Глава девятая
Я помню…
Однажды я уже была здесь. Или нет?
Я вишу над пропастью, цепляясь кончиками пальцев за край старой кладки. Ноги болтаются в воздухе, не находя ни одного надежного уступа на темной, поросшей мхом стене. Далеко-далеко внизу двор, засыпанный разбитым кирпичом, щебнем, трухой — обломками разрушенных зданий. Сбоку устремляются ввысь неприступные утесы, позади крутой обрыв и где-то совсем рядом небо. Я знаю это место — заброшенная крепость в горах недалеко от Благословенного Дола. Место, где погиб Крис...
Хаос! Почему камни под руками такие гладкие! Да еще проклятый ветер норовит сбросить вниз! В какой-то момент я понимаю, что не удержусь на краю. Пальцы скользят, сдирая кожу, ломая ногти. Мне безумно больно и страшно. Я отчаянно пытаюсь подтянуться, найти хоть какую-нибудь точку опоры. Хоть что-то… Потому что я должна выбраться! Обязана! Надо мной склоняется бледное лицо в обрамлении спутанных черных волос.
«Держись, жрица! Ну же, борись! Тебе рано умирать!»
Хаос! Откуда в моих кошмарах взялся меченый?! Но я не успеваю высказать ему все, что думаю по поводу наглого вторжения в мой сон, потому что пальцы разжимаются и я падаю-падаю-падаю…
Темно. Пусто. Тихо. Холодно. Одиноко.
Ветер. Колючий, ледяной, пронизывающий насквозь, добирающийся до самых костей. Обхватываю плечи руками, сжимаюсь в комок, тщась сохранить оставшиеся крохи тепла, не сдаться безжалостной стуже. Как же холодно!
Я вся дрожу. Нет, не правильно. Меня всю трясет. Зубы выбивают затейливую дробь, пальцы замерзли и ничего не чувствуют. Зачем я сопротивляюсь? Зачем продлеваю агонию? Ведь так просто уступить всесильной зиме. Она не враг. Она как ласковая мать заботливо укутает мягким снежным одеялом и будет вечно хранить мой покой. Так просто уступить…
Дыхание вырывается облачком пара. Кровь застывает острыми льдинками. Холодно…
«Очнись, девочка! Открой глаза! Только не засыпай! Ты слышишь меня?! Не смей засыпать! Борись! Ты же упрямая!»
Тьма с жалобным звоном осыпается осколками вниз. Я лежу на мягкой земле, раскинув руки в разные стороны, силясь обнять необъятное синее небо. Огромное, далекое. Рядом что-то доброе шепчет повядшая от летнего зноя трава. По стеблю, склонившемуся к лицу, торопливо ползет божья коровка. Над лугом плывет пряный дурманящий запах цветов и свежескошенного сена. И мне невообразимо хорошо, кажется, я бы осталась навсегда в этом жарком лете.
«Жрица!»
Высоко в небе, рядом с ослепительным диском солнца парят золотые птицы, то собираясь в сверкающую переливающуюся ленту, то распадаясь на точки. Одна отделяется от остальных и плавно спускается ко мне. Ниже и ниже. Ближе и ближе. И я понимаю, что никакая это не птица, а дракон. Его чешуя напоминает расплавленный металл, такая же горячая, текучая. Глаза, наоборот, блестят на аккуратной мордочке холодными темно-синими, почти черными каменьями. Полупрозрачные ажурные крылья. Встопорщенный стальной гребень. Длинный изящный хвост. Спокойный взгляд, отражающий мудрость минувших веков. Как же он красив! Великолепен! Волшебен! Дракон зависает надо мной, тенью накрывая луг.
— Возьми меня с собой! — прошу я.
Он раскрывает пасть, выпуская на свободу облако дыма. Сейчас он опалит меня огнем, и я умру, сгорю вся, останется лишь пепел. Но я не боюсь. Я знаю, мне не будет больно. А из пепла родится что-то новое и, несомненно, прекрасное… как дракон, раскрывший надо мной свои крылья.
«Борись, девочка! Давай дыши! Дыши! Вспоминай, как это делается! Ты же можешь! Борись, Лана!»
Дракон внезапно разворачивается и вновь устремляется в небо. Я провожаю его разочарованным взглядом, но понимаю, что мое время не пришло. Однажды я вернусь сюда. А пока меня ждут в другом мире…
«Молодец! Не сдавайся! Еще немного! Живи, жрица!»
...Там, где звучит знакомый голос…
Надоело! Меченый! Ты меня достал! Даже на том свете!
Сейчас открою глаза и выскажу все, что я о тебе думаю, «некромант» недоученный.
Где я?
Последнее, что я помнила, были дремучий лес, быстро погружавшийся в непроглядные сумерки, и взволнованное лицо дракона. А сейчас меня окружала самая обыкновенная комната: простенькая невысокая кровать, на которой я проснулась, рядом тумбочка, заваленная грудой разноцветных баночек-скляночек, остро разивших лекарствами. Весь остальной мир отделен легкой, колыхавшейся на сквозняке занавеской, за которой смутно угадывались предметы незнакомого интерьера.
Бледный рассеянный свет. Сейчас день?
Попыталась встать, но вместо мышц обнаружила кисель, блаженно растекшийся по простыням и упорно не желавший возвращаться в исходное состояние. Ладно, попробуем по-другому.
— Эй? Есть кто рядом? — это мой голос? Слова прозвучали непривычно тихо и хрипло. И горло саднило. Я простудилась?
Меня все-таки услышали. Занавеска отлетела в сторону, словно сдернутая порывом ветра, и в мой закуток ворвался ураган. Иначе назвать появившуюся особу не поворачивался язык. Лет семнадцати, она уже перешагнула порог отделяющий девушку от отроковицы, но по-прежнему выглядела и вела себя как подросток. Пряди коротко стриженых волос, разметавшиеся по плечам, поражали разнообразием оттенков, начиная от светло-желтого и заканчивая огненно-красным. Огромные искрящиеся васильковые очи. Яркая аляпистая кофта, ворох цыганских юбок. От буйства красок зарябило в глазах. Мда. Если однажды увидишь подобное чудо на улице, не забудешь до конца жизни. Надеюсь, долгой и счастливой.
Пришелица мгновенно заполнила все свободное пространство, успевая одновременно заниматься несколькими делами. Переворошила-переставила пузыречки на тумбочке, хотя порядка ее уборка не прибавила. Провела ладонью по моему лбу, довольно хмыкнув. Поправила одеяло. Перевесила сбившийся на спину медальон. Жрица? Не видела данный феномен в Южном Храме. Это еще девичья память или уже старческий склероз?
Кружась по закутку, девица не прекращала ни на секунду тараторить.
— Доброе утро! Наконец-то ты очнулась. Хотя полдник уже был. Значит, правильней, добрый день! Неважно. Как ты себя чувствуешь?
Я прислушалась к ощущениям. Вместо тела расползлась квашня, каждая мышца немилосердно ныла. Тошнота то подкатывала к горлу, то ненадолго отпускала. Голова слегка кружилась. А мельтешение красок и вылетавшие со скоростью снарядов самострела слова вызывали непреодолимое желание зажмуриться и провалиться обратно в темноту.
— Отвратительно, — честно созналась я.
— Ничего, скоро пройдет, — девица ловко подхватила несколько баночек, смешала их содержимое в миске, подпихнула мне под нос. — Пей! Видела бы ты себя седмицу назад. Серо-зеленая как упырь. То лежала бревно бревном и молчала, будто дух уже испустила, а то стонать начинала, да так тяжко… так тяжко…
Предложенное мне зелье по виду здорово смахивало на яд для крыс, а запах наводил на мысли о выгребной яме, но на вкус оказалось вполне терпимым. А главное, обратно не полезло и голову прояснило, заставив задуматься, что неплохо бы определить, куда я попала.
— А ты…
— Ой, забыла представиться. Галактия. Но все зовут меня Галкой. И ты зови, — строго приказала она, потом легкомысленно мотнула головой. — Моя мамаша, мир ее духу и перца под зад, была без ума от любовных романов, а в них героиням дают такие несуразные имена: Рафаэлла, Марадонна… вот и мне досталось. А ты ведь тоже из Храма? Я тебя помню!
Галка? Галактия. Вроде была в Южном Храме одна девочка с таким именем. Серая неприметная мышка, вечно сливающаяся со стенами. Она?! Невозможно! Ни за что не поверила, если бы не видела перевоплощение собственными глазами!
— Лаанара. Лана.
— А, нелюдимая гордячка, у которой сестра — Верховная Жрица? Ты еще исчезла накануне заключительного экзамена. Шуму-то было! Весь Храм на ушах стоял!
Вот как на самом деле я выгляжу со стороны? Зазнайкой, пользующейся покровительством влиятельных родственников? Кстати, а откуда Галактия знает о том, что глава Южного Храма — моя сестра? Харатэль постаралась скрыть данный факт как от воспитанниц, так и от большинства наставников. Меня, в отличие от некоторых птенцов, ничем не выделяли среди других девочек, гоняли в хвост и гриву, заставляя и работать в саду, и убираться в комнатах, и присматривать за животными. Да и требовали с меня едва ли не больше, чем со всех остальных.
Галактия между тем не умолкала.
— Ой, прости-прости. Не хотела тебя обидеть. Правда, я не со зла. Говорю, что думаю. Сначала говорю, а потом думаю.
Еще бы ее болтливость обратить в нужное русло. Только как умудриться вставить хоть одно слово в нескончаемый поток?
— Слушай, можешь не трещать? У меня голова идет кругом.
— Могу, — покорно согласилась она, потом печально вздохнула. — Но недолго. Меня из-за этой привычки чуть из Храма не выкинули, брат бы точно не пережил.
— Брат?
— Сводный. Кстати, мы находимся в его замке. Николай Красноземский, барон Сейрии, — в голосе девицы послышалась невольная гордость. — Надежда и опора трона, верный подданный короля, постоянный член малого совета, защитник южных земель, — она прыснула и сбилась. — И тэдэ, и тэпэ. В общем, он неплохой человек, только помешан на военщине.
— Военный? — я спешно припоминала все, что знала о Сейрии.
Маленькое, как большинство королевств в западной части Мидла[1]. Ничем не примечательное. Основной род деятельности — сельское хозяйство: земледелие, скотоводство. Два десятка шахт. Стандартный туристический набор: сотня замков, дворцов, колоколен, святилищ и просто красивых зданий, горная гряда с водопадами и пещерами и пара крупных рек. Спокойной местечко, я не слышала, чтобы в этом районе случались крупные стычки, даже народных волнений не возникало. Правда, во время Раскола на юге Сейрии кипели ожесточенные бои. Но причина, по которой понадобилось колоссальной ценой удерживать кусок не особо плодородной земли, успешно ускользнула от моего внимания.
— Ну да, — Галактия снова фыркнула. — У самого китель на пузо не налезает, а туда же — маршировать по плацу вместе с солдатами. Знаешь, — она забавно округлила глаза. — Я тебе скажу. Мой брат помогает алым! Охотникам! Здорово, правда?!
Так алым или охотникам? Хороший вопрос, жизненно важный, я бы сказала. Алые — воины-драконы, опора Пределов, подчиненная Совету. Их часто путают с Карателями, хотя последние всего лишь одно из подразделений, следящее за соблюдением законов и приводящее приговоры в исполнение. К алым также относятся Лунные стражи и рыцари Серебра — внутренняя гвардия, телохранители Повелителей Небес, в том числе Альтэсс и эсс. Еще есть Теневое братство… В свете прошедших событий я бы не отказалась от сопровождения отряда драконов. Сразу же почувствовала бы себя уверенней. Только алые не нуждаются в покровительстве людских королей, вполне обходясь теми средствами, что им способны дать Пределы. А возможности у Совета обширны.
Значит, охотники. Еще недавно они являлись малочисленным воинствующим орденом с непонятными традициями и идеалами. Но после Раскола набрали колоссальную силу и влияние, став для моей сестры и остальных драконов нескончаемой головной болью. Проповедующие идеи исключительности человеческой расы, облекающие их в вычурные слова об освобождении подлунных королевств от тирании драконов, непримиримые фанатики умело воспользовались войной в своих целях, сведя на нет многовековые усилия по налаживанию мирных отношений между людьми и потомками Древних. Если охотники — желанные гости в замке барона Красноземского, нужно убираться отсюда и быстро.
Я вновь попыталась встать. Безрезультатно. Ладно, настолько быстро, как получится. И почему меня терзает неясное предчувствие, что я о чем-то забыла? Точно! Где Рик? Алые или охотники, меченому не сулит ничего хорошего встреча с любыми из них.
— Со мной был человек… с клеймом на лице.
— Дракон? Ой, ты не волнуйся. Он больше не причинит никому вреда. Он тебя похитил? Ужас! Бедная. Если со мной такое случилось, я бы не пережила.
Скорее, я его украла, но посвящать неугомонную болтушку в подробности незачем. Важнее узнать:
— Он цел? — сердце замерло. В Сейрии суд короткий: увидев нависшего над полумертвой девушкой типа с явно преступной наружностью, бравые гвардейцы-рыцари-солдаты местного королька вполне способны изрубить «злоумышленника» на мелкие кусочки, а уж потом выяснять, что он на самом деле пытался помочь.
Галактия отмахнулась, не заметив или же списав мою бледность на общее плохое самочувствие.
— Не знаю, у брата спросишь. Вроде в темнице отлеживается. Представляешь, — девушка снизила тон, покраснела. — Этот развратник… ну… когда мой брат со свитой вас двоих обнаружил… ты лежала без дыхания, бледная словно покойница, да в таком, извини, непотребном виде — штаны расстегнуты, рубашка на груди порвана. А он склонился, льет в рот какую-то отраву, а у самого рожа что ни на есть разбойничья, клейменная… Но он не успел ничего сделать — вовремя остановили.
Да и не собирался, я убеждена. Скорей всего, я еще дышу благодаря той «отраве».
— Этот человек спас мне жизнь!
Искрящиеся синие глаза изумленно расширились.
— Не может быть! Точно? Ты уверена?
Я повторила, твердо, отметая все сомнения.
— Этот человек спас мне жизнь! Он мой… друг. На нас в лесу напали, меня ранили отравленным кинжалом. Он вытащил меня.
— Если… — Галактия задумалась, растерянно произнесла. — Я сообщу брату. И командиру. Пусть они решают. Им виднее.
В дверь постучали. Девушка вышла на несколько секунд, вернулась, неся жестяную кружку с теплым куриным бульоном. Присела на край кровати, помогла мне приподняться.
— Ты пей-пей. Тебе сил набираться надо.
Я неловко отстранила ее руку в сторону.
— А дракон?
— Разберемся, — она ответила излишне легкомысленно, чтобы я ей поверила. Так взрослые отмахиваются от назойливых детей, лишь бы они успокоились и прекратили надоедать глупыми расспросами.
Но я не настаивала. Комнату качало как в десятибалльный шторм. Вернулась слабость. Я отдохну немного, а потом обязательно вытащу тебя, Рик. Дождись меня.
Я разом допила бульон и провалилась в сон без сновидений.
— Доброе утро, жрица.
На меня, довольно ухмыляясь, смотрел дракон. Не верится, но разноцветная балаболка действительно исполнила обещание.
— Рик! Живой! — я протянула руку, чтобы убедиться в реальности видения. Которое оказалось вполне материально — теплое, нахальное, язвительное.
— Не твое — не лапай!
Он легкомысленно качнулся на стуле.
— Знаешь, я хотел бы пожаловаться управляющему этого так называемого замка. Сущая дыра! Обслуживание отвратительное: комнаты темные, холодные и сырые, кормят раз в три дня какими-то помоями. Прислуга несговорчивая.
Он многозначительно покосился на вошедшую Галку. Девушка, необычно молчаливая, сердито тряхнула головой, процедила сквозь стиснутые зубы.
— Дракон... Зря тебя выпустили!
Похоже, до моего пробуждения меченый успел принять ванну и переодеться. О пребывании в темнице свидетельствовали лишь поджившая ссадина на скуле, стертые мозоли от кандалов на запястьях да рубаха с чужого плеча.
Рик с показным разочарованием начал жаловаться.
— Видишь? И кого она мне напоминает? Признавайся, все южные жрицы — ярые мужененавистницы, или просто мне поразительно везет?
Я счастливо улыбнулась. Как же я рада его видеть! Даже готова простить очередную шпильку.
Галактия яростно зашипела, рассерженно бухнула на столик принесенную кружку, расплескав половину бульона. Протиснулась к моей кровати — меченый и не подумал отодвинуться — резкими, раздраженными движениями ощупала лоб, проверила глаза и язык.
— Жить будешь, — девушка вынесла вердикт неоспоримым тоном, напомнив судью, объявляющего смертный приговор. Заставила меня выпить очередное лекарство мерзкого вида и стремительно покинула комнату.
Дракон проводил ее насмешливым взглядом, взял кружку с остатками бульона, задумчиво покатал между ладонями, остужая, вручил мне вместе с сухарем.
— Ешь, девочка.
— Рик... — я столько хочу сказать тебе!
— После поговорим, — строго прервал он.
Пришлось подчиниться превосходящим силам противника и, торопясь, давясь, уничтожить запасы провизии. Хоть забила отвратительный привкус мяты, воцарившийся во рту после целебного зелья.
— Рик, я…
Он быстро оглянулся, словно проверяя, не подслушивает ли нас кто.
— Девочка, будь осторожна. В замке есть человек, который опаснее, чем кажется…
Дверь с легким скрипом отворилась, пропуская трех людей — двух незнакомых мне мужчин и Галку, прячущуюся за их спинами. Девушка со злорадным торжеством глядела на резко помрачневшего дракона.
Гадать, какая кошка успела пробежать между меченым и жрицей, бессмысленно. Лучше попробую разобраться, почему появление спутников Галактии, вызвало у дракона плохо скрываемое недовольство.
Первый — низенький, блестящий лысиной на макушке толстячок. С выпирающей над поясом «трудовой мозолью» не сумел справиться даже застегнутый на все пуговицы плотный камзол. Жарко человеку, наверно. Точно, жарко. Но хотя на лбу весело искрились бисеринки пота, добродушное щекастое лицо выражало упрямство и готовность бороться с окружающими трудностями до победного конца. В целом толстячок производил впечатление дедушки Стыня, который, по преданиям северных королевств, приносит на Новый год подарки хорошим детям и уголек — плохим.
Второй — высокий поджарый мужчина лет сорока с цепким взглядом серых стальных глаз. Смуглое не лишенное привлекательности лицо, узкая нитка застарелого шрама над верхней губой. И, кажется, я теперь понимаю, откуда взялась склонность Галки к разноцветным прическам — волосы мужчины также были ярко раскрашены. Похоже, привычка к вызывающему внешнему виду является семейной: выпущенная, распахнутая на груди бордовая рубаха из дорогой ткани; модные сапоги до колен с частой шнуровкой; серебряная серьга-клык на тонкой ювелирной цепочке в левом ухе. Жиголо. Великосветский франт. И… матерый волк, сильный, быстрый, опытный.
Я приветствовала его.
— Добрый день, барон… Красноземский?
Мужчина вежливо улыбнулся.
— Вы ошиблись, леди. Барон здесь он.
Толстячок приблизился к кровати, плюхнулся на уступленный меченым стул. Суетливо поерзал. Умостившись на слишком маленьком для него сидении, «дедушка Стынь» доверчиво склонился ко мне — ближе, чем дозволялось приличиями.
— Да-с, леди…
— Лаанара, — тихо подсказала Галактия за его спиной.
— Леди-с Лаанара, Николай Красноземский к вашим услугам-с, очень рад знакомству, очень рад-с. Барон-с, исполняю обязанности, так сказать, — он обслюнявил мою руку.
— Очень рада, — мне удалось сохранить приветливую улыбку. — А ваш спутник…
— Это мой-с старый друг, Йорк Лосский.
— Охотник на драконов, — представился «волк», пристально глядя мне в глаза. — Рад знакомству.
Он тоже поцеловал мои пальцы, едва коснувшись губами.
— Взаимно, — я заставила себя кивнуть обоим. — Благодарю вас за гостеприимство.
— Что вы, что вы-с! Для нас совсем-с не трудно — прийти на выручку такой-с красивой девушке, тем более жрице Храма, — возразил барон. — Как ваше самочувствие-с?
— Спасибо, вашими заботами уже лучше.
— Рад, очень рад-с. Вы можете оставаться нашей гостьей, сколько пожелаете-с.
Минут пять мы вели совершенно бессмысленный разговор, расточая церемониальные приветствия и уверяя друг друга во взаимном уважении. Николай Красноземский нетерпеливо вертелся на стуле. Я через силу улыбалась и цедила утомительные любезности, ожидая, когда посетители перейдут к делу, ради которого решили потревожить меня.
Наконец барон, посчитав долг вежливости исполненным, суетливо вытащил из кармана тяжелые золотые часы.
— Как быстро-с летит время! Прошу простить-с. Дела-с, дела-с.
Он встал, вознамерился снова облобызать мою руку, но передумал. Пыхтя и отдуваясь, барон выбежал из комнаты, провожаемый неодобрительным взглядом сводной сестры.
— Опять собрался отдраивать до блеска доспехи, — недовольно проворчала Галка. — До парада полмесяца, а он носится целый день как ребенок!
Йорк отнесся к уходу хозяина замка спокойнее.
— Что ж, поскольку барон занят, осмелюсь предложить леди скоротать время беседой со мной. Я постараюсь, чтобы вам не было скучно, — он присел на освободившийся стул, оценивающе посмотрел на меченого, напряженным изваянием застывшего у стены, обратился к целительнице.
— Галактия, наш гость желает прогуляться. Будь добра, устрой ему экскурсию по окрестностям.
Жрица и дракон одарили охотника одинаково злыми взглядами.
— Я предпочту остаться здесь, — холодно возразил Рик.
— Уверен, тебе будет совершенно не интересна тема нашей беседы, — подчеркнул Йорк, вольготно закидывая ногу на ногу. — Не волнуйся, со мной твоей... подопечной ничего не грозит.
Меченый вынужденно кивнул, последовал за Галкой. Девушка явно была разъярена порученной ей ролью провожатой. И открыто вымещала испорченное настроение на окружающих предметах. Зачем же со всего размаху хлопать дверью, она ни в чем не виновата!
Я перевела взгляд на собеседника.
— Значит, в этом замке распоряжаетесь вы? — уточнила я. Похоже, Рик предупреждал именно об охотнике. Мне следовало вести себя предельно осторожно.
— Распоряжается барон, — Йорк мечтательно улыбнулся. — А я ему советую. Иногда. Барон — милый человек, склонный к забавным безобидным шалостям, но, к сожалению, не слишком дальновидный.
— Вы видите дальше? — я устало откинулась на подушку.
— Да, — в голосе охотника не прозвучало ни хвастовства, ни самолюбования, только признание очевидного факта. — Например, я знаю, что вы, леди, дракон.
Внутри все похолодело. Влипла. По самые крылья. Охотник, не обращая внимания на мою реакцию, продолжил.
— И, догадываюсь, большинство, если не все старшие жрицы Южного Храма тоже.
Плохо. Хуже не придумаешь. Рик прав: сидящий передо мной человек по-настоящему опасен. Мне трудно вообразить грядущую катастрофу, когда люди обнаружат, что священный Храм является обителью потомков Древних. Что у жриц есть крылья, только не ангельские, как любят сочинять некоторые восторженные барды, а кожистые, чешуйчатые. Начнется охота на ведьм, вспыхнут очистительные костры, дело обернется новой войной…
Как заставить молчать охотника?! Мы в комнате одни, я могла бы атаковать, пока он расслабился… Неправильно оцениваешь ситуацию, Лана, опять не думаешь о последствиях. Изможденная болезнью, я едва способна пошевелиться. Какое, к Хаосу, нападение?! Приходится признать, что сейчас я беспомощнее слепого котенка и всецело завишу от прихоти Йорка. Судя по слухам, что ходят о Братстве, ожидать пощады от буйных фанатиков может только законченный оптимист, страдающий отсутствием здравого смысла. Думать надо, как выбраться живыми из этой передряги.
Видимо, мое лицо, по обыкновению, оказалось весьма красноречиво, потому что мужчина поспешил успокоить меня.
— Вам незачем бояться, леди. Я не палач, готовый казнить всех, кто на меня не похож.
— Ты убиваешь драконов, — возразила я, скрестив руки на груди.
— Убиваю, — даже не пытался отрицать охотник. — Иногда. Таких, как он, — Йорк выразительно кивнул на то место, где недавно стоял Рик. — Драконы заслуживают уважения. Вы умеете править. Только я не хочу, чтобы люди стали заложниками вашего величия, — взгляд собеседника задумчиво скользил по предметам интерьера, нигде не задерживаясь. — У людей своя судьба. И нам нужна хотя бы видимость свободы до тех пор, пока мы не научимся жить, не оглядываясь ни на кого. Храм с его теневой политикой меня вполне устраивает, как сила, не дающая самовлюбленным королькам окончательно перегрызться между собой и обрушить этот шаткий мир в бездонную пропасть. А культ потомков Древних нет.
— Что ты с нами сделаешь? — я задала самый важный вопрос.
Он неопределенно пожал плечами.
— Наш достопочтенный барон предложил вам свое гостеприимство. Воспользуйся передышкой, чтобы поправиться и восстановить силы. А потом вы вольны продолжить путь в любое удобное для вас время.
— И все? — недоверчиво переспросила я, чувствуя какой-то подвох. Не мог же «злобный коварный охотник» так просто отпустить двух драконов.
— Нет, — в глазах собеседника снова мелькнуло мечтательно-таинственное выражение. — Еще я бы не отказался в качестве благодарности получить ответы на некоторые интересующие меня вопросы. По возможности правдивые.
— Спрашивай, — его слова не успокоили меня: я не настолько глупа, чтобы поверить заявлениям охотника. Но почему бы не сделать жест доброй воли. В конце концов, я не обязана отвечать, если посчитаю, что необходимые Йорку сведения несут угрозу безопасности Южного Предела. И пусть только попробует заставить — не скажу ни слова. Зато по вопросам, возможно, получится выяснить цели загадочного человека, сидящего передо мной.
— Галактия рассказала, что ты младшая сестра Верховной Жрицы. Ты занимаешь высокое положение в иерархии драконов?
— И откуда только узнала? — проворчала я.
— У охотников свои методы, — открыто улыбнулся он. — О которых я, извини, умолчу.
— Пестрая болтунья — охотник?! — живой карнавальный вихрь как-то не вязался с грозным образом полусумасшедшего наемника, с азартным блеском в налитых кровью глазах выслеживающего драконов. Хотя Йорк тоже никоим образом не походил на описанного маньяка. — Никогда бы не подумала, что охотники такие… такие…
— Павлины? — мужчина насмешливо приподнял бровь. — Но кто увидит за маской размалеванного щеголя серую тень, способную незаметно подкрасться на расстояние удара? Помнишь поговорку: хочешь спрятать сокровище — выстави его на самом виду. Что насчет моего вопроса?
Любопытно, с какой целью он интересуется моим статусом. Хочет взять в заложники и шантажировать Южный Предел? Но Йорк сразу объявил, что мы свободны уйти. Соврал? Скорее, все намного проще: охотнику важно узнать, услышат ли его слова те, кому они на самом деле предназначены.
— Я могу обратиться к Совету.
Он удовлетворенно кивнул.
— Этого достаточно.
— Для чего?
— Позже, — охотник пристально посмотрел на меня. — Как жрица и Западный завоеватель оказались одни в лесу? Что в действительности произошло?
— Мы шли в Северогорск, — мне стало неуютно от его внимания. Для любого стороннего человека, немного сведущего в возможностях драконов, выбранный нами способ путешествовать выглядел, мягко говоря, чудным. — Были обстоятельства… Меченый принес мне клятву, а я приняла ее. Существует древний обычай — право защиты…
— Есть такой, — согласно кивнул Йорк, — но я не слышал, чтобы им пользовались жрицы и Западные завоеватели.
— Во время скитаний мы забрели в таверну. В чащобе находится убежище, место, где собираются люди, не дружащие с законом. Наверно, мы чем-то не угодили тамошним обитателям, — немного присочинила я. — Иначе с чего бы им выслеживать и атаковать нас. Почему ты отослал Рика?
— Я ему не доверяю, — пояснил Йорк. Охотник задумчиво потер подбородок. — Опиши мне преследователей? Сколько их было? Как выглядели?
Я помедлила, решая, что готова сообщить моему собеседнику.
— Я видела пятерых. Натасканные убийцы, хорошо экипированные, неприметные. Прежде чем Рик разобрался с ними, один успел зацепить меня отравленным кинжалом.
Йорк нахмурился.
— Среди напавших на вас людей не заметила человека с разорванным ухом или другого, с ожогом в виде запятой на левой руке?
— Мне было не до разглядывания, знаешь ли, — я честно попыталась припомнить, но картинка выходила смазанной. Вроде у убийцы, который беззастенчиво рылся в наших вещах, действительно было изуродовано ухо. — Не уверена. Возможно. Твои товарищи?
— Моя работа, — невесело усмехнулся он. — Я приехал в Сейрию, выслеживая этих людей.
— Один? — Йорк не показался мне слабаком, но я сомневалась, что он самостоятельно справится с отрядом профессиональных убийц. Впрочем, я уже успела убедиться, что внешность обманчива: легкомысленная болтушка Галактия оказалась умелым шпионом, если сумела разведать о моем родстве с Верховной Жрицей.
— Нет. Почему же. Нас много. Даром, что ли, твой «друг» нервничает.
— А эти люди?
— Они тоже были охотниками, моими братьями, — Йорк открыто, сохраняя вселенское спокойствие, смотрел мне в лицо. — Когда-то. За послевоенные годы наш орден сильно разросся, что привело к некоторым неприятным последствиям. В частности, появилось много людей, гонящихся за богатством или грошовой славой, которые просто прикрываются именем охотников. Для них многовековые традиции, основанные на вере и жесткой дисциплине, пустой звук. В самом Братстве также наметился раскол, — охотник улыбнулся проведенному сравнению. — Некоторые влиятельные члены Ложи настаивали на новой бескомпромиссной войне с драконами до последнего воина. До полного уничтожения. Не понимая, что последние воины, весьма вероятно, окажутся отнюдь не людьми…
Он помолчал, размышляя.
— Нет. Магистр прав. Драконы по-прежнему полезны этому миру.
— Полезны? — с иронией переспросила я.
Йорк улыбнулся.
— Как наставники, владеющие древними знаниями. И… как враги, против которых можно объединиться, отринув внутренние распри.
— Вы довольно откровенны, — язвительно отозвалась я. Йорк Лосский явно не последний человек в Братстве. Зачем он все это мне рассказывает?
— Пока мне выгодно, — уточнил охотник. — Но речь сейчас не о внутренних неурядицах ордена. Некоторые мои радикально настроенные товарищи начали свою собственную маленькую войну, не дожидаясь одобрения Магистра. И я твердо убежден, они действуют не сами по себе, а по указке со стороны. Мне не нравится, что некий кукловод плетет интриги за моей спиной, играя на страхах и мечтах младших братьев. Слушай меня, жрица, — Йорк прекратил улыбаться, стал предельно серьезен и собран. — То, что грядет, не принесет ничего хорошего ни людям, ни драконам. Я хочу, чтобы ты пересказала наш разговор Верховному Совету.
— Просто рассказать? — недоверчиво переспросила я.
— Передай слово в слово: «Братство по-прежнему чтит договор крови».
— Братство по-прежнему чтит договор крови? — переспросила я. — Что это означает?
— Твоя Альтэсса должна понять, — он встал. — Не забудешь?
— Постой, — я подалась вперед. — Тогда у меня тоже есть просьба. К тебе и Галке. Не болтайте о том, что я сестра Верховной Жрицы. Ладно?
Йорк удивленно обернулся, согласно кивнул.
— Хорошо. Я и Галактия будем молчать, обещаю, — сложно представить, какая сила способна перекрыть поток слов, непрерывно льющийся из жрицы, но охотник, похоже, знал способ. — Благодарю за увлекательную беседу. Был рад знакомству, леди Лаанара.
Рик пришел к вечеру, раздраженный и неужели? усталый.
— Пестрая вампириха вознамерилась показать мне каждый затянутый паутиной угол этого памятника архитектуры! Охотница, Хаос ее побери! Не убьет, так заболтает до смерти.
Он вольготно развалился в широком кресле, оценил меблировку.
— А неплохие покои тебе предоставили, девочка. Словно принцессе.
Поняв, что я больше не нуждаюсь в круглосуточном присмотре, мне щедро выделили новые апартаменты. Отданная в мое распоряжение комната не сумела бы сравниться по роскоши с той, которая принадлежала мне в Благословенном Доле, но после Южного Храма, где девочки ночевали все вместе в общем зале, я начала ценить любую возможность уединения.
Небольшое, чистое и светлое помещение с широким окном, низкими потолками и простой, даже грубоватой мебелью из дуба. Никаких картин модных живописцев, хрупких древних ваз, замысловатых статуэток. Зато много шкур: темных, медвежьих, толстым слоем покрывавших каменные полы; серебристых, отливавших в голубизну на креслах, лавках, кровати. И домотканые ковры на стенах, запечатлевшие картины охоты. Единственной случайно затесавшейся роскошью было старинное зеркало — огромное, в человеческий рост, овальное, из нельского стекла, секрет изготовления которого потерялся в веках. Каймой служила искусная металлическая рама в виде переплетенных листьев, цветов, животных и птиц. Йорк, провожая меня из лазарета, как бы невзначай упомянул, что, если долго вглядываться в узор, можно увидеть изображение любого живого существа, обитающего в подлунном мире.
— Неплохие, — Рик помолчал. — Так мы пленники, вынужденные гости или жертвы какому-нибудь кровожадному божеству на предстоящем празднике пяти лун?
— Пяти? — растерянно переспросила я. — Но луна всего одна.
— Я шучу, — дракон мрачно покосился на меня. — Соскучился по твоим наивным удивленным глазам. У пестрых ребят совсем отсутствует чувство юмора: чуть что — кинжал к горлу. Но ты, похоже, договорилась с Йорком?
— Мы можем воспользоваться любезным предложением барона, прежде чем продолжить путь, — я с сочувствием посмотрела на его опухшие запястья. Да, у меченого не слишком покладистый характер, и он немало плохого натворил в прошлом, но снова расплачиваться за то, чего не совершал, только из-за клейма на лице. Я начинаю думать, что приговор Совета был излишне жесток. — Прости. Понимаю, ты хотел бы покинуть замок как можно скорее, но сейчас не в состоянии куда-то идти.
Он перехватил мой взгляд, усмехнулся.
— Только не вздумай рыдать, жрица. Не люблю сырость. Вредно для здоровья.
— Рик! — я за него переживаю, а он ехидничает!
— Девочка, послушай. Несколько синяков и ссадин — пустяки.
— Но с тобой поступили несправедливо! — возмутилась я. — Ты же пытался мне помочь.
— Значит, скверно пытался, — дракон равнодушно пожал плечами. — После кровопролитных боев на юге Сейрии здешний люд несколько предвзято относится к таким, как я. Неудивительно, что охотники пользуются всецелой поддержкой.
— Подожди, — я неожиданно поняла одну простую и очень важную вещь. — Ты знал, что тебя могут казнить?
— Знал, — не стал отрицать меченый. — Более того, мне клятвенно пообещали: если ты сойдешь в могилу, меня прикопают рядом.
— Ты знал и все равно пошел?! — Хаос, откуда взялось пренебрежительное отношение к своей жизни?! Кто недавно утверждал, что ему дорога собственная шкура?
— Ты умирала у меня на руках, — он отрешенно смотрел на огонек, весело пляшущий в лампадке. — Мне требовалась помощь. До Подковка было ближе всего.
— Рик, — я растерялась, подбирая слова. — Рик, спасибо.
— Эй, ты оказывается образованная, жрица, — лукаво прищурился дракон. — Слова вежливые знаешь.
— Рик! — я его благодарю, а он снова хамит!
— Может, ты и читать-писать умеешь?
— Рик! Зачем ты опять… — надо ему все испортить!
— Хотя такой-с красивой девушке, — передразнил он шепелявые интонации барона, — образование-с вовсе-с не обязательно. Даже мешает.
Я раздраженно запустила в него подушкой. Рик поймал ее, с торжественным выражением лица прижал к груди, поклонился.
— Я сохраню этот дар навечно, как напоминание о вас, прекрасная дама моего сердца.
Я надула губы, вызвав целый рой смешинок в темных глазах. Паршивый клоун своим поведением напрочь отбивает все благородные порывы сердца. Дракон! Самый настоящий!
— Кто бы говорил! Стоило появиться Йорку, сразу бросил меня одну и сбежал, поджав хвост, — подначила я его.
Рик внезапно посерьезнел, отложил в сторону подушку.
— Есть люди, которых без веских оснований лучше не записывать в стан врагов, если не хочешь быстро, бесславно и, вероятнее всего, болезненно закончить свои дни. Слышала легенду о сфинксах?
— Полулев-полускорпион?
— Да. Ядовитый зверь, обожающий игры в загадки. Если ошибешься самую малость, теши домовину. Йорк похож на него. Охотник что-то потребовал?
— Он попросил.
— Просил… — дракон задумался. — Просьба из разряда тех, которым не отказывают?
В дверь постучали. Выждав положенную паузу, в комнату вошла служанка. Задержалась взглядом на узоре, украшающем щеку дракона, потупилась.
— Галка… Леди Галактия послала напомнить, что леди Лаанара недостаточно окрепла и нуждается в отдыхе.
Меченый усмехнулся.
— А где сама леди Галактия?
Служанка смутилась.
— Она… занята.
Я понимающе улыбнулась. Если Рик издевался над ней, как надо мной в первые дни, то, скорее всего, эмоциональная жрица-охотница сейчас вымещает накопившуюся злость на подручных предметах. Понадеемся, что ее комната, как и моя, не богата фарфором и хрусталем, иначе барон не досчитается многих ценных экспонатов своей коллекции.
Дракон встал.
— Целительница права: тебе лучше лечь спать, девочка, — он проказливо подмигнул. — А я выясню, что же такое важное завладело вниманием леди Галактии, раз она не нашла времени порадовать нас своим присутствием.
Рик потушил лампадку, вышел из комнаты. Я закуталась в одеяло, покрутилась, устраиваясь удобнее. Закрыла глаза. Искренне пожелала, чтобы охотницу и дракона остановили раньше, чем они доберутся до колюще-режущих предметов.