15. Будни.

Мне понадобилось несколько дней, чтобы понять, что бабочка будет всегда в моей жизни. Что она совершенно никуда не собирается, и, если ее оттолкнуть, она обидится, уйдет, и будет ждать, пока я ее снова позову. Я не боюсь подобной ответственности за счастье другого человека. Я все меньше и меньше боюсь ошибиться. В конце концов, у меня много способов удержать полюбившуюся женщину, даже если я ошибусь, и бабочка захочет уйти, я знаю, как не дать ей шанса на это. До тех пор, пока не станет ясно мне, что я ошибаюсь. Это при плохом раскладе. При хорошем, все идет так, как должно.

Бабочка, думает, что незаметно, переезжает ко мне. Медленно, вязко, как воздух в зной, перестает бояться, что ей придется уйти домой, и оставить меня -  объект вожделения. У меня никогда не было мыслей о том, что ей что-то нужно от меня. У меня вообще не бывает мыслей, что кому-то от меня что-то нужно. Мне нечего дать, если я того не захочу. Я не подхожу под интриги. Меня нельзя ограбить – у меня нет ничего, ради чего стоило бы продумывать некую комбинацию. У меня нет никаких алмазов раджи. Можно, конечно, унести мебель и прочее, но для этого тоже не стоит тратить силы – достаточно дождаться, пока я уйду к своей милой подруге. Все мои ценности составляет ноутбук, в котором я храню свои зарисовки будущих книг. Потому что интеллектуальное состояние уже давно защищено. Документы все именные. То есть никакого материального интереса я представлять не могу. Моральный интерес – я не пишу ничего, что бы будоражило умы настолько, чтобы привлекать ко мне маньяков. Так же, я не развенчиваю святыни с должным пафосом, чтобы привлечь ко мне представителей конфессий. Потому, я могу полностью увериться в чистых помыслах окружающих меня людей, и наслаждаться тем, что жизнь подарила мне эти встречи. Замечательный мой читатель, возможно, решит сейчас, что если все так, то зачем же я завожу разговор о том, как мне удалось предотвратить возможные покушения на меня и мое достояние? Именно для тебя, мой дорогой читатель, потому что, не сделай я этого, ты бы начал строить возможные планы, что может понадобиться жителям деревни от писателя. Конечно, ты и так будешь их строить, пытаясь найти возможность, которая упущена мной в перечислении. Мне не предугадать твои пытливые мысли, но поверь, что с меня действительно нечего взять. Потому, половину твоих домыслов, можешь смело отогнать из-за их нереальности. Ну, например, что кому-то понадобился мой код ДНК, или я подхожу на роль жертвы в каком-то ритуале, а другая половина придуманных тобой возможностей защищена. Ведь, ранее и мне приходили всевозможные мысли в голову, и мне, по мере сил, приходилось успокаивать собственные страхи. Все мы проходим этап, когда считаем, что нужны всем, но забываем, что думая так, на самом деле, ничего из себя не представляем. Когда я завожу подобные темы с теми людьми, кто еще проходит этот этап, они отказываются мне верить, и я могу надеяться, лишь на то, что зерно сомнения, посеянное разговором, взойдет быстрее, и этот нелепый, пафосный этап закончится раньше.

Итак, бабочка живет у меня, мы ежедневно видимся с моей подругой, я вижу, как между ними проходит настороженность, как они начинают все чаще объединятся в своих милых шутках и шалостях против меня. Может и не понадобится объяснять бабочке ничего, в конце концов, она умная, смелая, необычная женщина, и если ей не удастся понять другую женщину, то мне и подавно не удастся ей что-либо объяснить.

Но, чем ближе мы становимся с бабочкой, тем острее встает моя проблема. Да, здесь не было о ней упомянуто ранее, но лишь потому, что она не так уж и занимательна. Я напишу о ней позднее, но не думать о ней уже сейчас я не могу. Что-то придется делать. И я начинаю размышлять о себе. Как мне представлялась моя проблема ранее? Мне никогда в голову не приходило ее решать, пока не появилась в моей жизни бабочка. Раньше мы прекрасно, как два философских ума уживались – я и проблема. Сейчас нет. Между нами встала женщина, и я знаю, какой выбор я сделаю, конечно, женщина.

Меня радует, что она достаточно увязла во мне, чтобы дать мне уверенность в том, что она всегда будет рядом, но еще больше меня радует, что она не окончательно принадлежит мне, и у меня есть стимул предпринимать какие-то активные действия, чтобы удержать ее. Может, конечно, это лишь мой страх, и мотивация стимула придумана, но я, конечно, не стану рисковать.

У меня есть подруга. У меня никогда раньше не было подруги. В раннем детстве, из-за моего ужасного недостатка, другие девочки меня дразнили. Мне ничего не оставалось, как играть с мальчишками, которые весьма охотно принимали меня в свою компанию. Да, у меня не было безоблачного детства, поэтому я не хочу туда вернуться. Вся моя жизнь – это тихая борьба с собой, и уживание с окружающими. А теперь прекрасная, восхитительная девушка моя подруга. И это, конечно, тоже заслуга писателя. Бабочка…она такая славная, красивая, чувственная. Она так любит моего друга, и я с радостью наблюдаю за счастьем друзей. Какое это прекрасное слово – друзья! Когда ты можешь уверенно произнести это слово, никакие проблемы не страшны. Я не знаю, как бабочка относится к моему недостатку. Она не говорит об этом, но она его видит, я чувствую, что видит. Но ей не жаль меня, и она ведет себя со мной очень тепло. Это такая радость, когда женщины берут тебя в свою компанию. До слез приятно, что она приняла меня.

Я стараюсь не думать о своем счастье. Прошла уже неделя, даже больше, точнее двенадцать дней, семнадцать часов и четырнадцать минут, с тех пор как он уехал. Он не взял саженец – потому что собирался вернуться. Я знаю, знаю, что он не вернется. У меня одна надежда – это мои друзья. Когда-нибудь, я избавлюсь от своего недостатка, и найду своего демона, даже если он будет с кем-то. Тогда у меня будет шанс, только тогда. Я часто представляю, как я приезжаю к нему – красивая, уверенная. А он меня, конечно, не узнает, и будет очарован мной. И я никогда не скажу ему, что я это я. И все у нас будет хорошо. Такие мысли дают мне пережить  страшные ночи одиночества. Он не вернется, ему не к кому возвращаться.