюду за ним по пятам, - От лица королевы и лорда...

- А у лорда язык отсох чтоли? Или он мозоль на нем натер, вылизывая манду королеве? - глухой, низкий голос раскатился по притихшему полю.

- Будь моя воля, - спокойно ответил Элла, - Я бы лично вздернул тебя на суку, как изменника. Но так уж вышло, что моя повелительница хочет заключить с тобой мир, и возложила она эту ношу именно на меня.

- Мир? - удивленно переспросил Вольрад, - да, мы заключим мир. Заключим! – его голос напоминал рев рассерженного льва, - Когда она лично ответит за те четыре года нищеты, в которых утопал наш народ, пока она закатывала один пир за другим! – толпа за спиной кровавого лорда начала одобрительно гудеть. Кое-кто из солдат начал стучать клинком в щит, - За Эдельсхайм. За тех людей, кого она словно скот, вместе с землей продала Кайденвелльскому князю, когда ее лизоблюды прожрали последние деньги из казны. За братоубийственную войну, которую она развязала, после того, как я высказал мысль, что такому правителю не место на троне Вестфолка. Когда ее выволокут на королевскую площадь, разденут и забьют камнями, а ее прихвостней утопят в канавах с помоями, только тогда мы заключим мир! – строй краснобрюхих заревел и заворочался, словно только что разбуженный зверь. Люди вскидывали пики, били в щиты, а воздух гудел: «Во-рад, во-рад, во-рад!». Казалось, сейчас, распалившиеся люди плюнут на строй, приказы, командиров и подгоняемые жгучей, нестерпимой злобой, кинутся в атаку, но тут кровавый лорд поднял руку.

Тишина. Она во мгновение ока затопила все вокруг, окутала своим плотным туманом, сковала умолкнувших солдат. Лишь далеко, в сверкающей снежной степи все еще гуляло эхо, раз за разом повторявшее имя кровавого лорда.

- Элла, - выдержав паузу, снова заговорил Вольрад, - ты прекрасно знаешь, что мы возьмем этот город, и возьмем его быстро. Но я не хочу смерти своих людей, и твоих, кстати, тоже. Мы все – народ Вестфолка. И негоже нам  лишний раз окроплять его землю кровью его же воинов. Потому, я предлагаю тебе сдать город без боя. Мы пропустим твоих людей и даже оставим вам оружие, с тем условием, что вы покинете ряды королевской армии и отправитесь в свои земли. Я знаю о твоей связи с королевой, а потому не прошу тебя присоединиться к нашему войску, но подумай сам, стоит ли мимолетное увлечение жизней сотен отцов и сыновей, которые смогут вернуться к своим семьям живыми и здоровыми?

- Милорд, - снова начал Альстер, - послушайте, мечи этих солдат будут куда нужнее нам в сто…

- Город. Останется. В руках короны! – перебив созерцателя, громко сказал Элла, - А ты, краснобрюхий урод, обломаешь зубы об наши стены. Больше мне сказать нечего. Переговоры окончены, - он повернулся, и принялся спускаться со стены. Глашатай и Альстер отправились следом.

- Что ж, ваш лорд сделал свой выбор, - Вольрад окинул взглядом притихших бойцов на стенах, - Люди, вы все слышали сами. Он ни во что не ставит ваши жизни. Так подумайте же – хотите ли вы сражаться. Сражаться за того, кто предал вас, предал народ и предал Вестфолк! Или, быть может, вы хотите сражаться за тех, кто за четыре года умудрился довести нашу страну до братоубийственной войны? Подумайте. Я понимаю, что все вы давали клятву, служить верой и правдой и от такого отрекаться нелегко. Но вы давали ее короне, а разве может носить ее правитель, повернувшийся спиной к своему народу? Подумайте, и, если решите, что вам нужен сильный, процветающий Вестфолк, в котором ваши семьи будут жить в достатке, а у вас пропадет нужда обнажать меч против родной крови – спускайте штандарт и открывайте ворота. У вас есть ровно день. Не более и не менее. Завтра, в это же время мы пойдем на штурм и убьем всякого, кто решить встать у нас на пути.

Он одел шлем, повернулся и медленно поехал меж рядов своих солдат в сторону лагеря. Рога краснобрюхих затрубили отход.

- Ну, вот и окончен спектакль, - задумчиво протянул Ральн, - Завтра этот город превратится в еще одну бойню.

- Что ж, у нас есть еще почти дюжина теней, чтобы как следует напиться, - хмыкнул я, глянув на помрачневшего охотника, - Нехорошо участвовать в резне, на трезвую голову.

- А мы и не будем, - сплюнул Экберт, - Идем. По дороге всё разъясню.

Мы принялись пробираться к лестнице мимо молчаливых, мрачных солдат. На их лицах трудно было прочитать какие-либо эмоции кроме тупого отчаянья и, слегка просвечивающей сквозь него злобы. Злобы на того, кто всех  их приговорил. В который раз я уже вижу это выражение? Третий? Четвертый? Десятый? Дагор его знает. Все то время, что мне пришлось путешествовать вместе с остатками отступающей королевской армии, оно не сползало с угрюмых рож бойцов. Некоторые осторожно, стараясь, чтоб их не услышал кто-то из созерцателей, поговаривали о дерезтирстве, другие и вовсе о том, чтобы примкнуть к краснобрюхим. Мол, пусть даже жизнь у них и не сахар, но они хотя-бы сражаются за действительно достойное дело. Что ж… Сейчас для защитников короны настал момент истины, впрочем, как и для лорда Эллы. А нам нужно валить отсюда, подобру-поздорову. Надеюсь, Экберт не пиздит, и у него действительно есть план.

Кое-как спустившись со стены, я принялся нагонять своих спутников, успевших уже свернуть в один из боковых проулков. Шли быстро и молча, продираясь сквозь пустынные улочки притихшего города. Вокруг не было ни души, разве что черные провалы окон, провожали нас своими завистливыми, и немного раздосадованными взглядами.

- Значит так, - бросил охотник, не сбавляя шага, - Я, надеюсь, не один слышал, как Альстер говорил о подземном ходе, ведущем за пределы города и осаду краснобрюхих. Так вот, он нам его покажет, и мы уберемся отсюда до того, как начнется бойня. Надеюсь, что он тоже. Не хотелось бы потерять такую важную фигуру.

- Что, вот так, сука, просто? – сплюнул Ральн, - Когда у них каждый человек на счету, Элла даст трем, не самым плохим воинам просто уйти?

- Двум, - поправил я парня, - Боюсь, мне будет крайне неудобно в ближайшие пару месяцев махать мечом.

- Неважно. План все равно – дерьмо паршивой суки.

- О том, что Элле можно попросту ничего не говорить, ты конечно-же не подумал, - огрызнулся Экберт, - Альстер, с его связями… Нет смысла объяснять дальше.

Одноглазый ничего не ответил. Лишь неопределенно хмыкнул и прибавил шагу.

До таверны мы добрались быстро, благо идти было недалеко. Внутри было все так же пусто, разве что старик с девкой, корпели над книжкой за дальним столиком.

- Собирайтесь, - стараясь не слишком привлекать к себе внимание, сказал парочке охотник, - Мы уходим. Сейчас.

- Неужели они все же решили? – поднял голову Олвуд, - И когда?

- Завтра, с рассветом. Ежели солдаты не решат сдать город сегодня.

- Дагор, я уж думал лорд Элла окажется умнее. Ладно, Эника, - он тронул девушку за плечо, как будто пытаясь, убедится, рядом она или нет, - пошли, соберем вещи.

- Мы к Альстеру. Надеюсь он…

- Уже уходите, - трактирщик внезапно возник за нашими спинами, - Куда? Что слышно? Будут брать штурмом?

Я повернулся, смерил дрожащего со страху хозяина таверны взглядом, взял его здоровой рукой за плечо, и мягко, но настойчиво оттащил в сторону. Он, не сопротивлялся, но, судя по мокрому пятну, появившемуся на простых льняных штанах, кажется, обмочился. Странно, на первый взгляд он выглядел покрепче, да похрабрее…

- Послушай, парень, - я улыбнулся всеми зубами, что еще оставались у меня во рту, - завтра тут начнется кровавая бойня. Краснобрюхие пойдут на штурм и не оставят в городе ни души. После, они, конечно, поостынут, но в первый день – зарежут тебя и твою бабу, словно свиней глазом не моргнув. Потому, бери ее и ищи самый темный и дальний угол, какой вообще сможешь. Забейся в него и молись. Молись, парень, всем богам, каких вспомнишь. Можешь даже новых придумать, если считаешь, что они тебе помогут. Молись, чтобы ни один краснобрюхий даже краем глаза не увидел вас. Но, если ты сейчас вздумаешь увязаться за нами, то в следующий раз мы твоей бабе принесем яйца, нанизанные на веревочку, в качестве талисмана. Думаю, не стоит объяснять, чьи они будут. Все понял?

Бледный, словно мел, трактирщик молча кивнул.

- Хороший мальчик, - я потрепал его по волосам, а затем положил ладонь на грудь, и со всей силы толкнул, отправив парня облизывать пол, - а теперь пшел отсюда. И чтобы на глаза нам больше не попадался.

- Умеешь же ты с людьми договариваться, - хохотнул Ральн, - прям талант.

- А то, - хмыкнул я, - В конце-концов подслушивать чужие разговоры, как это, бишь… О, вспомнил. Не-куль-тур-но.

- Точно, - одноглазый плюнул в сторону спешно ретирующегося трактирщика, - пойдем, а то время с ним только теряем.

До площади мы добрались быстро, благо идти было недалеко. Городок вообще был небольшой, чуть ли не меньше Рокстона. Вряд-ли Вольраду понадобится много времени, чтобы полностью занять его. Надеюсь, к тому моменту, нас в нем уже не будет…

Как это ни странно, но перед ратушей народу почти не было. Лорд  Элла, созерцатель и еще какой-то солдат. Странно, конечно. Обычно за этим толстым хреном ходил с десяток его персональных охранников. Небось, поставил всех своих сейчас на ворота, чтобы солдаты королевской армии не натворили глупостей. Значит, не такой уж и дурак. По крайней мере, понимает, в какой сейчас жопе.

- А это кто такие, - уставился он на нас, когда мы подошли достаточно близко, - твои информаторы, что-ли?

- Да, милорд, - Альстер смерил нас своим холодным, ничего не выражающим взглядом, а затем бросил не терпящим возражений тоном, - И с вашего позволения я отлучусь, чтобы с ними переговорить.

- Позволяю, - ответил Элла, и тут же потерял к нам интерес, начав что-то тихо обсуждать со своим солдатом.

- Вы какого хрена тут забыли? – полушепотом сказал созерцатель, - Хотите, чтоб он и вас на стены загнал?

- Как раз таки нет, - ответил охотник, косясь на лорда, который, как мне показалось, пытался подслушать наш разговор, - Нам надо покинуть горо…

- Я понял, о чем ты. Проход будет, но приведите сюда старика и девку. Без них все дело накр…

- Милорд! Милорд! – отчаянный крик оборвал Альстера на полуслове, - Милорд… - солдат подбежал к Элле и на секунду замолк, пытаясь перевести дух.

- Чего те…

- У ворот  бойня. Войска взбунтовались и перебили всех ваших людей… - солдат закашлялся, - в городе бои. Верные короне остались еще у южной и северной башен. Но их слишком мало, им не пробиться сюда. Краснобрюхие…

- Что? Говори, - лорд схватил бойца за плечи и попытался как следует встряхнуть.

- В городе… Они уже в городе!

На мгновение над площадью повисло молчание, в котором едва-едва можно было разобрать звуки боя, долетавшие сюда от городских, в которых еще оставались верные короне бойцы. Но и они начинали тонуть в медленно нарастающем реве. Реве, раз за разом, повторявшим лишь одно слово. Марш.

- Нет… Это невозможно… - прошептал Элла, ошалело глядя на немного пришедшего в себя бойца, - Невозможно! – крик тут же растворился в гудящем от напряжения воздухе.

Погодите, я ведь это уже… Дагор…

- Быстрее. Бегите за Олвудом и Эникой. Краснобрюхие уже скоро будут тут, и мы не сможем ждать вас долго, - рявкнул созерцатель, - Милорд, вам нужно покинуть город. Идемте, мои люди вас выведут. Арбейн, - он повернулся ко мне,  - Давай за нами, покажу тебе проход. Потом, по возможности, дождешься парней, - созерцатель кивнул в сторону убегавших охотника и Ральна, - Догоните нас уже под землей.

- Ага, чтобы потом меня вместе с ними скрутили краснобрюхие? - хмыкнул я, размышляя о том, хватит ли у старика ума прихватить, заодно, и мое барахло. Не очень-то хотелось скакать до столицы с почти голым задом, - Ладно, идем.

Внутри ратуши было темно. Свет, с трудом пробивавшийся сквозь маленькие, затянутые мутной пленкой бычьего пузыря, окошки,  не мог развеять густой, пропахший холодом, сыростью тухлятиной мрак. Похоже, в последний раз тут были несколько дней назад, если не…

Из глубины комнаты вынырнули еще два солдата в синих сюрко. Элла потянулся, было к оружию, но Альстер тут же его остановил.

- Свои, - коротко бросил он, - они выведут вас. Идите. Я догоню.

Лорд кивнул и, вслед за солдатами, скрылся в душной тьме, окутавший большую залу.

- Так, смотри сюда, - тронул меня за плечо  созерцатель, - вон видишь – он указал на небольшую темную палку возле двери, - этот засов полностью отлит из металла. Он основательно задержит краснобрюхих и даст вам время добраться до меня. Я же буду ждать вас в туннеле. Там есть место, где его можно обрушить…  В общем, если не успеете - не обессудьте. Моя первостепенная задача сейчас – спасти задницу лорда, а не ваши.  Лаз в дальнем углу комнаты, за большим шкафом. Не ошибетесь. И еще… - он вытащил откуда-то из тьмы небольшой самострел и взвел его, сунув мне в руку небольшой, но увесистый болт, - надеюсь,  тебе не понадобится или, в крайнем случае, ты сможешь им воспользоваться, несмотря на увечья. Ладно, - созерцатель похлопал меня по плечу, - дадут боги – свидимся еще.

- Само собой ты увидишь еще мою противную рожу, дружище! - хохотнул я, прислонясь к дверному косяку, - Ты ведь мне еще денег должен, и немало…

Альстер буркнул что-то вроде: «наёмники – ни стыда, ни совести» и скрылся в глубине помещения, оставив меня наедине медленным, но неотвратимо надвигающимся временем. Временем, когда на главную площадь ступит первая нога краснобрюхого. Не думаю, что они нас убьют… Но снова на допросе определенно сидеть бы не хотелось. Могут ведь и до пыток дойти…

Мгновение тянулось за мгновением. Гул, доносящийся со стороны центральной улицы, все больше нарастал, как нарастал и мой соблазн плюнуть на всех, приладить на дверь засов и кинуться следом за созерцателем. Дагор, еслиб не этот проклятый старик, подсадивший меня на свое дерьмовое снадобье… Я бы даже не раздумывал. Они мне никто, я им – тоже. Пусть  выкручиваются сами, как хотят. А может Олвуд мне просто пиздит? Может,  нет никакой зависимости, а он просто хочет удержать меня на коротком поводке, благодаря блефу?  Зараза. Это может быть похоже на правду, но, если есть хоть малейший шанс… Нет, проверять пока совсем нет желания. 

«Марш, марш, марш!» - раздавалось уже совсем близко. Не успеют наши. Их могли и вовсе уже схватить. Сомневаюсь, что краснобрюхие, решив красиво пройтись по главной улице, не отправили отряды, обыскивать остальной город.  Так или иначе, они совсем скоро будут здесь и надо что-то решать. Прямо сейчас.

Я покосился на тяжелый, стальной засов, аккуратно прислоненный к толстому дверному косяку. Управлюсь ли с ним одной рукой. Дагор его знает. Надо попробовать, пока солдаты красного лорда не добрались до площади. Наемник, старик и охотник… Парня, разве что, жалко. Самый толковый, из всего того сброда, что набрал Бротвин. Ладно, дальше медли…

«Взять! Взять их живыми!» – крик, донесшийся из узкого проулка, где совсем недавно скрылись Ральн и Экберт с трудом продрался сквозь густое, гудящее марево, плескавшееся на площади.

И тут я увидел их. Вся четверка вместе с волком и громко каркающим вороном, нагруженная какими-то мешками, вывалилась на главную площадь и рванула к ратуше. Спустя мгновение из того же проулка выскочили и вольрадцы. Не меньше дюжины воинов, облаченных в шлема и кольчуги тяжелой поступью бежали следом.

Я схватил арбалет, и зажав его между  подмышкой и косяком, попытался засунуть болт в желобок, но тут покалеченную руку прострелила острая боль, мгновенно расплескавшаяся по всему телу. В висках застучали неприятные, увесистые молоточки, дыхание перехватило, а перед глазами встало цветное, шершавое марево.  Тяжелая дура выпала и грохнулась об пол, тихо тренькнув спустившейся тетивой. Сука…

Привалившись к старому дубовому косяку, я попытался отдышаться. Холодный воздух, с трудом пробивавшийся в затхлую духоту ратуши обжег глотку. Боль немного утихла, а в глазах начало прояснятся. Прямо передо мной промелькнула тень, затем еще одна и еще. Четвертая захлопнула дверь и заорала, что было мочи: «Засов, скорее!»

Рука сама собой коснулась холодного металла, рывок, глухой стук. Мир перед глазами качнулся и завалился назад. Удар. Темные доски потолка вспыхнули цветными пятнами. Вспыхнули, и начали было медленно проваливаться в черную, холодную пустоту, но тут прямо над ухом раздался крик: «Дагор тебя сожри, вставай! Потом полежать успеешь! Эника, помоги его поднять! Осторожно и медленно. Повязку не трогай, а не то он сдохнет от болевого шока!» Чьи-то руки схватили меня, рванули вверх и поставили на подкашивающиеся ноги.

- Где проход, – из мрака вынырнуло лицо старика, - Говор…

«Бом» - глухой стон дерева всколыхнул затхлый воздух под низкими потолками старой ратуши, - «Бом, бом, бом». Краснобрюхие ломились внутрь.

- Доски крепкие, но петли, боюсь, долго не выдержат, - донесся из колыхающейся тьмы голос Экберта, - Что с ним?

- Истощение, болевой шок, или Дагор знает что еще. Нужен осмотр, а у нас нет на это времени. Нужно уходить. Прямо сейчас! Где проход! – Олвуд встряхнул меня, и искалеченную руку снова прострелила нестерпимая боль.

- Там… В дальнем углу… - хрип липким комом застрял у меня в горле.

- Сука, они тащат таран, - крикнул Ральн, прорубивший тонкую, мутную пленку, закрывавшую маленькое окошечко, - Мы либо уйдем сейчас, либо отправимся к Дагору под хвост!

- Где?! – крикнул прямо в лицо старик, - Говори!

- За большим шкафом… - выдавил из себя я, и безвольным мешком повис на руках у державшего.

- Ральн, отдай вещи Энике и хватай своего дружка. Экберт – пойдем, поможешь со шкафом. Быстрее, пока краснобрюхие сюда не вломились.

Мир снова покачнулся, а затем над ухом раздался хрип одноглазого: «тебе никто никогда не говорил, что жрать надо меньше?»

- Да пошел ты, - вяло огрызнулся я, кое-как пытаясь переставлять ноги. После удара в голове все гудело, а в горле стоял липкий, отвратительный ком, то и дело, просившийся наружу.

- Мы нашли его. Скорее! – крик Олвуда прервал нашу перепалку, - Ральн, не стой столбом, тащи его сюда!

Меня снова куда-то поволокли. Из-за окутавшей помещение кромешной тьмы, которую был не в состоянии разогнать даже свет, лившийся сквозь маленькие окошечки, затянутые мутной, розоватой пленкой,  понять, что происходит вокруг, было практически невозможно.

- Ты как? Сможешь сам идти? - раздался голос старика совсем рядом, - На, вот разжуй, - мне в рот запихнули какую-то горьковатую, сушеную дрянь, отдаленно напоминавшую траву, - Да не плюйся ты. Станет лучше.

В голове действительно, постепенно начало прояснятся. Боль немного отступила, а ноги перестали подкашиваться. Сука, где ж ты раньше то был.

- Лучше? – поинтересовался Олвуд.

Я молча кивнул.

- Отлично, тогда пошли. Давай за Экбертом. Ральн, идешь следом за ним, в случае чего – поддержи. Мы с Эникой – последние. Оставим вольрадовцам пару сюрпризов, если решат сунуться следом.

В туннеле было темно и тесно. Сырые, поросшие каким-то скользким мхом, высокие каменные ступени, то и дело норовили вырваться из под ног. Затхлый, воняющий плесенью воздух, тугой, вязкой струей проникал в грудь и оставался там, не давая выдохнуть. Стены, давили своей холодной, безмолвной массой, и, будто-бы сужались, пытаясь зажать убегающий отряд.

Спуск вскоре кончился и далеко впереди забрезжил огонек факела, освещавший толи небольшую комнатку, толи развилку. Волк, вместе с сидящей у него на загривке птицей уже успел убежать туда. Убежать и остановится, уставившись на темную фигуру, прислонившуюся к стене.  Мы же двигались медленнее и осторожнее.

Откуда-то сзади донесся приглушенный треск и грохот разлетающихся досок. Краснобрюхие разнесли дверь. Зараза. Ну ничего, время у нас еще есть. Этот ход им придется поискать, да и старик пообещал организовать им пару сюрпризов. Главное быстрее добраться до Альрета и обрушить проклятый тоннель. Завал должен задержать их надолго. Возможно, на несколько дне…

«Обыскать все!» - прорвавшаяся сквозь тяжелый воздух и приглушенный топот ног отрывистая команда прервала хаотичное мельтешение моих мыслей, - «Найти их! Брать живыми!»

Мы невольно ускорили шаг. Не хотелось бы встретить краснобрюхих в таком узком проходе, где и не развернуться то толком. Голова вновь начала болеть. Сука.

«Все сюда, я нашел, нашел!» - крик, вместе с грохотом опрокинутой мебели разорвали затхлую тишину лаза. Быстро они, однако, - «Спускаю… Ох су-а-а-а-а», - раздался грохот металла о камень, затем серия ударов и вязкий, отчетливо слышимый хруст. На мгновение коридор окутала тишина, а затем сверху донеслась ругань: «Всем стоять, эти сучары что-то разлили по ступеням! Дельрад? Ты там живой? Дельрад!» Ответа не последовало. Бедолага, скорее всего, свернул себе шею.

«Алмонд, Верст! Тащите быстрее веревку. Шевелитесь, а то эти ублюдки уйдут далеко!» - после последних слов, старик, бегущий последним, громко выругался. Надолго его трюка не хватило.

Впрочем, выигранного времени было достаточно, чтобы мы успели добежать до небольшой каморки, где нас ожидал созерцатель. «Какого хера так долго?» - рявкнул он, кидаясь к небольшому рычагу, вмонтированному в стену, - «Шевелитель! Быстрее, быстрее! Нечего тут стоять!»

Я остановился, пропуская остальных вперед, обернулся и подошел к созерцателю, не спуская глаз с темного зова туннеля. Было любопытно поглядеть, что такого делает этот рычаг, который тянул на себя Альстер, хоть и немного страшно, что старый механизм заклинит, и краснобрюхие доберутся до нас. Впрочем, тогда они схватят и остальных, так что какая разница.

 В начале коридора на пол упал факел, а вслед за ним появилась и темная фигура, осторожно придерживающаяся за стены. «Дальше чисто! За мной!» - крикнула она и, достав клинок из ножен, побежала вперед. Сзади уже спускалась вторая.

Мгновение, и раздался тоскливый скрип, а затем тяжелый грохот, тугой волной всколыхнувший застоявшийся воздух. Поднялась пыль. Фигуры, факел, крики – все это осталось за огромной грудой валунов, намертво перекрывших лаз, ведущий прочь из города.

- Ну вот и все… - задумчиво протянул созерцатель, прикрывая рот рукавом, - Дрейнхолд пал. Дорога на столицу для краснобрюхих теперь открыта…

***

- А вот что я однажды слышал, - лениво бросил Ральн, прикладываясь к небольшому бурдючку с вином, - Как-то раз,  когда армия краснобрюхих остановилась на отдых, Вольрад отошел в сторонку, чтоб, значится нужду справить, да морковку без посторонних глаз подергать. Погадил, закрыл глаза, и начал оттягиваться. Дергает, дергает, а не идет дело. Думает, что за нафиг. Продолжает, а оно все равно ни в какую. Тут он, значится навалился с утроенной силой, как вдруг вокруг его шеи обвивается какая-то странная петля и начинает его душить, а прямо в голове раздается сиплый голосок: «Мужик, а мужик. Ты мне сейчас отросток, нафиг оторвешь. Дергай за свой!»

- Это он щупальцу тхарга, значит дергал, вместо своего…  - ухмыльнулся охотник, - нормально.

- Пошло, уныло и не смешно, - плюнул старик, глядя на медленно угасающий костерок.

- Дык это, ты тут значится самый умный? – спросил одноглазый, передавая вино охотнику, - Ну расскажи нам то, что не пошло и смешно.

- Не до шуток сейчас, - бросил Олвуд, - доставая из сумки свой медальон.

- Ой да пошел ты…  - огрызнулся Ральн, уставившись на тлеющие угли.

- Так вы нам поможете добиться аудиенции у королевы, - обратился старик к молчавшему до сих пор Элле. Лорд вообще в последнее время ходил мрачным и подавленным. Потеря людей и города подкосила его. Экберт рассказывал, что однажды ночью он даже взял пеньковую веревку и направился куда-то в лес. Потом, правда, вернулся. Видать, передумал кончать с собой.

- Милорд? – еще раз обратился к нему Олвуд.

- А, да, конечно! – Элла наконец вышел из странного оцепенения, в котором он проводил большую часть времени, и обвел нас своим тяжелым взглядом, - Правда, сомневаюсь, что она сможет вам чем-то помочь. Людей мало, столица скоро окажется в осаде, да и Вольрад, боюсь, согласится только на унизительную для нее и королевского рода сделку.

- Все равно нужно попытаться, пока эта междоусобная заварушка, не переросла в кровавую бойню, в которую будет втянута вся страна.

- Верно, - задумчиво протянул лорд, глядя на крохотные язычки пламени, танцевавшие над углями свой последний танец.

- Ладно, - хлопнул по коленке Олвуд, - скоро Альстер с парнями из дозора вернется. Надо бы подготовить лошадей, к их прибытию, да отправляться. Не думаю, что краснобрюхие до сих пор гонятся за нами, но… Чем раньше мы прибудем в столицу, тем больше шансов разрешить этот конфликт путем переговоров. Эника, - старик обратился листавшей какую-то книгу девушке, - пойдем. Нас ждет еще долгий путь…