Дуэль №18 "Привычка"

Кларенс Т. Хантер устроился в кресле поудобнее. Шейла с удивлением посмотрела на него:
- А Вилли? Где он?
- Придет к шапочному разбору, - ответил Хантер. – Он занят с машиной. Снова она улетела в другой конец Галактики. Мы с трудом вернулись назад. Помог профессор Невтриносов. Зато к нам в студию сейчас явится гостья.
- Какая? – удивилась Шейла.
- Знаменитая писательница. Ее роман «Энергия тьмы» встряхнул мой мозг. Правда, я не помню, как ее зовут, вот честно. А пока я прочитаю стихи.
Хантер достал карманный компьютер и начал заунывно читать с экрана:

Контроллер дисковода принес к себе домой
И сразу убедился, что он совсем больной.
Мне вместо ДОСа выдал: "неверный паритет"
Сказал: "Иди ты на фиг, мне уж в обед сто лет".

Компьютер глухо крякнул и свет везде погас
И тут же появился из стенки... Фантомас !
Сказал: "Кончай же мучить ты бедную ПИСИ,
Контроллер дисковода на свалку отнеси !"

- По-моему, у этих стихов немного художественной ценности, - пожала плечами Шейла.
- Рифма есть. Смысла, правда, немного. Но стихотворению это необязательно…
Хантер не успел договорить. Распахнулась дверь и в комнату вплыла высокая женщина. Она была чем-то похожа на ворона: черные волосы, стянутые черной, завязанной бантиком лентой, черное облегающее платье и черные же высокие сапоги.
- Дари Хне-ко-ро-вич! – раздельно произнесла она низким голосом, осмотрелась и села в кресло. – Прошу не путать!
- Здравствуйте, госпожа Хрено… Хнекорович, - издевательски-почтительно склонился Хантер. – Знакомьтесь: Шейла Гордон.
- А вы, значит, Кларенс Хантер? Я отрецензировала ваш роман.
- Спасибо, я уже получил письмо, госпожа Хре… Хнекорович. Покажите нам мастер-класс.
- Я же должна объявить литературную дуэль? – госпожа Хнекорович почесала нос.
- В общем, да. И тема ее: «привычка». Как там в песне? И я по шпалам, опять по шпалам иду домой по привычке! А привычка орет, сопротивляется. Кому охота, чтобы по нему ходили?
- Перестаньте ерничать, господин Хантер. И слово «опять» недопустимо в поэзии. Оно только портит стихотворение. Учитесь писать правильно.
- Это не я. Это – поэт Михаил Ножкин, - возразил Хантер.
- На Земле нахватались? Учитесь писать, как пишут в Галактике. Послушайте отрывок из моего романа: Гаруба посмотрела на Даррина огромными глазами, провела тыльной стороной ладони по его щеке и улыбнулась. Молодой человек прижал возлюбленную к груди…
- И спросил, когда же она, наконец, вылечит щитовидку, - съехидничал Хантер.
Шейла прикрыла рот ладонью, едва сдерживая смех.
- Вы – бестактный нахал! – выкрикнула госпожа Хнекорович.
- А я считаю, что я – четырехтактный нахал. Ну, хотя бы двухтактный.
Шейла отвернулась, стараясь не расхохотаться на всю студию.
Дари Хнекорович покраснела, вскочила, едва не опрокинув кресло и возмущенно выкрикнула:
- Хантер, я вычеркну ваш рассказ из списков награды «Наследие Галактики»! Я пожалуюсь в Совет! И больше ноги моей здесь не будет!
Госпожа Хнекорович гордо подняла голову и буквально «вышагала» из студии.
- Ути-пуси, - Хантер скорчил рожу. - Придется нам работать в старом составе. Надеюсь, к подведению итогов Вилли все-таки успеет.
- Я так понимаю, рецензия от госпожи Хре… Хнекорович тебе не понравилась, Хантер? – Шейла вновь повернулась к напарнику.
- Она, конечно, назвала меня графоманом… но почем я знал, что у нее такая ранимая психика?
- Писательница же. Это мы с тобой тупые солдафоны.